- Знаешь, собирать сырые лампочки это как-то неуютно.
В руках загораются, тмырей пугают... А ты их сама-то видела?
Вот то-то. Во тьму по одному ходить нельзя, скользско там.
Провалишься в под и свищи тебя потом на ощупь. Никто не пойдет.
Прошлым синявнем, слыхивала, команда крановщиц на гастрюли
желтака выписывала. Чего таращишься, чучело человека нашли, вот и
пришлось до желтака... Эх-хе-хе... Не горячий хлюп-то? Ты картавкой
загребай, загребай. Нам еще вемь посадей хлестовать.
А лампочку брось, тмыри их потом подберут.
Они с ними нямкаются.
Ясно?
Тут все и попытнулось закрючиться, но...
Я додулило маслянявый хлюп и взяв банку обеими куцапками протянуло ее Ухогорлоносу. Тот снова забулькал:
- Привыкнешь, привыкнешь. Только от меня ни на шаг, а то тмыри
тебя заместо лампочки — того. Прошлая припавшая, так и ушла дальше.
Я и ухом не усек и носом не почуял, не то чтоб горлом... Да-а-а!
Не помнишь ничего, совсем?
Я покрутило головой вокруг вертикальной оси.
- И откуда вы припавшие беретесь только. Штакуют вас там, что-ли.
Горлонос был настоящий — с кривым, бодявым зыркалом, в разовых перечниках
и очень страшный, но совсем-совсем добрый.
- Ну-у-у. Картавкой загребли, теперь до скотовника. А там и до пи как до желтака.
Два пи это как раз вемь. Ясно?
Я повторило:
- Ясь, ясь...
Так всегда и случается, если не помнишь о чем думала перед тем как подпасть
в притемье, то назад уже не вытопнет. И надо только вперед, за Горлоносом.
Бывали и такие, конечно, которые промахивались... Говорят даже их кто-то видел
возле скотовника, но тмыри там особенно плевучие...
- Банка! Где банка? Бааааанка-а-а-а!!!!
Тут все опять попытнулось закрючиться, но...
- Только на месте не стой, ходи хлест-нахлест — они так хуже цепляются...
Да не реви ты, я скоро, только банку заберу, мы же недалеко еще.
Это хорошо — до скотовника не успели... Я мигом.
Ясно?
Я покрутило головой вокруг горизонтальной оси и повторило:
- Но, но...
Хлест-нахлест, хлест-нахлест, хлест... Хлест...
Горлонос возвращался не один, за ним был еще горлонос.
Почти такой-же, странный. Горло его судорожно движилось, но из-за расстояния
разобрать зачем тот булькал было неуютно.
Горлонос приблизился, протянул руку в перечнике и оттуда закапало что-то слипное...
- Лампочку, я же просил брось лампочку!
Голова горлоноса раскололась пополам и оттуда, прямо из тьмы полезли черные плевучие кляксы и стали цепляться, набиваясь кругом...
Раздался пустой звук.
И все начало, наконец-то, закрючиваться.
По краям всего появились две тоненькие светлые полоски и свет из них
был такой яркий и чистый, что тмыри разлетались в стороны клочками,
как старые прошлогодние листья от ветра...
- Тихий час...
- Тихий час, уходи скорей от нас!
- Дети, просыпаемся... Просыпаемся, подъем!
Аню заворочалась, открыла глаза и посмотрела на соседнюю кроватку:
- Лиса... Тебе про что-нибудь приснилось?
- Не скажу... А тебе?