Мало кто знает, что во всех советских пароходствах, а также в других организациях, имеющих свои суда, всему командному плавсоставу флота ежегодно приходилось сдавать так называемую «переаттестацию», иначе говоря, проходить проверку знаний. Проверку проходил весь командный состав судов без исключения, даже те, кто возвращался после отпуска на своё судно на ту же должность.
Дисциплин, по которым проводилась проверка знаний судовых механиков было очень много: техника безопасности, противопожарная безопасность, военно-морская подготовка, прикладная химия, теплотехника, судовая электротехника, теория и устройство судна, знание международных конвенций.
Всё вышеперечисленное проверяли групповые инженеры пароходств, а нам приходилось обходить, или даже объезжать их кабинеты. У штурманов был свой набор экзаменов: навигация, мореходная астрономия, правила предупреждения столкновения судов, английский язык, и прочее. Я всё и перечислить не смогу.
После этого наступал черёд последнего экзаменатора, механика-наставника, который устраивал экзамены сразу по нескольким предметам: правилам технической эксплуатации паровых котлов, турбин, дизелей, вспомогательных механизмов, холодильной техники.
Конечно, для ветеранов некоторые экзамены превращались в приятное общение со старыми знакомыми, иногда сопровождаемое вручением экзаменатору свободно-конвертируемой жидкой валюты коричневого цвета. Всё зависело от стажа работы и личных контактов. В любом случае, ежегодно старые конспекты и учебники доставались из старых сундуков и тщательно перелистывались.
Для младших механиков, а так же и младших помощников капитанов, проверка знаний была очень серьёзным экзаменом. Гоняли их по кабинетам нещадно, иногда по три раза.
Во время этих экзаменов, конечно, случались разные казусы.
«Пожарник» наш, например, славился тем, что не морочил людям голову, а принимал коньяк, особо не таясь. У него и других обязанностей хватало, поэтому проверку знаний он проводил дважды в неделю в определенные часы после обеда. Управление наше тогда было ещё небольшим, и «пожарник» не имел отдельного даже кабинета, а абонировал стол в отделе эксплуатации флота.
Однажды, с утра, в кабинет вошёл старший помощник капитана, которому срочно нужно было уходить в рейс, и ждать приёмных часов он не мог. Экзаменатор недовольно согласился «обработать» парня, но предупредил, что времени у него нет, и он задаст ему только один вопрос. Если он на него не ответит, придётся прийти в другой день. Штурман согласился.
Рядом сидящие инженеры прислушивались к разговору.
- А скажи-ка мне, в каком году были изобретены спички?
- В 1820-м, - без запинки выпалил старший помощник.
- Откуда ты взял? – вытаращил глаза «пожарник».
- А это уже – второй вопрос!
- Правильно, правильно, Леонтьич! Подписывайте протокол! – раздались голоса «зрителей». – Уговор был только на один вопрос. Парень ответил.
Деваться «пожарнику» было некуда.
Через несколько лет построили морской рыбный порт, где была целая пожарная станция, и шикарный кабинет для начальника. Вот в этот кабинет мы и понесли коньяк по привычке, зная порядки хозяина.
Но оказалось, что старик ушёл на пенсию, а мы с товарищем стали первыми, кто познакомился с преемником Леонтьевича.
- Так теперь Вы, значит, экзамены будете принимать? спросили мы, зайдя в кабинет.
- Я.
- А как Вы будете принимать? Так, как Леонтьевич?
- Ну, наверное. Да, конечно, как Леонтьевич!
Мы достали протоколы проверки знаний, выложили их на стол. Следом поставили на него же две бутылки «Арарата».
Новый «пожарник» задумчиво посмотрел на нас. – ТАК Леонтьевич принимал?
- Так. Всегда так.
- Ну, хорошо. Традиции ломать не будем. – И он поставил каждому из нас оценку «хорошо», сопроводив её шикарным автографом.
Технику безопасности в ЧМП принимал малоприятный субъект по фамилии Белинский. Нет, «старослужащие» с ним тоже находили общий язык, но меня он гонял по всему курсу ТБ беспощадно. Пришлось выучить эту самую технику безопасности досконально. Сдал я экзамен только с третьего захода, зато потом ежегодно отвечал на все вопросы без предварительного захода в гастроном.
Военно-морскую подготовку в «Антарктике» принимал Герой Советского Союза, контр-адмирал в отставке Фёдор Ефремович Пахальчук. Он был безвредным человеком, но любил попользоваться нашими профессиональными знаниями и возможностями. Бывало, что старпома отправлял на судно за краской для кабинета ВМП, а механика – во двор, поменять свечи в моторе его «Волги».
Там же, в этом кабинете, уже на пенсии, работал знаменитый капитан-директор китобойных флотилий «Слава» и «Советская Украина» Алексей Николаевич Соляник. Один раз я проходил проверку знаний у него, и получил за письменную работу оценку «Excellent», то есть – отлично.
А вот в пароходстве сдавать военку было тяжело. Собиралось там одновременно человек двадцать, инструктивные материалы выдавались только в кабинете ВМП. Читались лекции, проводились практические занятия. Одевали противогазы, спецкомплекты, защитные противорадиационные костюмы. Изучали дозиметрические и радиометрические приборы, приборы химической разведки.
Только после трёх дней занятий разрешалось идти на экзамен, который состоял из двух частей: теоретической и практической. На практике требовалось показать умение пользоваться всеми приборами. Я хорошо знал, как готовить к работе и эксплуатировать все приборы, кроме ВПХР – воинского прибора химической разведки, поэтому был спокоен.
На экзамен полагалось приходить обязательно в форме. Форма у меня была, но только зимняя: суконный китель с погонами. Белой рубашки с погонами не было, и я решил, что за час не умру, хотя жара стояла страшная, и в помещении было душно.
Капитан второго ранга вызывал нас попарно. Я довольно успешно справился с двумя теоретическими вопросами и решил задачу. Мой партнёр тоже ответил неплохо. И кап-два сказал:
- Теперь принесите из соседнего класса приборы. Выберите те, которые знаете лучше всего.
Я обрадовался и побежал за прибором. ДП-5 я знал отлично. Еще пять минут и я буду свободен! – пронеслось в голове.
- Принесли? Молодцы! А теперь... поменяйтесь приборами и готовьте их к работе!
Делать было нечего. Я передал радиометр партнёру. Мой товарищ по несчастью обреченно подал мне прибор химической разведки.
За что боролись, на то и напоролись. «Он шёл на Одессу,
А вышел к Херсону — в засаду попался отряд».