Вы так добры ко мне, что мне захотелось, чтобы добрый волшебник отсек своим блестящим мечом мою неразумную голову и брызнувшая кровь из кувшина отжившего тела напомнила вам багрово-алые розы, что так похожи на мою бессмертную любовь к вам!
Если кто-то меня и любил, то только утреннее солнце, встающее над сырыми склепами душных и тесных городов и дарящее мне свою незабываемую нежность; только легкий летний ветер, целующий на закате меня в губы, как брата; и черная-черная ночь, эта безумная веселая цыганка, которая заворожила меня звоном своих певучих браслетов и кастаньет и диким вихрем взметенных над степным костром пестрых дешевых юбок…
Не говорите мне о мире, расскажите мне о себе.
Когда вам будет очень-очень грустно и одиноко, вспомните обо мне. Я хотел бы придти к вам лунной или дождливой, на самом деле не имеет значения, ночью, прикоснуться своими прохладными обветренными губами к вашему воспаленному горячему лбу и выпить вашу огненно-жестокую обиду, а потом припасть, словно к отравленному роднику, к вашему страдающему в невыносимых муках детскому сердцу и пить тягучими глотками вашу несравненную боль и безумное отчаянье. И когда вы затихните в моих объятиях и крепко заснете, осторожно выйти, чтобы наутро вам было весело и легко! И лишь туманная дымка странных воспоминаний будет беспокоить вас по вечерам в кругу звонкоголосых и беспечных друзей и подруг…
Есть очень много стихов в мире, которые никто не знает. И они ничьи. Беспощадное время и равнодушие людей сделали их безымянными. Они тихо перетекают из края в край, как желтый песок пустынь и только чуткий слухом может различить их грустный напев. Некоторые из них мне удалось подслушать. И если кто-то скажет, что он знает, кто их истинный автор, я взойду на огненно-багровой заре на самую высокую гору и брошусь в самое глубокое ущелье. Только так я смогу искупить мою непомерную вину перед ясноликим и самым кристально честным из всех миров, которые я когда-либо знал.
Они думают, что когда хвалят меня, они делают мне приятно! Истинного пророка должно побивать градом камней, сечь беспощадно розгами и воздеть на окровавленный крест! Только тогда его бессмертный дух, этот ширококрылый могучий орел, просыпается в нем, зорко оглядывает бескрайнюю ширь огненно-закатного неба и туманно-нежную россыпь бледно-остролицых звезд-сестер, и бесшумно и вольно устремляется в полет в глубь родной стихии!
Что вы знаете о самых высоких горах? Самая высокая гора – человек!
Что вы знаете о самых глубоких безднах? Самая глубокая бездна – человек!
Тот, кто любит нас – растит в нас громадную, вечно голодную и смертельно опасную змею! Змею тщеславия и жалкого самодовольства. Которая поглотит вскоре вас обоих.
Мир – это ложка супа, которую Бог несет к своему рту! Но за этот крохотный промежуток времени мы умудрились навооброжать себе черт знает что!
Если спросят меня: что ты делал на Земле? я отвечу: я строил Империю Духа.
1532