Он знал, что главное в писательстве - это соответствие. Уровень. И он его нашел. Вернее, привел в соответствие с сонным состоянием темных народных масс.
Его действительность стремительно падала до средней метки понимания жизни простого булочника, слесаря-сантехника, инженера и учителя в первом поколении.
И тогда его настигла слава. Пусть и небольшая, но надежная. Пропахшая станками, черствым хлебом и упаковкой от дешевой мебели.
Он слился с народной мыслеформой, стал ее частью, выразителем всех ее примитивных движений. Писал о какой-то чертовщине, с умным видом излагал банальное движение серого вещества в природе, во всех направлениях принявшего формы, понятные сверху донизу.
Отныне он мог с честью носить титул "граф". Он научился графоманить.