За ним следили, и Лукас чувствовал кожей, наблюдают на улицах, даже в
его квартирке возникало ощущение присутствия кого - то постороннего. Это
доводило до нервной дрожи и гнева. Именно гнев рос внутри Лукаса, поселился
в его голове. Без Эфедрина целую неделю! Лукас злился на себя, на шумных
соседей, на продавцов в магазинах, косо смотревших на него. Все теперь
раздражало, а особенно собственное бессилие и страх. Кто - то жестокий и
властный дал ему время пожить, а жить Лукас не умел. Так что злость копилась
целыми днями и тоскливыми ночами, когда сон пропал, пришли долгие часы
бессонницы и ноющей души.
Но ведь должен рано или поздно пройти срок! В песочных часах медленно
течет желтоватая река времени. Кап - кап - кап, песчинка за песчинкой...
Лукас, борясь с желанием покончить разом с возникшей пустотой бытия, ждал,
когда последняя песчинка упадет на дно. А когда она оказалась там, то
его прижали к стене где - то в безлюдном углу улицы, больно сдавив горло
рукой. Лукас начал задыхаться, но позвать на помощь не оказалось возможности.
- Твой дружок должен нам кучу денег. Так что долги надо возвращать с
процентами, приятель! Напряги эфедриновые мозги и верни все хозяину. - Их
было двое, совсем не знакомые рожи.
- У меня нет денег... - Прохрипел Лукас.
- Так найди где взять. Помнится, покойный Солиман взял крупную сумму в доме
адвоката. Что, он с тобой даже не поделился? - Они посмеялись, наконец
отпустили многострадальную шею Лукаса, оставив на ней красные следы от пальцев.
- Долг покойника - твой долг, запомни, Лукас!
- Постараюсь запомнить... - Лукас никак не мог откашляться, горло саднило
и жгло изнутри.
- Время пошло.
Лукаса оставили корчиться на земле. Вот теперь все ясно и понятно! Он
стал вечным должником до смерти. И присматривать за Лукасом тоже будут,
пока он не отправится к Солиману на небеса.
Гнев... что он мог сделать с ним? Надо бы направить его против этих
двух надзирателей, как это сделать Лукас не придумал пока. Хотя гнева в
его душе скопилось достаточно.
Он думал, куда идти и что делать. Надо просто подождать, пока они не
убьют его, вот и все. Денег ему взять неоткуда... А ведь Сол мог придумать
какую - нибудь каверзу, он был талантлив на подобное. Втянул Лукаса в
свои делишки, обманул какого - то хозяина, украл у всех деньги и умер.
Лукасу стало смешно, больно смеяться, но так хотелось. Он все таки
ухмыльнулся окровавленными губами. Деньги хранятся у тетушки Агаты,
как пить дать! Только там Солиман чувствовал себя дома в безопасности.
И Лукас снова отправился в Роузвуд, пешком, еле передвигая ноги от
слабости. Дорога заняла больше времени, чем в прошлый раз, но он шел к
тете Агате просить помощь. Стыдно стало просить денег у пожилой леди.
А впрочем, какая теперь разница...?
Дожди кончились, сменились теплой сухой погодой. Можно идти пешком,
не боясь подхватить простуду. И площадь вся в солнечном свечении, в том
далеком сне было так же тепло, даже жарко от не просохшей, но согретой
солнцем земли. Какое-то марево плавало повсюду. Лукас присел на корточки,
дотронулся до асфальта. Горячий, пахнет странно.
Она открыла дверь, Лукас даже не успел подняться, пока принюхивался и
трогал асфальт у ее порога.
- Чего это ты делаешь? - Тетя Агата смотрела строго из - под очков, а
Лукас вдруг обрадовался ей, как ребенок.
- Он такой горячий.
Она хмыкнула:
- Так тут недалеко трубу прорвало, вот он и горячий. Пар везде... Проходи,
вернулся все таки.
В доме слышались голоса. Лукас, войдя, наткнулся на обувь, аккуратно
поставленную вряд у стены. Много народу пришло. Он пожалел, хотел наедине
поговорить с тетушкой. Они снова оказались на кухне.
- Ты ужасно выглядишь,Лукас! Что случилось?
- Пустяки. - Он помолчал, решился все рассказать под ее выжидающим взглядом.
- Солиман ничего больше не оставлял. - Она пожала плечами. - Хочешь чаю?
- Хочу.
- Ладно, мальчик, всегда есть выход.
Лукас пока пил чай, решался на просьбу, которая вдруг пришла ему в голову.
Ему хотелось до безумия остаться здесь, хоть на день! Просто побыть в доме.
Он испугался, что ему откажут. Агата молча наблюдала за ним, потом
сказала своим четким голосом:
- Тебе стоит прийти в себя, помыться. Твой вид меня угнетает. Что ты так
на меня смотришь?
- Можно?
- Остаться? - Она сокрушенно покачала головой, повздыхала.- Ну вот скажи,
что мне с тобой делать? Свалился на мою голову! Беда просто, ты ходячая
беда. Оставайся пока... там посмотрим.
Лукас взял ее маленькую ручку и поцеловал. Она была мягкая и пахла розовым
мылом.
- Идем знакомиться. Детишки мои вернулись.