(Boris Markarov photo)
Между букв, между слов суждено мне записывать так, чтобы прибыла тихая данность, проступило пространство без сна. Чтобы все посмотрели без боли на далекое звездное небо, что всегда было рядом, чтоб вокруг нас вращались планеты без гула, без смертельного страха падения, без забытья, чтобы музыка, ех, чтобы белые танцы, чтобы соло, чтоб пляски народов пошли, не касаясь предметов, между атомов и элементарных частиц.
Мне лежать на раскопках кувшином без дна, мне следить за перстом, указующим на пустыре.
Если кто-то возьмет мои вирши и решит не читать между строк, перестанет гоняться за смыслом, прекратит жадно схватывать в тексте неизбежные знаки препинания, возникающими от присутствия в теле, откажется от коварного удовольствия находить внешние недостатки, посмотрит через мысли, которые ему не принадлежат, как через щели в заборе, он окончательно обнаружит, что такое занятие может быть только последним местом работы.
Не скажу, что ходил я устраиваться, высылал анкету, стремился куда-то попасть… А раз так – кто расторгнет контракт? Мама родная, мне не платят за правду! Мне уже не соврать! Мне помещик дал вольную - и закон обратной силы не имеет! Мне нельзя запретить делать то, что я должен.
Будь, что будет.
Что тут скажешь еще?
Даже думать не хочу: через меня пишется - и все тут. И все - тут. И через меня пишется.