Вечерело. Скатывалось за горизонт еще недавно палившее и иссушавшее землю солнце. Быстро надвигались сумерки. Натруженная за день земля щедро отдавала свое тепло. Пахло ночной фиалкой‚ мятой‚ клевером‚ другими луговыми цветами и травами.
На крутом‚ выжженном солнцем пригорке тихо шелестела листьями нечаянно выросшая здесь одинокая березка‚ под которой на большой клетчатой шали, расстеленной прямо на земле, дремала старая Арина‚ доводившаяся мне родственницей по линии матери. Седые волосы выбивались из-под повязанного вокруг ее маленькой головы белого ситцевого платка. Большая, выцветшая от времени клетчатая шаль принадлежала когда-то ее бабушке и теперь досталась Арине от матери как память.
Трудно поверить, что эта сухая, слегка сгорбившаяся, с потемневшей кожей на лице‚ шее и состарившихся исхудалых руках‚ с потухшими‚ почти незрячими глазами старушка слыла в молодости красавицей.
Внизу‚ под пригорком‚ протекала река. От реки поднимался теплый пар. Слышался всплеск ударяющейся о крутой берег речной волны. Где-то далеко время от времени то появлялись, то исчезали всполохи светлых зарниц. Здесь, совсем рядом, в подсохшей траве, звенел, не умолкая, невидимый кузнечик. В вечернем небе одна за другой высыпали, отражаясь в темной поверхности воды‚ звезды.
Я усаживаюсь рядом и прошу Арину рассказать о себе.
-А что рассказывать? Жизнь моя почти прошла. Годы мои большие. Ладная ты‚ детка‚ уродилась. Все при тебе: и красота‚ и ум‚ - начала несколько уклончиво старая Арина. – Я вот долгую жизнь прожила. Всякое видала‚ и плохое‚ и хорошее. Красивая была в молодости‚ как ты. Да только счастье обошло стороной. Верно, говорят, не родись красивой, а родись счастливой.
-Почему Вы остались одна? - спрашиваю я, глядя на согнувшуюся под тяжестью лет, прожившую долгую одинокую жизнь старушку.
-Потому что не встретила после смерти Кира, мужа моего, больше такой любви, да и детей своих жалела. А сваталось ко мне немало мужчин. Был, как и Кир, среди них болгарин. Высокий‚ красивый. Сказал он мне: «Дети твои наполовину болгары. Давай попробуем жить вместе».
-Я отказала ему‚ - отрицательно покачав покрытой легким платком седой головой, продолжала Арина. – Сомневалась в том, что чужой мужчина примет и не станет обижать моих детей. Разве кто может заменить ребенку родного отца или же родную мать?
Да и остальным отказывала. Однажды стал ухаживать за мной молодой мужчина‚ немецкого происхождения. Его предки еще в петровские времена в России поселились. Рос вместе с братом сиротой и был порядочным человеком, имел высшее образование, стал хорошим специалистом. Но я искала причины и нашла. Он – немец. Ведь мы‚ дети военного поколения‚ знали и помнили о том, как, защищая от немецких захватчиков родную землю, наши отцы и деды головы на поле брани сложили. Хотя простые немецкие солдаты тоже погибали.
Не дай бог повториться подобному. Главное‚ чтоб сын и дочь теперь хорошо жили. А мне уж пора о своей душе подумать.
Так и осталась Арина одна. Тогда ей было чуть больше тридцати лет. Многие мужчины заглядывались на нее.
Приглянулась она и местному молодому цыгану‚ который работал в небольшом приемном пункте, расположенном в их микрорайоне, где в обмен на старье и макулатуру можно было приобрести книги популярных авторов.
В то‚ теперь ушедшее от нас время‚ почти вся страна была читающей. В каждом доме‚ квартире имелась хотя бы небольшая собственная библиотечка.
Особым спросом у читателей пользовались издания А.Дюма‚ Мориса Дрюона‚ Валентина Пикуля‚ Юлиана Семенова‚ стихи Анны Ахматовой‚ восточных поэтов – Омара Хайяма‚ Хафиза и других.
В приемном пункте и встретилась Арина с Гришкой-цыганом. Его хорошо знали многие жители и детишки в микрорайоне, которых он катал в свободное время на красивом‚ запряженном в нарядную бричку рысаке.
Она хотела приобрести в пункте три томика Мориса Дрюона. Но Гришка сказал, что названные книги он уже раздал в обмен на макулатуру и старье, однако может из собственной библиотеки пожертвовать для такой красавицы три тома А.Дюма «Виконт де Бражелон»‚ или «Десять лет спустя»‚ но за ними нужно пойти к нему домой.
-Это недалеко отсюда‚ - успокоил он, увидев смущение женщины.
Арина никогда не видела и ни разу не была в цыганском доме, поэтому шла туда с опаской. Да и цыганам ее с детства учили не доверять.
-Проходи‚ не ограблю, не обижу‚ а чаем цыганским угощу‚ - пригласил гостью в дом заботливый хозяин.
-Да не стоит‚ не надо чая, меня дома дети ждут‚ – сказала она‚ робко разглядывая цыганское жилище. В нем была всего одна комната. Бросались в глаза две застеленные цветными покрывалами кровати. На каждой из них красовались огромные, взбитые атласные розово-красные подушки, которые, блестели, переливались, будто пылали жарким огнем, как и яркая атласная рубаха Гришки.
У самого окна располагался квадратный стол. Вскоре появились на нем две кружки, сладости‚ конфеты‚ печенье, и дымящийся паром чайник.
-Вот‚ угощайся, пей чай цыганский‚ - сказал Гришка, наполняя кружки, - а я тебе на гитаре сыграю.
Гитара зажила в его умелых руках. Она то весело звенела, то рыдала и грустила, неистово вздыхая всеми струнами.
-Почему не поешь и не пляшешь? Наши женщины - цыганки‚ лишь услыхав первые звуки гитары‚ тут же начинают петь и танцевать. А мужчины все умеют играть на семиструнной. Веселый наш народ‚ особенный‚ - заулыбался он и, положив гитару, взял Арину за руку, вывел на середину комнаты и пустился вокруг нее в пляс. Э-э-х-х!
-У тебя, Арина, глаза большие‚ карие и волосы густые‚ темные‚ как у цыганки. Тебе всякая одежа идет. Нравишься ты мне. И имя у тебя красивое‚ почти цыганское‚ – неожиданно произнес он.
Арина понимала‚ что цыган‚ говоря о всякой одеже‚ очевидно‚ имел в виду ее скромное ситцевое платье, так как она, воспитывая одна двоих несовершеннолетних детей, не могла позволить себе дорогую одежду. Но даже и это простенькое платьице было ей к лицу.
-А ты разве не женатый?
-Пока нет. Сватают за меня одну цыганку‚ Настю‚ чтобы детей мне нарожала. Я ее по нашему обычаю должен украсть. А ты‚ видно, замужем‚ и дети у тебя есть.
- Нет. Муж мой умер. Детей у меня двое осталось.
-Если хочешь, я тебя вместе с твоими детьми украду? Может, мне еще троих или пятерых малышей родишь‚ - заглядывая в лицо Арины, блестя глазами‚ атласной рубахой и белозубой улыбкой‚ - говорил он.
Арина давно не слышала признаний, давно не ощущала прикосновения сильных, ласковых мужских рук и теперь боялась не устоять и поддаться простым, горячим речам цыгана.
Когда же Гришка‚ желая поцеловать‚ неожиданно приблизился к ней, резко притянув к себе‚ она вдруг почувствовала‚ что он может сейчас унести ее в эти атласные подушки‚ перины‚ покрывала. Но чем сулила ей нечаянная любовь цыгана‚ ведь эти подушки и покрывала предназначались для цыганки Насти?
-Прости. Я не могу‚ - отчаянно освобождаясь из рук Григория, произнесла Арина.
-Не хочешь‚ не надо. Насильно мил не будешь. Вот‚ возьми книги. Это твоим детям. Когда подрастут - будут читать. Они интересные, - сказал он, отпуская объятья, и вручил ей три новеньких томика А.Дюма.
Несколько месяцев спустя в микрорайоне прошла веселая цыганская свадьба. Поговаривали‚ что Гришка-цыган украл и привез в свой дом на запряженном в нарядную бричку красавце-рысаке молодую черноволосую невесту Настю.