Дежавю. Послесловие

   

       Зеркальная гладь воды в это раннее утро была особого изумрудного оттенка, маревом отражала редкие кучерявые облака, лениво ползущие по кромке далекого горизонта, будто желая навеки слиться с родным морем. Уже становилось совсем тепло. Солнце цеплялось своими набравшими силу лучами за кромку гор за спиной, лаская неприкрытый затылок. Он сидел в легком плетеном кресле, просунув босые ноги между мраморными балясинами и не мог оторвать взгляда от далекого парусника, что скользил то ли по поверхности воды, то ли по таявшим на его глазах далеким облакам.  Мысли о продолжении начатой накануне главы, не давали покоя.  Свежесть утра как бы несла решение и он замер в надежде его уловить.
       Распустившиеся крокусы и первые свечки гиацинтов настырно пытались перекрыть своим нежным ароматом легкий запах масляных красок, только что нанесенных на холст. Под мольбертом, стоявшем рядом с его креслом, валялся тюбик лазури. Игривые наскоки подросшего щенка, что в радостном возбуждении носился вдоль просторной веранды, угрожали новому прелестному этюду. Но мужчина лишь улыбнулся, мельком взглянув на подбежавшего пса, и ласково  прикрикнул: "Тихо, Барон!"
      Ранняя весна на Крымском побережье особая. Она удивляет, в первую очередь, густым, насыщенным ароматом пробуждающейся к жизни растительности с примесью тонких уходящих запахов усталой, бессильной зимы.  Еще не просохли в глубоких впадинах остатки прошлогодней травы и кисло-черных листьев; не покрылись обильными цветами, жадно ловящие утреннее солнышко, скалистые выступы, но грядущее пышное цветение вовсю пробивается сквозь время. Жирные почки кустов готовы лопнуть, а миндаль уже роскошно цветет, призывая весеннее тепло развернуться в полную силу.
       Солнечный луч упал на пальцы ног и ощутимо дал прочувствовать холод мрамора.  Николай нехотя засунул ноги в теплые домашние шлепанцы и увидел щенка, забавляющегося с тюбиком краски. Словно прожгло сердце детское воспоминание, когда в маленьком садике домика деда щенок волкодава, стащив упаковку зубной пасты, извозив свою морду "Поморином",смешно отфыркивался, но упрямо продолжал терзать тюбик...
       Николаше только исполнилось десять. Как давно и как недавно все это было...

       Картина похорон мамы. Потом деда. Вспомнился вовсе и ни к месту недавний разговор с Любой. Она, всё же забрала сына в Париж. Вроде счастлива. Странно, что Али не настаивает принять ислам. Видно очень сильно любит. Да и жизнь совсем другая теперь у него рядом с отцом и его семьей. Радует и новое их с Любой занятие. Частная гостиница в живописном пригороде Парижа и Мишленовский ресторанчик - вовсе не дурно для начала.
      Разумеется, его занимало не столько счастье давней подруги и сбывшаяся,наконец, её мечта жить во Франции, сколько уверенность, что серьезный араб стал гарантом неприкосновенности рукописей деда Николая, что там надежно спрятаны.
      
       Еще одна составляющая труда старшего Звягинцева дожидается своего часа в стенах Шаолиня. Недавний неожиданный приезд сына доктора Ли очень порадовал и сдержанным покаянием, и серьезностью заявлений о преданности старому отцу и его недавно умершему наставнику. Осенью договорились встретиться в Пекине.

       Щенок вдруг оставил свою забаву и со смешным подобием лая бросился в дом. Видно услышал зов и запах любимого свежего телячьего фарша. Николай подумал о том, как обрадуется Володя этому замечательному псу, когда приедет на весенние каникулы. Володя, Володя... Как же ты дорог, чудный и чуднОй мальчик!  Совершенно невозможно даже вообразить жизнь без тебя, без твоих удивительных прозрений и тонкого восприятия этой сложно устроенной и, прямо сказать, волшебной земной жизни!
       Перед глазами отца встала вновь поразительная картина их встречи Нового года в этом новом доме. Они были вдвоем. Под бой курантов загадали одно и то же желание, не сговариваясь. Держали в тайне друг от друга до самого того момента...
        Теперь Николай полностью доверял, казавшимся иной раз, совершенно странным видениям и прозрениям сына. Дед приходил несколько раз и к нему во снах. Первый раз сразу после похорон. Сон был настолько ярок и правдоподобен, что усомниться в услышанных от старика словах вовсе не приходилось. Тогда тот сказал, что вмешиваться в дела Господни никакому человеку не позволено! Нам не дано прозреть Его замысел. А уж идти супротив - опасней  в миллион раз. Его бескорыстная помощь душе своей единственной дочери, хотя и помогла той не пасть в самые темные сферы мироздания после ухода с Земли, но обернулась другой страшной трагедией.  Бумеранг! Все возвращается. И всегда неожиданным образом...
       Благородный порыв ученого и глубоко верующего человека вернулся в их семью трагедией с любимой женой внука.
      
      Николай усилием воли отогнал тяжелые воспоминания. Поднялся с кресла и подошел к мольберту. Он разглядывал новую работу художника и поражался легкости кисти женщины. На небольшом полотне дышала ранняя Крымская весна, летя над изумрудного цвета морем и одаривая не только запахами пробуждающейся жизни, но и ощущением густого, насыщенного нежными звуками  неповторимого воздуха. Хоть режь этот воздух ножом! Настоящий талант новорожденного художника звучал в каждом умелом мазке.

      Из открытого окна большого дома, так не похожего на скромное жилище старого отшельника, донеслось громкое веселое приглашение к завтраку.  Он оторвал взгляд от картины жены и обернувшись, крикнул:
     -  Иду, Верочка! Иду!


                КОНЕЦ.