«…Похоже, что все до капельки было чистой ложью,
Как же мне не повезло
В тот проклятый день, когда я встретил тебя.
…я ношу
Черную рубашку,
Потому что черно в моей душе.
…Я говорю тебе,
Что на мне черная рубашка,
А под ней мой труп»…
Juanes “La camisa negra
Он входит в коридор, и коридор наполняется дымом. Дым идёт от его тёмных волос. Из его глаз. От его ледяных рук.
На нём – чёрная рубашка, как и на всех, у кого нет души.
Он потерял душу не на придуманной сильными войне.
Не в борьбе с совестью, честью и подлостью.
Не в схватке со смертью, которую он так часто видел.
Приходила женщина. Женщина в белом. С оборванными волосами. Грязными глазами. Липкими руками.
Он боролся с ней 24 ноября 2012.
Он бороться не смог.
12 мая 2013 он погиб.
Он проходит по коридору, и коридор наполняется смрадом от его рубашки.
Он всё ещё довольно красив. Сутул. У него мутные вместо серых глаза. Он забыл о малахите, который слагал землю его земли.
Он просто чёрный, как пустота в его душе, и поэтому он носит чёрную рубашку – подчеркнуть свой изъян.
У него холодные руки, потому что он носит чёрное. Чёрный – холоднее других цветов. Чёрный вымораживает насквозь. Когда он проходит, то большинство отворачивается. Им холодно. И темно. И дыра вместо души свистит восточным ветром.
Женщина приходила за похотью. Она вынула душу. Она не поставила даже протез.
У него теперь чёрная рубашка, потому что под ней нет души. Может; она просто чёрная. В восточных ночах она не видна.
Не видно ничего.
Слышен только хруст льда в рёбрах. Он носит чёрную рубашку, чтобы замаскировать своё полученное уродство – уродство от женщины в белом, обманувшей его.
Он уходит. Дым и копоть рассеиваются. Так не воет даже паровозное депо. Только чёрный горбатый силуэт маячит на фоне светлых стен.
Иногда ему кажется, что он разучился дышать. Но у него есть чёрная рубашка – скрыть нанесённую женщиной в белом боль.
И - если прислушаться – можно уловить стон его души. Она где-то рядом. Она скучает по телу, облачённому в чёрную рубашку, Но у неё нет сил – она больна.
Боль сильна.
Сильна обида.
Только чёрная рубашка хрустит на груди убитого, как сломанный лёд.
poniedzia;ek, 21 wrze;nia 2015