В середине 60 годов прошлого столетия, я, молодой специалист СКБ- 38 ( Специальное конструкторское бюро) при Тушинском машиностроительном заводе, был направлен с группой сотрудников в командировку на Балхаш для измерений и настройки антенного полотна системы «Дунай», которую предполагалось использовать в противоракетной обороне (ПРО) страны.
Я знал, что есть озеро Балхаш, но других подробностей командировки не знал. Мне было сказано, чтобы я оформил командировку на месяц, взял предписание, справку из первого отдела и не забыл дома паспорт, предупредили: не будут документы в порядке из самолета на Балхаше не выпустят и улетишь обратно в Москву. Если добираться не спецрейсом Москва- Балхаш, то надо лететь рейсом Москва- Алма-Ата, а затем поездом до станции Сары- Шаган . Это был не лучший вариант. В дальнейшем мне приходилось добираться этим путем. Балхаш- это секретный полигон.
Кроме того, мне необходимо было сходить на склад и взять унты на собачьем меху, меховую куртку ( собачий мех изнутри) , а если было желание, можно было взять и ватные штаны. Любители рыбной ловли брали ватные штаны, но я не взял, так как не был рыбаком. Месяц стоял ноябрь, к концу декабря мы должны были вернуться в Москву.
Нам объяснили, что работа на воздухе, а температура бывает минус 30 и ветер, так что одеваться надо теплее. Антенна системы «Дунай» не комнатная. Дома я прочитал о погоде на Балхаше : климат сухой, резко континентальный, с суровой холодной зимой и жарким знойным летом. Температура воздуха подвержена значительным суточным и годовым колебаниям в пределах от +45° до –45°. Кто то сказал так относительно погоды на Балхаше: «Там, где пыль, мороз и душный зной».
Уже после нескольких командировок я прочитал, что в соответствии с Приказом Министра обороны СССР №0068 от 30.07.56 г. была издана директива Генерального штаба ОРГ/6/40258 от 30.07.56 г. о формировании Государственного научно-исследовательского испытательного полигона №10 (ГНИИП ПВО №10, войсковая часть 03080) и подчинении его 4-му Главному управлению Министерства обороны СССР. Этот день считается днем создания полигона Балхаш или Сары-Шаган.
Талоны на спецрейс Москва - Балхаш получали все организации, входящие в объединение «Вымпел» и другие организации , которые были задействованы в программе по созданию противоракетной обороны и систем ПВО. У всех организаций были различные квоты на эти талоны, поэтому иногда приходилось летать на Балхаш через Алма-Ату.
На Балхаш в командировку было ездить относительно выгодно: платили 3 рубля командировочных в день, а оклад молодого специалиста 125 ( 130) рублей и квартальная премия 15-20% в месяц сохранялись в Москве полностью. Правда, один раз премия составила 60 % в месяц, это когда мы были еще при заводе имени М.В. Хруничева, отмечали дружно в ресторане Будапешт, но это другая «песня». Итого в месяц при поездке на Балхаш набегало примерно 240 рублей. Это были в то время большие деньги. Автомобиль Москвич-403 стоил 3500 рублей, а значит, если просидеть на Балхаше 15 месяцев и не тратить командировочные, то можно было бы купить Москвич. Как поется в культовой песне противоракетчиков полигона Сары-Шаган(Балхаш):
«Я приехал сюда забить монету,
Но проходят года монеты нету».
Без стихов и песен, созданных на полигоне Сары-Шаган ( Балхаш), нельзя понять (с учетом юмора и самоиронии) сущность жизни и работы на полигоне в голодной степи Бет-Пак-Дала. Поэтому, иногда, я буду в своем тексте использовать наиболее подходящие стихи и слова из песен для выразительности.
За день до вылета нас собрали и сказали, что вылет из Внуково, примерно в 12 часов ночи, старшим по группе назначается Юрий Сернов. Юрия Сернова я хорошо знал, он пришел в СКБ-38 из МАИ, практически одновременно со мной, отлично играл в преферанс. От нашего СКБ летело еще три человека: радиоинженеры Виктор и Ирина из МАИ и Евгений из МВТУ.
Представитель отдела по отправке сотрудников СКБ на полигон Балхаш сказал, что сбор группы в правом углу аэровокзала , никаких объявлений не будет, увидите представителя СКБ-38 и подойдете к нему. Он будет с 11 часов вечера ждать Вас. Народу будет много из различных институтов и предприятий. Затем он подошел ко мне и сказал, что на Балхаше « сухой закон» и лучше взять две бутылки водки, она всегда там пригодятся, буханку черного хлеба, черного хлеба там нет, и еды на первый день- два. Потом все наладится, будете жить колхозом. Я понял, что он не раз был на Балхаше. Не знаю, подошел ли он только ко мне или подходил и к другим командировочным с такой же инструкцией, но практически все привезли водку, кроме Ирины.
На то время я был холост, в холодильнике «Саратов» у меня были яйца, небольшой шматок сала, сливочное масло и картошка. За день перед вылетом я купил две бутылки водки по 2р 87 коп., буханку черного хлеба по 12 коп., полкило сыра по 2р 90 коп за кг, полкило докторской колбасы по 2р 20коп за кг., кг. сахара по 88 копеек. Отварил пяток яиц, взял шматок сала , пачку чая, купленные продукты, упаковал все в рюкзак, проверил документы и к 11 часам вечера следующего дня был в аэропорту Внуково. Конечно, идти в унтах, в меховой куртке и в шапке в метро, потом в автобусе было жарковато, но когда ты молод, здоров и летишь в неизвестность, да еще в копании, которую ты знаешь, все трудности и неудобства- нипочем.
В условленном месте аэропорта были уже люди, многие из них были в унтах и в меховых куртках, но были люди и в цивильном, несколько офицеров в форме. Я понял, что пришел вовремя и в нужное место. Увидел представителя нашего СКБ, подошел к нему, он отметил меня в списке и сказал, чтобы я далеко не отлучался , объявлений никаких не будет, ждем остальных и когда погрузят спецгруз в самолет, пойдете на посадку. Я понял, что спецгруз – это ящики с приборами, которые необходимы для проведения различных измерений и не только нашего СКБ , но и различное оборудование других организаций. К 12 часам ночи наша группа и все остальные собрались.
Представитель ЦНПО Вымпел дал команду на посадку. Кто опоздал- тот не улетел, такие случаи в последующие годы были. Никто не взвешивал наш личный багаж, ни какой регистрации не было, все делалось по списку, нас вывели на поле, подошел автобус и отвез нас к самолету. Это был Ил-18. Стюардесса сказала , чтобы все занимали любые свободные места. Я заметил, что некоторые приветствуют стюардессу и членов экипажа, как старых знакомых. Видимо, они часто летают на Балхаш, а обслуживает рейс один и тот же экипаж. Мы держались своей группой и постарались кучно занять свободные места. Экипаж знал , что летят специалисты, которые любят организовывать общение по интересам и которые иногда видятся именно только в самолете при полете на полигон.
Салон Ил-18 делится на два ряда : три кресла в одном ряду и два в другом. Мы заняли места в ряду, где три кресла. Я, Юрий и Евгений сели в одном ряду, а Виктор и Ирина за нами, еще одно кресло занял мужчина лет сорока, который сказал, что он из монтажного управления, которое в народе называлось « Сталь- Коляска».
Некоторые снимали свои меховые куртки и клали их вместе с рюкзаками и сумками на верхнюю полку, а другие просто снимали их с себя и сидели прямо на них.
Когда стюардесса просила пристегнуть ремни, то одни пристегивались , а другие нет. Видимо стюардесса уже привыкла к такому отношению на этом рейсе. Как только самолет набрал высоту, сразу стали образовываться отдельные группы по интересам и по принадлежности к той или иной организации. Больше всего летело представителей из НИИДАРа ( Научно- исследовательский институт дальней радиосвязи). Некоторых сотрудников я знал, так как перед командировкой часто бывал у них в институте и знакомился с измерениями и особенностями волноводно- щелевых антенных линеек. Некоторые индивидуалисты начинали дремать, ведь была настоящая ночь по московскому времени, а на Балхаше уже было раннее утро.
Еще стюардессы не начали развозить « закуску», а в некоторых группах появились стаканы, домашняя закуска и послышался тихий перезвон стаканов. Причем некоторые стояли в проходе, т.к. группа была более трех человек. Некоторые пили водку, а некоторые спирт, причем воду для разбавления спирта приносили стюардессы. Им тоже предлагали пригубить, но они не обращали на это внимание. Мы тоже были не « рыжие», дни здоровья в СКБ для сплочения коллектива не прошли даром. Сначала распили одну бутылку водки, которую достал из сумки Евгений. Виктор достал грибы собственного приготовления, а я вареные яйца и черный хлеб. После «первой» некоторые закурили и разговор стал более оживленным.
Курили по очереди, чтобы не поднимать шума некурящих, хотя таких было меньшинство.Вентиляторы с трудом справлялись с накуренным салоном. Ира не пила, но от грибов не отказалась. Сосед из «Сталь-Коляски» отказался поддержать компанию и стал дремать, это для меня было немного странно. Я считал, что монтажники все принимают «на грудь». Когда развезли «закуску», которая состояла из небольшого количества риса с курицей, кусочка хлеба и булочки к чаю, Юра достал из рюкзака небольшую канистру, сваренную в СКБ кустарным способом из нержавейки, объемом 1,5-2 литра. Спирт выдали в СКБ-38 старшему по группе для промывки разъемов фидерных соединений и других устройств. Он разлил примерно по 100 грамм спирта в стаканы и убрал канистру. Спирт разбавлял каждый по своему усмотрению, Виктор отказался от спирта. Уже будучи на полигоне я услышал :
«Сухой закон там соблюдается:
Там водка спиртом заменяется,
А спирт водой не разбавляется
В степях твоих, Сары».
Сколько не ездил на Балхаш, а чистый спирт так и не научился пить. Время полетело быстрее , чем летел самолет, а мы знали, что лететь примерно 5 часов в зависимости от направления и силы ветра.
Оживленный разговор шел о перспективах развития СКБ-38 и его молодом руководителе Бубнове Г.Г, о его заместителях, о предполагаемой работе на полигоне, о том, что хорошо бы поступить в аспирантуру одного из смежных институтов, а также, что нам самим придется готовить еду и ездить в город за продуктами, для чего и нужно создать «колхоз». В такой обстановке председателем «колхоза» выбрали Ирину, а мы все должны будем ей помогать. Обсудили и успехи нашей хоккейной команды на прошедших Олимпийский играх, а именно победу над Канадой 3:2. В салоне самолета от различных общающихся групп стоял монотонный гул и чувствовался запах табака.
Мыслями мы уже крутили разъемы кабелей, настраивали линейки антенного полотна и добивались заданной диаграммы направленности у антенны. В тот момент наши собственные диаграммы тоже были результатом нашего труда. Диаграмма направленности антенны, для тех, кто не знает, это, примерно, тоже самое, что и диаграмма у человека, который «принял на грудь». Форма рта, горла , работа желудка и легких у людей разная, поэтому и диаграмма у людей разная. Так же и антенны разные и диаграммы направленности у них разные. Главное надо помнить чем шире рот, тем уже диаграмма направленности, поэтому антенны ПРО- "рот до ушей". Чем больше «принял», тем мощнее диаграмма и полицейский на большем расстоянии может ее почувствовать и в антенне также, чем больше подведешь энергии к антенне, тем дальше увидишь цель. Крутишь головой и сканируешь своей диаграммой, и в большинстве антенн также, крутишь антенну и сканируешь диаграммой направленности. Поэтому, когда полицейский просит водителя дыхнуть, то водитель старается повернуть голову в сторону, чтобы на полицейского попал боковой лепесток диаграммы, по которому можно определить только закуску, которую использовал водитель. И у диаграммы направленности антенны тоже есть боковые лепестки, которые часто определяют не то, что надо. Без диаграмм невозможно создать систему противоракетной обороны страны и многое другое. Создать нужную диаграмму направленности большая проблема. Встреча ракеты с антиракетой стоит дорого для страны, но и встреча водителя с диаграммой с полицейским тоже обходится не дешево. В этом случае, кто ракета, несущая смерть, а кто антиракета, я думаю всем понятно.
Работа на полигоне , как я понял позже, заканчивалась, как правило, к тому времени когда и спирт заканчивался. Как поется в культовой песне о полигоне Сары-Шаган:
«Я пропил все, иссяк арак в моем стакане ( арак- крепкий алкогольный напиток),
Что мне делать еще в Сары-Шагане?»
Но были и исключения. Молодой специалист из Московского электротехнического института связи ( МЭИС) был назначен руководителем работ на полигоне Балхаш. Перед поездкой ему выдали 1,5 литра спирта для проведения работ. А он на все просьбы сотрудников группы выдать спирт, чтобы промыть разъемы и «оптическую ось», не согласился с ними, видимо он забыл, чему его учили о радиотехнических разъемах, волноводах в институте, и привез спирт обратно в СКБ, в Москву. Что там было, во-первых, спирт был уже списан по бухгалтерии, во- вторых, они не знали, что с ним делать, если все делать по закону- то надо его сливать в раковину, но у кого же поднимется рука это сделать. Больше ему не поручали работы, связанные с промывкой радиотехнических разъемов.
Вспоминаются слова, приписываемые А.П. Чехову:"Если человек не курит и не пьет, поневоле задумаешься: уж не сволочь ли он", но это уже перебор.
Это был нормальный полет , но со временем все изменилось: в аэропорту стала регистрация, груз стали взвешивать, пить и курить на борту запретили и стало тихо и хорошо.
Да, мы были способные ребята, различные диаграммы нас окружали очень часто и это помогло создать систему противоракетной обороны ( ПРО) страны.
В отличие от пьяных дебошей на борту самолетов в настоящее время на рейсе Москва- Балхаш я ничего подобного не видел и не слышал от других.
И не только ПРО связано с «диаграммой», вот как описывает в своих мемуарах генеральный конструктор ПРО Кисунько Г.В посещение в 1957 году полигона Королева С.П на берегу реки Сырдарья при отработке пусков межконтинентальной баллистической ракеты «Семерка» ( Р-7).
«В командирской столовой, временно развернутой в сборно- щитовом домике, к услугам посетителей был шкаф, из которого они по желанию могли сами брать бутылки с коньяком. Мы с моим замом однажды, преодолев робость, тоже решили пообедать с коньяком, но сочли, что выпить бутылку на двоих неприлично, и поэтому половину бутылки оставили на ужин, пристроив ее в тот же шкаф. Но, придя на ужин, обнаружили свою бутылку пустой , с надписью на этикетке: ГВ! (Григорий Васильевич Кисунько). У нас не принято оставлять недопитые бутылки .СП ( Сергей Павлович Королев)». А Королев С.П- это наше все: вчера, сегодня и завтра. Без диаграмм и ракет - мы не Россия. Балет, к сожалению, утонул в озере из баксов на сцене,а спасателей пока нет, появились только бандиты с кислотой, выясняющие свои отношения.
Смотришь в окно самолета и кругом безграничный простор: ни двора, ни кола, а прилетим и все разъедимся по узким дорогам в степи на различные площадки, удаленные на много километров друг от друга. Где то я прочитал точные строчки об этих дорогах : «Кто проложил бетонные проспекты в пустыни, солнцем выжженном аду».
Да, поистине Россия- живет просторами, общением, скоростями и дорогами. Это про нашу жизнь в 60-80 годах.
И только при снижении высоты усталость и ночной ужин- завтрак стали действовать: все утихли и стали дремать в креслах, было уже начало дня по местному времени.
Конечно, мы плохо представляли наши условия работы и жизни на полигоне. Только много лет проработав на полигоне полностью соглашаешься со строчками полковника Цукова Ю.К
«Не видел хуже я дыры,
Чем это самое Сары».
Маленькая железнодорожная станция Сары-Шаган, или проще-Сары, находится в тридцати километрах от озера Балхаш, на краю пустыни Бет-Пак-Дала ( голодная степь).
Была еще одна армейская поговорка:
«Есть на свете три «дыры»:
Кушка, Мары и Сары». ( Кушка и Мары города в Туркмении).
Но подарок для всех противоракетчиков и певоошников было озеро Балхаш. Вот как автор А. Осиновский описывает озеро Балхаш.
Пустынная местность была по-своему красива. Украшением служило озеро, огромное, чистое и совершенно незамутненное в своей каменной колыбели, спокойное и сверкающее на солнце, или же взбаламученное ветрами, и молчаливое подо льдом в суровые местные зимы».
В 1956 году на полуострове Коктас, по-русски переводится как « Зеленый Мыс», недалеко от железнодорожной станции Сары-Шаган, началось строительство полигона ПРО ( сегодня- город Приозерск).Вот как один поэт сказал о тех местах :
Здесь полуостров- точно как в Крыму:
Шумит волна, могли б цвести нарциссы,
И все-таки никак я не пойму:
Какая б…. срубила кипарисы?
Без юмора , на мой взгляд, нельзя совершить ни одного стоящего дела, тем более попасть экспериментальным комплексом ПРО в боеголовку баллистической ракеты, что было сделано впервые в мире на полигоне Балхаш 4 марта 1961 года.
Впереди нас ждала интересная работа, трудности в быту, романтика в свободное время, но до такой жизни надо было долететь и мы долетели, самолет коснулся бетонной полосы на военном аэродроме «Камбала» вблизи города Приозерск. Пять часов- полет нормальный.
О городе Приозерск много сказано. Вот как автор И. Тарабунов увидел этот город:
«Затерялся в огненной пустыне
Городок, одетый в камуфляж.
Лижет бок ему волною синей
Странный зверь, по имени Балхаш».
Самолет остановился, через несколько минут в салон вошел военный патруль и начал проверять у прилетевших документы. Мне вспомнились слова опять из культовой песни:
«Занесла нас судьба
На край планеты,
Уронила с крыла
На юге где-то».
Берем свои рюкзаки и сумки, спускаемся с самолета. На улице холодно, пронизывающий ветер, поднимаем воротники меховых курток и бредем полусонные и слегка помятые к проходной аэродрома. Возле проходной стоят много различных машин с разных площадок , разбросанных на площади 81200 кв.км секретного полигона Балхаш ( Сары-Шаган). Машины разные: «козлы», старенькие автобусы, грузовые в зависимости какой груз пришел спецрейсом и сколько специалистов прилетело из той или иной организации.
Находим своего представителя на полигоне, садимся в автомашину и едем на 14 площадку. Это относительно близко по отношению удаленности других площадок от аэродрома , примерно, 30 км от аэродрома. Она находится на берегу Балхаша- это практически курорт. Конечно, 35 площадка, которая находится на расстоянии более 100 км. от Балхаша и на которой "сухой закон"- это настоящий "сухой" ни воды, ни спиртного- это уже совсем не курорт.
И закончить свое повествование хочу словами опять полковника Цукова. Ю.А , с которыми я полностью согласен
«Я сегодня хочу в тридцать пятый раз
Полигону в любви объясниться».
Я думаю, что своим повествованием передал дух и обстановку спецрейса Москва- Балхаш в 60-х годах.