Мы и Они
Проще, когда обвиняются – «эти»:
Ты ль репрессировал? Ты ли стрелял?
Это «они» - приходя до рассвета,
Протоколировали - убивали.
Это «они» – шли уверенным строем.
Это «они» – в первомай напивались.
Это «они» - становились героями
И пятилетку вперед выполняли.
Зеркало злобное спросит: они ли?
Может, то батя твой, деда твой были?
Проще, когда есть враги-иностранцы.
Это они, злопыхатели-суки,
Все не дают до спасительных станций
Счастья простреть наши длинные руки.
Это они – поломали заборы.
Это они – экономику рушат.
И из-за них не растут помидоры,
Яблоки даже и,может быть,груши.
Зеркало подлое спросит: не ты ли
Лампу в подъезде скрутил и потырил?
Проще, когда виноваты соседи,
Учителя, руководство, милиция.
Теща, а может, свекровь-надоедина,
Стервы-подружки, друзья-собутыльники.
Мы и они – полигон нерушимый.
Мы за добро, а они – святотатцы.
Мы бы, дай волю, проблемы решили,
Только "они" – на верхах, не добраться!
Зеркало кажет, но не пеняет.
Мы ли, они ли - кто смотрит, не знает...
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Простота хуже воровства
Мы отталкиваем руку настороженно,
Нам чужими лица кажутся прохожих.
Но мудра ли наша сдержанность, когда
Так мы можем не заметить и Христа?
Он не только в тюрьмах, муках и больницах.
Он не только на иконах да в ризницах.
Он приходит к нам - с соседом по вагону,
Вместе с дворником взметает листья клена,
Рядом в очередь встает, звонит в полночи,
В домино стучит, вопросами морочит,
Уступает или просит потесниться…
Он всегда – зовет любви Его учиться.
Недосуг нам. Планы, сметы и расходы.
Ведь у нас – свои болезни и заботы.
От случайностей и лишнего народу
мы храним себя для важного чего-то.
Мы себе все складно объясняем.
Сложностью сохранность не считаем.
Но спасает - только простота.
Как в песочнице. Как в яслях у Христа.