Глава 86. Инфернальный босс
– Ром, перестань думать про диск, – сдержанно попросил Бергер, прихватывая зубами кончик ручки.
Роман настойчиво потянул его руку вниз и выхватил ручку из сомкнутых пальцев. Все кирилловы карандаши он давно уже заменил на те, которые с другого конца были увенчаны ластиками. Грызть оправленную в металл резину Бергер не стал даже и пробовать. И так ясно, что это противно. Поэтому переключился на пластмассовые ручки. Роман уже точно знал, что в ближайшее время отправится на поиск ручек в металлическом корпусе.
– Ты просишь слишком много, Лапуля, – ворчливо заметил он, захлопывая учебник и потягиваясь. – Кстати! Давно хотел спросить: почему ты назвал фантом моим «инфернальным боссом»? Тогда – помнишь – когда он напал на тебя?
– Потому что так оно и есть, – тихо ответил Кирилл, не поднимая головы.
– Вот с этого места поподробнее, пожалуйста! – заинтересовался Роман. Он развернул свой стул и сел на него верхом, лицом к Бергеру.
Кирилл нерешительно глянул на него своими ясными, полными голубого света глазами и задумчиво снял светлый волос с его плеча.
– Как ты думаешь, Ромочка, – тщательно подбирая слова, начал он. – Много ли на свете людей, которые обладают твоими… возможностями?
– Это риторический вопрос? – ухмыльнулся Роман.
– М-да… – поджал губы Кирилл. – От скромности ты не умрёшь… Ну да ладно… Твой настоящий посмертный фантом видел я. После нашего приключения с Картой. Фантом, который с детства терроризировал Руднева, ты создал ещё при жизни – как хранилище информации. Он должен был передать Рудневу все необходимые для вашего общего дела знания. Как ты должен понимать: будь ты хоть трижды супер-магом, за прошедшие столетия любой сотворённый тобой фантом давно бы рассеялся. Для его, скажем так, консервации требуется сила другого порядка. Вряд ли надо пояснять, что за энергию ты для этого использовал. И кто, в свою очередь, использовал впоследствии, благодаря этому, созданный тобой фантом. И с Рудневым, и со мной через него общался совсем не ты. Ну, вот… Ты ведь не настолько наивен, чтобы полагать, будто твои прежние …друзья занимаются благотворительностью? А это значит, что ты получил свои сомнительные дары с тем, чтобы, пользуясь ими, выполнить некую работу. Ну, и в качестве платы – или, точнее, предоплаты – за предполагаемую ответную услугу.
– Ты меня пугаешь, – легкомысленно усмехнулся Роман.
– Ты меня тоже, – с укоризной покачал головой Бергер. – Разумеется, ты пришёл с некой тёмной миссией. А раз есть миссия, значит должен быть тот, кто возложил её на тебя. Улавливаешь?
Роман положил локоть на спинку стула и озадаченно подпёр голову рукой.
– И в чём суть этой самой миссии? – в голосе его, как натянутая струна, звенело напряжение.
– Не знаю и знать не хочу, – отрезал Бергер. Потом неожиданно улыбнулся. – Я специально не стал спрашивать, чтобы ты не смог потом выбить из меня эту информацию.
– Умненький, благоразумненький Буратино… – зловеще протянул Роман.
– Это ты у нас Буратино, а я – Золотой Ключик! – торжествующе заявил Кирилл и протянул руку к его тетрадке. – А можно, я физику просто спишу у тебя? – невинно поинтересовался он.
Роман молниеносно прижал тетрадь ладонью.
– Не так быстро, лапочка. Предлагаю соглашение: с моей помощью ты благополучно забываешь обо всех точных науках до окончания школы – а это, не упускай из виду, почти три года! Далее, ты безо всяких усилий со своей стороны получаешь по этим предметам на экзаменах положительные оценки, а взамен – всего лишь узнаёшь и сообщаешь мне суть этой самой миссии.
– Не будь дураком! – звонко рассмеялся Кирилл. – Ты сам сможешь это узнать, когда преодолеешь определённые точки Карты. А если ты не поможешь мне сейчас с физикой, – скорбно добавил он, – то от непомерных умственных усилий я надорвусь и зачахну. И останешься ты без Ключа!
– Ты манипулятор, – неодобрительно констатировал Роман.
– Сказать, у кого я научился?
– И шантажист, – оценивающе оглядел его Роман.
– Ром, ну пожалуйста… – жалобно посмотрел Бергер, и Роман сразу молча отдал ему свою тетрадь. – Спасибо! – Кирилл в полном восторге прижал тетрадь к груди. – Вот увидишь: я тебе ещё пригожусь! – радостно пообещал он.
Роман в ответ прикрыл ладонью глаза и обречённо вздохнул:
– Не дай Бог, лапочка! Мне одного раза уже хватило…
Наблюдая, как Кирилл, прикусив от усердия кончик языка, старательно своим круглым детским почерком переписывает добросовестно решённые одноклассником задачи, Роман хмурился, явно размышляя о чём-то не слишком весёлом.
– Лапа, – наконец, решился озвучить он свои грустные мысли. – Правда, что босс хочет креститься?
Кирилл оторвался от своего занятия и озадаченно покосился на Романа, не сразу сообразив, о чём речь.
– А, да! – наконец радостно закивал он. – Николай Николаевич будет его крёстным.
– А почему не Радзинский? – искренне удивился Роман.
– Ну, во-первых, для взрослого человека крёстные вовсе не обязательны, – с готовностью пояснил Кирилл. – Дать обеты и прочитать Символ Веры твой шеф сможет и сам. Во-вторых, Андрей Константинович – медиум, и у них с Николаем Николаевичем гораздо больше общего, чем с Радзинским. А, в-третьих, если Викентий Сигизмундович станет его крёстным отцом, то Надя сделается его сестрой и церковный брак между ними будет невозможен.
– О, Боже! Сложности какие… – Роман устало спрятал лицо в ладонях. Потом, заметив, что Бергер по-прежнему выжидательно смотрит на него, не слишком охотно поинтересовался, – Зачем ему это?
Кирилл отодвинул в сторону тетрадь и развернулся всем корпусом к Роману.
– Ты правда не понимаешь? – грустно спросил он.
Роман долго молчал, изучая Бергера внимательным взглядом. Наконец, вздохнул и опустил голову.
– Я понимаю. С практической точки зрения он поступает абсолютно правильно. Но я не верю. Не верю в то, что он действительно мог этого захотеть.
– Почему? Не забывай, что он прошёл по своему пути до конца и всё, что он получил в итоге – это смерть и перспективу жуткого посмертия.
– Кирюш, я же не против! Если он на самом деле этого хочет – на здоровье!
Роман резко встал и отошёл к окну. Отсюда была видна тихая улица, по которой изредка проносились машины. Было уже темно, и обозначенные только точками светящихся окон громады высоток, словно корабли-призраки, выплывали из ночи ему навстречу.
– Шойфет, ты сделал практически то же, когда создал свою Карту, – тихо заметил Кирилл. – Зачем?
– Я был… под впечатлением. Меня поразило то, что ты сумел изменить направление. И то, что твоя любовь оказалась сильнее моего знания и моей силы. Если хочешь, это был акт торжественной капитуляции.
– Значит, ты сделал это для меня? – Бергер так широко распахнул глаза, что сделался похож на мультяшного котёнка.
Роман не смог сдержать умильный смешок.
– Для тебя, Лапа. Конечно, для тебя…
Кирилл счастливо вздохнул и вернулся к списыванию домашнего задания.
– Ром, – позвал он, не отрываясь от своего занятия. – Может, не будешь меня сегодня провожать? А то я потом волнуюсь, как ты дошёл обратно.
– И поэтому ты предлагаешь поволноваться мне?
Кирилл весело фыркнул.
– Тогда давай, как цапля и журавль, до утра друг друга провожать!..
– А, может, ко мне переселишься – и никаких проблем?
– Помечтай-помечтай… – скептически хмыкнул Кирилл, переворачивая страницу. Катерина Сергеевна и без того замучила его ценными советами вроде: «Не надоедай людям!». Хорошо, что Шойфет не слышал, а то не удержался бы от искушения «воздействовать» на неё. Он, похоже, делает это автоматически – быстрее, чем успевает подумать о последствиях. – Всё хорошо, Ром, – уверенно заявил он. И назидательно добавил, – Не пространство разделяет людей…