Карин глубоко вздохнула, когда, наконец, очутилась в тишине своей комнаты. Как это было чудесно, спустя долгое время снова оказаться дома! И, всё-таки, в этой бочке мёда была маленькая ложка дёгтя: теперь всё было иначе, чем тогда, когда она жила здесь весело и беззаботно! Сейчас Карин казалось, что между Вчера и Сегодня были долгие годы! Она подошла к окну, за которым раскинулся безбрежный заснеженный ландшафт. В полумраке наступающих сумерек девушка увидела за лесом огни. Это были огни имения Бъёрг. Осознав это, Карин вдруг поняла, что до сих пор любила Свена Линдгриина. Долгое время, находясь в дали от Швеции, она говорила себе, что всё кончено, и всё то, что связывало её со Свеном, вовсе не было любовью.
«Почему Свен так легко оставил меня»? - то и дело спрашивала себя Карин. Это был вопрос, который не давал покоя. Она пыталась не думать о нём, забыть навсегда, однако, сейчас Карин Бенгтсон вдруг поняла, что любовь не прошла, а напротив, стала ещё глубже. Спустя ещё какое -то время за ней зашёл отец, и они вдвоём вышли прогуляться вышли прогуляться в парке.
«У меня для тебя сюрприз, дочка» - загадочно сказал майор Бенгтсон, когда они дошли до маленькой теплички. Среди цветущих растений Карин разглядела человеческую фигуру. Кто это был, Карин успела изрядно подзабыть, но, приглядевшись внимательнее, радостно воскликнула: «Лассе, как давно Вы работаете у нас? Папа ничего не говорил мне об этом»!
«С начала осени, фойляйн Бенгтсон. Я очень рад снова видеть Вас здоровой и цветущей»
Они тепло поздоровались. Лассе рассказал, что после того, как в имение Бъёрг приехали два садовода из Германии, Лассе оставил свою работу и перебрался в Стендаль.
«Господин Линдгриин не стал чинить мне мне препятствий, - радостно закончил Лассе, - поскольку работа здесь означает продвижение моей карьеры».
Лассе тут же пожалел о том, что произнёс имя Свена. Парень не знал подробностей, но догадался, что этим больно ранил душу Карин.
-А о Стнте Вы что - нибудь слышали?
Лицо Лассе помрачнело, и теперь уже Карин пожалела о том, что спросила.
«Кажется, он до сих пор не забыл её,- подумала Карин,- и я его так хорошо понимаю! Ведь, если любовь по — настоящему захватывает кого- то, то больше уже не отпускает»!
-К сожалению, нет, - ответил Лассе, - слышал только, что Стинта писала кому -то из подруг, что Стокгольм ей не дал так много, как она ожидала. Она и там работает служанкой и сменила уже несколько мест. По — моему, ей там живётся не очень -то сладко.
-Напишите ей, Лассе, адрес можете спросить у её подруги.
-Это отличная мысль, фройляйн Карин, я пошлю ей открытку к Рождеству!
… «А написал ли Лассе Стинте»? - подумала вдруг Карин, вспоминая эти, теперь уже далёкие дни. Она всё ещё стояла у окна и глядела на мерцающие вдали огни имения Бъёрг.
«Сколько незабываемо радостных событий подарил мне этот год, котороый скоро закончится, - думала девушка, - были в нём минуты наполненные бесконечным счастьем, но были и часы одиночества, когда всё вокруг казалось мне безрадостным и пустым».
И, всё -таки, сейчас Карин была рада тому, что мысленно могла прожить этот год ещё раз, взяв на себя всё, что было в нём: все его радости и печали. ...ь Давно было пора переодеваться. За окном уже слышался скрип приближающихся саней — это Олаф привёз гостей со станции- а ей так не хотелось надевать праздничное платье!
«Плюнуть бы сейчас на всё, - думала Карин, -надеть любимый лыжный костюм, кожаную куртку и, повинуясь только голосу своего сердца, двинуть прямиком в Бъёрг! По такому снегу, какой лежит сейчас вокруг, бежать на лыжах одно удовольствие- за полчаса доберусь! И почему я собственно говоря, не сделала этого до сих пор? Что мне мешает»?
Но потом вдруг она подумала о том, что всё было слишком запутано и неясно.
«Может быть, Свен больше не любит меня, - пронеслось вдруг в голове у девушки, - почему он не попытался ещё раз поговорить со мной или с папой»?
При мысли об этом, Карин стало больно. Она настолько погрузилась в свои мыли, что ни сразу услышала робкий стук в дверь.
«Войдите»! - крикнула Карин и увидела перед собой худенькую женскую фигурку, которую не смогла хорошо разглядеть в полумраке комнаты. Лишь, включив торшер, Карин поняла, кто перед ней.
«Не может быть! - радостно воскликнула Карин, - Стинта, откуда Вы взялись? Вот это сюрприз»!
Стинта всхлипывала, и Карин нежно обняла её, пытаясь успокоить. Стинта, сначала заикаясь, потом всё более смелее, начала рассказывать: «Сначала я должна объяснить, почему я вообще здесь появилась. Лассе очень во время пислал открытку, и я сразу же уволилась. Конечно, без неприятностей не обошлось, но, в конце концов меня отпустили и я двинула прямиком в Бъёрг, потому что хотела поговорить с Лассе. Однако, его там не оказалось. Господин Линдгриин сказал, что Лассе ещё осенью перебрался в Стендаль и работает там садовником. Он даже дал лошадей,чтобы я приехала сюда. Для Лассе это было большим сюрпризом. Он даже обрадовался, но знаете, фройляйн Карин, мне показалось, что он очень изменился. Это был уже не тот Лассе, которого я знала. Когда я спросила его, хочет ли он ещё взять меня в жёны, он только рассмеялся и спросил: «Выходит, Стинта, что в Стокгольме ты никому не нужна и поэтому ты вернулась ко мне»? Услышав такое, я просто хотела уйти, но, взглянув в его глаза, поняла, что Лассе всё ещё любит меня. Тогда я просто бросилась ему на шею и попросила прощения за все те страдания, которые причинила ему когда -то. А он всё молчал и ни слова не говорил о том, что любит меня. Тогда я крепко поцеловала его и сказала: «\Неужели ты не видишь, Лассе,что я тоже всё ещё люблю тебя»? Услышав это, Лассе крепко меня обнял и долго не отпускал. А сегодня мы с ним обручились»
Счастливая, Стинта умолкла, чтобы перевести дух, но после короткой паузы заговорила снова: «А потом мы говорили о Вас, фройляйн Карин. Лассе рассказал мне, что Вы очень долго болели и лечились за границей и лишь недавно вернулись домой. От фрау Гретты Лассе узнал, что в День летнего солнцестояния Вы были такой радостной и весёлой и вместе с господином Линдгриином прыгали через костёр. Видя это, все, кто работает в питомнике Бъёрг говорили, что из вас получилась бы прекрасная пара.Фрау Гретта и Лассе уже надеялись, что...».
При этих словах Стинты, Карин вдруг изменилась в лице. Девушка осеклась и начала торопливо извиняться.
-Простите, пожалуйста, фройляйн Карин! Должно быть, я зашла слишком далеко и наболтала глупостей. Прямо не знаю, с чего и начать. Лассе считает, и я тоже счиаю, что.... Знаете, фройляйн Карин, я совсем запуталась, а, между тем, хотела сказать Вам что -то очень важное. Можно, я скажу?
-Конечно, Стинта! Мне Вы можете сказать всё, что у Вас на душе. Я так рада, что Вы вернулись! - заверила Карин.
-В Стокгольме я совершенно случайно услышала разговор между Вашей сестрой и её женихом. Смысл этого разговора я поняла лишь после того, как поговорила с Лассе. Помните того заезжего щёголя, который однажды появился здесь и стал предлагать всем дешёвую бижутерию. Именно через этого господина я получила место в Стокгольме. Не стану вдаваться в подробности, но оттуда я сбежала уже на следующий день. А потом начались горькие денёчки. Денег у меня было мало и одна в большом городе я тоже оказалась впервые. Сначала не знала, куда себя деть, потом обратилась в агентство, где нашла работу с неполным рабочим днём. Мне предстояло работать уборщицей в антикварном магазине и, время от времени, делать закупки для его владельца — господина Хольдера. Позже я нашла почасовую работу, которую делала во второй половине дня. Так мне удалось скопить немного денег и снять небольшую комнату с мебелью. Только работать в Стокгольме пришлось куда больше, чем здесь, в питомнике. И в городе мне совсем не понравилось: жизнь там оказалась далеко не такой весёлой, как я ожидала. Честно говоря, фойляйн Карин, я бы уже давно вернулась, но мне было очень стыдно. То, о чём я, собственно говоря хочу рассказать, случилось в июле. До обеда я зак5ончила работу в магазине и уже хотела уйти, но тут заметила, что господин Хольдер с кем -то беседовал у входа в магазин. Приглядевшись, я узнала фойляйн Ингрид и господина Туре Олсона. Заметив, что все трое вошли в магазин, я укрылась в ближайшей подсобке: не хотела, чтобы Ваша сестра узнала, что я здесь работаю. Так случайно я стала свидетелем разговора между Вашей сестрой и её женихом. Господина холдера при этом не было. Он поспешил к подошедшим покупателям. Фройляйн Ингрид была очень взволнована, когда они с Туре остались вдвоём. Она тут же спросила его, виделся ли Туре с господином Линдгриином и передал ли ему то, о чём просила Ингрид. Туре ответил, что всё в порядке. Он говорил со Свеном и сказал ему, что ни Вы, фройляйн Карин, ни Ваш отец больше знать его не желаете».
«А ещё я сказал ему, - прибавил Туре,-что после того, как вы узнали, что Свен женат на Майе Бергер, Вы тяжело заболели и лечились за границей.
«Будет лучше, - закончил господин Олсон,-если Вы, господин Линдгриин, навсегда оставите попытки встречаться с сестрой моей моей невесты или с майором Бенгтсоном. Это бессмысленно, потому что на практику в Бъёрг она больше не вернётся».
После того, как господин Олсон сказал всё это, Ваша сестра нетерпеливо спросила.
-И что на это сказал господин Линдгриин? Он поверил тебе?
-Он выслушал всё молча, был при этом очень бледен, а потом куда -то ушёл
«Вот такой разговор я слышала,- со вздохом закончила Стинта, - я, до сих пор не знала, что господин Линдгриин был когда -то женат. Позже я тоже познакомилась с фрау Бергер — она частенько захаживала в магазин господина Хольдера. Незадолго до того, как я ушла оттуда, я узнала, что господин Холдер и Майя Бергер обручились. Ещё я слышала, как Ваша сестра сказала, что боится,что Вы или Ваш отец когда — нибудь встретитесь с господином Линдгриином, и тогда всё откроется. На это господин Олсон ответил, что Ингрид сама заварила эту кашу, и теперь ничего не изменить. И кроме того,дорогая, - добавил Туре, - я не думаю, что после всего услышанного Свен ещё раз попытается встретиться с твоей сестрой или с папой
...Потом к ним присоединился господин Хольдер, а вскоре Ваша сестра и её жених ушли. Лишь после этого я смогла выбраться из своего укрытия».
-Вы уже рассказали господину Линдгриину обо всём, что услышали, Стинта? - спросила Карин.
Она жадно впитывала в себя каждое слово, которое говорила Стинта, и теперь многое виделось ей по — другому.
-Нет,- ответила Стинта, - я очень недолго была в имении Бъёрг и у меня была лишь одна мысль: поскорее увидеть Лассе. К тому же, честно говоря, у меня бы не хватило духу заговорить с господином Линдгриином о таких вещах.
-Жизнь часто полна странных случайностей,- задумчиво сказала Карин, - спасибо Вам, Стинта, за то, что Вы всё рассказали. Этим Вы сослужили мне и Свену добрую службу. Вы даже не догадываетесь, насколько добрую! Ведь, теперь выходит, что в Вашем бегстве из имения тоже был свой смысл. И он не только в том, что теперь Вы по-настоящему любите своего Лассе. Для меня и для Свена Линдгриина это тоже имело большое значение.
-Но и это ещё не всё, - снова начала Стинта. Когда я сегодня встретила господина Линдгриина, я испугалась! За то время, что мы не виделись, он так изменился: за каких -то полгода поседел! Знаете, фройляйн Карин, у него такие грустные глаза! И, вообще, на него жалко смотреть. Жена арендатора сказала мне, что господин Линдгриин всех отправил на Рождественские каникулы, всех, кроме молодого садовника из Германии. Даже фрау Гретта отправилась в родные места. В ночь на Рождество он будет совсем один, поскольку и тот молодой садовник, который сейчас в питомнике вместе с ним, тоже уедет.
Услышав рассказ Стинты о том, какую интригу сплели против неё Ингрид иТуре, Карин тут же приняла решение и теперь точно знала, что ей делать.
«Теперь никто не сможет помешать мне последовать велению моего сердца, - сказала она себе, - главное — действовать быстро, чтобы осуществить свой план».
«У меня к Вам ещё одна просьба, Стинта, -шёпотом сказала Карин, - пожалуйста, не рассказывайте никому, кроме Лассе, о разговоре между Ингрид и Туре. Если кто -то спросит обо мне, скажите, что я ещё больна и поэтому не смогу быть вместе со всеми, когда станут раздавать подарки. И вот ещё что: разыщите моего отца и скажите, чтобы он зашёл ко мне в комнату, потому что мне нужно поговорить с ним с глазу на глаз. Желаю Вам и Лассе счастливого Рождества! То, что Вы сегодня рассказали, Стинта, стало для меня большим Рождественским подарком, которого я никогда не забуду». С этими словами, она тепло пожала Стинте руку.
Некоторое время спустя, в комнату вошёл майор Бенгтсон. К своему большому удивлению, он увидел, что дочь не торопилась надевать праздничное платье. Вместо него на Карин были лёгкие лыжные штаны и толстый полувер. Карин попросила отца сесть рядом с ней на диван и кратко рассказала о том, что узнала от Стинты.
«Папочка,- молила Карин, - я должна, наконец, принять единственно правильное решение, именно сегодня, в этот праздничный вечер! Прошу тебя, папочка, помоги мне, ведь это можешь сделать только ты один».
Она кратко изложила отцу свой план. Девушка хотела незаметно выбраться за ворота и на лыжах двинуть в соседнее имение — Бъёрг! Сейчас дочь умоляюще смотрела на отца, и майор Бенгтсон не выдержал этого взгляда.
«Карин, дочка,- растроганно сказал он, - я тебя понимаю. Езжай к Свену и всё ему объясни. А ближе к празднику вы вернётесь сюда. Я вас встречу»!
Он накинул на неё кожаную куртку и заботливо спросил: «Ты тепло оделась, доченька»?
Чуть помолчав, старик, словно спохватившись, спросил: «Скажи, а как нам теперь вести себя с Туре и Ингрид? Я в полном негодовании от того, что они сделали! Не пойму, что заставило их так поступить»?
«Папочка, - ответила Карин, - если всё будет хорошо, если Свен по — прежнему любит меня и согласен на мне жениться, тогда я им всё прощу, ведь, Ингрид — моя единственная сестра. С Туре она не очень -то счастлива. Это я почувствовала уже давно. Возможно, поэтому Ингрид не могла спокойно смотреть на то, что я оказалась счастливее её. К тому же, в последнее время Ингрид была со мной более приветлива. Мы стали намного лучше понимать друг друга. Возможно, Ингрид уже раскаивается в том, что сделала. И даже если это не так, папочка, давай помнить о том, что сегодня — Рождество! Поэтому я попытаюсь забыть всё то, что Туре и Ингрид причинили мне»
Вскоре они вдвоём незамеченными вышли со двора. На прощание майор Бенгтсон нежно поцеловал Карин в лоб, а потом долго смотрел вслед дочери, которая на лыжах исчезла в темноте Рождественской ночи.