Часть.
Лучше бы мы сюда не приезжали!!!
Километр на два огороженного колючей проволокой пространства. Со стороны дороги бетонный забор с колючкой по верху. Как выяснилось, в радиусе 9 км ничего жилого нет. Полный аналог зоны. На территории: два двухэтажных дома для офицеров, двухэтажная казарма, кочегарка, одноэтажные склады, гараж и учебка , маленькая насосная, малюсенький магазин. Конечно, присутствовал плац, надо же где-то отрабатывать строевой шаг, петь строевые песни и производить построения. Это здесь, при въезде, на маленьком пятачке. В полукилометре большая дизельная и караулка, ещё через пятьсот метров сердце части – техническое здание с, торчащей на 350 метров вверх, иглой мачты.
Всё это мы разузнали и рассмотрели потом, а сейчас нас завезли в здание учебки. Маленькое одноэтажное здание, наверное, не было рассчитано на 40 рыл, потому что стояло 18 кроватей в один этаж. Это быстро исправили, поставив второй этаж.
Всё, началась служба, и это на два года!!!
А ещё, в первый же день, выяснилось, что никаких увольнительных здесь не бывает и отпусков тоже, кроме смерти родных, и то не всегда. Говорю – не всегда, потому что, потом уже, был случай, когда у молдованина, рядового нашей части, умерла мать, а его на похороны не пустили. Потому что до Молдовы ему, поездом, нужно было добираться суток 10-12, да там 5, и обратно, и того месяц, а на такое «мы пойтить не можем».
То есть, два года за колючей проволокой. Единственное, что осталось – это право переписки, но это, даже у зеков, не отнимают.
Здравствуй, зона!!!
Без всякого суда, адвокатов и обвинения, сразу приговор, приведенный в исполнение. И даже обжаловать приговор не куда – нет такой инстанции.
Но человек ко всему привыкает и старается искать хорошее, в самом плохом. Наверное, когда-нибудь, и мы привыкнем и смиримся.
И, первое и второе хорошее, мы нашли на второй день, когда нас повели на завтрак. Столовая находилась в казарме, где размещалась рота. И служивые очень обрадовались пополнению, которое, как им казалось, можно гнобить. Так и говорили: «Жаль, что вы не в роте, давно бы туалеты драили». Это был первый плюс. Жили мы отдельно, курс молодого бойца проходили отдельно, в роте только ели. Вторым хорошим было питание. Часть относилась к ВВС (военно-воздушные силы) и снабжение было по нормам авиации, а это, по сравнению пехотой, «две большие разницы». У пехоты сливочное масло давали раз в неделю в выходные, у нас каждый день; мясные блюда у них по праздникам, у нас каждые выходные. Кроме того, в нашей части было очень много офицеров и, в основном молодых, которые питались в офицерской столовой, а готовили всё на одной кухне. Только у офицеров были другие блюда на второе, а остальное, как и у рядового состава. Поэтому сказать, что нас кормили баландой, будет не правдой. И повара были вольнонаемные – жены тех же офицеров, которым в части делать совсем нечего. А так и сами заняты, и деньги какие-то, и своих же офицеров кормят. Готовили они хорошо.
Прошел месяц, и привели нас к присяге. Ритуал проходил достаточно торжественно, как можно в этих условиях. Конечно, не так как в городе, где могут прийти родственники, друзья, девушки, а потом идти в увольнение. Но все ж таки: и торжественное построение всей части, и гимн играл, и клятву зачитывали. И надо сказать, было это, почему-то, волнительно. А после присяги ты уже боец и тебя можно наказать за любую воинскую провинность.
И пошли служивые будни в учебке.
Сентябрь 2015г