Я и плачу, и улыбаюсь, и мучительно стараюсь планировать, и не получается.
Преображение. Икона. Конец XIV века Из Спасо-Преображенского собора в Переславле-Залесском, доска липовая, паволока, левкас, яичная темпера, Государственная Третьяковская галерея.
«Мама умерла - это ничего, вот когда умирает ребенок это страшно».
Она была мой ребенок, мой друг, мое вдохновение. Все мои мысли, радость, печаль. Я сама.
Моя сила, моя слабость.
Я прошу только: «Помоги ей, Господи. Скажи, что я рядом».
Там и с тобой. Вдвоем. В палате. На четвертом этаже. В феврале две тысяча четырнадцатого года. В том лесу, где мы шли по снегу в дачном поселке. В ванной комнате, что выходила окнами на дом престарелых. В домике у матушки Александры. Синие утра. Мир, сжавшийся до одного дня. Из Питера мы обе не вернулись, мама. Мы остались там. Только ты ушла вверх, а я еще здесь и ищу точку преткновения.
Ей несколько раз откладывали операцию. Желчь уже стала выходить в кровь. Мы объездили все важные места, которые я должна была посетить: часовню Ксении, монастырь Иоанна Кронштадского, Казанский собор, Царскую часовню.
Я возила за собой восковую мумию, которая все еще была живая. На нее все пялились в маршрутке.
Иоанн Кронштадский, Ксения Петербургская, Казанский собор, Александро-Невская Лавра, куда я с первых недель сама не знаю зачем, но ходила. Мой город ждал меня, как блудного сына. Он дал мне все. Мои стихи, рисунки, летать, Пушкин. Первый золотой город моей жизни, из которого я улетела в Константинополь.
"Я умираю?", - спрашивала меня мама. "Нет, конечно. Мы справимся".
А помнишь, как из окна была видна церковь, как каждое утро я шла мимо нее по скрипучему снегу, чтобы умыться в квартире, переодеться, заполнить сайт, помолится, и снова идти в больницу? А помнишь наш деревянный храм в Песочном? Знаменный распев? Колодец?
Наш бесконечный медовый месяц. Твой и мой, мамочка.
Мы прожили с тобой целую отдельную жизнь. И между тобой «до» болезни и «после» Господь проложил пропасть.
Изменилась ли я тоже?
Я надеюсь.
Мама… Я смотрю на небо. На листья. На сентябрь. На утро. На мои дни. И я не могу жить, но живу. И иду. Потому что ты со мной. И это удивляет.
Сакральное пространство создается людьми. Это создание среды коммуникации с миром божественного. Создание Нового Иерусалима на земле. Превращение всей России в пространственную икону Святой Руси, где обретут спасение праведники в момент Второго пришествия. И этот проект воплотился в трех монастырях - Новом Иерусалиме, Иверском Валдайском и Кийском Крестном монастыре. Соотношение дольнего и горнего. Видение мира земного так тесно связанного с миром небесным. Того, что было реализовано в Константинополе.
Константинополь - первая грандиозная икона.
Мучительно напрягаю разрозненные части себя, чтобы снова собраться во что-то веселое, мыслящее, спокойное, красивое.
Раздать все. Уйти. Выйти отсюда.
Смерти нет. Дочушка, смерти нет. Не плачь.
Мама, смерти нет.
Я верила, думала, а теперь знаю.