[Глава 4]
…Я никогда не представляла, что жизнь может быть такой однообразной. Был уже конец ноября, когда я перебралась в свою новую обитель, и уже больше двух недель жила в одиночестве, не имея желания общаться с кем-либо, даже по мелочам. Лишь с родителями я созванивалась каждый день, чтобы они были в убеждении, что их дочка-неудачница жива, в сознании и пытается осваиваться в новой для себя обстановке. Кроме этого я иногда связывалась с ребятами из института по вопросам нашего несчастного проекта. Заниматься я продолжала дистанционно, продукты заказывала через Интернет, и потому почти не появлялась на улице, изредка выбираясь подышать воздухом на застекленный балкон.
Как только начинало темнеть, мое сердце болезненно сжималось от ощущения очередного бесполезно прожитого дня. Я зажигала свет во всех помещениях, включала телевизор или музыку, чтобы было не так одиноко и страшно. Я даже не могла читать перед сном – меня пугала тишина, и не получалось внимательно прочесть ни одной страницы!
***
…Я проснулась рано – за окном все еще было темно. Разлепив веки, поглядела на настенные часы – семь утра с минутами. Что сегодня? Четверг, кажется… Уже и счет дням теряю.
Впрочем, этот день ничем не отличается от остальных – как начался, так и закончится. И потому я равнодушно встала и направилась в душ, чтобы согнать остатки сна.
Моя нога за прошедшее время стала чувствовать себя несколько лучше – я ходила без трости, лишь едва заметно прихрамывая. Я сама этому удивлялась, так как благополучно забила на все прописанные мне комплексы лечебной гимнастики. Вероятно, пока я бродила по квартире и занимала себя наведением хоть какого-то порядка и уборкой, мои травмированные конечности достаточно разработались, чтобы перестать причинять мне дискомфорт или боль.
Контрастный душ немного помог мне проснуться, и я поплелась на кухню готовить завтрак. Впрочем, готовить – это сильно сказано. Я уже и не помню, когда в последний раз варила нормальный кофе. Сейчас я просто засыплю зерна в кофе-машину и налью воды. Вкус, конечно, не тот, но лучше чем ничего. Есть утром тоже совсем не хочется, но чтобы были хоть какие-то силы, приходится заставлять себя. Я решила, что кукурузных хлопьев с молоком будет достаточно.
Уныло помешивая ложкой в тарелке, чтобы хлопья немного размякли, я придвинула поближе к себе планшет, открыла почту и неторопливо стала листать список с письмами. Ленка должна была прислать мне новые учебные материалы. Но среди новостных рассылок и спама я не нашла нужного письма. Наверное, она просто не успела вчера.
Отмечая по списку письма на удаления, я вдруг остановилась. Одно из сообщений привлекло мое внимание заголовком, и я открыла его.
«16.12.2010 22.45
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: Ты пропала и с тобой невозможно связаться! Я волнуюсь за тебя!
Содержание:
Ксюшик! Если это действительно твой электронный почтовый ящик, то лучше не спрашивай, как я его заполучила! Знакомые умельцы помогли выудить адрес из архива того форума, на котором ты когда-то регистрировалась.
Я не понимаю, куда ты вдруг исчезла, Ксюш! Внезапно и бесследно! Твой профиль в социальной сети закрыт, и я больше не знала других способов связаться с тобой.
Что-то случилось? Где ты? Все ли с тобой в порядке? Пожалуйста, если у тебя найдется немного времени для твоей виртуальной подружки, которая за тебя переживает, просто напиши в ответ пару строк о том, что с тобой все нормально, и я буду спокойна!
Настя.
P.S. На случай, если это письмо попало не тому человеку, я приношу Вам извинения за возможную ошибку».
Я все еще несколько сонная, и потому пришлось перечитать письмо еще раз,
медленнее и внимательнее. В конце концов, до меня дошло.
Анастасия Соколова?.. Это Настя?! Она добыла мой почтовый ящик?! Нашла меня?.. Переживает?..
Мой мозг, отвыкший от бурной активности, вдруг на мгновение озарился
вспышкой. О, господи! Я ведь… Я ведь как-то и забыла о ней совсем… Мы с ней никогда не встречались, редко беседовали, причем на условиях полной анонимности, да и вообще, все что нас связывало – какая-то давно забытая, никому не нужная глупость.
Настя… Она – маленький эпизод из прошлой жизни. И этой жизни, которой
больше не существует. Я всеми силами старалась отключить свою память, не думать о том, чем я жила, чего хотела и о чем мечтала. Это невыносимо! Я стала опасаться, что просто лишусь рассудка, и потому запретила себе вспоминать и тем более – мечтать… Стало даже получаться. А если вдруг сил не хватало, моим спасением становится коктейль из слез, спиртного и головной боли на следующее утро.
Я отметила письмо галочкой. Осталось лишь коснуться экрана в том месте,
где на странице входящих писем расположена кнопка «удалить».
Но что-то остановило меня. Не знаю, что со мной происходит, но сейчас я
вдруг остро ощутила всю тяжесть, накопившуюся внутри, и вновь мучительно подумала о том, как мне не хватает кого-нибудь рядом… Но разум кричит, что доверять то, что внутри нельзя никому! От этого невыносимого противоречия во мне каждый раз разгоняется болезненная волна, впоследствии вырывающаяся наружу в рыданиях.
Настя… Настя ведь виртуальная подруга… Она всегда была в стороне от
моей личной жизни, за исключением всяких дурацких фантазий, но при этом мы все же чуточку было знакомы и, как мне кажется, понимали друг дружку. Я не смогу доверить ей то, что произошло с моими отношениями. Не смогу. Да я и не хочу этого делать. Но может я смогу с ней поговорить на какие-нибудь отвлеченные темы, и это поможет страдать в моей темной каменной пещере чуточку меньше? Я понимала, в каком замкнутом круге оказалась, и что-то мне подсказывает, что долго я так не протяну.
В мыслях снова поднимается какая-то вялотекущая борьба. Если мы
возобновим наше общение, оно уже не сможет быть таким, как раньше. Настя не глупа – она поймет, рано или поздно – что-то не так и, вероятно, задаст те вопросы, которые я не хочу слышать… Но с другой стороны, что будет со мной дальше? Я сойду, в конце концов, с ума? Сопьюсь? Или, в один прекрасный вечер, просто проглочу пачку снотворного и навсегда исчезну?..
Мне стало настолько тоскливо, что захотелось выть, и глаза уже вновь
готовы были наполниться слезами. Да, что-то давненько, уже несколько дней, я не плакала. Думала, что немного овладела собой. Ну или же просто выплакала все слезы, что во мне могли только быть… Ошиблась. Как всегда.
Сама не зная, что и зачем делаю, я снимаю отметку с Настиного письма,
снова открываю его и жму на кнопку «ответить». Долго, неуверенно и с постоянным исправлением опечаток я набираю ответ непослушными пальцами:
«16.12.2010 08.05
Отправитель: Ксения Касаткина.
Получатель: Анастасия Соколова.
Тема: RE: Ты пропала и с тобой невозможно связаться! Я волнуюсь за тебя!
Содержание:
Здравствуй, Настя.
Прости, я действительно исчезла. Так сложились обстоятельства. К сожалению, сейчас все не совсем так, как хотелось бы. Но я в порядке. Не переживай.
Как ты? Что у тебя нового? Давно мы не говорили с тобой…
Ксения».
Письмо ушло адресату, и я, уронив голову на руки, несколько минут приходила в себя, стараясь дышать ровно и глубоко.
В конце концов, я поднялась из-за стола. Кофе основательно остыл, а хлопья в молоке, пока я читала, собиралась с духом и писала ответ, успели размокнуть настолько, что есть эту кашу было уже противно. Я взяла тарелку и направилась в туалет, чтобы вылить ее содержимое. Аппетит пропал окончательно.
Вернувшись на кухню, я быстро выпила едва теплый кофе, собрала посуду и понесла к раковине, чтобы помыть. Там скопилось посуды уже за несколько дней. Кухня – это единственное место, где я всегда любила спокойный и уютный порядок во всем, но сейчас все стало по-другому. Я жила затворницей. Ради чего поддерживать идеальный порядок и какой бы то ни было уют в своей обители, больше похожей на тюрьму?
За окнами до сих пор темно. Я привычно зажгла побольше света, для фона включила телевизор в гостиной. Там вещали какие-то никому не нужные новости. Когда я застилала кровать, планшет, принесенный мною из кухни в спальню, издал короткий сигнал. Я взяла его в руки и увидела, что в области уведомлений засветилась отметка о новом электронном письме. Открыв почтовое приложение, я, немного удивленная, обнаружила, что это уже ответила Настя:
«16.12.2010 08.26
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: Слава богу, что это ты!
Содержание:
Ксюша, я очень рада, что это оказался твой адрес, и ты мне ответила!
Да, мы давно не общались. И ты прости, конечно, за такое… Но все же, почему ты лжешь мне?.. Чем я заслужила это? Я ведь понимаю, что ты не просто так спрятала себя от всех!
Я не враг тебе!.. Что с тобой случилось?»
Читая все это, я осознала, что снова поставила себя в неудобное положение. Конечно, она понимала – что-то случилось у некогда веселой, общительной и жизнерадостной девушки, которая, забросив всю связь с внешним миром, будто исчезла в неизвестном направлении.
«Чем я это заслужила?» - эти ее слова заставили меня устыдиться. Действительно, ведь мое заявление о том, что все в порядке – это откровенная и неприкрытая ложь. И, вероятно, это чувство стыда заставило меня, сдерживая слезы, написать ответное письмо:
«16.12.2010 08.47
Отправитель: Ксения Касаткина.
Получатель: Анастасия Соколова.
Тема: Прости!
Содержание:
Прости меня… Да, я солгала. Должна была сказать – сейчас ВСЕ НЕ ТАК, как хотелось бы. Но обсуждать все это мне не хочется, в этом нет никакого смысла. Не обижайся, Насть…»
«Не плакать!» - приказала я себе, делая глубокий вдох. – «Прекрати и
держи себя в руках! Достаточно уже!»
И это почти удалось. Мною постепенно овладела катая-то апатия. Что толку сейчас лить слезы, в самом-то деле?.. Но где-то в глубине души я осознавала, что это облегчение наступило благодаря тому, что я, перекинувшись этими несколькими сообщениями с далекой, таинственной и неизвестной Настей, уже не настолько безнадежно одинока. Она хоть и коснулась того, что я не хочу обсуждать ни с кем, но при этом ведь она не смотрела мне в глаза! И капелька ее внимания дала мне немного сил… Где-то еще глубже внутри меня зародилась робкая надежда, что я смогу как-то разбавить свое одиночество хоть каким-то общением. Боюсь, что если бы она не нашла мой электронный адрес и не написала мне, я бы и не вспомнила о ее существовании.
Результаты длительных тяжких переживаний и почти полная изоляция от всех и всего сейчас стали еще ощутимее. Я поймала себя на мысли, что жду следующего ее письма. Очень жду.
И, наконец, оно пришло.
«16.12.2010 09.11
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: без темы.
Содержание:
Хм, вот оно как… Ксения, я в замешательстве. Послушай… Я сама пряталась от тебя все время, но теперь, думаю, это неуместно! Если ты располагаешь временем, то давай встретимся и попьем кофе. Хочешь?..»
После прочтения письма меня даже передернуло. Боже, мой!.. Что же теперь делать?.. Она хочет вытащить меня на встречу, раскрыть свою личность. Ну и ну!.. Но я не готова общаться глаза в глаза. Это тяжело, это невыносимо! Я не могу, не хочу, чтобы кто-то видел мое состояние! Я не могу…
«16.12.2010 09.28
Отправитель: Ксения Касаткина.
Получатель: Анастасия Соколова.
Тема: Прости еще раз…
Содержание:
Настя, я не могу. Понимаешь, я сейчас не совсем в том состоянии, чтобы встретиться и поболтать… из меня сейчас собеседница такая же, как из кирпичной стены!»
Я задумалась о том, что стоит писать, а что не стоит. Господи, как же все-таки я слаба! Как же хочется излить ей все, что во мне накопилось!.. Но нет, я должна держаться. Этого делать нельзя, это касается только меня!
Отправив письмо, я подумала о том, что лгу сама себе. Мне нужен кто-то, очень нужен! Это страдание в одиночестве, эта замкнутость, эта пустота убивают меня, рвут на части! Но решиться на то, чтобы говорить об этом, я не в состоянии! Я не в состоянии даже просто встретиться и поговорить хотя бы о чем-нибудь постороннем, чтобы отвлечь себя от всего.
В мучительном ожидании я смотрела на экран планшета, где было открыто почтовое приложение, но письмо с ответом не торопилось появляться. Время шло медленно, и я находилась в каком-то странном напряжении, в висках постукивала кровь и начинала болеть голова.
Нет, так нельзя… Нельзя! Нужно заказать что-то успокоительное… Помимо спиртного. Нервы мои нервы… Хоть одна нервная клетка целой осталась?!
На экране что-то мелькнуло, и я сфокусировала на нем взгляд. Новое письмо появилось в списке входящих.
«16.12.2010 09.59
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: без темы.
Содержание:
Чувствуется, что ты сильно грустишь, Ксюша… Это очень печально… Я что-нибудь могу для тебя сделать? И ты уверена насчет кофе? Мне кажется, сейчас тебе не помешала бы компания, чтобы отвлечься от грустных мыслей. Я готова тебе ее составить :) »
Ее простой и ненавязчивый стиль немного успокоил меня, и я смогла, переведя дыхание, упорядочить мысли и немного подумать.
В конце-то концов, что толку сидеть взаперти, давясь слезами и болью, если есть возможность хоть немного от этого отвлечься? Разве станет Настя допытываться и лезть в мои дела, когда ясно, что мне это тяжело и неприятно? Вряд ли, она не такая. Она всегда умела вести себя в беседах по Интернету, общение с ней никогда не раздражало. Наверняка, она умеет быль такой же тактичной и понимающей все без лишних слов в обыкновенном разговоре.
«Будь, что будет!» - подумала я, хотя во мне все еще и продолжалась внутренняя борьба. – «Хуже уже не станет точно…»
«16.12.2010 10.14
Отправитель: Ксения Касаткина.
Получатель: Анастасия Соколова.
Тема: без темы.
Содержание:
Может быть, ты и права… Ладно, думаю, что можно и встретиться. Тогда скажи – когда и где?..»
Мысли снова завертелись водоворотом, который я с трудом могла
сдерживать. Самой не верится, что я вообще общаюсь с кем-то и о чем-то! Кроме обычных телефонных разговоров с родителями или обмена информацией по учебе с ребятами, преимущественно по почте, реже – по «скайпу», в моей теперешней жизни и не происходило никакого другого общения. Ах, нет! Еще курьеры служб доставки – «здарсьте, распишитесь, до свидания!»
«16.12.2010 10.22
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: без темы.
Содержание:
Ксюш, можно, конечно, и до выходных подождать, но можем прямо сегодня :) Правда, я освобожусь только к вечеру. Например, часикам к девяти можешь мной располагать как хочешь. Если так удобно, тогда просто называй любое место!»
Прочитав послание, я задумалась. Сегодня?.. Пусть будет сегодня. А насчет места… Я вспомнила одну кофейню, где изредка останавливалась попить кофе, если ехала домой из центра.
Вздохнув, я набрала ответ для Насти:
«16.12.2010 10.31
Отправитель: Ксения Касаткина.
Получатель: Анастасия Соколова.
Тема: без темы.
Содержание:
Можно и сегодня. В девять, так в девять. Прямо на Ленинградке, по стороне в область, есть кофейня, прямо у выхода из метро на станции Аэропорт. Там на углу здания почти, сразу после троллейбусной остановки – между магазинчиками всякими… Тебе удобно там?»
Она не промедлила с ответом, и всего через несколько минут, я прочитала:
«16.12.2010 10.34
Отправитель: Анастасия Соколова.
Получатель: Ксения Касаткина.
Тема: Договорились!
Содержание:
Ксюш, если я сказала – любое место, значит любое :) Все, я поняла, найду. Значит в девять вечера в этой самой кофейне. До встречи!
P.S. Если твои планы внезапно изменятся, напиши – почта у меня светится в телефоне! Но очень надеюсь, что этого не случится :) »
Вот как. Значит, есть шанс отказаться, если что. Только если я снова солгу, придумав какой-нибудь отговорку, она ведь безошибочно определит! Со странной смесью чувства облегчения и обреченности, я вновь пошла на кухню. Кофе нужен! И сварить самостоятельно! Большую чашку!..
Я и не заметила во время этой переписки, что за окнами на улице уже давно стало светлее и хмурое зимнее утро плавно перешло в такой же хмурый день.
***
…Маршрутка ползла по заснеженной дороге, скользя по накату и подпрыгивая на «лежачих полицейских». Я уныло глядела в окно, промерзшее ледяными узорчиками по краям. Там, снаружи, уже, конечно снова темень – вечер был поздний. Снег валил крупными хлопьями, на дорогах завтра будут сильнейшие заносы.
День прошел как-то странно. Ничего не происходило, как и обычно, но назначенная на вечер встреча не выходила из головы, хотя я и не концентрировалась на этом. Думала лишь о том, что уцепилась за эту короткую переписку, как за последнюю спасительную ниточку… Даже согласилась выбраться из квартиры ради личного общения, которое мое сознание усиленно отторгало, как что-то совершенно чуждое и неестественное. Кем я стала?..
Хотя мы и собирались посидеть в уютном и приличном месте, я не смогла заставить себя одеться хоть сколько-нибудь изыскано и со вкусом, в то время как раньше всегда тщательно следила за своим внешним видом. Но это было раньше. Сейчас я позаботилась лишь о том, чтобы не замерзнуть, и потому свитер, джинсы, пуховик и зимние ботиночки, без намека даже на невысокий каблук, показались мне естественным выбором.
Без макияжа идти было бы совсем неприлично, к тому же это могло придать моему и без того серому образу окончательный отчаянно-несчастный оттенок. Мне не хотелось произвести такое впечатление, и потому пришлось попудрить лицо, подкрасить ресницы и выбрать тени, правда, неброские, лишь для приличия… Даже не помню, когда в последний раз красила ногти.
«М-да, Ксюша…» - думалось мне, когда я глядела в зеркало перед тем, как выйти из дому и собирала волосы в хвост, перехватывая их резинкой. – «Докатились до края… Может вообще постричься? Хвост слишком большой какой-то. Неудобно… Надоело… Бесит!»
…Я спустилась в метро. Конечная станция ветки. Через минуту или две подошел пустой поезд по направлению в центр. Я зашла в последнюю дверь последнего вагона и уронила свое тело на сиденье с краю, поближе к выходу.
Пространство вагона заполнялось людьми очень неохотно, и, когда поезд тронулся, сидячие места оказываются занятыми от силы на четверть. Это одновременно и радовало и огорчало меня, так как я все чаще ловила себя на мысли, что окончательно проваливаюсь в бездну социопатии. О психической стабильности вообще лучше молчать. Надеюсь, на меня не нахлынет прямо здесь новый приступ рыданий, для зарождения которого требуется лишь недолгая концентрация на некоторых мыслях.
- Станция Аэропорт! – донеслось из невидимого динамика, когда поезд вылетел на очередную станцию, а затем, притормаживая, замер у платформы.
Я с какой-то нерешительностью вышла из вагона и остановилась неподалеку от широкой лестницы, ведущей наверх. Уходящий поезд наполнил всю станцию гулом и воем. Я приложила ладонь ко лбу и прикрыла на мгновение глаза. Ныла голова. Еще не болела, но противно ныла и немного покруживалась. Я просто уже давно отвыкла от шума, и сейчас это подействовало на меня очень ощутимо.
Моя ориентация в пространстве немного восстановилась, и я начала подниматься по лестнице. Шаг, еще шаг… Меня будто бы что-то сдерживало. Там, наверху, совсем рядом от выхода наше условленное место встречи, но идти туда сейчас мне уже не кажется хорошей идеей. Я боюсь, я не могу решиться!
Слишком бурный, слишком насыщенный событиями день – поездка в маршрутке, в метро, люди повсюду, ходят, разговаривают, занимаются своими делами… А теперь еще, в довершение всему, меня ждет встреча и личное общение не то чтобы с неприятным человеком, но с подругой, которая проявляет ко мне какое-то сочувствие и понимает меня. И от этого мне снова становится панически страшно!
Почти на самом верху лестницы я остановилась. Позади меня уже послышался грохот очередного поезда, идущего, на этот раз, обратно. Быть может, стоит спуститься, и он отвезет меня домой? Нужно будет всего лишь немного потерпеть гул и грохот. Ну и людей вокруг, к счастью безразличных ко мне, за что я им очень благодарна. И тогда уже через полчаса я смогу оказаться снова в своем темном углу! Быть может из двух зол стоит выбрать это, меньшее?..
«Но если я вернусь в свое убежище, я уже больше никогда его не покину…» - мелькнула мысль в голове. – «Второй попытки я уже не сделаю, запас свободного хода практически исчерпан…»
Поезд тем временем уже влетает на станцию. Я достала мобильник и поглядела на часы – без нескольких минут девять.
Последним усилием воли я заставила себя преодолеть оставшиеся ступеньки, повернула направо, к выходу на Ленинградский проспект и начала подниматься по последней лестнице – на самый верх.
Выйдя на улицу, я невольно прикрылась рукой от порыва ветра, несущего хлопья снега прямо мне в лицо. Передо мной ряд припаркованных под углом автомобилей, за ними – проезжая часть. Здесь по вечерам частенько очень плотное движение, но сейчас дорога практически свободна, хотя машины и едут не слишком торопливо из-за плохой видимости и снежного наката.
Медленно проходя налево, вдоль выступа здания, я повернула за угол и увидела ту самую кофейню, в которой мы с Настей договорились встретиться. Широкое, почти во всю стену помещения, окно выходило прямо на улицу. Оттуда лился спокойный и теплый желтый свет.
Сначала у меня возникло ощущение, что внутри вообще нет посетителей, но, приглядевшись, я заметила какую-то парочку на диванчике в углу, поглощенную друг другом и еще девушку в очках и с ноутбуком на столике, устремившую все свое внимание на экран… Это она? Настя?..
Но, разглядывая через окно помещение кофейни, я смотрела в основном в глубину зала, удивляясь тому, как мало здесь людей, и не заметила, что находится прямо передо мной. Только когда мой взгляд сфокусировался на местах возле самого окна, я увидела ее.
Почему-то мне сразу стало ясно, что это именно она - темноволосая девушка, занимающая место возле самого окошка, листающая какой-то журнал. Я не видела ее лица, и вообще детали ее внешнего вида скрывались за бликами на стекле. Но я заметила, что она коротким движением пододвинула к себе поближе лежащий на столике телефон, посмотрела на него и отодвинула обратно. Это слегка подтверждало мою догадку.
Я ведь и представления не имела, как она должна выглядеть и как-то не задумывалась над этим вопросом. Она знает, как выгляжу я, она видела мои фотографии в социальной сети. Этого казалось достаточно.
Сделав глубокий вдох, я тенью прошла мимо окна и потянула на себя входную дверь. Звон колокольчика оповестил о моем приходе, и, вероятно, все немногочисленные посетители, а также официанты у стойки, поворачиваются на этот звук. Мне было это не слишком приятно, и я, лишь помедлив несколько секунд, сделала пару шагов вперед, подняла глаза и посмотрела налево – туда, где, по моему мнению, ожидала меня моя таинственная подруга.
Кажется, я не ошиблась. Та девушка внимательно смотрела на меня, затем поднялась навстречу.
О, боже, вот это да… Конечно, через стекло ее невозможно было так рассмотреть. Из-за столика поднимается шикарная брюнетка, примерно моего возраста. Волосы пышные, чуть ниже плеч, игриво завитые на кончиках, очень милые каре-зеленые глаза, аккуратные, правильные черты лица и нежные тонкие губы. Нехитрый, но в то же время изысканный, мейк добавлял умеренной яркости естественной красоте ее лица. Взгляд милый и теплый, но в тоже время внимательный и оценивающий.
Это были первые пару секунд впечатлений, пока она поднималась и делала несколько шагов в мою сторону. Сейчас мой взгляд скользнул по ней целиком.
Я никогда не была особенно завистливой, а теперь тем более, но я невольно залюбовалась ее телом. В стройной, подтянутой фигуре угадывалась какая-то невероятная гибкость, энергия и сила. Плоский, идеальный живот, отпадная талия, небольшая, но аккуратная, правильной формы грудь. Все эти прелести тщательно ухоженного тела покрывались облегающим тонким платьем вишневого цвета, длинной чуть ниже колен и с неглубоким, но привлекающим внимание декольте… На ее ноги в изящных лакированных сапожках на хромированной шпильке я даже боялась смотреть. На бедрах под тканью платья едва заметно проступали резинки чулок. Не знаю, были ли на ней трусики, надеюсь что были – на улице не меньше минус 6-ти по Цельсию, но вот бюстгальтера не было точно – это и позволило мне оценить ее грудь…
Окинуть взглядом элементы украшений я не успела - эта Леди с приветливой улыбкой уже грациозно подходит ко мне почти вплотную, так как я, растерянная и смущенная, замерла на месте. Если честно, я представляла себе Настю совсем другой.
Она приближалась, улыбаясь не только губами, но и глазами, в которых сейчас, похоже, преобладал теплый зеленый цвет.
- Ну, привет, Ксюша, - послышался я ее глубокий, ровный и нежный голос. – Вот мы и увиделись наконец!
Наши взгляды встретились, и внезапно выражение ее лица изменилось. Нет, она не перестала улыбаться, просто улыбка стала какой-то другой, будто оставшейся на губах по инерции. А глаза… Глаза теперь смотрели с каким-то беспокойством и озадаченностью.
- Привет, Настя, - произнесла я в ответ, невольно опуская свой взгляд. – Да, вот мы и встретились…
- Пойдем, присядем, - пригласила она, и мы направились к столику.
Она села на свой стул и взяла в руки телефон, в то время как я сняла куртку и выбирала крючок на вешалке.
- Ты точна, как швейцарские часы, - сказала Настя, когда я наконец уселась напротив нее и стала отогревать дыханием на самом деле не успевшие замерзнуть, но почему-то очень холодные пальцы.
- А ты давно уже ждешь? – спросила я, коротко взглянув на нее.
Странно. От ее улыбки уже почти ничего не осталось, но в глазах было тепло. И эти глаза будто изучали меня. Тщательно и пытливо.
Мне становится очень неловко. Я и так почувствовала себя рядом с ней какой-то жалкой и замученной студенткой первого курса перед зимней сессией. Это смущение возникло не только из-за того, как я была одета, но и из-за того, как вообще я выглядела. Раньше и я была гибкой, стройной и подтянутой, светилась энергией и никогда не сутулила плеч. Сейчас мне было очень стыдно и неуютно… А она еще смотрела так неотрывно и внимательно!.. Черт!
- Нет, и десяти минут еще не прождала, - донесся до меня ее ответ.
Я опасалась снова встречаться с ней взглядом и, чтобы хоть ненадолго избежать этого, принялась разглядывать экспресс-меню на ламинированном листе.
К нам подошел официант.
- Готовы заказать? – спросил он.
Возникла неловкая пауза, причиной которой, конечно, стала я. Подняв глаза, я увидела, что Настя смотрит на меня, на этот раз вопросительно, а официант перевел взгляд с нее и тоже обратил его ко мне.
- Ну-у… Не знаю, - протянула я, нерешительно глядя на Настю. – Мне, в общем, все равно… А ты что будешь?..
Она слегка хмурится и поворачивается к официанту.
- Тогда принесите два больших капучино, без сиропа, - сказала Настя и вновь устремила на меня свой взгляд.
Официант ушел, а я разглядывала свои пальцы, замечая, что они чуть дрожат. Да и внутри все как-то напряглось. Почему она так глядит на меня?..
Мы молчали, и я, в конце концов, не выдерживала и снова встретилась с ней взглядом.
- Что?.. – тихо спросила я, неловко строя на губах подобие улыбки. – Что-нибудь не так?..
- Да нет… - ответила она, опустив глаза, - все нормально. Просто ты изменилась.
Я нервно проглотила какой-то комок, подкативший к горлу. Ну, вот, началось… Все она видит, все понимает. От нее не скроешь ничего!
- Я так страшно выгляжу? – проговорила я, чувствуя себя уже совсем неловко.
- Нет. Но раньше ты выглядела иначе, Ксения. И вела себя иначе! Я не хотела бы лезть в твою жизнь, но все же, что с тобой случилось?
«Настя, милая, только не это! Не надо, умоляю…» - мысленно закричала я, и внутри все сжалось.
Я не могла заставить себя ответить хоть что-нибудь, между нами снова повисла дурацкая пауза.
- Попала в аварию… - я выдавила наконец из себя ответ.
Кажется, в ее глазах что-то вспыхнуло.
- В аварию… - тихо произнесла она. – Ты сильно пострадала?
Сделав в ответ неопределенный жест, я повернула голову в сторону окна. За стеклом на тротуар неустанно падал снег, прохожие сновали туда-сюда, по проспекту ползла группа снегоуборочных машин.
В отражении на стекле я заметила, что Настя снова неотрывно смотрит на меня.
- Кто-нибудь еще пострадал? – услышала я ее новый негромкий вопрос.
Я качнула головой и произнесла в ответ:
- Нет, только я…
- И из-за этой аварии твои глаза стали такими пустыми, Ксюша? – спросила она почти без паузы.
Вот оно что! Мои глаза беспощадно выдают меня, и она читает в них все, как в раскрытой книге.
- Не надо, Насть… - тихо попросила я, поворачиваясь к ней. К моим глазам уже подступили проклятые слезы.
Настя поспешно отвела взгляд, прикусывая губу. В этот момент нам принесли кофе, но мы почему-то даже и не прикоснулись к нему.
Я догадывалась, в какой ступор могла ее ввести, и представляла, что ее сейчас терзало. Конечно, она надеялась, что все будет несколько иначе и сейчас просто не представляет, как дальше себя вести. Она видела, что я молчалива и замкнута, видела, что глупо спрашивать о чем-то обыденном, но и в личное встревать она явно опасалась. И когда мы вновь посмотрели друг другу в глаза, я увидела, что ее взгляд был полон отчаяния, сочувствия и бессильного желания сделать что-нибудь.
Мне стало ужасно неуютно от того, что все происходило именно так. Это какой-то тупик!
Упираясь локтями в стол, я закрыла ладонями лицо. Голова начинала болеть, я чувствовала, что подкатывал новый приступ.
- Насть, прости меня… - тихо проговорила я, не открывая лица. Просто невозможно было смотреть ей в глаза. – Прости. Не вовремя мы затеяли нашу встречу…
Я внезапно вздрогнула от прикосновения – это Настя, взяв меня за запястья, тянет мои руки к себе, сжимая их своими пальцами. Нет, нет! Не смотреть ей в глаза!
- Ксюша… - произнесла она медленно, будто с трудом подбирая слова. – Почему все так тяжело? Я не сделаю тебе больно, успокойся.
Слезы уже, конечно, ручьем катились по моим щекам. Я сидела, уставившись в темную поверхность стола, а она все не отпускала мои руки.
- Хочешь, я отвезу тебя домой? – снова заговорила Настя, так и не дождавшись моего ответа. – Ты ведь вроде живешь с родителями? Скажи, где это, и я тебя отвезу, у меня тут машина. Может тебе будет легче, если немного побудешь одна? Мне очень хочется помочь тебе, но я боюсь, что мое присутствие тебя только раздражает, а мои вопросы задевают что-то больное…
Судорожное рыдание вырвалось из моей груди, и я отдернула одну руку, чтобы поспешно приложить к губам ладонь.
- Ксюш… - Настя испуганно придвинулась поближе.
Подавив спазмы в горле, я сделала глубокий, но неровный, судорожный вдох.
- Уже полгода я одна… - едва слышно проговорила я. – Одна… Наедине со всем этим… Больше пяти месяцев я провалялась в больнице, и я уже не живу с родителями, я живу отдельно. Не могу иначе! Я теперь всегда одна…
Я подняла заплаканные глаза, пытаясь высвободить руку. Настя глядела куда-то в сторону, ее челюсти были плотно сжаты, губы превратились в тонкую линию. Она сильнее стиснула пальцами мое запястье.
- Отпусти меня… - попросила я ее, и она разжала пальцы. – Не нужно меня никуда везти. Я поеду домой сама… Прости, может как-нибудь в другой раз…
Она повернулась ко мне, и я сразу умолкла. В ее глазах сверкнула целая буря самых разнообразных чувств, и, судя по всему, ей очень сложно держать себя спокойно.
- Это ты прости… - проговорила она, наконец. – Я не знала, что все так…
- Ничего… Ты и не могла знать.
Безуспешно пытаясь остановить слезы, я потянулась к куртке, где у меня лежали деньги, телефон и ключи от квартиры – все, что я с собой захватила.
- Я должна уйти… Не могу я больше, Насть!.. - запинаясь и всхлипывая сказала я. - Не обижайся, пожалуйста…
Но, собираясь подняться из-за стола, я вдруг услышала решительное:
- Нет!
Ее голос изменился, он стал совсем другим – жестким и холодным, не терпящим никаких возражений. Ошеломленная, я уставилась на нее, но она уже успела взять себя в руки.
- Ты не поедешь туда, Ксения, - сказала она уже мягче и с прежней теплотой. – Я не могу позволить тебе этого… Останься, прошу тебя.
- Настя, пожалуйста, не надо… - я лихорадочно подбирала какие-то слова, но она на меня уже не смотрела и, звонко щелкнув пальцами, подозвала официанта.
- Счет! – произнесла Настя, протягивая ему банковскую карту. – И, пожалуйста, быстрее!
Она вновь повернулась ко мне, встречаясь с моим недоуменным и напуганным взглядом.
- Настя, что ты задумала?.. – сквозь слезы пробормотала я, ничего не понимая, чувствуя, как все, что только возможно, уже вышло из-под моего контроля.
- Все будет хорошо, - сказала она с нежной улыбкой и вновь взяла меня за руку, предлагая подняться.
Она заботливо помогла мне надеть куртку и ненадолго задержала мои руки в своих, придвинувшись вплотную и прошептав мне на ухо:
- Ты просто очень устала, Ксюша… Устала бороться со своими кошмарами. Ты одна, а их много, и они готовы поглотить тебя. Но не отчаивайся, слышишь? В тебе остались еще силы… И сейчас ты не одна.
Меня сотрясло сильнейшей судорогой, и я снова зажала себе рот, отворачиваясь к стене, чтобы никто не видел меня и по возможности не слышал. Мне очень хотелось разрыдаться во весь голос, но я как-то сдержала себя из последних сил.
Настя торопливо собралась и накинула пальто, ей вернули карту. Она, приобняв меня и направляя мои шаги, помогла мне выйти на улицу, в полутьму и холодный снежный буран, обрушившийся с мрачного, затянутого тучами неба.
Мы пересекли тротуар и пошли вдоль ряда автомобилей.
Обозначая себя в снежной пелене, пару раз моргнул оранжевыми огнями серебристый «Мерседес». Настя решительно подвела меня к нему, открыла заднюю правую дверь, помогла забраться в салон и сама пристегнула мой ремень безопасности. Дверца захлопнулась.
Настя быстро обошла машину и села за руль, нажатием кнопки запустив двигатель.
Я уже не могла и не хотела ни о чем думать. И чертовы рыдания остановить было уже невозможно! Я знала, я уже привыкла к этому за последнее время. Пытаться что-то сделать было попросту бесполезно.
Зашумел климат-контроль. В зеркале заднего вида мелькнули каре-зеленые глаза, и я услышала Настин голос:
- Потерпи немножко, сейчас станет теплее.
Я закрыла глаза, и машина осторожно начала выкатываться задним ходом с места стоянки на проезжую часть.
Две кружки кофе, к которым мы даже и не прикоснулись, наверное, продолжали остывать на столе в маленькой уютной кофейне, которая уже скрылась за стремительной снежной стеной…
***
…Не знаю, сколько времени мы ехали, куда ехали и зачем. Все было как в тумане. Да я и не старалась особенно что-то разглядывать сквозь влажную пелену на глазах. Темнота в салоне иногда разбавлялась мечущимся светом фар встречных и попутных автомобилей, горели огоньки приборной панели там, между передними сиденьями. И иногда в зеркале мелькали беспокойные Настины глаза.
В конце концов, машина остановилась, освещая фарами металлические ворота перед собой. Эти ворота стали отодвигаться в сторону, и Настя заехала в образовавшееся пространство. Кажется, лучи света на несколько мгновений выхватили из темноты фасад какого-то большого дома. Больше я не успела ничего увидеть – свет погас.
Остатки сознания будто хотели кричать: «Куда тебя привезли?! Беги, пока можешь!», но сдавленные рыдания и хаос в мыслях отключили сознание почти целиком.
Настя помогла мне выбраться из салона машины в неутихающий снежный буран. Мы пошли с ней по тропинке к темному массиву дома, и она поддерживала меня за руку, потому что я шла как-то не очень твердо.
Открылась входная дверь, и мы оказались в просторном холле. Включился свет, но это не помогло мне разглядеть деталей. Настя, не останавливаясь, провела меня куда-то через этот холл, к лестнице и, по-видимому, мы направлялись на второй этаж. Тускло освещенный коридор, какие-то двери, все плыло мимо меня во влажном, соленом тумане.
…Подо мной что-то мягкое, я, кажется, была усажена на край постели. Да, похоже на спальню. Ночные светильники горели на тумбочках у изголовья большой кровати. И Настя здесь же, рядом, расстегивала и осторожно снимала с меня куртку. Покончив с этим, она опустилась на колени и стала стягивать с меня обувь.
Я не сопротивлялась, мне было все равно… В бушующем урагане бессвязных мыслей мелькнула одна о том, что Настя, со своей особой сексуальной ориентацией, привезла меня неизвестно куда и хочет воспользоваться моим состоянием, чтобы затащить меня в постель. На это мне тоже плевать, пусть делает, что хочет. Может изнасиловать, задушить и избавиться от тела… Так было бы только лучше… О, голова сейчас взорвется!..
Кажется, меня уже колотило дрожью по всему телу, когда Настя укладывала меня на кровать, после чего исчезла куда-то и вскоре вернулась с пушистым покрывалом, которым тут же заботливо меня и укутала… Возле кровати появилось кресло, в которое она в конце концов устало опустилась и взяла меня за руку.
- Не бойся! Ты не будешь одна, - услышала я ее тихий, нежный голос. – Здесь никто тебя не обидит и не сделает больно… Слышишь?..
Я не могла ответить ничего, даже не могла взглянуть на нее. Все, что накопилось во мне за все это ужасное время, сейчас вырывалось наружу потоком этих неудержимых рыданий.
- …Никто, - продолжала она тихонько шептать, склонившись ко мне поближе. – Я побуду с тобой, я не отпущу твою руку, и ты больше не упадешь. Просто верь мне, Ксюша, все будет хорошо…
Все, чем я смогла ответить ей – это крепко сжать ее руку своими пальцами. Так мало и в то же время – так много. Этим жестом я дала понять только одно - я хочу доверять ей. Хочу хотя бы попытаться, потому что ничего более мне не осталось… Сознание отключилось окончательно.
***
…Что-то заставило меня проснуться. Что? Я не знала. Тишина такая невероятная… Тишина не только вокруг, но и в голове. Не было почти никаких мыслей, практически идеальная пустота! Но пустота какая-то другая, не та, к которой я привыкла. Она не пугает, она будто успокаивает. Первая ясная мысль, которая посетила меня: а не умерла ли я часом? Откуда еще может быть такой странный покой?
По-видимому, я проснулась окончательно, и, наконец, решилась открыть глаза. Медленно, опасливо я приподняла веки, и первое, что увидела перед собой – растрепанные локоны темных волос на мягком покрывале песочного цвета. А еще я увидела руку под этими волосами, запястье, кисть и пальцы, на ногтях лак глубокого рубинового оттенка. И эти пальцы были переплетены с моими… Теперь я это не только увидела, но и почувствовала.
Настя спала наполовину в кресле, наполовину на кровати, перегнувшись через подлокотник и уронив голову на руку, которой, похоже, всю ночь, держала меня, как и обещала… Стоп! Где это мы? Как я оказалась в этой постели?..
Странно! Мозг работал ясно, я чувствовала какую-то непривычную свежесть в голове. Но вот воспоминания почему-то приходят с трудом.
Ах, да! Мы ведь были с Настей в кофейне, говорили и пили кофе. Или нет, как раз до кофе дело так и не дошло.
Ну, точно! В памяти возник образ наших нетронутых чашек с ароматным капучино и двумя сердечками на молочной пенке…
А потом что-то случилось, кажется, мы ехали куда-то в машине и теперь мы здесь. Я несмело огляделась по сторонам, осторожно приподняв голову.
Я лежала на огромной кровати с узорной спинкой оловянного цвета и таким же бортиком в ногах. Да, это была спальня, большая и очень уютная, в нежных персиково-бежевых тонах. Позади меня, слева от кровати, большое окно, выступающее наружу будто полукругом, и с большущим глубоким подоконником. Мебель была подобрана в таком же винтажном стиле, как и отделка кровати, оконного карниза, потолочных бордюров… Не слишком ярко, неброско, спокойно, очень уютно и со вкусом.
На тумбочках так и остались гореть светильники, хотя в комнате уже вполне светло – за окном давно рассвело и, похоже, день не слишком пасмурный.
Странное, очень странное ощущение. Или просто забытое? Такое нежное чувство умиротворенности и уюта. В последнее время я каждое утро просыпалась разбитой и с тяжелой головой, ноющей от мрачных мыслей, и с чувством беспросветного одиночества. Быть может, этот мрак отступил благодаря тому, что я, хоть и с огромным трудом, но все же решилась встретиться с ней, с этой таинственной девушкой, рука которой не отпускает сейчас мою руку?
Я осторожно и опасливо, боясь разбудить ее, высвободила свою ладонь. Настя не проснулась, только с тихим стоном пошевелилась и, похоже, уснула еще крепче. Бедная… Из-за меня, вероятно, полночи не сомкнула глаз!
В одежде спать не особенно удобно, и я ощутила, что мне как-то даже жарковато. Стягивая с себя покрывало, я все так же осторожно и тихо перебралась на другую сторону кровати, спустила ноги на пол и встала.
Что делать-то теперь? Где я оказалась?
Бесшумно ступая по мягкому ковру, я подошла к двери и, осторожно отворив ее, оглянулась. Настя продолжала спать… Наверное, ей очень неудобно в такой позе. Но если попытаться уложить ее, она ведь проснется! Ладно, для начала хотя бы нужно понять, куда я попала…
Я вышла из спальни и направилась по едва освещенному коридору, мимо каких-то дверей. Впереди открылось просторное помещение с высоким окном почти на всю стену, выходящим в заснеженный сад. Там же виднелась и площадка с припаркованным на ней уже знакомым «Мерседесом», который за ночь весьма основательно присыпало снегом.
В этом же месте я обнаружила лестницу, ведущую в холл, на первый этаж. А вон там, впереди еще коридор – это уже другое крыло дома, что ли? Ну ничего себе, вот это размах… А там, за лестницей, в глубину, уходит еще коридор, и не разглядеть, что там находится – свет потушен. Меня слегка передернуло. Не особняк - замок какой-то! Или просто большая семья здесь живет?..
«Маньяков, людоедов и садистов…» - в голове начали всплывать всякие ужастики, которые я когда-то изредка смотрела по телевизору и потом не могла спокойно спать.
Я тряхнула головой. Вот чушь! Но ведь и правда, вряд ли она живет здесь одна… Было бы неловко наткнуться сейчас на кого-нибудь!
Спустившись в холл, я продолжала оглядывать изысканное убранство этого дома. Даже представить трудно, сколько на это все ушло средств и времени.
Из холла, как мне стало ясно, также можно было попасть во все три части дома. Почему-то я выбрала направление, ведущее в правое крыло. Я прошла мимо огромной столовой и попала на просторную кухню. Да, чего тут только не установлено и, наверное, все по последнему слову техники.
Оглядевшись и найдя глазами раковину, я приблизилась к ней. Пустив холодную воду, я подставила под нее ладони и, прикрыв глаза, приложила их к щекам… Прохладная свежесть немного взбодрила мое опустевшее сознание, отгоняя последние остатки сонливости.
Я собралась повторить эту нехитрую водную процедуру, как вдруг за спиной раздалось протяжное, чуть скрипучее «Мя-я-я-у-у-у!».
От неожиданности и страха я издала жалобный вскрик и с колотящимся сердцем резко повернулась, прижавшись задницей к краю столешницы и ухватившись за него же руками.
От меня в сторону, по видимому, в таком же ужасе, с уже более коротким и недовольным мявканьем, метнулась пушистая белая тушка. Взлетев на барную стойку, она замерла, припав к столешнице и уставившись на меня круглыми голубыми глазищами.
Я приложила ладонь к груди и облегченно выдохнула, успокаивая сердце.
- Ну ты меня и напугала… - пробормотала я вслух, чтобы приободрить себя.
Кот это или кошка?.. Да нет, кошка, миниатюрная такая, компактная и изящная. Белая, короткошерстная. Что же за порода такая? Британка, вроде, судя по глазам.
Я сделала пару шагов в ее сторону, и она зашипела на меня, обнажая клыки и напушивая хвост, вынуждая меня опасливо остановиться. В этот момент где-то позади тишину нарушил резкий голос:
- Мальвинка!!! А ну брысь, живо!!!
Снова я в ужасе вздрогнула, из груди вырвался не крик, но слабый стон. Уже с обеими руками на сердце я быстро повернулась – на пороге кухни, еще не миновав арку, стояла сонная Настя с растрепанными волосами. Облегающее платье несколько перекрутилось на ней. Вид у нее был забавный и немного извиняющийся.
Кошка, тем временем, поспешно спрыгнула с бара, взяла хороший старт, пронеслась мимо своей хозяйки в коридор и, дав неслабого угла на гладком ламинате, завернула в столовую.
- Прости, Ксюш, - проговорила Настя, приложив ладонь к губам. – Не хотела напугать…
Да уж, подошла она бесшумно! Впрочем, на ногах у нее были лишь чулки.
«До инфаркта чуть не довели… Обе!» - подумала я и ответила с выдохом:
- Ничего… Просто от неожиданности…
Она улыбнулась и сказала:
- Мальвина, кошка моя. Проказница та еще. Испугалась тебя!
- Неизвестно, кто кого больше напугал, - ответила я и тоже чуть улыбнулась.
Настя поглядела на настенные часы и удивленно подняла брови.
- Ого! Половина двенадцатого… Ну ничего себе мы поспали! – она подошла поближе, глядя мне в глаза. – Как ты себя чувствуешь?
- Ничего, более-менее, - произнесла я, обхватывая себя руками. Почему-то стало как-то зябко и мурашки побежали по телу. – А где это мы? Это твой дом?
- Да… - ответила она, почему-то немного смущенная. – Тут я и живу.
- Здесь очень красиво… - сказала я, еще раз окидывая взглядом кухню. - Все так уютно… Только вот размеры… Ты живешь тут одна?
- Одна, - она пожала плечами. – А что в этом такого?..
- Да нет, ничего…
Настя усмехнулась.
- Ладно… Ты голодная? Хочешь позавтракать? Кофе?
- Наверное, кофе было бы достаточно… - ответила я, и вправду не ощущая особого голода. – Спасибо, Насть…
Она подошла к одному из шкафчиков и, открыв дверцу, спросила:
- Тебе какой? Погляди, тут разные сорта и смеси… Сварить или в машине приготовить? Как ты больше любишь?
Я пожала плечами с легкой улыбкой:
- Да не заморачивайся, сделай как тебе проще и как сама обычно делаешь.
- Окей. Присаживайся пока за стол. Или хочешь, пойдем в столовую?
- Да нет, - ответила я, припоминая, что в столовую смоталась злюка-кошка. – Вполне можно и здесь.
Я опустилась на стул, уперлась локтями в край стола, положив подбородок на сплетенные пальцы, и несколько минут наблюдала за тем, как Настя колдует возле гудящей кофе-машины. Вскоре она повернулась и направилась ко мне с двумя чашечками кофе на блюдцах. Поставив одну из них передо мной, она спросила:
- Сахар, сливки, корица? Что тебе принести?
- О, нет… Спасибо, не нужно ничего, - ответила я, приподнимая чашку и вдыхая аромат напитка.
Она обошла стол и уселась напротив, а я в это время чуть пригубила горячий кофе. Неплохо, даже для автоматики… Смесь какая-то очень интересная, ароматизированная черной смородиной, кажется.
- Ну как? – поинтересовалась Настя и тоже поднесла к губам чашку, не сводя при этом с меня взгляда.
- Вкусно…
Мы несколько минут не произносили ни слова, изредка делая по глотку кофе. Она уже не глядела на меня так же пристально, как прошлым вечером, но, как я заметила, все же бросала на меня короткие, но внимательные взгляды. Я чувствовала себя немного неловко и вновь принялась неторопливо оглядывать помещение кухни.
Паузу как-то нужно было нарушить. У меня возникло ощущение, что Настя ожидала этого именно от меня, и я, наконец, решилась и поискала ее взгляд.
- Ты совсем не выспалась из-за меня, да? – негромко спросила я.
Она посмотрела на меня с нежной улыбкой и ответила:
- Да ничего страшного. Не думай об этом. Самое главное, что ты немного пришла в себя.
- Да, ты прости… - пробормотала я смущенно. – Что-то нашло на меня вчера…
- Говорю же, не переживай!
Пауза вновь готова была повиснуть в нашем и без того каком-то неловком диалоге, и я спросила:
- Почему ты привезла меня сюда, к себе?..
Настя сделала неопределенный жест:
- Ну а куда еще мы могли поехать?.. Я не могла тебе позволить вновь забраться в твою темную пещеру и страдать там, как дикому зверю… Ты уж не пойми меня неправильно…
Я нервно сглотнула, несмело глядя на нее. Господи, она так и сказала – в пещеру! Именно так, как я и называла свою новую обитель, полную холода и одиночества! Меня пробрало легкой дрожь от того, что Настя, быть может, умеет читать мысли.
- Я просто подумала, что если бы ты жила не одна, как бы воспринял кто-нибудь то, что ты привезла домой зареванную истеричку и сидела с ней всю ночь… Вдруг твои родители были бы в недоумении, например…
Улыбка медленно сползла с Настиных губ, ее глаза стали вдруг какими-то холодноватыми.
- Ксюш, я вольна поступать так, как считаю нужным, - ответила она каким-то изменившимся голосом, в котором, как и во взгляде, появился некоторый холодок. – Как видишь, я живу одна, и то, о чем ты подумала – не имеет смысла, не так ли?
Ее внезапно изменившийся тон испугал меня и заставил внутренне поежиться.
- Ну… Да, наверное, - негромко проговорила я. – Но, все-таки, я чувствую себя немного неуютно из-за того, что свалилась тебе как снег на голову… К тому же, я помню, ты говорила тогда… Ну… Вдруг еще твоя девушка была бы здесь. Она могла понять как-нибудь не так…
Говоря все это, я с трепетом и страхом отмечала, как ее взгляд становился все холоднее и холоднее, и у меня самой от этого похолодело в груди. Ох, похоже, совсем не то я что-то несу! Но что я такого сказала?
- Ксения… - произнесла она, видя, что я умолкла. – Прекрати…
Надеюсь внешне не слишком было заметно, как я сжалась от страха перед ней? Ее взгляд приковал меня к месту, не давая пошевелиться. Прекратить? Да прекратила и молчу! Я даже дышать опасаюсь… И это произнесенное «Ксения» - в голосе лед и металл!
- У меня нет девушки, - медленно продолжила она. – И хватит вообще обо всем этом, ладно? Это все значения не имеет. Если у тебя в голове крутятся какие-то мысли о том какая я, и какая ты, и о том, зачем я тебя могла сюда привезти, то похорони их поскорее! Чем я вызвала в тебе такое недоверие? Тем, что хотела помочь, как подруге, которая загибалась в кошмарном состоянии?
Я наконец включилась в ход ее мыслей и меня сразу кольнуло чувством стыда и вины. Сбрасывая с себя эффект ее гипнотизирующего взгляда, я раскрыла было рот, но она приподняла ладонь, продолжая говорить:
- Выкинь все это из головы, ясно? Я вообще очень жалею о том, что рассказала тебе о своей… О своей сущности. Не говорила бы, не было бы никаких проблем. К тому же, если ты помнишь, когда-то давно мы с тобой решили этого вопроса в нашем общении не касаться.
Настя замолчала. Я видела, как она усилием воли старается взять себя в руки. Она отвела взгляд и глубоко вздохнула, с какой-то тоской и, как мне кажется, отчаянием. Я решила воспользоваться этим и тихонько произнесла:
- Насть, ну прости... Может, я как-то криво обо всем этом сказала или коснулась чего-то не так. Соображаю как-то плохо, прости!.. Я доверяю тебе, и хочу доверять и впредь. Можешь не верить, но я сегодня впервые за полгода проснулась с каким-то облегчением в душе… - я приостановила свою речь, не уверенная, что нужно все это говорить.
Мой взгляд встретился с Настиным. Ее глаза вновь потеплели, и я увидела, что она слушает внимательно и никакого раздражения вроде бы не выражает.
- Правда, это так, - продолжила я, стараясь даже изобразить улыбку. – И если ты хотела помочь, тебе это удалось… Не знаю как сказать. Как холодной водой облила, что ли. И я будто проснулась… Мне никого не хотелось видеть, ни с кем не хотелось разговаривать. Не могла просто! Но мы с тобой встретились, и стало значительно, несоизмеримо легче… Это откровение для тебя что-нибудь значит? Понимаешь ли ты, что я не собираюсь подозревать тебя в чем-то таком по отношению ко мне?.. Я верю тебе, Настя. Может это и несколько безрассудно, но я доверилась только тебе, моей таинственной подруге, которую я толком и узнать-то не успела. Но с другой стороны, быть может именно от этого и легче стало… Вот.
Сама себе поражаюсь! Не только в последнее время, но и, по-моему, вообще никогда не произносила столь длинных и откровенных речей.
Я выдохнула и поглядела на нее несмело, она же смотрела на меня с интересом и с чуть заметной радостью во взгляде. Кроме того, в этих теплых, сейчас почти зеленых глазах мелькали, как мне показалось, оттенки сочувствия и какой-то нежности… Странной и непонятной мне.
- Это многое для меня значит, Ксюш, - проговорила Настя. – Твое доверие очень нужно мне. Мы с тобой действительно знакомы очень мало и познакомились весьма специфично… И сейчас, по-видимому, в твоей жизни все настолько не гладко, что без твоего доверия ко мне я не смогу помочь тебе отвлечься даже самую малость… Я не собиралась лезть в твою жизнь, всего лишь увидела результат твоих переживаний. И он меня напугал… Потому я привезла тебя сюда, потому была с тобой… Только тебе одной ясно, почему ты так резко исключила всех из своей жизни, даже не хочешь довериться своим родным… Но тебе нельзя сейчас быть одной, Ксюша. Совсем нельзя!
Кажется, мои глаза начали предательски наполняться слезами от этих ее добрых и чувственных слов. Но это другие слезы – не от горя и безысходности, а от какого-то облегчения, такого долгожданного… Настя заметила это и поднялась, обходя стол и направляясь ко мне.
- Ну, Ксюша, ну что ты снова… - тихо сказала она, приближаясь и беспокойно глядя на меня.
Не знаю, что на меня нашло… Как же долго я была уверена, что навсегда останусь наедине со своими безумными страданиями! Сейчас мне просто не верится, что я могу кому-то доверить что-то свое, личное, сокровенное! Что могу хоть немножко проявить свою слабость, не опасаясь, что заденут больное место.
Поддаваясь этому наплыву эмоций, я вскочила Насте навстречу и, сама не отдавая себе отчета в своих действиях, бросилась к ней и крепко обняла, прижавшись всем телом и уткнувшись лицом в ее пышные темные волосы, чувствуя нежный аромат каких-то цветочных духов.
- Ксю… - она тоже обняла меня, но как мне показалось, будто с некоторой задержкой, вызванной то ли неожиданностью моего порыва, то ли нерешительностью.
- Спасибо тебе, - прошептала я ей на ухо. – Ты добрая, ты настоящая подруга, какой у меня никогда не было… Спасибо, Настя… Сама не представляешь, из чего ты меня вчера вырвала! Спасибо…
Мы стояли так некоторое время, но вскоре кровь отлила от головы, сердце немного успокоилось, и я начала чувствовать себя несколько неловко. Мне было стыдно за столь необузданные эмоции. Я чуть отстранилась, и Настя тоже разомкнула свои объятия, отпуская меня от себя.
Наверное, я покраснела… Смущенно убирая за ухо выбившиеся локоны, я виновато гляжу на Настю. Она, кажется, немного растеряна.
- Прости меня… - проговорила я. – Просто… Просто…
- Не надо лишних слов, я все понимаю, Ксюш, - прервала она меня с улыбкой. – Все хорошо, правда.
Я, похоже, даже смогла по-настоящему улыбнуться в ответ. Ну невероятно просто! День сплошных чудес!
Но тут же меня тронула мысль о том, что вряд ли я должна задерживаться здесь надолго. И так как-то неловко все получилось. Настино время отнимать не хочу! Она и так потратила его на меня предостаточно.
Нужно было ехать домой. Но теперь хотя бы не слишком страшно возвращаться туда. Конечно, я снова окажусь одна, но все будет уже не так! Теперь я смогу не просто существовать, а даже немного жить, благодаря ей! И, кажется, я буду с нетерпением ожидать каждого ее письма по электронной почте.
- Уфф… - выдохнула я. – Что ж… Пора мне возвращаться, Насть… Спасибо тебе за твое участие. Оно дало мне немного сил, правда! Я так благодарна тебе…
Я заметила, что она вдруг начала хмуриться.
- Куда ты собралась возвращаться? – спросила она не холодно, но как-то строго, что ли.
- Домой… - пробормотала я в ответ. – Мне неудобно отнимать у тебя время… И так уже…
- Ты никуда не поедешь, Ксюша, - сказала она спокойно, но в голосе была какая-то твердая уверенность, будто все уже решено.
Я удивленно поморгала, приоткрыв рот, не в силах что-нибудь вымолвить. Она смотрела на меня, ожидая хоть чего-нибудь в ответ, и улыбалась, правда только глазами – губы ее были сжаты в тонкую линию.
- В к-каком смысле?.. - наконец произнесла я растерянно.
- В прямом, - ответила она. – Ты не готова вернутся туда.
У меня по спине пробежал холодок.
- Но… Почему? – тихо спросила я. – Ведь я же сказала, что…
- А я говорю – ты не готова! Потому прошу тебя – останься здесь. Так тебе будет спокойнее… Поверь мне.
Просит! Она не просит! В ее голосе больше звучит приказ, чем просьба или предложение остаться.
- Настя! – воскликнула я с ноткой возмущения.
- Да, Ксюша? – она приподняла брови, будто готовясь услышать мои аргументы.
- Но мне нужно ехать!.. - сказала я, лихорадочно придумывая причины.
Хотя она до этого всегда безошибочно определяла мою ложь, так что и сейчас вряд ли прокатят какие-то отговорки.
- Мы обе знаем, что это не так, - произнесла она, качнув головой и скрестив руки на груди.
- Ну а если я сейчас возьму и уйду? – уже с оттенком дерзости сказала я. – Ты меня что, остановишь? Запрешь и на цепь посадишь?!
- Да, - просто и с готовностью ответила она, пожимая плечами. – Проверим?
Я замерла с раскрытым ртом и круглыми глазами, и она наконец не выдержала и рассмеялась.
- Вот теперь я начинаю немного узнавать прежнюю Ксюшу, - сказала она, погладив и немного сжав пальцами мое плечо. – Расслабься, я пошутила! Но я правда очень прошу тебя – останься… Не лучшее решение – сразу вернуться туда, где ты накопила столько боли и истратила столько нервов. Ты веришь мне?
- Верю… - тихо произнесла я в ответ.
- Тогда просто сделай так, как я тебе предлагаю!
- Но у меня с собой даже ничего нет! Ни одежды, ничего…
Она с усмешкой посмотрела на меня:
- Ксюш, да разве это проблема? У нас с тобой явно почти одинаковые размеры. Поделиться могу с тобой чем угодно!
Черт знает почему, но я густо покраснела при этих словах!..
- Настя!.. – со все слабеющим протестом пробормотала я, жалобно глядя ей в глаза.
- Все, возражения больше не принимаются! – сказала она и отвернулась, забирая наши опустевшие чашки и отходя к раковине. – Душ принять хочешь? Здесь два санузла – один на первом этаже – с душевой кабинкой, и один на втором – с гидромассажной ванной. Выбирай, что больше нравится.
«Ничего себе…» - подумала я, и ответила, запинаясь:
- Эмм… Да просто душа будет вполне достаточно… Спасибо…
- Тогда пройди в холл и налево, в заднюю часть дома. Свет включится сам. Не доходя до спортзала, слева, найдешь душ.
- До спортзала?.. - я недоуменно моргнула, и она повернулась ко мне с улыбкой.
- Да. А что такого? Разве не комфортно иметь под рукой свой небольшой спортзал?.. Этот дом построен по моему проекту. Родители занимались строительством, а я в свое время, очень увлекалась архитектурой.
- У тебя богатая фантазия, - ответила я. – Дом, конечно, вышел шикарным…
- Спасибо, - рассмеялась она. – Но ты права, он великоват… Восемь спален, два кабинета, библиотека, бильярдная, гостиная с камином… Одной здесь и правда временами жутковато!
Я удивленно подняла брови:
- Ого… Привидения не появляются в твоем замке?! А комната для пыток есть?
- Конечно, есть! – ответила Настя, старательно пряча улыбку и вновь отворачиваясь к раковине. Начала шуметь вода. – Какой же замок без комнаты пыток!.. Вот, правда, с привидениями проблема…
Все-таки она такая забавная! Почему с ней так легко и приятно болтать просто ни о чем? Мои мысли забегали более активно, стали ясными и какими-то легкими. Боже мой, я просто не могу поверить, что наступил момент хоть какой-то перезагрузки для моей полумертвой, похолодевшей души… Странная, неестественная эйфория! Настолько неестественная, что я боялась проявлять свои чувства, боялась показывать, что мне стало легче и спокойнее. Будто сама в себе подозревала какой-то обман… До чего себя довела!
- Ну что ж, тогда я пойду в душ… - проговорила я с чуть ироническим смирением. – Надеюсь, не перепутаю с комнатой пыток!
Я выглянула в коридор, стараясь сориентироваться, куда мне идти. За спиной послышался Настин смех и ее слова:
- Похоже, ты еще не потеряла способность шутить! Это радует… В душевой найдешь сухие полотенца, а к твоему выходу я тебе подберу что-нибудь из белья и одежды.
- Эмм… Спасибо, - ответила я рассеянно и вышла из кухни.
Я нашла душевую без особых затруднений и, неторопливо стянув с себя одежду, забралась в кабинку из полупрозрачного матового стекла. Когда стремительные струи воды принялись ласкать мое тело не только из поливалки с гибким шлангом, но и с нескольких сторон по бокам, из множества настенных рассеивателей, я почувствовала новый прилив сил.
Ну точно, день чудес… Сегодня каждое, даже самое простое, действие происходит будто впервые. Сегодня стало легче дышать и потому сразу захотелось дышать полной грудью, стало легче смотреть вокруг себя, легче говорить, двигаться и самое главное – думать.
Душ принес очень приятные ощущения и оживил меня, но, как ни странно, выбираясь из кабинки, распаренная, мокрая и взъерошенная, я почувствовала сонливость и какую-то внутреннюю усталость. Но это была опять же не та усталость, что обычно – от нервного утомления и непрерывных переживаний. Это сейчас было скорее от переизбытка впечатлений.
С удивлением я обнаружила, что мои вещи уже исчезли с вешалки неподалеку от двери, а взамен им появилась пара мягкого и эластичного нижнего белья, короткий шелковый халатик нежно розового цвета и розовые шлепанцы.
Я покачала головой, подозревая здесь намек на мой цвет волос, которые, кстати, давно нуждаются в подкрашивании… Промокнув влажную кожу махровым полотенцем, я подошла к большому зеркалу над раковиной и с некоторой грустью оглядела себя. Какая-то жалкая, поникшая и отощавшая. Смотреть страшно!
Разве что в глазах теперь немного просматривался живой блеск, чего до этого я не замечала. Что ж, это уже кое-что!
Я немного распушила спутавшиеся мокрые волосы, натянула подготовленные для меня белые трусики и топик, надела халат и завязала его пояс. Чувство свежести, легкости и обновленности было очень приятным, но все-таки я сонная… Может быть мне можно где-нибудь поспать еще хотя бы пару часов?..
Сунув ноги в шлепанцы, я вышла из душевой в прохладный коридор и направилась обратно на кухню.
Настя, до сих пор так и не переодевшаяся, насыпала сухой корм из металлической баночки в кошачью миску, стоящую возле одной из тумбочек. Кошка крутилась возле ее ног, мурча и нетерпеливо подергивая торчащим кверху хвостиком. Если Настя сразу повернулась, реагируя на мое появление, то кошке, похоже, уже на все глубоко наплевать – она утыкается мордочкой в миску и принимается сосредоточенно уплетать свой завтрак.
- Ну как ты? – спросила Настя, выпрямляясь и отставляя банку с кормом. – Освежилась?
- О да, спасибо, - ответила я с легкой улыбкой. – И спасибо за розовый халатик…
- Оценила? – она тоже улыбнулась. – А тебе идет розовое. Твои шмотки я забросила в стирку… А ты чего такая сонная? Вроде же только из душа?..
Ох, ну почему по мне всегда все так заметно?!
- Да вот что-то клонит меня в сон, не знаю, - проговорила я. – Впечатлений слишком много, наверное… И непривычно все как-то. Можно мне где-нибудь прилечь ненадолго?
- Ну конечно! – ответила она и приобняла меня за плечи. – Ты здесь для того, чтобы расслабиться и прийти в себя. Будь как дома и не стесняйся. Помнишь ведь, где ты спала? Там и ложись!
- Но это твоя спальня! – смущенно сказала я, вновь ощущая, как начинают гореть кончики ушей.
- А тебе там неуютно? – спросила она несколько разочарованно.
- Да нет, не в этом дело! Мне неловко как-то…
- Ну вот, снова неловкости! – она закатила глаза. – Вот что, Ксю, отправляйся туда, ложись и спи крепко и сладко! А я сегодня тебе постелю в другой спальне, рядом. Так тебе будет удобнее?
Я улыбнулась ей, чтобы она вдруг снова не нахмурилась:
- Да, спасибо тебе…
- И перестань постоянно благодарить за все!..
- Прости…
- И извиняться!!!
- Эмм… - я умолкла и беспомощно взглянула на нее, и это явно, совершенно откровенно ее повеселило.
- Все не тормози! – сказала Настя, разворачивая меня к выходу из кухни. – Хотя погоди, может все-таки приготовить тебе завтрак?
- Нет, - ответила я. – Спа-а… Ну, в смысле, есть что-то не хочется.
Она, по-видимому, осталась довольна тем, что я удержалась и вновь не произнесла свое уже традиционное «спасибо».
- Ну смотри! – произнесла она. – Но голодать я тебе тут не позволю, ясно? Это в первый и последний раз. И так скоро станешь прозрачной, как призрак!.. Все, бегом досыпать, соня!
Ох, раскомандовалась! Так самое ужасное даже не в этом, а в том, что возразить-то особо нечего… Невероятно, как же чудесно, когда кто-то рядом и вот так готов уделить тебе время, чтобы позаботиться, приподнять настроение и просто заставить смеяться!.. Смеяться? Я разве умею это?!
Пряча улыбку, я поспешила выйти в коридор, но из моей груди все-таки предательски вырывалось сдавленное хихиканье.
- Ксю! – раздался за спиной восторженный Настин голос. – Ты что, смеялась? Ты теперь и смеяться можешь?!
- Нет! – воскликнула я, ускоряя шаги и прикрывая ладонями рот. – Тебе показалось!..
- Ну, это мы еще посмотрим…
Ого, прозвучало как угроза! Мне по-прежнему было весело от какого-то необъяснимого уютного чувства, и я поспешила пересечь холл, чтобы подняться наверх и укрыться в спальне.
Оставив шлепанцы возле кресла и повесив халат на подлокотник, я, не разбирая кровати, улеглась и завернулась в мягкое и теплое покрывало. Уютно, нежно и спокойно! Сейчас каждое мгновение ценно для меня, каждый вдох, каждое слово и движение! Я отвыкла от всего этого, и я теперь ожила… Хоть немного, хоть незначительно, но ожила!
Настя… Я засыпала с именем моей спасительницы на губах.
***
…Я иду босиком по засыпанной опавшей листвой холодной земле. Вокруг меня хмурый, затянутый влажным туманом серый лес. Все вокруг серое, холодное и промозглое. Размытые очертания деревьев, пелена тумана, невидимое, но угадывающееся между лиственными массивами над головой сумрачное небо. Все вокруг в черно-белых тонах, ни единой краски. Тишина, влажный холод, странные, приглушенные звуки.
Мой путь лежит по какой-то дороге, когда-то, давным-давно проложенной среди этих деревьев. Да, она вся усыпана полусухими листьями, и они шуршат под ногами при каждом моем шаге. Впереди лишь туман, я не знаю, куда и зачем я иду. Невероятно хмурое, мрачное место. Оглянувшись на мгновение, я понимаю, что позади меня все точно такое же, как и впереди – дорога в тумане, нависающие деревья и какая-то пугающая пустота.
Мне становится холодно, и я обхватываю себя руками. Я полностью обнажена, я могу замерзнуть здесь, в этом сером лесу, на этой дороге, и никто никогда не найдет меня… Это ведь моя дорога, и больше никто не может здесь появиться.
Зачем я иду и куда? Ведь позади не осталось ничего, и впереди тоже лишь пустота! Это бессмысленно и бесцельно. Не лучше ли отойти к краю дороги, лечь на обочине и уснуть?.. Поднимется ветер и занесет мое остывшее тело сухими листьями, похоронив меня здесь, в этом странном и таинственном месте. Если я сделаю это, то мне гарантирована гибель. Смерть, забвение и покой…
Но я не уверена… Не уверена, что именно так я должна закончить свое существование. Наверное, поэтому я все еще иду, едва касаясь закоченевшими ступнями холодной и промерзшей земли. Иду в неизвестность, представленную мне в виде этой затянутой туманом дороги, ведущей в никуда. Иду, потому что это движение не дает мне стать холодным сгустком плоти на обочине, в густой тени деревьев.
Но силы мои на исходе. Я понимаю и чувствую это. Я слабею и уже почти не могу продолжать свое движение. Холод пронизывает до костей, я уже не чувствую пальцев, не могу пошевелить губами, и шаги мои замедляются.
Серость и холод. Они овладевают мной неумолимо, они заставляют меня раствориться в этом тумане, и я уступаю. Я больше не способна сопротивляться.
Последний шаг, и я замираю на месте, дрожа всем телом… Путь окончен. У меня даже не хватает сил отойти к краю дороги и упасть в мягкую листву.
Я опускаюсь на колени. Взгляд мой заволакивает мутной пеленой, я почти ничего не различаю вокруг, лишь черную землю и опавшие листья перед собой.
Я покорилась, я готова раствориться в этом тумане, я больше не буду сопротивляться неведомой силе, сковавшей мою волю и лишившей меня всех мыслей и стремления двигаться вперед.
Вытянувшись поперек дороги, лежа лицом вниз, я всем телом сливаюсь с холодной землей, мое дыхание замедляется, и я уже почти не чувствую биения своего сердца. Даже дрожь уже прошла, и холод будто стал частью меня.
Это конец. Осталось лишь закрыть глаза, и мои веки начинают опускаться…
…Но что-то неестественное начинает происходить в этом сумрачном мире. Земля передает какую-то вибрацию моему телу, откуда-то издалека доносится глухой, ровный рокот.
Мои опускающиеся веки замирают на половине пути, и я обращаю угасающий взгляд назад – туда, откуда пришла.
Дорога изгибается дугой, как и стены из деревьев по ее бокам, туман недовольно колеблется в пространстве между ними. Рокот нарастает, превращаясь в рев мотора. Что-то приближается, что-то несется на меня из этой пустоты.
Через секунду сероватая пелена разрубается на части потоками голубого ксенонового света! Разметав перед собой туманные сгустки, будто из-за крутого поворота, на дорогу вылетает, ревя мотором, блестящий серебристым металликом автомобиль. Свет фар нещадно режет мрачный туман, заставляя его испаряться и клубиться в дикой предсмертной агонии.
Двигатель машины взвывает на высоких оборотах, и она входит в занос на правый борт, скользя боком в мою сторону, поднимая за собой трепещущее облако сухой листвы.
Гул стихает, машина выходит из заноса и резко останавливается прямо передо мной. Кажется, если я вытяну руку, то смогу коснуться края накладки переднего бампера. Надо мной возвышается радиаторная решетка со знакомой эмблемой в виде трехконечной звезды, заключенной в кольцо. Из-под моторного отсека веет неистовым жаром.
Голубой луч одной из фар на мгновение моргает, когда чья-то неясная тень пересекает его и склоняется надо мной. Чьи-то руки настойчиво заставляют меня подняться и, поддерживая, ведут в обход автомобиля справа. Передо мной открывается задняя пассажирская дверь, из салона мне навстречу вырывается поток теплого воздуха. Мне помогают усесться на сиденье, меня пристегивают ремнем безопасности. Дверь закрывается. Я остаюсь в тепле едва освещенного салона машины.
Через несколько мгновений впереди, на водительском сиденье, происходит какое-то движение, и я слышу нежный, кажется уже знакомый мне голос:
- Потерпи немножко, сейчас станет теплее…
Машина вздрагивает, и меня прижимает к спинке сиденья, когда она начинает стремительно разгоняться.
Салон озаряется яркими желтыми и оранжевыми бликами. Это там снаружи лес, листья и туман вспыхнули огнем невероятного по силе пожара. Машина несется по дороге между двух неистовых стен разъяренного пламени, продолжая наращивать скорость…
***
…Я вздрогнула и широко открыла глаза. Чуть приподнявшись и осмотревшись, я поняла, что нахожусь в уже знакомой спальне, которая заполнялась вечерними сумерками через не прикрытое шторами широкое окно.
Выбравшись из-под покрывала и усевшись на краю постели, я протянула руку и включила ночник на тумбочке у изголовья. Комната слегка озарилась уютным, мягким светом.
Протирая глаза, я все еще не могла окончательно избавиться от странных ощущений, вызванных сном. Пустота, холод, скорость и бушующее пламя. Ну и приснится же! И ведь я запомнила это…
Взгляд сфокусировался на моем мобильнике, лежащем на тумбочке. Под ним обнаружилась записка. Вытянув ее из-под телефона, я поднесла ее к глазам и прочла, выведенные изящным почерком, несколько строчек:
«Ты спала, как ангелочек, и будить тебя у меня не хватило сил!
Ксюнь, мне очень жаль, но пришлось срочно отъехать по делам. Это не слишком надолго, к вечеру я вернусь. Все в доме в твоем распоряжении, отдыхай. Ты уже знаешь, где кухня, и в холодильнике достаточно всего, так что прошу – не вздумай голодать!
Если что, номер моего мобильного у тебя в телефоне. Последний набранный в журнале звонков. Будет необходимость – звони, я на связи!»
Разбудив телефон и заглянув в журнал, я действительно обнаружила там новый набранный номер. Не теряя времени, я сразу занесла его в список контактов с именем «Настя».
Вот получается как! Я что же здесь одна? В этом огромном доме?.. Мне стало слегка жутковато, и мурашки даже побежали по спине.
Я поднялась, обошла кровать и направилась к окну, из которого открывался вид на часть сада, площадку для парковки перед гаражом, находящимся внизу и чуть левее под окном. Заметно было, что недавно счищали снег с машины, и к закрытым воротам, ведущим на улицу, тянулись следы от колес.
Настя уехала… Ну и что же мне теперь делать?.. Близился вечер, на часах почти пять часов. Она написала, что уехала ненадолго…
Соображая, чем бы себя занять, чтобы не чувствовать себя одинокой и покинутой, я перечитала Настину записку еще раз.
Наверное, она приедет уставшая. Может быть, приготовить ей что-нибудь на ужин? Хоть как-то проявить благодарность за то, что она для меня делает. Раз уж говорить «спасибо» мне настрого запрещено, попробуем отблагодарить иначе!
Завернувшись в халатик, я вышла из спальни и через весь дом направилась на кухню, попутно отыскивая выключатели и зажигая свет везде на своем пути, чтобы не было так страшно. Да и кошка эта еще где-то тут бродит… Сейчас еще прыгнет мне на спину откуда-нибудь, как рысь с дерева!
На кухне я принялась подробно изучать содержимое холодильника, чтобы понять, что же я смогу сотворить из имеющихся здесь продуктов.
Оценив ассортимент и прикинув свои возможности, я взяла в руки телефон и набрала сообщение для Насти:
«Жутковато мне тут без тебя… Я очень жду, когда ты вернешься. Ты голодная приедешь или нет? Хочешь, приготовлю ужин?»
Сообщение полетело по назначению, а я стала отыскивать какой-нибудь чай и кружку, чтобы немного согреться, потому как чувствовала какую-то неуютную зябкость.
Вода только-только начинала закипать в электрическом чайнике, а я успела опустить в кружку заварную сеточку с ароматным черным чаем, как раздался короткий сигнал о новом входящем сообщении.
Я взяла телефон в руки и прочла Настин ответ:
«Проснулась, Ангел? Надеюсь, тебе хорошо спалось! Я буду через час, максимум – через полтора. Так уж вышло, что сегодня я и правда осталась без обеда. Если насчет ужина не шутишь – буду счастлива! Но только с тобой вместе!»
Каким-то уютным теплом наполнилось все вокруг, когда я дочитала это ее сообщение, так скоро прилетевшее мне в ответ. Чувство одиночества сразу отодвинулось куда-то в глубину этого огромного дома и потерялось в нем. Я ощутила прилив энергии и странное рвение что-нибудь поскорее сделать! У меня есть в запасе минимум час.
Я спешно набрала новое сообщение:
«С чувством юмора у меня сейчас не очень, так что не шучу. Приезжай только…»
Не теряя больше времени, я принялась за дело. В холодильнике отыскался большой кусок охлажденной семги. Пока разогревалась сковорода, я отрезала два кусочка на стейки и отправилась искать приправы.
Когда первый стейк лег на сковороду, и по помещению начал распространяться запах жарящейся рыбы, в кухню с мурканьем, прижимаясь бочком к арке, вошла кошка. Мордочка заинтересованная и настороженная.
Я поглядела на нее, она – на меня, и некоторое время мы с ней так и играли в гляделки. В конце концов, Мальвина уселась на пол, изящно обернув хвостиком передние лапки, и стала наблюдать за моими действиями, а я вернулась к своим кулинарным занятиям.
Перевернув стейк на сковороде, я мелко натерла сыр на терке, чтобы приготовить салатик с зеленью… Стоп! А зелень есть?! Да, есть немного, как раз хватит, чтобы добавить в салат и сервировать рыбу.
На вторую сковороду я уложила тонко нарезанные баклажаны и проследила, чтобы они не пережарились – я планировала подать сырный салат в виде начинки для баклажанных роллов.
Занимаясь всем этим, я вдруг вспомнила, что неплохо было бы позвонить родителям. Набрав мамин номер, я немного поговорила с ней и сообщила, что на несколько дней поехала к подруге за город – развеяться и подышать свежим воздухом. Мама одобрила это «мое решение», и я даже различила в ее голосе некоторую надежду того, что ее замкнувшейся в себе дочке, наконец, будет полегче возвращаться к нормальной жизни. Ну, по крайней мере, как она это понимала. Я уверила ее, что все будет в порядке, передала привет папе, и мы распрощались.
Вот уже подходило время и второго стейка, и я, торопливо двигаясь по кухне, даже не успевала следить за временем.
Когда роллы с сырным салатом уже охлаждались в холодильнике, а стейки доходили на сковороде под крышкой, я направилась в столовую и отыскала в буфете необходимую посуду.
Столовая была большая – три широких окна с видом на заснеженный сад и пушистые сосенки в нем, длинный стол персон на двадцать, большой буфет с красивой и дорогой посудой, винный шкафчик… Я очень опасалась, что могу что-нибудь не успеть подготовить, так как я не имела понятия, что и где лежит. Так отчасти и случилось.
Я лишь успела поставить тарелки с одного края стола, отыскать салфетки и принялась было разыскивать нужные столовые приборы, как за окном мелькнул свет фар автомобиля. Я приблизилась к окну и, посмотрев в сторону ворот, увидела, что они открыты и на территорию въезжает уже знакомый мне наяву и во сне Настин серебристый «Мерседес».
- Вот черт, не успела… - с отчаянием проговорила я вслух и побежала на кухню, чтобы проверить варящийся на гарнир мелкозернистый рис.
Настя приехала даже чуть раньше назначенного времени. Когда я растрепанная и запыхавшаяся выскочила в холл, ей навстречу, она уже успела сменить сапожки на изящные туфельки и с усталой улыбкой повернулась ко мне. На ней был строгий деловой костюм – темно-синий жакет с юбкой до колен, белоснежная блузка.
- Привет, - произнесла я смущенно. В своем халатике и шлепанцах я рядом с ней выглядела по меньшей мере нелепо.
- Ну, здравствуй! – ответила она, улавливая носом запахи, доносящиеся с кухни. – Похоже ты там как следует освоилась, и нас ждет хороший ужин.
- Ага… - отозвалась я, поправляя непослушные волосы. - Правда не ожидала, что ты так быстро доедешь…
- Да я и сама не ожидала. Не торопись, мы ведь с тобой еще не совсем умираем с голоду!
Мы вместе с ней прошли по коридору, и Настя заглянула в столовую.
- Я помогу накрыть на стол, а ты тогда заканчивай там, что затеяла.
- Хорошо, - ответила я и поспешила на кухню.
Пока я занималась сервировкой основного блюда, приправляла рис специями и зеленью и укладывала на большой тарелке охлажденные роллы, из столовой доносилось позвякивание приборов и посуды.
Через несколько минут я услышала Настин голос:
- Ксюнь, оставь пока все, иди сюда!
Так как все уже было практически готово, я послушно вышла к ней, и мы встретились у входа в столовую.
- Пойдем, подыщем тебе что-нибудь надеть на вечер, - сказала Настя с улыбкой. – Для первого, считай, нормального ужина после столь неординарного знакомства, халатик этот, пожалуй, простоват!
Я с легким протестом и смущением подняла на нее глаза:
- Ну может бог с ним уже? – произнесла я робко. – Остынет еще все…
Она берет меня за руку и решительно ведет за собой.
- Нет! Так не пойдет! – возразила она строго, когда мы пересекли холл и начали подниматься по лестнице. – Я помню твои фотографии, я помню, как ты любила выглядеть, как следила за собой и как ты способна была блистать!
- Насть, ну сейчас-то уже все не так… - недовольно пробормотала я, увлекаемая моей подругой в спальню.
Она оставила меня посреди комнаты, смущенную, растерянную и с жалким протестом на лице, а сама прошла к длинному шкафу-купе, расположенному в дальнем конце комнаты. По-видимому, это ее гардероб. Впечатляет.
- Так или не так, но сегодня я попрошу тебя немного преобразиться, - произнесла она, сосредоточенно ища что-то внутри одной из секций. Приостановив поиски, она повернула голову ко мне. – Ты ведь сделаешь это для меня? Я больше ни о чем тебя не попрошу.
Просит! Она не просит – она отдает распоряжения. По крайней мере, у меня постоянно возникает такое ощущение. Но она распоряжается всегда именно так, что мне попросту нечего возразить!
- Для тебя – конечно… - ответила я, с некоторым унынием подходя к кровати и с поникшими плечами присаживаясь на ее край.
Мои опасения оправдались. Настя закончила поиски и уже шла ко мне с каким-то платьицем, парой черных чулок и красивыми босоножками с тоненькими ремешками и на шпильках. Она ставит передо мной обувь и кладет мне на колени одежду.
- Вот. Я думаю, будет мило, - проговорила она, отступая.
- Ты хочешь, чтобы я это надела? – задала я бестолковый, совершенно риторический вопрос.
- Именно. Платье подойдет точно. Насчет обуви – тоже почти уверена…
- Хорошо, - ответила я, почему-то очень стесняясь начинать раздеваться в ее присутствии. Странно…
Но она быстро успокоила мое нелепое волнение словами:
- Все, займись собой, - она указала на трюмо, установленное неподалеку от гардероба. – Там отыщешь всю необходимую косметику, если захочешь. Но ты, по-моему, и так очаровательна! Жду тебя внизу.
Очаровательна… Жалкий, помятый растрепыш…
- Посмотри, пожалуйста, не остыли ли стейки! – спохватившись, крикнула я ей вслед.
Из коридора донеслось: «хорошо!». И тогда я с отчаянием стала развязывать пояс и снимать халат… Черные чулки, конечно, не лучшим образом сочетаются с белоснежным бельем, но, впрочем, и платье непрозрачное, потому я натянула их на ноги и выровняла кружевные резинки. Настала очередь платья. Оно из плотной ткани, черное, без рукавов, но под горло, длинной чуть выше колен. Надев его и с трудом застегнув молнию на спине, я прошла к трюмо и повернулась несколько раз перед зеркалом, осматривая, как платье облегает мое чересчур отощавшее тельце.
Я поспешно расчесала волосы и, так как времени ни на что не было, собрала их сзади в привычный уже хвостик. Чуть попудрив слегка раскрасневшееся лицо, я позаимствовала у Насти тушь и подкрасила ресницы. Достаточно, наверное. Некогда возиться с макияжем – ужин может остыть совсем!
Вернувшись к кровати и снова усевшись на край, я примерила подобранную для меня обувь. Действительно, подходят! Вполне удобно… Но смогу ли я держать в них равновесие?.. После всех своих травм я ни разу не носила шпильки. Я встала и неуверенно прошлась взад и вперед по комнате.
Правая нога протестующе задрожала, не чувствуя прочной опоры. Все-таки она еще ослаблена. Наверное, на гимнастику забивать не стоило… Ладно, если быть осторожной и постоянно себя контролировать, то вполне сносно.
Спустившись вниз, я хотела было направиться на кухню, но заметила, что свет там уже не горит. В столовой тоже вроде бы темно, но, заглянув туда, я поняла, что это не так. Просто основной свет притушен, и помещение было освещено только настенными матовыми плафонами на узорных медных кронштейнах. На столе стояли свечи в красивых хрустальных подставках и ужин был уже окончательно сервирован. Настя разливала по бокалам красное вино.
Она услышала мои шаги и с любопытством поглядела на меня при моем появлении.
- Отлично выглядишь! – сказала она с улыбкой. – Как тебе, удобно?
- Да… - ответила я, не в силах избавиться от смущения. – У тебя зоркий глаз. Все подошло идеально.
- Ну, я рада! – она жестом пригласила меня к столу. – Садись скорее. Мне не терпится попробовать то, что ты приготовила!
Мы с ней усаживаемся друг напротив друга с одного края стола. Свет от светильников и свечей таинственный, мягкий и очень уютный. За окном, за Настиной спиной, уже давно стемнело. В падающем откуда-то голубоватом свете фонаря мелькают снежинки… Тихо, спокойно и очень романтично. Чудесная обстановка для того, чтобы успокоить расшатанные нервы.
- Надеюсь, не совсем еще остыло? – я пригляделась к содержимому тарелки.
- Нет, в самый раз, - сказала Настя, качнув головой. – Но сначала…
Она приподняла свой бокал и, по-видимому, ожидала, что я сделаю то же. Я торопливо взяла бокал, наполненный до половины красным, судя по терпкому аромату, сладким выдержанным вином.
- Вот в этот тихий пятничный вечер мы наконец-то можем ощутить, что познакомились с тобой по-настоящему, - произнесла Настя, глядя мне в глаза. – А как странно и нелепо все началось!
Мои губы тронула улыбка при столь давних воспоминаниях о первых наших с ней забавных разговорах в Интернете. Я в смущении опустила глаза на несколько мгновений, а Настя продолжила:
- Мне очень приятно видеть тебя здесь. И еще более приятно – видеть такой, какой я помню тебя с самого начала. Хорошо, что мы теперь знакомы лично!
Наши бокалы коснулись друг друга с мелодичным звоном, и мы, пригубив вино, отставили их в стороны. Прикрыв глаза, я несколько секунд наслаждалась глотком мягкого, нежно согревающего напитка.
- Это взаимно, Насть, - ответила я, выдержав небольшую паузу. – Мне тоже очень приятно познакомиться с тобой. Пусть наше знакомство и началось как-то нелепо, но сейчас мне с тобой так спокойно и уютно, что о большем я и не мечтала…
Я умолкла на мгновение, соображая, что быть может говорю что-то совершенно не то. У меня не хватало времени обдумать свои слова и понять, от чего я вдруг чувствую смущение и какие-то непонятные внутренние противоречия. Катастрофически не хватает времени! И моя собеседница прямо передо мной, мне не уйти никуда, чтобы разобраться в своих мыслях спокойно.
Мне было заметно, что она слушает внимательно, с легкой улыбой на губах, но в теплых ее глазах я различаю едва уловимый оттенок грусти.
- Я счастлива, что у меня есть такая замечательная подруга… - тихо произнесла я и почувствовала, что уши почему-то снова начали гореть.
Ну что же со мной происходит?! Какого черта?.. Надеюсь, это все не слишком заметно в этом полусумраке. Хотя от нее ведь никогда ничего скрыть не удавалось, даже при общении в сети.
- Мне очень приятно слышать это от тебя, Ксюш… - ответила Настя и, будто встрепенувшись, сказала уже более бодрым тоном: - Ну что же, нужно приступать!
Я улыбнулась с каким-то невероятным облегчением, и мы принялись за наш ужин. Настя отделила вилкой кусочек стейка и положила в рот, а я замерла в ожидании ее оценки.
- М-м, очень вкусно! – наконец произнесла она. – Внутри стейк таким сочным и нежным остался! Ты молодец, Ксю!..
- Старалась… - улыбнувшись, отозвалась я. – Попробуй роллы с сырной начинкой!
- С удовольствием!
Некоторое время мы сосредотачивали внимание на нашем ужине, и почти не говорили, но я украдкой поглядывала на Настю и все пыталась сообразить, что же меня смущает в ее настроении. Откуда эта едва уловимая грусть? Что-нибудь я не так сказала или сделала?.. Быть может, она просто вымоталась. Ведь прошлая ночь выдалась для нее не слишком спокойной, а днем ей пришлось мотаться по каким-то делам.
- Можно спросить?.. – проговорила я, когда мы покончили со стейками и гарниром.
- Конечно, - ответила Настя, делая глоток вина и поднося салфетку к губам.
- А чем ты вообще занимаешься, если это не секрет? Сегодня тебя так неожиданно куда-то вызвали…
Она делает неопределенный жест:
- Ну, у меня большое дело, которое, считай, досталось по наследству… Крупная сеть спортивно-оздоровительных комплексов и лечебно-профилактическик центров. Этим занимался мой отец параллельно со строительным бизнесом. Он передал управление компанией мне, так как справляться ему со всем одновременно было уже тяжело… К сожалению, его уже нет…
Я поморщилась, понимая, что вроде бы простой вопрос привел к такому вот повороту разговора, и опасаюсь, что ей станет еще печальнее.
- Прости… - виновато проговорила я.
- Не извиняйся, все нормально, - ответила Настя. – Он живет в моем сердце. Как и мама… Но она очень давно покинула нас, в тот момент, когда пыталась подарить мне братика. Братик появился, но мамы не стало. Не повезло… Мы остались тогда втроем.
- Мне очень жаль… - тихо сказала я, чувствуя себя как на иголках. – А где сейчас твой брат?
- Он уехал доучиваться в штаты. Там и остался. У него были все средства и возможности организовать там свое дело, и он так и поступил. Папа дал нам возможность развиваться и строить свою жизнь по любому из возможных направлений. Надеюсь, мы оправдали его ожидания… Моя специальность – это архитектура. Я не так давно закончила обучение, но оставить отцовское дело пока не решилась… К тому же я люблю спорт, и этот текущий бизнес хоть как-то способствует популяризации здорового образа жизни.
- Понимаю, - сказала я с улыбкой. – По тебе заметно, что ты увлекаешься спортом, может быть даже на профессиональном уровне.
- Ну не настолько…
- И что же ты любишь особенно сильно?
- Обожаю фигурное катание, горные лыжи и тайский бокс, - ответила она со скромной улыбкой. – Это любимые виды спорта.
Я удивленно приподняла брови. Ладно фигурное катание, ладно горные лыжи! Но при всей ее изящности, даже какой-то хрупкости, никогда бы не подумала, что она занимается боевыми искусствами.
- Тайский бокс? – переспросила я. – Этим ты тонко намекаешь, что с тобой лучше не спорить?
- Вот именно, дорогая, - она рассмеялась, глядя в мои округлившиеся глаза.
Кажется обстановка немного разрядилась, и я была этому очень рада. Впрочем, а было ли все настолько уж напряженно? Кажется, с ней это в принципе невозможно! Это я себя чувствовала неловко, как обычно.
- Непременно учту это, - сказала я в ответ, не сдерживая при этом улыбки. – Боюсь даже представить, что было бы, попытайся я днем от тебя сбежать.
- Ну, у тебя еще есть возможность это проверить!
- Спасибо, но нет!
Становится как-то легко на душе. Так здорово сидеть в ее компании при свечах, с прекрасным вином в бокалах и вот так болтать, непринужденно, с шутками в адрес друг дружки!
С едой мы уже покончили, и я опасалась, что этот милый вечер может вот-вот завершиться. Ведь Настя, наверное, устала. Это я поспала днем, а она ездила по своим делам… Хотелось продлить все еще хотя бы на несколько минут. Сама с трудом могу поверить, как сильно я стала ценить самые простые и незамысловатые моменты уютного покоя и отрешенности.
- Послушай, а где мы вообще находимся? - спросила я, чтобы избежать паузы в разговоре. – Ну территориально.
- Это коттеджный поселок «Сказочная долина», - ответила Настя. – Истринский район, на запад от Москвы по трассе М9.
Я вздрогнула, и она, конечно, не могла этого не заметить. Пауза все-таки повисла, причем очень неуютная.
- Что-то не так?
Я заметила, что Настя обеспокоено и внимательно глядела на меня, ища мой взгляд. Когда наши глаза встретились, я уже почти овладела собой, но было уже поздно.
- Да нет, все нормально, - проговорила я и заставила себя улыбнуться.
- Ксю! – сказала она строго, но не жестко. – Ну перестань, объясни!
- Да ничего такого, - ответила я, стараясь, чтобы тон мой был безразличным. – На этой трассе я и попала в свою аварию… Вот и все.
- Это еще летом, в июне? Перед тем, как ты исчезла? – негромко спросила она.
Я видела, что ей неловко это спрашивать, но и промолчать она не могла. Я отвела взгляд в сторону.
- Угу… Именно тогда, - отозвалась я медленно. – Летела по трассе, как сумасшедшая, не зная, куда и не зная, зачем. Вот и прилетела…
Некоторое время мы молчали. Вот тебе и уютный покой. Загрузилась печальными воспоминаниями и еще Настю поставила в дурацкое положение! Причем ведь сама во всем и виновата!
Краем глаза я заметила какое-то движение – Настя подалась вперед и протянула ко мне руку через стол. Я повернулась и неуверенно посмотрела в ее нежные и теплые глаза. Как-то само собой получилось, что я протянула свою руку ей навстречу, и наши пальцы сцепились в крепкий замочек.
- Все это осталось позади, - Настин голос спокойный, но уверенный.
Она вообще, похоже, способна внушать уверенность и убеждать даже не столько словами, сколько всем своим видом, своим взглядом, какой-то своей необыкновенной по силе аурой.
Я опустила глаза, мне почему-то стало неловко и даже как-то стыдно.
- Да, - сказала я тихо. – Это в прошлом… Просто от прошлого не всегда так уж легко избавиться.
- Может быть стоит даже не то чтобы избавиться, а заново взглянуть на все и сделать хотя бы попытку идти вперед? – так же тихо произнесла Настя. Ее пальцы на мгновение сжали мои чуть крепче и тут же мягко отпустили меня. – И ты уже сделала такую попытку. На мой взгляд, она была успешной.
Я с сожалением смотрела на удаляющуюся руку. Это рука уже вытащила меня из бездны и теперь будто бы поддерживала, чтобы я снова, не дай бог, не упала.
- Лишь с твоей помощью я решилась на эту попытку, - еще тише, почти шепотом сказала я. – Вернее даже, что ты и сделала все за меня…
- Ничего я такого не сделала… - проговорила Настя, глядя в сторону, что для нее казалось нехарактерным. – Случайное событие иногда выводит из состояния глубочайшего ступора. Я всего лишь стала для тебя таким событием. Хотя немного бесцеремонно и навязчиво.
Она вновь взглянула на меня, и я чуть улыбнулась, произнося в ответ:
- Наверное, со мной и нельзя было по-иному… Можешь рычать на меня, но я все равно скажу спасибо. Может с твоей стороны это и не выглядит чем-то особенным, но для меня ты сделала очень многое!
Она и правда начала очень мило и наигранно хмуриться:
- Вот же упрямая какая!
Но я тут же сделала очень жалобные и виноватые глазки, и ее губы тоже тронула улыбка. Обстановка вновь вроде бы потеплела, и стало еще даже легче. Такое ощущение, что с каждым произнесенным словом, я отходила все дальше от края своей пропасти. Ну и конечно же, держась за руку моей драгоценной подруги!
- Ну хорошо, - сказала Настя, немного помолчав. – Ты меня расспрашивала, теперь моя очередь. Чем же занимаешься ты? Помимо того, что совсем не бережешь себя, участвуя в уличных гонках…
Я пожала плечами.
- Ну отчасти я тоже пошла по стопам родителей. Вернее, по стопам отца, ответила я. – Готовилась стать специалистом по системам безопасности движения воздушного транспорта.
О том, на кого я училась, Насте было неизвестно, и потому она удивленно подняла брови:
- Это как? В каком смысле?
- Ну если в общих чертах… - я подняла глаза к верху. – Самолеты иногда падают, сталкиваются друг с другом в полете, пропадают, сбиваясь с курса, и тому подобное. Моя специализация подразумевает предотвращение подобных происшествий и предпосылок к ним. Примерно так. Хотя, как понимаешь, мой энтузиазм что-либо делать сильно угас за последнее время…
- Ничего себе… - произнесла Настя. Она явно и неподдельно была удивлена. – А ты серьезная девочка.
- Кому все это теперь нужно… - я с грустной улыбкой махнула рукой.
- Не говори глупостей! – она строго посмотрела мне прямо в глаза. – Конечно нужно! А твой энтузиазм… Он вернется! Вот придешь в себя окончательно, и увидишь!
Я в очередной раз пожала плечами. Ну разумеется, ей виднее! Она-то смотрит на это со стороны. Все-таки Настя не лишена доли деспотизма в характере, быть может, даже значительной. Но это тоже каким-то странным образом очень ей к лицу… И почему я обращаю такое пристальное внимание на ее характер?
- Ну а спортивными достижениями я вряд ли могу похвастаться, - продолжила я. – Раньше регулярный фитнес, йога и стрип-дэнс поддерживали меня в форме, и я как-то была этим вполне довольна… Но сейчас, опять же…
- Ксю! – Настя прервала меня с нотками недовольства в голосе. – Ну хватит уже! Ты просто сделала перерыв, и твои умения, твои знания, твои лучшие качества никуда не исчезли!.. Тебе ясно?
Нет, ну она невыносима! Просто невыносима!
- Ясно… - проговорила я с показной покорностью и скромностью. – Если так угодно Ее Величеству Императрице…
Настя прикрыла глаза, плотно сжала губы и сделала носом глубокий вдох, не менее демонстративный, чем моя покорность перед ее строгостью. Выдохнув, она открыла глаза и произнесла:
- Ты всегда была такой дерзкой и упрямой? С самого детства?
- Да, - я утвердительно кивнула. – И мне, вероятно, еще не удалось достичь в этом совершенства.
Она вновь прикрыла глаза, качая головой, а я вдруг поймала себя на мысли, что дразнить ее очень даже забавно. Мне нравилось наблюдать, как она старается держать себя в руках, чтобы оставаться серьезной.
- Это все наказуемо, Ксения! – сказала она, прищурившись.
- Неужели?! – я сделала ангельские глазки.
Настроение резко пошло вверх. Давно, очень давно я не ощущала никаких приливов задорного веселья и желания шутить и смеяться!
- Вот не думала! – я продолжала, невинно глядя Насте прямо в глаза. – Ну, точно, это все от безнаказанности! Меня никогда не ставили в угол, и, конечно, моя задница ни разу не знакомилась с ремнем…
Я умолкла, потому что Настя, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, чуть склонила голову на бок и внимательно смотрела на меня. Очень внимательно и пристально.
- Неплохо бы заняться твоим воспитанием, - медленно проговорила она.
- Ну и что ты сделаешь? – спросила я по инерции. – Отшлепаешь и в угол поставишь?..
Она медлила с ответом. Меня вдруг пронзило мыслью о том, как и при каких обстоятельствах мы с Настей познакомились, а также о том, что при ее принципах, предпочтениях, характере и манерах поведения мне, пожалуй, всего этого не стоило говорить… Краска, похоже, уже вновь и весьма основательно подступает к щекам. Я уже не задорная и дерзкая, а смущенная и, наверное, мой виноватый вид был сейчас очень даже естественным.
- Ты провоцируешь меня? – спросила Настя с чуть заметной, таинственной улыбкой на губах. – Ты ведь с огнем играешь…
Я внутренне задрожала. Она что, обиделась? О, нет, в этом взгляде не было и следа обиды! Или все-таки был? Но я бы почувствовала, я сразу перестала бы нести всю эту чушь! Что-то все-таки происходит… Да как же сформулировать свои собственные мысли?! О, меня охватила волна какой-то паники!.. А при чем тут паника? Я запуталась, помогите!
Все что мне оставалось сделать, это опустить глаза и тихо пробормотать:
- Прости… Глупая шутка…
Я не смела смотреть на нее, но чувствовала, что она смотрит на меня. В воздухе повисло молчание, которое, по моему мнению, длилось невыносимо долго. В голове поднялся какой-то хаос, и я проклинала себя за свою язвительность и неспособность воздерживаться от всяких глупых приколов, от которых потом сама и страдаю больше всех!
Я уже принялась было подбирать слова для оправданий и раскаяния, но Настя вдруг произнесла:
- Ты купилась!
Наверное, такое как раз и должно быть ощущение от удара ремнем! Я вскинула голову, округлив глаза и приоткрыв рот от возмущения. С каждой долей секунды во мне нарастала жуткая по силе волна негодования!
- Что?.. - у меня просто заплетался язык. – Как… Ах вот ты какая!
Она уже откровенно улыбалась, готовая рассмеяться. Да, она меня переиграла и очень хитро! Сыграла на моем чувстве вины, искусно использовав сложившуюся ситуацию!.. Вот же лисица! Я подтрунивала над ней, а посмешищем в итоге оказалась сама!
Я, конечно, была как бы взбешена, но ни капли настоящей злости при этом естественно не испытывала! Укусить ее – вот это я бы сейчас с удовольствием!.. Меня саму уже начинал разбирать смех, и потому я была вынуждена отвернуться в сторону и прикрыть губы ладонью.
- Ладно… - произнесла я обреченно. – Один-ноль…
- Только не дуйся! – весело сказала она. – Ну не могла я удержаться!
- Я тоже… И что из этого вышло?..
Посмеявшись, мы наконец немного успокоились. Как же все-таки приятно быть с ней рядом! И хоть ее личность для меня все еще является загадочной, а характер далеко еще неясен до конца, я понимала – другой такой, самой лучшей и дорогой подруги, просто не может быть!
Настя пригляделась к часам на стене, за моей спиной.
- Как насчет того, чтобы пойти отдыхать? – предложила она.
Я тоже оглянулась, чтобы посмотреть на время. На часах лишь девять вечера.
- Конечно, пойдем, - ответила я. – Ты ведь мало спала прошлой ночью, и сегодня сорвалась по делам! Это я бессовестно валялась в постели днем…
- Зато ты приготовила отличный ужин! – возразила Настя. – Завтра можно будет как следует выспаться. Я никуда не собираюсь, поэтому хочу показать тебе тут все вокруг, заодно и прогуляемся. Как ты на это смотришь?
- С удовольствием, - проговорила я в ответ. – Сто лет, кажется, не выходила на улицу, чтобы просто погулять!
- Ну вот и отлично! Отправляйся тогда в душ, а я уберу со стола и приготовлю тебе спальню.
- Может лучше наоборот?.. Раз уж я взялась за работу на кухне, я и закончу. Ты и так накрывала на стол, пока я одевалась…
- Ну хорошо, - ответила Настя, вставая из-за стола и направляясь к выходу. – Тогда я в душ и потом сразу же займусь твоей спальней.
Я тоже поднялась и начала собирать посуду, произнеся ей вслед:
- Приятно тебе поплескаться!
Но она почему-то задержалась перед тем, как выйти в коридор. Я заметила это через несколько мгновений и повернула к ней голову, замерев с тарелкой в руках.
- Что? – удивленно спросила я, потому что она как-то странно и внимательно смотрит на меня своим фирменным загадочным взглядом.
- Из тебя вышла бы просто королевская горничная… - вдруг сказала она и, улыбнувшись краешком губ, быстро исчезла, оставляя меня удивленную и растерянную, с приподнятыми бровями и открытым ртом.
Это же просто шутка… Тогда почему я больше испытываю смущение, нежели веселость? Что происходит?.. Вот черт, я же покраснела! Уши, щеки, все горит! Я ничего не понимаю! Я попросту не могу разобраться в том, что меня взволновало! Никогда такого не испытывала…
Эмоции! Может, все-таки мне пока еще нужны какие-то успокоительные средства?..
Тряхнув головой, я собрала посуду на поднос и отнесла на кухню, чтобы сложить в мойку. Пустив воду, я отыскала перчатки для мытья посуды, губку и моющее средство.
Принявшись за мытье тарелок и столовых приборов, я все старалась успокоить какой-то туманный бардак, возникший в моих мыслях. Что-то беспокоило меня, но что, я так и не могла понять! Я не могла сказать, что это что-то тяжелое или грустное, нет! Но что-то такое, что не давало мне сейчас покоя… Как в этом разобраться? Что мне сделать?
Возможно, меня сбивала с толку обстановка и вообще, все происходящее сейчас вокруг меня. Возможно, мне просто необходимо было бы как следует сосредоточиться, чтобы понять саму себя. А для этого нужно немножко побыть одной. Даже хорошо, что сейчас мы собираемся спать, и у меня будет возможность остаться наедине со своими мыслями! Это то, что нужно.
Пока я думала обо всем этом, мытье посуды пролетело совсем незаметно, и я принялась было за сковородки, которые так и остались на варочной панели, но откуда-то из коридора донесся голос Насти:
- Ксю! Ты чего там, вручную что ли задумала все это мыть?! Оставь сейчас же! Там есть посудомоечная машина, и я сама все уберу!
- Уже поздно, - проговорила я, но она вряд ли меня услышала.
Посудомоечная машина действительно обнаружилась неподалеку, но до этого я как-то не обращала на нее внимания. Убрав всю посуду в сушку, я вышла в холл и увидела, как Настя, одетая лишь в черный шелковый халат, стояла перед высоким зеркалом и расчесывала все еще влажные волосы.
- Управилась? – спросила она. – Ты такая хозяйственная, ну просто прелесть!
- Ага… - я смущенно приостановилась. – Ну так и что теперь?
- А теперь – ты идешь в душ!
- Хорошо, только за халатом схожу…
- Я сама принесу! И белье тоже!
- Но… - начала было я, но она сразу меня оборвала.
- Ксю, расслабься. Просто отправляйся в душ! Кстати, я там тебе зубную щетку приготовила…
- Хорошо… - ответила я с покорной улыбкой. – Отправляюсь немедленно.
Она не поворачивалась ко мне и не смотрела в мою сторону, но, проходя мимо нее, я увидела отражение в зеркале и какой-то очень хитрый Настин взгляд, сулящий какой-то прикол или подставу!
Пребывая в некотором замешательстве, я прошла в душевую, избавила себя от одежды и не торопясь, в свое удовольствие понежилась под теплыми струями воды. Действительно, торопиться было особо некуда, спать не очень-то хотелось из-за того, что провалялась днем, плюс одолевающий меня ворох мыслей, в котором я никак не могла разобраться, не давал мне покоя! Ну и ко всему прочему – Настя что-то задумала. Слишком явной была ехидная ухмылочка в зеркале!
Выбравшись из кабинки, я почти сразу поняла, в чем дело! Мой халатик уже ожидал меня на вешалке возле входа, под ним, на полочке пониже, лежал новый комплект нижнего белья. И оно было под цвет халата – нежно розовое, с белыми кружевными полосками.
Я со стоном выпустила полотенце из рук, и оно упало к моим ногам. Настя не унимается! Ну что же ее так веселят эти намеки?! Я люблю розовый цвет, но ведь без фанатизма и излишеств! А она… Она… Может все-таки попытаться ее укусить?.. Я считаю – это было бы справедливо!
Некоторое время я размышляла над тем, что будет, если я откажусь надевать это белье. Вероятно, она как-нибудь все обставит так, что у меня снова не окажется выбора, или я буду чувствовать себя очень глупо! Я уже успела понять, что в подобных вещах она мастерица.
Немного обсохнув и приведя себя в порядок перед сном, я, повздыхав отчаянно, все же надела приготовленное белье. Халат я просто взяла в руки, унося его с собой – пусть Настя поглядит на то, чего ей так хотелось!
Мы вновь встретились в холле – она как раз спускалась вниз по лестнице, красивая и изящная в своем черном, поблескивающем халате. Увидев меня в одном лишь нижнем белье, она приподняла бровь, останавливаясь передо мной.
- Ну любуйся теперь! – произнесла я с некоторым ехидством. – Это месть за мою сегодняшнюю язвительность, да?
- Нет, ну что ты! – ответила она, действительно внимательно и с интересом оглядывая меня со всех сторон. – Тебе очень идет! Но, впрочем, ты вряд ли спишь в нижнем белье… Пойдем, я найду для тебя какую-нибудь милую ночнушку!
- Не надо! – я поспешно выставила вперед ладонь. – Твоя доброта и забота и так превыше всего! Не хотелось бы этим злоупотреблять! И вообще, я люблю спать обнаженной… Вот!
Она пыталась сдерживать улыбку, это было очень заметно! Также заметно было и то, что она выглядела очень довольной своими штучками!
- Ладно, идем… Покажу тебе твою спальню, - сказала она, жестом увлекая меня за собой.
Мы поднялись наверх и оказались в уже знакомом мне коридоре, в самом конце которого виднелась дверь в Настину спальню. По левой стене, как я уже знала располагалась ванная комната, а дальше за ней – кабинет. По правой же стене тоже располагались две двери на солидном расстоянии друг от друга. Это, вероятно, и были остальные спальни этого крыла, выходящие окнами в сад и на улицу. Первую из этих дверей мы миновали. Значит, Настя хочет разместить меня поближе к себе, в соседней комнате? Наверное, это и неплохо…
В неярком, мягком свете настенных плафонов я снова различила на Настином лице какую-то хитрую ухмылку.
- Думаю, тебе будет уютно здесь, - проговорила она, отворяя передо мной дверь.
Халатик, перекинутый через мою руку, скользко сполз на пол, и я не успела его подхватить, потому как замерла, подобно статуе, не в силах что-либо сделать или произнести.
Комната была отделана в неярких, спокойных, но отчетливо розовых тонах! Большая кровать и вся мебель цвета беленого дуба, создавали мягкий контраст с основными цветными оттенками. Обои, шторы, предметы интерьера – все было выдержано в классическом стиле для некоего воздушного и ветреного создания женского пола с очень светлыми волосами!
- Добро пожаловать, Барби, - услышала я голос у себя за спиной.
Медленно повернувшись, я взглянула на Настю, которая с величайшим трудом сдерживала смех.
- Это шутка?..- пробормотала я в полнейшем замешательстве. – Как это возможно?! Настя!
- Ну а что в этом такого, - спросила она, пожимая плечами. – Должна же быть в доме хотя бы одна до невозможности розовая, пригламуренная спальня?
- И я буду здесь спать?!
- Здесь или другом крыле дома, - сказала Настя, делая такой вид, будто она тут ну совершенно ни при чем. – Соседняя комната… Она… Не обставлена до конца. А тут ты в нескольких шагах от меня, и не будешь чувствовать себя потерянной в этом большом доме.
Мои плечи уныло поникли – я снова проиграла, и вид у меня, надо полагать, был очень комичный, поскольку Настя довольно улыбалась.
- Ты победила, - сказала я ей. – Остается лишь покориться…
- Невозможно удержаться, Ксю! Особенно когда все само складывается прямо как надо! – ответила она. – В своем смущении ты неподражаема!
- А ты – в своей хитрости!
Она засмеялась, заставляя меня чуть отвернуться, и скривить губы. Я нисколько не обиделась, но мой вид ее явно забавлял, и я не стану этому препятствовать. Пусть смеется, ее смех очень заразителен.
- Спокойной ночи, Ангел!
- Спокойной ночи… Добрая волшебница…
За мной закрылась дверь, и я вдруг ощутила внезапную усталость. Бросив халат в ближайшее кресло и расстегнув лифчик, я выключила верхний свет и поспешила к постели. Забравшись под пышное одеяло, я некоторое время лежала, глядя в потолок. Комната оставалась освещенной лишь ночником у изголовья кровати, и я пока не решалась его погасить. Неужели я все еще боюсь темноты?
Ну и веселый же вечерок… Хотела спокойно собраться с мыслями, и вот пожалуйста – снова ничего не получается! И все вокруг будто способствует усилению хаоса в моей голове!
Настя… Какая же она до невозможности милая и приятная подруга! С ней, наверное, ни минуты невозможно скучать. Ее хочется то искусать, а то расцеловать… Расцеловать?..
Я словно кукла в ее руках! Она все хитро и забавно подстраивает на свой лад, она наряжает меня, как ей хочется, укладывает спать, где ей нравится… Она… Она заботится обо мне? Она играет? Она держит меня под контролем?.. Или все это вместе… Но что тогда в большей степени?..
Я замерла, пугаясь собственных мыслей и, сильнее укутываясь в одеяло, закрыла глаза в каком-то полном бессилии…
…«Ты ей нравишься…» - прошептал мой внутренний голос, который в последнее время обычно очень крепко спал, либо игнорировал все происходящее вокруг, не считая нужным что-то комментировать. – «Ты для нее больше, чем подруга…»
«Нет, этого не может быть!» - тихонько пропищала я в ответ. – «Я… Она ничего такого не делает и не говорит!!! Она и не думает приставать ко мне или что-то в таком роде…»
«Приставания? Ксения, ты слишком грубо оцениваешь людей… Присмотрись к ней внимательно! Она тактична и воспитана» - возражал голос. – «И она привыкла сдерживать свои чувства. Она понимает, что не может подойти к тебе ближе, чем это для нее позволительно. Она и не делает этого, лишь безобидно подшучивает над тобой, стараясь хоть отчасти вернуть твое настроение и радость жизни!»
«Тогда в чем же дело, если так?!» - воскликнула я мысленно. – «Что меня сейчас терзает так непонятно?!»
Голос будто зачитывает приговор:
«Тебя терзает то, что и она тебе нравится. Не просто как подруга. В ее шутках, словах и действиях ты видишь скрытый смысл…»
«Нет!» - я внутренне отчаянно сжалась в комочек.
«…тебя влечет к ней, Ксения…»
«Нет, нет!!!» - закричала я, надеясь, что этот крик звучал лишь в моих мыслях.
«…Ее забота и нежность, ее стремление беречь тебя даже от тебя самой притягивает тебя к ней, как магнит!.. Ты хочешь ее, но ведь даже не в плане секса, хотя и начнешь скоро страдать без этого весьма ощутимо! Ты… Ты хочешь быть рядом с ней!..»
«Но я… Я же не такая!!!» - кажется, я была готова мысленно расплакаться от отчаяния. – «И вообще заткнись! Ты уже запинаешься!»
«Такая, это какая? Ты хотела знать, что тебя терзает – ты узнала…»
«Но это все неправда!!!» - вскричала я в исступлении.
«И кроме этого есть кое-что еще…» - продолжал неумолимый голос. – «Ты мучаешь ее!»
«Я?!»
«Да – ты! Своим присутствием! Пожалей ее и уйди!»
«Но… Но я пыталась… Она не желает меня отпускать…» - с тихим стоном прошептала я.
«А потом она еще сильнее будет желать, чтобы ты осталась! Кто-то должен разорвать этот замкнутый круг! Или ты не понимаешь, чем все это может кончиться?»
«Боже… Боже мой!.. Что же происходит?! Это неправда все, неправда!!! Нет!!! Замолчи, пожалуйста, умоляю!..»
«Ты должна уйти, Ксения!» - голос был настойчив. – «Должна уйти, пока она не влюбилась в тебя окончательно!.. А ты – в нее… Тебя тянет к ней, потому что она спасла тебя, потому что по-своему дала прикоснуться к тому, чего тебе всегда хотелось – взаимной заботы, понимания и уважения чувств… Не убивай ее! Беги, Ксения!»
«Замолчи!!! Хватит!!!» - я чувствовала, что мой мозг готов взорваться. Кажется, я зажмурилась и сжалась уже не только внутренне, но и всем телом! Я схожу с ума! Я с Настей знакома всего-то ничего, около года, а знаю ее лично вообще только чуть больше суток! Но при этом такое ощущение, что мы вместе прожили всю жизнь…
…- Ксюша! – услышала я голос, но уже совершенно другой, извне. – Ксю, что случилось?! Проснись, пожалуйста!
Этот голос был встревоженным. И кроме того – кто-то держал мою руку и тряс меня за плечо. Я ошарашено вскинулась, садясь в своей постели, и широко открыла глаза. Рядом со мной, на краю кровати, сидела Настя, и я испуганно отодвинулась, вжимаясь спиной в подушки и прикрывая грудь одеялом.
- Я не спала, не спала! – на каком-то автоматизме пробормотала я, сама не совсем доверяя своим словам.
Наши взгляды встретились. Не знаю, что она прочла в моем, но в ее взгляде я видела беспокойство и озадаченность. Мою руку она так и не отпустила.
- Что с тобой? – спросила она, придвигаясь поближе.
Мне отступать было уже некуда. Впрочем, я почти овладела собой.
- Ничего… - тихо отозвалась я, опуская глаза. – Что случилось?
- Ты кричала и стонала во сне, - сказала Настя, и от этих ее слов я похолодела. – Я пошла налить воды и, проходя мимо твоей двери, услышала…
- Вот черт… - прошептала я лишь одними губами.
- Тебе приснилось что-то плохое?
О, Настя, не надо, прошу тебя! Я не могу… Не могу слышать этот нежный, заботливый голос… Выпустите меня отсюда!
- Не помню… - произнесла я вслух, несмело взглянув на нее. – А что я кричала?
- Ну, что-то вроде «О, нет, нет!.. Замолчи, умоляю!.. Уходи!..» и тому подобное. И стонала громко…
Меня передернуло, и я почувствовала, что краснею от стыда.
- Эмм… Ну, не знаю… - я торопливо подбирала слова. – Вообще у меня бывает… Я с детства впечатлительная. Вот… Не обращай внимания и прости, что напугала.
На мое «прости» она не рассердилась, но посмотрела на меня с сомнением – по-видимому, не поверила ни единому слову. Вот черт! Но не могу же я сказать ей правду!
- Точно все нормально? – спросила она.
- Да… Да, сейчас отдышусь и все будет совсем хорошо…
Она мягко привлекла меня к себе, и я вдруг неожиданно для себя оказалась в ее объятиях!
О, господи! Настя, что ты творишь?! Только не сейчас!
- Ты дрожишь, - послышался ее тихий голос у самого моего уха. – Замерзла?
Да какое там замерзла?! Я сейчас, наверное, огнем пылаю! И тепло ее тела, оно здесь, рядом со мной, близко-близко… Разве я могла замерзнуть?.. Спрятав лицо в ее волосах, я радовалась тому, что мы сейчас не смотрим друг другу в глаза. Я чувствовала ее запах – нежный, свежий, притягательный…
О, боже мой… Сердце, остановись! Лучше остановись! Тебя можно будет запустить дефибриллятором, когда ты, наконец, уймешься!
- Нет… - также тихо ответила я, подыскивая способ, чтобы как-нибудь аккуратно освободиться. – Мне не холодно… Может от сна эффект остался…
- Тебе было так страшно? Ты же не помнишь ничего!
- Угу… Не помню. Но ощущение тревожное…
Она лишь крепче прижала меня к себе, и я уже пребывала в полном отчаянии. Ситуация была попросту безвыходная.
- Не бойся. Ничего не бойся, слышишь? - произнесла Настя и, чуть отстранившись, поцеловала меня в щеку.
Меня уже просто колотило, как я ни старалась унять эту проклятую дрожь! Убейте меня уже кто-нибудь! Двусмысленность наших слов, пусть даже непроизвольная, разрывала меня на части.
- Да… - сказала я ей в ответ.
Не знаю, что со мной происходит! Просто безумие какое-то! И понять своих слов и действий я уже совсем не могла! Я в панике поняла, что потеряла над собой контроль!
«Хьюстон, у нас проблемы!.. Очень большие проблемы!» - жалобно взывала я, но внутренний голос молчал, поняв, что с сумасшедшей и безнадежно упрямой связываться себе дороже.
Управления не было, я падала… Но куда?.. Снова в пропасть?! О, нет, я падала в эти теплые, нежные, манящие объятия! Что же это значит – упасть вот так?.. Разбиться, превратившись в тлеющие обломки? Или чья-то ладонь станет мягкой посадочной площадкой для моего поврежденного лайнера, которая примет его, приведет в порядок и вновь научит парить в небесах сверкающей птицей?
Но это же невозможно! Я давно искала место для приземления, но для приземления навсегда! Я больше никогда не собиралась взлетать, я больше не верю в возможность вновь когда-нибудь подняться в небо!
«Ты собираешься совершить аварийную посадку на полосу, которая не способна принимать самолеты твоего класса!» - проснулся на мгновение мой внутренний голос. – «Ну что ж, дерзай! Посмотрим, как ты отсюда будешь взлетать в свое небо!»
…Я ответила на Настины объятия, тоже обхватив ее руками – и мой уставший самолет развернулся к аэродрому… Я сама прижалась к Насте сильнее – и самолет вышел на глиссаду… Несмелым движением я коснулась губами ее плеча, надеясь, что это не выглядело как откровенный поцелуй, и замерла – мой воображаемый лайнер принимает конфигурацию для приземления, выпуская закрылки, включая посадочные огни!
- Да… - повторила я очень тихо, но Настя, конечно, услышала меня. Наверное, она сейчас прислушивается не столько к моим словам, сколько к моим безвольным движениям. – С тобой не страшно… С тобой спокойно…
Она чуть-чуть отстранилась, пытаясь уловить мой взгляд, и я, наконец, собравшись с силами, подняла глаза. Мы были совсем близко! Критически близко!
- Ксения, с тобой точно все хорошо? – спросила Настя.
Ее тревога вроде бы отступила, но появилось удивление и какое-то легкое замешательство. О, да, я тоже научилась немного читать ее чувства по взгляду и выражению лица! И ей становилось неловко… Я чувствовала это! Чувствовала всем телом, каждым своим нервом. Она, похоже, понимала, что как-то невольно переступила свою незримую границу!.. И не одна она.
Я ослабила свои объятия, и Настя немедленно сделала то же самое. В неярком свете ночника мне показалось, что она даже чуть покраснела. Не так, наверное, как я, но все же! Вот это ей точно несвойственно!
- Все хорошо… - проговорила я, пытаясь вложить в свои слова и взгляд побольше уверенности. – Правда, все хорошо.
Настя опустила глаза! Она опустила их в смущении! Она не знала, что ей делать! Вот не думала, что такое в принципе возможно… Я даже побаивалась приоткрывать ее чувственность, так, по-видимому, тщательно прикрытую всеми силами.
- Хочешь, я побуду с тобой, пока ты не уснешь? – спросила она.
О, даже в ее голосе неуверенность, будто она опасается чего-то. Даже не чего-то, а кого-то, то есть меня!
Конечно! Конечно, я хочу, чтобы ты осталась! И держала за руку всю ночь, как делала это совсем недавно! И чтобы можно было проснуться так же, чувствуя, как твои пальцы сжимают мои! И чтобы так было всегда…
- Нет, нет, что ты! – покачав головой и виновато улыбаясь, сказала я. – Даже не думай об этом! Ты теперь что, каждую ночь не будешь спать из-за меня?! Это все так… Это пройдет… Не волнуйся, пожалуйста!
- Уверена?..
- Да, Насть, конечно… Все хорошо!
Наконец она начала овладевать собой! На ее губах тоже появилась облегченная улыбка. Она поднялась, сжав мое запястье своими пальцами, и произнесла:
- Ну тогда отдыхай, Ксюшка. Если что, я совсем рядом!
- Я знаю… - проговорила я в ответ. - Знаю… Именно поэтому я и не боюсь попытаться уснуть снова…
Может и не стоило произносить последние слова! Настя, уже положив пальцы на ручку двери, приостановилась и повернула ко мне голову. Я судорожно пыталась прочесть ее взгляд, но он был каким-то слишком затуманенным и непроницаемым! Она больше ничего не сказала, лишь одарила меня теплой улыбкой на прощание и с какой-то едва уловимой поспешностью в движениях вышла в коридор, притворив за собой дверь.
Я повалилась на подушки совершенно обессиленная и спряталась под одеялом с головой! Ну что же такое я вытворяю, а?! Сознание, отключись, прошу! Я не могу больше думать! Надоело, не хочу!
Или сознание прислушалось к моим мольбам, или просто нервная усталость взяла свое, но уснула я почему-то очень быстро, едва успев осознать, что безудержно проваливаюсь в глубокий сон.