Я от души смеялась над бабуленькой, побывавшей совсем недавно у меня в гостях. Ехала она из областной больницы, (а я живу недалеко от вокзала), вот и зашла передохнуть.
- А, быват, твой муж или сын придут с работы и меня подкинут до дому-то, - говорит бабуленька. Ноги совсем отказали. Худо, Шуронька, когда доживёшь до того, што ноги не заносят и мужики не запросят…
- А что они должны просить-то, бабушка Аня?
- Ой, голубушка, веть не помню,- юморит она. Ты мне перво-наперво покажи то место, куды царя не водят…
Я опешила. Мысли обгоняли одна другую. Я не знала, что ответить, но взглянув в смеющиеся глаза бабули, сразу догадалась, куда надо отвести её.
Сели пить чай. Она попросила щипцов, которыми раньше щипали сахар. Удивляюсь, как она сумела расщипать сахаринки на малюсенькие кусочки. Чай бабуля пила по-деревенски : из блюдечка, вприкуску.
- Небось щипцы-то у тебя ещё с царских времён остались? Помнишь, какие раньше хахырины-то были? - спросила она.
Да, я помнила кусковой сахар, который получали по пол-килограмма на паевые книжки.
Потом баба Аня начала рассказывать, как она съездила в больницу. Получился монолог. Я только слушала и улыбалась.
«Купила я, Шуронька, мобильник самый дешёвый, чтобы только звонить. Внук мне объяснил, на каки кнопки надо нажимать, чтобы звонить, а он, окаянный, и дома-то не везде связь держит. Сижу на приёме к врачу, и вдруг звонок. На связи большой начальник, а у меня в телефоне как всё загудит! И свет погас. Батарейка, наверно, села. А молодой мущщина, который рядом сидел, сказал, что разрядился у тебя, бабушка, мобильник.
- Нарядное-то устройство есть? - спросил он.
А я ни про како нарядно не слыхала. Приехала к сыну, спросила у него, но там не оказалось ни у кого такой широкой дырочки на телефоне. Вот так я и маялась целую неделю в больнице. Сноха не выдержала:
-Давайте я Вам дам, мама, будильник. Часов ручных у нас нет.
Ну, вот, перед следующим походом в больницу зашла я в книжный магазин, купила правнуку поющу книжку про козу и семеро козлят. Век прожила, а чтобы книжки сами пели, не слыхала. Продавщица объяснила, каку кнопочку надо нажимать, а я книжку положила в сумку к будильнику. Сидим в очередь на приёме. Калидор большой, народу много, все врачи тут принимают. Тишина. Вдруг у меня в сумке будильник как зазвенит! Громче нашего соседского петуха. Кой-кто даже вздрогнул. Я достала будильник. Жонка, котора рядом сидела, спросила, который час. Я стала класть будильник в сумку, а оттуда песню запели грубым волчьим голосом: «Ребятушки-козлятушки, отворитеся, отопритеся, ваша мать пришла, молока принесла». Это я нечаянно будильником кнопочку у книжки нажала. Ну, тут казалось, што весь калидор заграял, заржал…Вышла медичка из кабинета ушника, а потом и глазника, но все уже молчали. Медсёстры не знали, в чём дело, и ушли работать. Ну, а больны раскрепостились, не зря говорят, што минута смеха заменяет стакан сметаны. Все стали потихоньку што-то рассказывать друг другу, што-то расспрашивать…Мущщина, который читал анекдоты, говорит:
- Пришёл один мужик к золотой рыбке и просит её исполнить желание.
- Я желание-то твоё исполню, только у соседа оно исполнится вдвойне.
- Я согласен, - говорит мущщина. – Выколи мне глаз.
- Что Вы, - сказала золотая рыбка.- У соседа ведь не будет обеих глаз.
- Вот и хорошо, - сказал мущщина, - хоть он не будет на мою жонку зенками зыркать.
Все смеялись негромко, штобы не мешать медикам работать.
Соседка, котора сидела рядом, говорит:
- Подруга подруге жалится: «Ой, што-то я совсем охрела, места на мне здорового нет, вся больна. А втора ей говорит: «Ничего себе больна, а кажинну ночь от тебя по 1-2 мужика выходят»…
- Бессовестная ты. Одно место у меня здорово, а ты и то позарилась».
Тут уж я не удержалась, засмеялась так, што проснулся сосед, сидящий рядом. Я как глянула в его чёрные глаза, дык до сих пор не могу выбраться из омута. Кажну ночь стал сниться этот фертикультяпистый дед».
- Не зря говорят, что любви все возрасты покорны. - Только и успела сказать я.
Анекдот бабушки Анны, рассказанный с такой деревенской простотой, не показался мне вульгарным.
За разговором чай быстро остывал, я несколько раз подогревала чайник.
-Ну, вот и нафуркалась, намякалась я у тебя, Шуронька, как бы худо дома не было…
- С одной-то воды? – смеюсь я.
Пришёл внук с секции.
- Ой, какой Ондреюшко-то стал фартовый. Помню, маленький какой дока был, ёра, бабушку Анну сумел объегорить.
Внук засмущался, что за «дока», что за «ёра», он не знал. Вот и муж пришёл с работы и увёз бабушку домой. А я, как будто на родине побывала, так дорога мне эта диалектная речь наших бабушек, она входит в их разговор, как дыхание или сердцебиение…