Предыдущая страница: http://www.proza.ru/2015/09/27/1874
Часть 4
Об Ураково и его обитателях надо сказать отдельно. Хоть деревня административно находится на территории Чувашии, но это населенный пункт с абсолютно русскими жителями.
Цепь похожих русскоязычных поселений тянется по высокому правому берегу Волги от самого Свияжска в Татарии. Считается, что они были образованы в середине 16-го века после завоевания Казанского ханства на бывших порубежных землях. И заселены были как переселенцами из центральной Руси, так и народом, освобожденным из татарского полона после взятия Казани Иваном Грозным.
И вот оттуда, наверное, в них остался коренной бунтарский дух, защита земляков (своих не выдаем) и нелады с законом при всех властях. Рассказывали мне местные старики, что ни в Ураково, ни в соседних Кушниково, Пущино и Водолеево во время коллективизации не было случаев массового раскулачивания и высылки крестьян.
А левобережная сторона – это глухая марийская тайга с леспромхозами и сплавными конторами. Сейчас, конечно, их уже почти нет, а в прежние годы по Волге от них массово шли плоты с лесом на стройки Зеленодольска, Волжска, Казани и далее в низовые безлесные районы. И это для местных был основной нелегальный заработок. Если не могли договориться по-хорошему с плотогонами, то в темные ненастные ночи попросту отшибали и уводили целые звенья плотов. А покупатели на строевой лес были всегда.
И интересно было узнать, что в моем Ураково из старых его обитателей, сидел, пожалуй, каждый третий. И молодняк не отставал от дедов и отцов. Правда, залетали они уже не только разбоем на реке, но по другим вариантам. В связи с этим в моем внедрении в местную жизнь была особая специфика. Но меня это не пугало, да и Петр Иванович опекал меня тщательно и следил за хозяйством в мое отсутствие. Его уважали и боялись. Кстати, он тоже отсидел срок в колонии за тот же самый нелегальный лес. Правда, не на продажу, а для строительства своего дома.
А наступившей зимой 1992 года я был совершенно поглощен своими строительными перспективами. В обеденный перерыв запирался в кабинете и сидел над эскизами и планами. В сущности, я мог, как обычный дачник сделать что-то красивое с балкончиками и терассами. Но понял я уже, что деревня это не дачный кооператив. Здесь выпендрежа не любят. Надо стараться жить скромно и не выпячивать свой достаток. А потому я сделал (сам) эскизный проект дома в классическом стиле. Т.е. объемы второго этажа скрыл под крышей мансарды.
Все лето занимался заливкой фундамента. Помогали мне молодые товарищи моего брата. Ставили на участке палатки, готовили на костре, пели по ночам песни под гитару. А днем месили бетон и заливали его в опалубку под огромное количество металлической арматуры для крепости конструкции. Я же был на краю оврага, и это надо было учитывать. К осени фундамент был готов.
К следующему лету надо было приобретать кирпич. Сейчас эти проблемы попросту непонятны современникам. Есть деньги – покупай, что хочешь. Но тогда (1992 год) это была жуткая проблема. Обычным путем сделать это было, практически, невозможно. На кирпичном заводе была огромная очередь для частников. На несколько месяцев вперед т.к. основная масса строительных материалов шла на Чебоксарскую ГЭС, городское строительство и другие объекты.
И вот я работник коммерческой службы «Химпрома» выписывал в счет своей зарплаты холодильники, что мы получали по бартеру от смежников. Менял их на отгрузочные накладные на кирпич с заведующей столовой того же завода стройматериалов. Вывозил частями и складировал его до весны в других организациях. А как просохла дорога, мой новый деревенский товарищ Леша Яковлев на КАМАЗе перевез мне кирпич в Ураково.
Кстати, Леша стал моим первым знакомцем в деревне. Как-то Петр Иванович мне сказал: «Есть хороший мужик. Шофер. КАМАЗ в руках. Может когда-то и помочь. Пошли, познакомлю». С Лешей мы быстро сошлись. И так получилось, что сдружились на всю жизнь.
Тогда же я познакомился и с Николаем Скворцовым. Молодой мужик и главный авторитет в деревне. Покупал по окрестным хозяйствам зерно. Сдавал его на местный спиртзавод, а полученной по бартеру водкой покрывал свои затраты. Ну и, конечно, рыбачил серьезно в запретке. Это под плотиной ГЭС. И однажды ему в охан ( донный трал на металлическом прутке – браконьерская снасть) попался осетр на восемьдесят с лишком кил.
И уже глубокой осенью по снегу и морозцу я помог автофургоном привезти водку к нему домой со спиртзавода. Разгрузились. Пригласили нас за стол. Там домашний белый хлеб в караваях. Свое же деревенское масло и потом Коля – ( чух-чух-чух) опростал 3-литровую банку черной икры в блюдо: «Ешьте, ребята! Может такого в жизни больше и не будет»
Мазали на краюхи масло, потом обильно икру и все это сдабривали питьевым спиртом. Тогда он еще выпускался на Марпосадском спиртозаводе. И на прощанье он нам с водителем дал по пол литровой баночке икры от того осетра.
На фото деревня Ураково.
Продолжение:http://www.proza.ru/2015/09/28/2106