Корабельный врач лейтенант Юра Жариков наслаждался воскресным бездельем. Редки выходные у корабельного офицера. То дежурство в лазарете, то сидение в части с матросами, чтобы не разбежались, не подрались, да и так, на всякий случай.
И вот выходной.
Юра со своей семьей - женой и маленькой дочуркой проживал в частном секторе, во времянке. Все удобства во дворе. Хозяйка, женщина не очень корыстная, брала умеренную плату. После всех выплат кое-что оставалось с офицерской получки, но всё же перед очередной приходилось изрядно экономить.
Жена занималась стиркой. Хлебом не корми этих женщин, дай что-нибудь постирать.
- Юра, сходи за картошкой в овощной. У нас картошка кончилась.
Помощник дежурного по соединению по живучести капитан третьего ранга Толбунов Николай Гаврилович готовился к смене. Ночные проверки корабельных вахт прошли спокойно. Проиграны несложные учения по борьбе за живучесть, замечания записаны в журналы дежурных по кораблям. Чего напрягаться в воскресный день? Завтра опять понедельник и долгая рабочая неделя.
Хорошо дежурить по выходным. Ни тебе начальников, ни командования. Тишина. Дремлет вахта. Где еще так отоспишься, как не на вахте в воскресный день? Дома то жена разве позволит отдохнуть? Потащит куда-нибудь на дачу, или по магазинам. Или какие-нибудь гвозди в стены заставит вколачивать. Да гвозди то ладно. А то вот есть еще занятие - ковры выбивать...
Время приближалось к обеду. Пора было бы подсуетиться. Под лежачего дежурного "шило" не течет. До получки оставались считанные дни. В карманах пусто. Месячный запас спирта израсходован.
Николай Гаврилович нехотя вышел из рубки дежурного по живучести, зажмурился, словно кот, посмотрев на солнышко.
Задумался.
На кораблях дежурят молодые ребята. Те, кто постарше и понаглее стараются от воскресных дежурств увильнуть.
Перебрав всех дежурных по кораблям и просчитав все возможности, старый механик опечалился. Что-то не высматривалось вариантов... Неужто придется вот так, "всухую" смениться?
Соединение подводных лодок базировалось по берегам узкой тихой бухты. Ворота части выходили на небольшую площадь, где постоянно толпился народ, сновали автобусы, шевелилась незамысловатая жизнь военного городка, в котором каждый знал о другом чуточку больше, чем о самом себе.
Гаврилович вышел за ворота и стал грустно наблюдать за бренной суетой городских обывателей.
Время шло... Впустую.
Вот мамаша с коляской спешно переходит дорогу, вот бежит собачка. Собачка-то знает, куда бежит. А вот это уже ближе. Идут подвыпившие. Нет! К сожалению, не знакомые!
Все не то...
Да вот же знакомое лицо! Это идет лейтенант медицинской службы Юра... фамилию забыл, с соседней подводной лодки!
Гаврилыч, как опытный охотник, не рванул, а крадучись двинул на перехват Жарикова. Встреча должна быть правдоподобно случайной, желанной и радостной.
Вот уже четыре шага. Юра смотрит в одну сторону, Гаврилыч в другую. Надо зайти так, чтобы Юра первый увидел Гаврилыча, а старый механик будто бы его и не замечал.
Гаврилыч не видит Юру.
- Здравия желаю, товарищ капитан третьего ранга! - С уважением, по уставному поздоровался Юра со старшим по званию.
- О! - воскликнул Гаврилыч, неожиданно увидев Юру, - здорово, здорово, Юра!
С радостью двумя руками он пожал Юре руку. На губах играла искренняя приветливая улыбка.
Случайная встреча состоялась!
Юре польстило. Капитан третьего ранга, постоянно занятый и хмурый механик с соседней подводной лодки его, оказывается, знает! По имени! И рад случайной встрече.
- Ты, это, чего тут ходишь? - Заговорил механик подводной лодки с лейтенантом.
- Да вот хожу-брожу... Жена попросила картошку купить. Картошка закончилась дома.
- И давно ли, это, ты тут ходишь? - Дипломатично спросил Гаврилыч.
- Только пришел.
- И что же ты, это...?
- Что?
Гаврилыч не спешил. Главное не спугнуть птицу.
- Да насчет картошки-то...
- А что?
- Да что же, у тебя дома и картошки нет?
- Была, да вот кончилась.
- Ну, лейтенант, ты, это, не прав!
- Это почему же?
- Да потому, - назидательно поднял палец корабельный инженер, загадочно посмотрев на Юру, - что картошка дома у тебя должна быть всегда!
- Это как же? - удивленно спросил Юра.
- А так! Вот заступаешь ты, это, стало быть, по лазарету дежурным врачом и ходишь проверять качество приготовления пищи.
- Ну, хожу... - не поняв, куда клонит Гаврилыч, робко произнес Юра.
- И что же ты, это, пишешь в журнале проверки качества приготовления пищи? - Спросил Юру бывалый моряк.
- Пишу, что пища доброкачественная, что прием пищи разрешаю. Оценка "хорошо".
- Так то это, так, - проговорил Гаврилыч со вздохом. - А вот ты, это, когда-нибудь написал о том, что пища недоброкачественная и прием пищи ты, это, не разрешаешь?
- Н-нет...- тихо проговорил Юра.
- А почему?
- Вы же знаете, что будет потом.
- Ну что будет потом? - Переспросил капитан третьего ранга и посмотрел на Юру хитровато улыбнувшись.
- Будет страшный шум! Будет грохот и рев! Будет война! Атомный взрыв! Всех выгонят со службы!
- А потом? - Не унимался седой моряк.
- Ну, не знаю...
- А потом, - моряк замолчал и вновь поднял вверх прокуренный сбоку указательный палец, - потом, - закончив глубокомысленную паузу, продолжил Гаврилыч - после всего этого страшного шума и грохота у тебя, это, дома всегда будет картошка!
Юра некоторое время удивленно смотрел на заскорузлый палец механика, затем робко спросил:
- Это как?
- Это так, что она к тебе сама будет сыпаться!
- Почему?
- Потому что все тебя после этого будут уважать и будут тебе ее нести...
- Я так не могу, - грустно проговорил Юра. - Ну ладно, пойду я... дальше искать.
Он хотел было направиться в сторону автобусной остановки, но механик не собирался упускать предоставленный судьбой шанс.
- Ты, это, погоди. Иди за мной!
- Куда? Меня жена ждет. С картошкой.
- Иди, иди!
Гаврилыч завел его за ворота. Вместе они вошли к дежурному по КПП. Взяв трубку телефона, механик попросил соединить с дежурным по столовой.
- Кто у телефона? Яковлев? Плохо представляетесь! Не умеете вы, это, представляться, товарищ мичман! Кто-кто! Конь в пальто! Дежурный по живучести капитан третьего ранга Толбунов! Тут это... Вот какое дело, товарищ Яковлев. Комбриг приказал проверить организацию дежурной службы на камбузе в выходной день. И качество приготовления пищи! С пристрастием приказал проверить! Вы готовы? Ну и хорошо! Все у вас в порядке? Молодцы! И приборку сделали? А отходы вынесли? Нет? Ну... я вам, это, не завидую! Кто проверяет? Да лейтенант медицинской службы... Как фамилия? - отвернувшись от трубки в сторону Юры спросил Гаврилыч шепотом.
- Жариков, - ответил Юра.
- Жариков, - повторил в трубку Гаврилыч. - С контрольным листом! Что в листе? Да все, епту, в листе! Ножи наточены? А доски для разделки мяса, рыбы и овощей пронумерованы? Нет? Да вы что! Хорошо, что я его, это, перехватил. А то бы он, это, всех вас там с вахты поснимал. Вы бы снова заступили! Почему? До смены еще пять часов, а на отдых и подготовку, согласно устава, положено четыре. Так то вот, брат... Плохо ваше дело... Порвал бы вам утром комбриг письку на фашистскую свастику! Что делать? Не знаешь? Ну, это, епту, набери там ему всего... Свежестей всяких. Что там на ужин? Курица? Курицу дай... Понял? Ну, готовь!
- Ну, лейтенант, давай сумку!
Гаврилыч вызвал матроса-рассыльного, вручил ему Юрину сумку и приказал стремглав лететь на камбуз к дежурному.
- Только картошку, это, пусть даст почище! Почище картошку! - Строгим голосом прокричал вслед матросу дежурный по живучести и, обращаясь к Юре, ласково спросил:
- Ну ты, это, как насчет праздника-то?
- Что? - не понял его Юра.
- Ну, отметить и все такое...
- Да я за картошкой...
- Да будет тебе картошка! - Предчувствуя скорую победу, уверенно пообещал старый моряк. - Как насчет пивка?
Юра со вздохом достал из кармана пятерку и протянул сбережения Гаврилычу. Гаврилыч мигнул дежурному по КПП, и через пять минут тот был уже на месте с гордостью извлекая из портфеля две бутылки портвейна!
Было только удивительно и непонятно, как и когда этот ловкий мичман умудрялся их откупоривать? Из портфеля бутылки извлекались закупоренными, а на стол ставились уже без пробок!
Появились два пыльных стакана, вчерашний хлеб, огурец и алюминиевая солонка с крупной солью.
- Ну...в общем! - произнес Гаврилыч первый тост по праву старшего и поднял стакан полный розового портвейна. - Огонь!
- Огонь! - поддержал его мичман, и они дружным залпом опустошили стаканы.
Юра молча наблюдал.
Юру не забыли. Налили и ему полный стакан. Юра отказывался. Но бывалые моряки так его упрашивали, с такой грустью и нежностью смотрели ему в глаза, что невозможно было им отказать. Пришлось выпить.
Моряки выпили еще. Помолчали. Юра пить наотрез отказался. Его немного повело. Стало хорошо. Приятно. Хорошие душевные люди. Подводники. Верные друзья. Они всегда придут на помощь!
Говорили о незакрытых клапанах вентиляции, в которые попадает ветошь, о забытых в распредщитах ножовочных полотнах, о емкости аккумуляторных батарей и многих других интересных и пока непонятных вещах.
Юра с теплотой смотрел на краснеющие от портвейна лица витязей морских глубин.
Витязи бодро хрустели свежим огурцом, макая в серую соль черствый хлеб...
Появился рассыльный. Гаврилыч перехватил у него сумку и велел пойти покурить.
Сумка была неподъемно тяжелой. Свежей зеленью радовали глаз огурцы, пучки зеленого лука и редиски. Между качанами капусты и какими-то свёртками во всю ширину клюва блаженно закатив от удовольствия глаза, улыбалась голова курицы.
- Вот видишь, лейтенант, а ты переживал!
Юра преданно смотрел на просоленных моряков. За такими в огонь и в воду!
- Ну, за тех! - Имелись в виду "те, кто в море".
- За тех! Святое!
Наконец герои-подводники прикончили вторую бутылку. Дежурный по КПП вернул пустую посуду в портфель. Туда же отправил пробки. Первая улика! Гаврилыч одобрительно кивнул. День прожит не зря!
Придерживаясь за дощатый забор, Юра доплелся до калитки, отворил ее, поставил тяжеленную сумку на землю и присел на скамейку.
- Ну что, купил картошку? - спросила жена.
- Купил.
- Ой, Юра, какой ты молодец, столько всего накупил! И курица! И зелень! Я уж думала, как нам до получки дотянуть? Ой, Юра, а где это чищеную картошку продают? В каком магазине?
Юра дремал.
После этого выходного дня у Юры дома картошка никогда не заканчивалась.