Верю!

Стоял осенний по-июльски тёплый вечер. Бульвары находились в движении, их заполняли: гуляющие парочки, мамаши с детскими колясками, пожилые люди, вечно спешащие человеки и пьющие на скамейках. На входной двери библиотеки имени известного писателя висела скромная афиша-объявление о творческом вечере.  Я открыл дверь и зашёл. На мини-концерт певицы классического жанра в сопровождении фортепьяно, собралось совсем немного слушателей. Я занял место в 3-м ряду, спрятавшись за блондинку с длинными волосами. Представление началось не сразу, но вот на сцену вышла она. Чёрное платье с высокой талией и открытыми плечами глубоким вырезом на груди выгодно подчёркивало женственность фигуры исполнительницы. Поясок под грудью мыском устремлялся навстречу глубокой выемке лифа, в которую опустился последний, девятый кулон подвески из черного камня. Приятная полнота плеч и матовость кожи смаковали впечатление. На фоне чёрной ткани то и дело мелькали ярко красные ногти – прелестно! Пение? В ту же минуту: «…сказать, что я люблю тебя?! – Люблю тебя!» Как не специалисту, мне понравился её красиво очерченный рот, он был живой, пластичный – легко принимал форму правильного овала, квадрата, сужался до маленькой дырочки и внезапно так широко раскрывался, что казалось, на лице не хватит места для подобного размаха. Но ротик тут же складывался в очаровательную улыбку!  И главное – никаких слюней! Да, с таким ртом надо петь! Плюс звонкий голос и губы цвета румянца на щеках! Разрумянилась, искрясь, исполняя арию о счастье. Сложная партия фортепьяно дала возможность концертмейстеру показать свое мастерство. Позже мощно и мелодично прозвучал Штраус – в гармонию сложились: музыка, голос, язык. Шарль Гуно  («Фауст») держал, не отпускал внимание. Менялся ритм, рисунок, фон, эмоции. Звуки то бежали, то лежали, плыли, прыгали и как nuance: «а, Julie!» А вот и Легар – знакомая «Джудитта», которую поддерживал неуловимыми движениями глаз, головы, плеч – всем существом. Последние, задранные высоко вверх ноты – вытянула! Смотрел, не отрываясь в её глаза, но боковым зрением вместо подола черного платья виделась мне летящая цветастая юбка…  Хоть бурными овации назвать было нельзя – шли они от души, по крайней мере посредством моих  ладоней. Выйдя из здания библиотеки, я подождал немного и увидел «латентное сопрано» в жёлтых брючках и ветровке. Шла девушка по улице – и совсем не актриса, обычная – вот-вот сольется с толпой. Но вот именно её недавно, только что, я видел на сцене, разделил с ней страсть и услышал её признание: «Люблю тебя!»