Глава 12а
- И ничего не гипертрофированные, - возразила средняя голова на подозрительно чистом кастильском диалекте. – Это меня один тренер по бодибилдингу подбил на усиленные тренировки верхних конечностей. За приличный, надо сказать, гонорар. Вот я и перестарался. Слегка… Но летать мне это совсем не мешает. Да вы сами посмотрите…
Трёхголовый стал усиленно махать перекачанными крылышками, оторвался от земли и плюнул в сторону от братьев донельзя вонючим, но не жарким, пламенем.
- Вот, - плюхнувшись обратно на травку, сказал трёхголовый и, кивнув в сторону остаточного пламени, добавил: - Я ещё и так умею.
Тут заговорила вторая голова. Но братья не поняли, потому что голова говорила по-русски. А если бы знали, то услышали следующее.
- Слышь, братаны, у вас нет кокса? – спросила вторая голова.
- Заткнись, придурок! – перешла на незнакомый язык и первая голова. Третья голова сладко спала и пускала во сне пузыри.
- Сам придурок! – огрызнулась вторая голова.
- Нет, пацаны, хорош собачиться, давай, лучше разомнёмся, - предложила первая.
- И то дело…
После этих незнакомых слов чудище с тремя головами, ряженое наподобие ярмарочного мексиканца, снова поднялось над землёй и стало поливать Гарри с Дадли струями жутко пахнущего огня.
- Ах ты, сука! – заорал по-английски Гарри. – А я ведь только от птичьего говна отчистился!
Он послал мысленный сигнал Дадли, тот мобилизовал весь свой волшебный потенциал, присоединил его к потенциалу Гарри, и она на пару стали вязать чудище магическими воздушными канатами. Канаты получились особенно прочными и заговорёнными, потому что Гарри вплёл в них корни невидимой чудодейственной конопли. Эта конопля имела два преимущества перед нормальной. Во-первых, как мы уже упомянули, она обладала замечательным свойством не отсвечивать на виду у всяких нехороших людей типа «наркологических» полицейских и прочих недоброжелателей. Во-вторых, в период созревания – каждый последний четверг каждого месяца – на этой невидимой конопле появлялись видимые косяки с первосортной дурью. Только знай, не ленись и обрывай смачные завертки с невидимых стеблей. Вышеупомянутые корни вышеупомянутого растения Гарри телепортировал с загородной дачи домашней феи Розамунды, покровительницы той части европейских парламентариев, которые лоббировали закон о легализации лёгких наркотиков. В общем, чудище попало ещё в тот оборот. Сначала, правда, оно трепыхалось, плевалось огнём и, судя по выражению двух жутких харь, мерзко сквернословило. Затем чудище выбилось из сил и, подпалив в нескольких местах сухой «подлесок», таки рухнуло на землю.
- Уф, - обратилась к братьям средняя голова, - развяжите, пожалуйста, мы больше не будем.
- Честно не будете? – переспросил Дадли и соорудил заклинание против нарушения честных слов лицом (или лицами, как юридическими, так и физическими) такими действиями, которые противоречат смыслу вышеупомянутых слов данным лицом или данными лицами.
- Честное слово, - брякнула, не подумав, голова, а когда поняла, что связала себя и остальное туловище заговорённым обязательством, было поздно.
- А вы, вообще, кто? – решил уточнить Дадли. Гарри в это время принялся сооружать специальный волшебный прибор-тестер, с помощью которого собирался идентифицировать непонятного громилу. Герой современной дебильной детской литературы стоял вполоборота и мял вокруг себя сырой воздух уругвайской сельвы. И, пока он занимался своим делом, Дадли продолжал беседовать с незнакомцем.
- Я Камоэнс (20) , - заявила средняя голова.
- Не слушайте его, он вовсе не Камоэнс, - встряла вторая голова неизвестного создания, - потому что Камоэнс – португалец, а мы – испанцы. А зовут нас Лопе де Вега Карпьо Феликс (21) .
Вторая голова говорила хриплым голосом не то с перепоя, не то с общего бодуна, не то с какого другого перепуга. И, усиленно сопя, слезливо моргала покрасневшими глазами. Третья голова продолжала сладко спать.
- И то, - не стала спорить средняя голова. – Испанцы мы.
- Где-то я слышал про такую фамилию, - задумчиво сказал Дадли. Он вопросительно посмотрел на Гарри, но только зря старался. В отличие от него, обычного магла, Гарри совсем мало учился в нормальной английской школе. Но, будучи избранным по желанию литературной проходимки Джоан Роулинг, попал в школу для дефективных детей с волшебным уклоном. Где занимались всякой фигнёй, но только не нормальными предметами. То есть, Гарри одинаково не знал ни Камоэнса, ни Лопе де Вега, ни даже своего земляка, старика Шекспира. А уж о таких дальних авторитетах как дедушка Крылов или граф Толстой любимец детско-юношеской публики даже не слышал.
- Да вы не напрягайтесь так, молодой человек, - прохрипела вторая голова, - а лучше угостите меня коксом.
- Гм! – возразил Дадли.
Гарри тем временем закончил «конструировать» свой прибор, волшебный классификатор нечистой силы по признаку poly cranium (22) из отряда крылатых, подвид «огнедышащие» и выступил со своей партией.
- Да никакой ты не Лопе не де Вега! – воскликнул он. – Ты, зараза, Змей Горыныч! Из славянской мифологии, понял?
- Точно, - сник трёхголовый, - я из России. Фигли, сам хотел давно слинять из этой страны, да попал в кабалу к одному мазурику. Вот он меня и командировал, сучий потрох, в эту сырую задницу вместо Мальты или, на худой конец, Кипра. А мне, между прочим, сырость противопоказана…
- Я что-то не пойму, чего вы все из России бежите? – влез со своим интересом Дадли. – Уж и по Лондону нормально пройти нельзя, обязательно споткнёшься или об Лужкова, или об его ужасную бабушку.
- Фигли Лужков со своей бабушкой?! - плачущим голосом возразил Змей Горыныч. – С ихними деньгами им везде лафа и полная Шенгенская виза. А что делать простым работягам вроде меня? Да терпеть только и остаётся. И что за жизнь у нас, если б вы знали… Кругом или коррупция, или откровенные бандюганы. А я, в общем-то, приличный персонаж, никому никогда худа не делал… большого. Стерёг себе Калинов мост, и всего делов. Так как же его не стеречь? Всё-таки, царство мёртвых, а не хухры-мухры постоялый двор с задрипанным казино и подержанной сауной…
- Ну, да, приличный, - ухмыльнулся Гарри, продолжая изучать показания своего волшебного прибора, - а расскажи-ка лучше, чем ты питаешься?
- Ну, ем раз в день на завтрак по девушке, - смутился приличный персонаж, - так надо же чем-то питаться? Ну, похитил однажды Забаву Путянишну, так вы бы знали, дорогой сэр, сколько после этого было шума?
- Девушек он ел, фу! – проснулась и одновременно жеманно потупила подкрашенные глазки третья голова. – Лично я предпочитаю юношей…
- Надо же! – удивился Дадли. – И тут полная бисексуальная революция. Леди Гага, если узнает, будет очень довольна.
- А я вообще вегетарианец, - хрипло сказала вторая голова, адресуясь к Гарри. – Слышь, братан, ты бы посмотрел повнимательней, может, у тебя кокс найдётся? Мозги совсем не варят…
- Слушай, дай ты ему кокса! – попросил за вторую голову Дадли.
- Я не пойму, на хрена ему кокс? – удивился Гарри. - Я никогда не слышал, чтоб драконы питались углём…
- Ну, во-первых, уголь и кокс – это не совсем одно и то же, во-вторых, ему нужен кокаин, - объяснил Дадли. - C17Р221NO4, плотность – 122 грамма на сантиметр кубический, точка плавления – 98 градусов по шкале Цельсия, точка замерзания…
- Ах, так ему кокаин! – воскликнул Гарри. – Ни хрена себе, вегетарианец… Перебьётся! Я и сам себе такого дорогого удовольствия никогда не позволял. Так, разве что клей иногда нюхал в полиэтиленовом пакете…
- Что, правда? – удивился Дадли. – Интересные же вещи я узнаю о тебе, братец. А со слов Роулинг ты был чистым паинькой…
- Так я не дорассказал, - продолжила первая голова Змея Горыныча, центральная. – В общем, мне, как почти приличному персонажу жить в современной России теперь никак. Но куда на хрен без денег денешься? Я и туда, и сюда, - никакого выхода. Потом, правда, одна знакомая кикимора посоветовала прикинуться евреем и мотать в любую сторону. Для этого мне надо было обрезаться, сунуть в лапу десять зелёных штук одному посреднику и с помощью Еврейского союза дуть в Голландию. Или в Швецию. Или в штаты с Канадой. Выбрал я штаты. И уже начал делать прививки, как меня закабалил один отечественный мерзавец с помощью совершенно невозможного заклятия и одного подлого доноса. Сообщил он в Еврейский союз, будто никакой я не еврей, а в своё время, где-то в позапрошлом тысячелетии, сожрал дочь одного еврейского пуговичника. Да мне, когда я жрать хочу, всё равно: что царевна, что хабалка, что дочь пуговичника. И, поверьте мне, дорогие сэры: я никогда не занимался дискриминацией по расовому признаку. Поэтому я никогда не отделял дочерей русских сапожников от дочерей украинских салоделов, еврейских портных и даже татарских лошадиных барышников. Нет, я, конечно, дико извиняюсь за промашку с пуговичником, но мне не только перекрыли въезд во все цивилизованные места за границей РФ, но меня ещё и внесли в чёрный список международных преступников как злостного антисемита и фольклорного идеолога холокоста...
- Очень интересно, - перебил Змея Горыныча Гарри, - так почему ты не в израильской тюряге с пожизненным сроком, а здесь?
- Так я ж говорю: вечная кабала с помощью совершенно невозможного заклятия, - словоохотливо признался записной антисемит из славянской мифологии. - То есть, меня мой теперешний хозяин сначала сдал Еврейскому союзу как стеклотару, а потом сделал так, чтобы они там в своём союзе обо мне начисто забыли. Ну, чтобы меня не замели, а я ему за это помогал во всех его гадских начинаниях. Да ещё ему Кащей Бессмертный подсобил…
- Так, Кащей Бессмертный, - пробормотал Гарри, переходя по ссылке в интерфейсе своего волшебного прибора к нужному персонажу. – Ого!
- Точно! – поддакнула средняя голова славянского сказочного персонажа. – Ещё та гнида. Он тогда, когда меня занесли в известный чёрный список, пытался бодаться с распределителями стабфонда. Ну, типа, получить на свои дела по модернизации хранения частного золотовалютного фонда дополнительных ассигнований в виде всего трёх миллиардов долларов, да не тут-то было! То есть, приняли его тепло, велели посидеть в очереди, а мимо то Кириенко, то Матвиенко, то Бондарчук младший. Которому тоже надо, потому что за страну переживает, которой вот как худо без улучшения киноиндустрии под его чутким руководством будет. А что нужно для её улучшения? Так, каких-нибудь пару…
- Короче! – рявкнул Дадли.
Глава 14
- Так вот сидел наш Кащей, сидел, а потом и взбеленился. Сколько, дескать, можно? Я, дескать и в отличие от вас, недавних пламенных пионеров, всю свою вечную жизнь был примерным буржуем и отъявленным демократом, а вы меня затирать? Да тут мимо него ещё один проходимец по фамилии Чубайс, а под мышкой у него – десять миллиардов на развитие российских нанотехнологий…
- Десять миллиардов? – дружно ахнули братья, а Гарри процедил: - Да, теперь Россия задавит весь мир этими технологиями…
- Уже задавила, - ухмыльнулся Змей Горыныч. – Тут давеча этот Чубайс показывал по телевизору изобретение подведомственных ему учёных. Вся страна хохотала! Всего – на всего дисплей с миниатюрной камерой. Смотришь, то есть, в камеру, а на дисплее – твоё трансляционное изображение. Ну, ведущий всё дело раньше остальной страны насчёт хохота раскумекал, однако ж и с работы лететь не охота, и что-то говорить надо. Вот он, сердешный, и спрашивает. Дескать, чудо-дисплей – это хорошо, но где обещанный вами чудо-планшет? Ну, Чубайс не смутился и заявляет: планшета пока, дескать, нет, но будет. Пусть только страна не ограничивает его отрасль в будущих расходах. А то всё контролирует, контролирует, даже обидно. Что, страна Чубайса не знает (23) ?
- Вот, блин! – снова дружно возмутились братья. – Ты долго будешь нам лапшу на уши вешать?
- Всё, закругляюсь! – взмахнул перекачанными крылышками фольклорный козёл отпущения русских народных богатырей. – Кащей начал дебоширить, ему надавали по шее и – в кутузку. Потом, правда, за него вступился сам президент, Кащея выпустили на поруки с подпиской о невыезде с Рублёво-Успенской зоны, но он на подписку наклал и прямики к моему теперешнему хозяину. Тот, то есть, предварительно его пригласил, они встретились, и Кащей снабдил моего нынешнего работодателя дополнительным заклинанием, которое усиливает мою кабалу. Теперь всё!
- Выходит дело, ваш Кащей Бессмертный ничего не получил при разделе стабфонда? – педантично уточнил Гарри, продолжая изучать новую страницу, открывшуюся в интерфейсе волшебной программы.
- Так я же говорю: по шее!
- И ты теперь здесь по заданию своего, так сказать, работодателя? – продолжил допрос Гарри.
- Да, командирован за свой счёт, чтоб ему ни дна, ни покрышки, - пригорюнился Змей Горыныч. – Одна экипировка сколько стоила. Выходит дело, зря я так вырядился…
Он снял со средней головы сомбреро и почесал репу.
- А с какой целью ты сюда командирован? – спросил Гарри.
- Ну, чтобы и вас, и вашего братца гм! это…
- Что – это?
- Ну, того, этого…
- Понятно. А как хозяина звать и где точно он проживает?
- А вот этого я сказать не могу, - ещё больше пригорюнился Змей Горыныч. – Мне, мало, велено молчать на эту конкретную тему под страхом самоликвидации. Больше того: я начисто позабыл и вид, и реквизиты, и координаты моего, так сказать, работодателя.
- Понятно, - буркнул Гарри и дематериализовал прибор. – Нанимаю тебя двойным агентом. Будешь работать двойным агентом?
- Буду! – прижал крылышки к пончо Змей Горыныч. – Дайте только пожрать! А то мне по моим мифологическим характеристикам самостоятельно искать жратву в зарубежных странах заказано.
- Пожрать ему! – воскликнул Дадли. - Девушку?
- Лично мне – юношу, - тягучим голосом возразила третья голова.
- А мне – кокса, - продолжала стоять на своём вторая.
- Делать-то что? – поинтересовалась первая.
- Слушай, а ты яйца нести можешь? – вдруг осенило Гарри. – Ну, такие, размером с ананас?
- Простите, сэр, не обучен, - оскорбился Змей Горыныч с помощью средней головы.
- Ах! – воскликнула третья голова. – Нести яйца! Как это поэтично! Нет, я обязательно сменю пол и выйду замуж за настоящего мужчину…
- Заткнись, приблуда! – прохрипела вторая голова. – Куда тебе ещё дальше менять пол?
- Скажите, а вы что-нибудь знаете об ананасах Фаберже? – снова спросил Гарри.
- Впервые слышу! – округлила глаза первая голова.
- А у вас случайно нет жены? – встрепенулся Дадли.
- Ни случайно, ни не случайно, - отрезал Змей Горыныч.
- А встречаются в природе самки вашего вида? – задал очередной вопрос Гарри.
- В природе – не знаю, а вот мифология про самок Змеев Горынычей умалчивает, - пожал плечами отрицательный герой восточнославянского фольклора.
Гарри с Дадли переглянулись.
- Так вы будете нас кормить? – прохрипела вторая голова.
- Что ж, этому десять фунтов кокаина, - велел Гарри, - а этим – по антилопе-гну.
- За мой, разумеется, счёт, - саркастически сказал Дадли.
- А что? – ощетинился Гарри. – Зато я заговорю этих уродов временно попитаться животным мясом вместо девушек.
- Юношей! – визгливо возразила третья голова. – А за уродов ответите… по суду…
- Кстати, где ты собрался брать антилоп-гну? – съехидничал Дадли. – Что, в Африку его повезём? Здесь, между прочим, такие антилопы не водятся…
- Чёрт с ним, пусть будут космополитические бараны! – заорал Гарри.
- Да, а делать-то что нам прикажете? – повторила вопрос средняя голова. – Ну, в качестве двойного агента?
- Что, не терпится поработать? – ухмыльнулся Дадли. – Или сначала корм примешь?
- Корм!
- Кокса!
- Юношу… или, на худой конец, барана, но чтобы самец!
Кормёжка обошлась без прений и дополнительных претензий. Средняя голова густо рыгнула, вторая раз пять чихнула и повеселела, а третья снова сладко заснула.
- Так, сначала мы вас обследуем с помощью вот этого, - сообщил Гарри и материализовал новый прибор. Типа ауротестера, но с функцией определения ауры управляющего субъекта посредством тестирования управляемого объекта и магического считывания его биополя. Однако ни хрена полезного данное занятие не дало.
- Качественно закодировался, зараза, - пробурчал Гарри, - никаких показаний…
Он плюнул на бесполезный прибор и дематериализовал его к чёрту.
- Совсем никаких? – с надеждой спросил Дадли.
- Угу.
- Ну, хоть одно мы знаем наверняка: таинственный кукловод дона Кумарилья и его двойников – из России.
- Не факт, - возразил Гарри. – Что, думаешь, раз этот козёл из восточнославянской мифологии, то и его работодатель – из одной стран, «исповедующих» данную мифологию? Типа, из Украины, Беларуси или России? Но ты не зря упомянул именно Россию: ведь этот…
- Пожалуйста, не обзывайтесь! – умоляюще попросила средняя голова.
- …Ладно, этот почти приличный сказочный персонаж конкретизировал более точную географию своих деловых отношений с неким загадочным колдуном, с якобы отечественным мерзавцем, рассказом о случае с разделом стабфонда в пользу других известных не сказочных персонажей. Но на фига? Не для того ли, чтобы отвести нас от истинного местонахождения вышеупомянутого кукловода?
- Мне кажется, ты чересчур усложняешь, - поморщился Дадли.
- Кажется – не кажется, однако нам надо переходить к следующей фазе нашей операции, - отмахнулся Гарри и переглянулся с братом. Оба одновременно вспомнили об аппетитных ананасах, о возможности получить их без всякого Сотсби и понимающе моргнули друг другу.
- Мне что делать-то? – повторил свой вопрос восточнославянский отрицательный мифологический герой с поправкой на современные нравы в среде трансвеститов, бодибилдеров и наркоманов.
- Можешь проваливать на все четыре, - разрешил Гарри
- Домой? – обрадовался Змей Горыныч.
- Да куда хочешь. Можешь на Кипр или Мальту.
- Да я бы со всей душой, но, боюсь, работодатель не пустит.
- Тогда домой. И, как предстанешь перед своим таинственным работодателем, скажи ему, что его задание ты здесь выполнил. Ну, типа того, что ты нас того, этого. Понял?
- Понял, - с сомнением произнесла средняя голова, она же – первая. – Однако…
- Не поверит, поскольку прочитает всю твою мысленную подноготную вплоть до дальней памяти?
- Именно.
- Ну, так, и на хитрую задницу есть хрен с винтом, - сообщил Змею Горынычу Гарри старинную английскую мудрость. – Поэтому мы – вот!
С этими словами любимец детско-юношеской публики сотворил серию специальных пассов, Дадли помог брату мысленно и они оба заколдовали все мысли Змея Горыныча вплоть до самой его задней памяти на предмет самой тщательной достоверности его будущего заявления своему работодателю насчёт выполнения известного задания в далёком Уругвае. Ну, типа, что он таки того – этого и Гарри Поттера, и его двоюродного братана Дадли Дурсли.
- А теперь – пошёл! – рявкнул Гарри.
- Гоу, гоу! – поддержал брата Дадли.
Змей Горыныч затрещал своими перекачанными крылышками, оторвался от земли и взмыл вверх. Спустя несколько секунд рядом с братьями шлёпнулись ковбойские сапоги, а Гарри, сверяясь с показаниями нового волшебного прибора, отслеживал полётный маршрут двойного агента.
- Так, рванул через Атлантику в сторону Гибралтара, - приговаривал он, - Мальта… Без остановок. Кипр… Без остановок. Чёрт, пошёл через Иран и Каспийское море в Россию!
- Куда именно? – поинтересовался Дадли.
- Всё, маршрут исчез! – досадливо воскликнул Гарри.
- Но всё-таки в Россию подался, так? – не отставал Дадли со своей версией географии некоего гнусного работодателя Змея Горыныча. – Факт?
- Да не факт! – повысил голос Гарри. – Маршрут ведь исчез?!
Глава 15
- Ладно, погнали к фазенде этого самого Кумарильи, - сказал Дадли.
- Да там у него не фазенда, а целое поместье, - завистливо облизнулся Гарри.
- Гнать как будем, на специальном заклинании или на своих двоих? – спросил Дадли.
- Чёрт с тобой, заклинай, - разрешил Гарри.
Дадли тоже чертыхнулся, но несколько в ином контексте, и они с Гарри перенеслись в живописный пригород Монтевидео, где жили состоятельные граждане Уругвая и всякие богатые колонисты. Белые, красные, цвета светлой охры и недозрелой мускусной дыни дома стояли на обширных участках, где росли всякие тропические деревья, кустарники и травка. Некоторые участки заросли в художественном, тщательно продуманном, беспорядке, на других наблюдалась парковая планировка в английском (французском, японском) стиле, а вот дом дона Кумарилья, доставшийся ему по наследству от немецкого колониста и бывшего хранителя казны третьего рейха, отличался от всех своей показательной скромностью. Сработанный из жёлтого кирпича, под красной черепичной крышей, он стоял в максимальном отдалении от всех сторон каменной ограды, насчитывал два этажа плюс цоколь, имел минимальное количество окон с дверьми и одну внушительную печную трубу на торцевом дымоходе. Вокруг дома наблюдалась обширная лужайка, «разреженная» строгими цветниками в бордюрах и несколькими дорожками, посыпанными чистеньким песочком. Двери дома отсвечивали витражным стеклом, на окнах «стояли» модные зеркальные стёкла, а вся их хрупкость защищалась почти невидимыми стальными решётками. И кругом камеры охранного видеонаблюдения.
- Однако, - пробормотал Гарри, приземляясь перед внушительными воротами из кованого чугуна в массивных тумбах, деланных из внушительных гранитных обломков и качественного раствора.
- Не хило, - поддержал брата Дадли. – Что дальше?
- Дальше… вот! - возразил Гарри и превратил их обоих в уругвайских полицейских. Они с Дадли слегка обмяли на себе новенькую форму, и Гарри нажал кнопку звонка на воротах. Спустя минуту раздался пропитой женский голос.
- Wer sie etwas dringend braucht? (24) – каркнуло переговорное устройство и разве что не дохнуло перегаром.
- По-немецки брешет, собака, - сказал в сторону Гарри и также перешёл на язык Шиллера и его разбойников. – Мы по поводу заявления вашего соседа.
- А какого чёрта ему, старому облезлому прыщу, надо? – стала собачиться по-кастильски невидимая собеседница, перемежая отдельные непечатные слова характерным бульканьем.
- Ему надо, чтобы вы не кидали пустые бутылки из-под виски на его участок, - по-джентльменски соскочил с немецкого на кастильский герой современной детско-юношеской литературы.
- А вы кто? – своевременно осведомилась собеседница.
- Мы полицейские, - заявил Дадли.
- Да вижу, что не братья милосердия из приюта святой Катарины, - ехидно возразила невидимая дама, - однако с каких пор это местные полицейские стали говорить по-немецки?
- Меня зовут Адольф-Мария Шнапс фон Гутенморген, - заявил Гарри.
- А, земляк моего дедушки, - промямлила собеседница, - входите…
В воротах что-то щёлкнуло, калитка распахнулась, и Гари с братом вошли в поместье. Они миновали искусственную лужайку, не встретили ни одной души и упёрлись в парадный вход. Там тоже что-то щёлкнуло, массивная дверь убралась вовнутрь, и братья оказались в полутёмном помещении не то шикарной прихожей, не то скромного вестибюля.
- Прямо и по лестнице вверх! – по-немецки велел давешний пропитой женский голос с помощью другого переговорного устройства.
Братья послушно проследовали так, как им велели, и очутились в ещё более полутёмном будуаре.
- Так что вам надо? – булькнуло из наиболее тёмного угла будуара.
- Да ничего особенного, мадам! – взмахнул руками Гарри. – Просто служба у нас такая. Ваш сосед пожаловался, а мы должны отреагировать.
- Опять штраф? – брюзгливо спросила по-прежнему невидимая дама.
- Минимальный! Тем не менее, это удовлетворит вашего соседа, и он перестанет кляузничать.
- Надолго ли?
Гарри незаметно – за спиной – сделал несколько пассов и ответил.
- Надолго. Если вы перестанете швырять бутылки на его территорию, из-за чего страдают то собака соседа, то его прислуга.
Пассы тем временем сделали своё дело, невидимая собеседница (и, очевидно, хозяйка дома) включила дополнительное освещение и перед глазами братьев нарисовалась расхристанная особа в невозможном халате, в невозможной причёске и в ужасных шлёпанцах на босу ногу.
- Супруг дома? – перешёл к делу Гарри. Дадли стоял рядом истукан – истуканом и не подавал признаков жизни. А то. Гарри заколдовал своего братца на отделение духовного «я» Дадли от его телесной оболочки и отправил младшего Дурсли исследовать дом. Одновременно заказав передавать мысленные сигналы по поводу чего бы то ни было.
- Кто его знает? – удивилась хозяйка и снова приложилась к огромной бутылке.
«Дома, - отозвался Дадли, - сидит в кабинете и что-то диктует своему секретарю. Это я на слух определил. Сейчас войду в кабинет. Чёрт!»
«Что такое?» - мысленно спросил Гарри и обратился к хозяйке с закономерным вопросом:
- Вы не знаете, дома ли ваш супруг?
- Да я о себе уже не знаю: дома ли я или уже в психушке вместе со своим гросфатером, - плаксиво возразила супруга загадочного дона Кумарилья.
«Не могу просочиться внутрь кабинета!» - отозвался Дадли.
«Даже в качестве духа? – изумился Гарри. – Что-то там не так. Попробуй применить магию отворения заговорённых помещений кабинетного типа».
- Что так? – участливо поинтересовался Гарри, относясь уже к хозяйке дома.
- Да вот как вышла замуж за этого черномазого герильяса (25) , так всё и пошло кувырком, - призналась расхристанная особа и снова булькнула из бутылки. – Какая-то сплошная чертовщина, где не отличить белую горячку от приступа обычной шизофрении или раздвоения личности. Впрочем, ничем этим я раньше и не страдала. А сейчас – пожалуйста. И во что я превратилась? Свинья – свиньёй. Да чтобы раньше я вот так вот одна жрала из бутылки и не предложила бы гостю? Да никогда в жизни… То есть, никогда в прошлой жизни…
«Так… применил… просачиваюсь… Ага!» - снова отозвался Дадли.
«Что – ага?» - раздражённо уточнил Гарри.
«Ну, как и предполагалось на слух: один сидит в кресле, курит сигару и диктует, - сообщил Дадли. – Второй сидит за письменным столом и что-то печатает на допотопной пишущей машинке типа «Ундервуд». Блин!»
«Да можешь ты нормально обрисовать ситуацию!?» - вконец разозлился Гарри, заколдовал поддатую хозяйку на временную потерю остаточного сознания в результате алкогольного опьянения и на своих двоих рванул к брату. Он некоторое время повозился с дверью кабинета, чтобы открыть её для физического проникновения, затем вошёл внутрь и увидел двух джентльменов, занятых именно такой деятельностью, какую давеча описал Дадли.
«Вот, - продолжил мысленный базар Дадли, - чистый кукольный спектакль типа Панча и Джуди…»
Дух Дадли усилием своей волшебной воли поднял над джентльменом с сигарой вазу с орхидеей и вылил на джентльмена воду. Тот, как ни в чём не бывало, продолжил диктовать, и даже его сигара не погасла. Хотя вода в достаточном количестве попала и на неё.
- Сволочь! – ахнул Гарри, сотворил из воздуха колдовской нож для сверхъестественных вивисекций и стал с помощью него отслаивать от джентльмена с сигарой сначала одежду, потом кожу и так далее, пока не добрался до механической куклы ростом пятнадцать с четвертью дюймов и пропорциональной своему росту (имеются в виду человеческие пропорции) ширины. Кукла имела позу человека, сидящего в кресле и курящего сигару. При этом кукла пищала тоненьким голоском.
И, пока Гарри «докапывался» до сути кукольного спектакля, дух Дадли смотался к своему телу, там с ним объединился и в почти нормальном виде вернулся в кабинет. Потому в почти, что Дадли, по большому счёту, происходил из маглов, не способных осваивать качественное волшебство. Поэтому сейчас он выглядел более чем ущербно: большая часть его духовной сущности поместилась в его телесную оболочку, но часть осталась снаружи и оттягивала брюки отпрыска семейства Дурсли. И выглядел Дадли так, словно он наклал в свои штаны, да ещё позволил накласть туда тройке своих знакомых. Или одной знакомой лошади с хорошим аппетитом. Сначала Дадли не обратил на такой конфуз никакого внимания, но потом, когда немного походил по кабинету и понял, что ходить ему таки не очень удобно, попросил Гарри разобраться со своим деформированным туалетом. Но Гарри не обратил на просьбу брата никакого внимания, потому что изучал волшебно-механическую куклу. Для этого Гарри материализовал новый прибор, но, как только направил его на куклу, она распалась на молекулы и, соответственно, пропала из виду. Одновременно с ней сгинул и тот джентльмен, который давеча печатал на машинке. Гарри чертыхнулся, хлопнул себя по правому уху, и из его левого уха выскочила миниатюрная карточка. Гарри помахал ею в воздухе, карточка увеличилась в размерах и превратилась в нормальную фотографию. На ней отчётливо виднелись оба джентльмена, занимающиеся каждый своим делом.
- Гарри, да помоги ты мне засунуть остаток моего духа обратно в меня! – не отставал от него придурок Дадли.
- Отвали, - огрызнулся Гарри и мухой слетал в будуар. Там он вывел фрау Кумарилья из временного оцепенения, показал фотографию и спросил: - Кто это?
- Это? – с трудом ворочая языком, переспросила фрау Кумарилья. – Это мой муж Хосе-Антуан, чтоб ему пусто было, и его секретарь, Чико Эспиноза. А я…
- Спи дальше, - велел Гарри и снова оказался в кабинете. Там он не дал раскрыть рта Дадли, но плюнул на свой штиблет волшебной слюной и дал хорошего пинка под зад брату. Часть духа противного Дадли, почувствовав волшебное прикосновение, съёжилась и убралась обратно в своё физическое пристанище. Дадли с облегчением подтянул брюки и спросил:
- Ну?
- Работаем дальше! – бодро ответил Гарри и принялся обнюхивать кабинет, теперь уже не доверяя никаким приборам, но полагаясь только на своё волшебное чутьё. Так он нюхал минут пять, ползая на четвереньках, пока вокруг не стала происходить какая-то сверхъестественная кутерьма. Во-первых, за окном кабинета резко смерклось. Во-вторых, откуда ни возьмись, громыхнуло стремительно надвигающейся грозой. В-третьих, полыхнуло враз около дюжины молний. Одна попала в окно кабинета, стекло рассыпалось вдребезги, Гарри с Дадли инстинктивно прикрыли свои головы руками, а когда они убрали руки, то увидели, как в окно лезет какой-то замшелый мужик в непонятной обуви, смешных портках и рубахе навыпуск, подпоясанной какой-то верёвкой. Мужик тащил суму, откуда торчала голова полузадушенного петуха, и стрелы. Одна стрела вывалилась из сумы, шмякнулась о пол кабинета и громыхнула натуральной молнией. Гарри с Дадли на какое-то время ослепли, а когда их зрение восстановилось, перед ними нарисовалась следующая сцена: в кабинете, помимо них и давешнего мужика, фертом разгуливал натуральный мифический змей, а там, где раньше находилась видимость дона Кумарилья, сидел некий убогий малый с гармошкой и, хрипя мехами, подпевал себе на незнакомом братьям языке. Точнее – на древнеславянском с применением некоторых неологизмов. А пел он следующую галиматью:
- Не леполи ны бяшеть о правлении дорогого Владимира Владимировича словесы,
Иже, братие, славу дорогому президенту рокотаху,
И вещия прсты на живая струны вскладаше,
И почнём повесть сию про деяния президента удалого,
Абы воспеть нам, братие, его подвиги по борьбе с коррупцией, а также его усилия по увеличению ВВП и повышению уровня благосостояния верноподданных холопов!
(20) Луиш Ваш ди Камойнш, португальский поэт 16 века
(21) Испанский драматург, 16-17 века
(22) Многоголовый, примерно так
(23) Автору сильно повезло, и он видел данную телепередачу с участием настоящего героя нации. Жаль, правда, что таких героев редко показывают по ящику. Не то, что дорогого президента, который и в море ныряет, и в хоккей с братанами колбасится, и на пожарища выезжает, и с народом запросто разговаривает. Аллилуйя!
(24) Вам кого? (примерно так)
(25) Разбойник по-кастильски