ОТРЫВОК из документальной повести «ЛЕТО В ПРОВАНСЕ".
Бандоль. Бан-доль, Бан-доль – словно звон серебряного колокольчика звучит, вызывая в памяти один их самых ярких дней моей жизни.
Наверное, у каждого человека бывают такие дни, часы, минуты, воспоминания о которых не может уничтожить даже всевластное время. Воспоминания эти, как хорошее вино – кажутся тем слаще и ароматнее, чем дольше хранятся в душе. Так и этот радостный день в Бандоле, не тускнея и не уходя вдаль, продолжает наполнять меня запахом моря и цветов.
А начался он вполне обычно. За утренним кофе Ира объявила:
- Анри собирается съездить в Бандоль, поиграть в гольф и приглашает нас поехать с ним.
Я пожала плечами: «А это удобно, мы ему не будем мешать?»
- Конечно, нет. Пока он будет играть в свой гольф, мы погуляем по городу, сходим на пляж…
Я никогда не слышала ни о каком Бандоле, но слово «пляж» возымело самое приятное действие. Пока дочь не родила, не стоило отказываться от солнечных и морских процедур. Кто знает, будет ли у нас впоследствии такая возможность?
- Ну что, мон ами, - обратилась я весело к мужу, - съездим в Бандоль?
- Почему нет? Я на всё согласен.
Спустя час мы уже весело катили по автотрассе. Наш седан заполнен под завязку. Кроме меня, В.И., Иры, Анри и маленькой Жанны, в машине находится мать Анри – Элен, за которой мы заехали по дороге.
Судя по экипировке, о цели поездки Элен была предупреждена заранее. Одета она, как это и положено игрокам в гольф, во всё белое. Причём, вместо обычной для неё короткой юбки, теперь на ней были мини-шорты. Сомневаюсь, что какая-нибудь наша шестидесятилетняя дама осмелится разгуливать белым днём в подобном виде. Впрочем, если быть справедливым, следует сказать, что ноги у Элен вполне достойны того, чтобы окружающие могли видеть их во всей красе. Хорошей длины, по-спортивному, крепкие, почти без признаков пресловутого целлюлита.
В машине Элен восседает рядом с сыном, с которым щебечет без устали. Несмотря на то, что Анри, несомненно, хороший водитель, временами возникает опасение, что из-за болтливости этой дамы мы можем попасть в аварию. Но французская галантность, а, может, сыновние чувства, не позволяют Анри оборвать мать на полуслове. И он поддерживает разговор, то и дело поворачивая голову в её сторону. И всё это на скорости 130 км в час.
Впрочем, несмотря ни на что, мы, на своём заднем сидении чувствуем себя прекрасно! Никто не мешает мне и мужу слушать объяснения Иры по поводу роскошных пейзажей, которые начались сразу же, при выезде из Марселя. Словно фильм за окнами нашего Рено прокручивается. Можжевельниковые поляны с цветущим розмарином сменяются альпийскими лужайками с незнакомыми мне жёлтыми цветами на жёстких листьях - и все это, как в японском садике - среди белых камней...
Взбираемся на горный перевал… С одной стороны - выбеленные временем и солнцем горы, а с другой - пропасть, в глубине которой до самого горизонта серебрится под ласковыми небесами спокойное море. После перевала следует спуск в долину.
И вот уже проносятся мимо французские деревни – все из каменных старинных домов, которые лепятся один к другому – ведь ровных площадок, пригодных для строительства, здесь так мало! Зато, все узкие улочки в этих поселениях вымощены камнем, что исключает всякую грязь, а опрятные дома расцвечены яркими красками буйно цветущих растений. И обязательно, в центре возвышается, пронзая островерхой вершиной синее небо, старинный католический собор.
Кажется, что все эти селения мирно спят, навсегда убаюканные вековой тишиной. Но впоследствии, когда мы посетили множество подобных мест, убедились, что в каждом из них течёт своя достаточно интенсивная жизнь.
Ведь только поддержание одной только внешней живописности селения требует немалых усилий и совсем немалых денег, которые не падают с неба. И люди кропотливо трудятся, каждый - на своём месте.
Один выращивает виноград, другой делает из него отличное вино, третий разводит коров, коз, овец и, педантично соблюдая выверенные веками рецепты, даже не делает, а, как мать ребёнка, выпестывает в гипсовых пещерах ароматные сыры. И как результат общих трудов – ресторанчик, где великолепные «живые» сыры, запиваются неповторимым местным розовым или красным «Шато».
*******
Но не будем далеко отходить от главной темы повествования. Миновав все горы и долины, наше повеселевшее Рено начинает плавно спускаться в сторону моря. Но до моря мы не доезжаем, а останавливаемся у ворот, за которыми на нескольких гектарах раскинулась территория элитного гольф клуба.
До этого я только в кино видела, как на зелёных лужайках солидные господа с клюшками ходят по зелёному газону и между неспешной беседы периодически бьют клюшкой по белому твёрдому шару, стараясь загнать его в лунку. Ещё я знала, что игра в гольф – очень дорогое развлечение, но не могла понять, почему? И только теперь, увидев весь огромный комплекс, я поняла, каких немалых денег всё это может стоить.
Действительно, сколько стоят эти огромные изумрудно-зелёные лужайки, каждая из которых орошается специальной системой, которая находится под землёй. А несколько живописных водоемов, за которыми требуется тщательный уход? Не говоря уже о бетонных дорожках, по которым на специальных автомобильчиках из одного конца поля в другой, разъезжают игроки.
Кроме этого, в гольф-клубе имеется комплекс с душевыми, комнатами отдыха и хорошим рестораном. А ещё - кафе на свежем воздухе, солярий и помещения для обслуживающего персонала. Думаю, всё вместе это потянет на огромные суммы.
Наша небольшая компания бодро топает в направлении игрового поля по оранжевой, покрытой специальным пружинящим покрытием, дорожке среди великолепных цветов и необыкновенных, вычурно подстриженных кустарников.
- Словно в раю, - тихо произношу я, но Ира слышит и с улыбкой кивает головой. Она здесь впервые и восхищена не меньше моего.
А внизу, в бледно-голубой морской дымке, маняще млеет бело-красный Бандоль.
Ещё не дойдя до пропускного пункта, видим, как радостно машет нам руками Паскаль - друг и коллега Анри. Вообще-то, ни он, ни Анри не являются членами этого гольф-клуба, но предприимчивый Паскаль ухитрился получить разовое приглашение на игру. И теперь сгорает от нетерпения поскорее его реализовать.
После завершения традиционного провансальского ритуала по обмену поцелуями - всех со всеми в обе щеки, Анри предлагает нам прогуляться по Бандолю, пока он с другом будет играть в гольф. Мы, с удовольствием соглашаемся, но Элен вдруг заявляет, что не собирается никуда идти. Город она видела, на пляже ей делать нечего и вообще, ей хочется посмотреть на игру.
Анри, которому хорошо знаком упрямый нрав матери, заметно напрягается - ведь приглашение расчитано только на двух человек. Но Паскаль просит всех немного подождать – и без пояснений, исчезает. Через несколько минут возвращается с пропуском для Элен.
- И охота ей на скучную игру пялиться? - с удивлением шепчу дочери. - Куда лучше морским воздухом подышать.
- Хочет возле богатых людей покрутиться,- не без сарказма так же тихо отвечает Ира. - Ничего, нам без неё даже лучше будет: куда захотим - туда и пойдём.
********
Сказано – сделано. Наша дружная компания решительно устремляется вниз - туда, где пальмы и море, мачты белоснежных яхт и стремительные чайки над волнами.
По дороге Ира рассказывает, что Бандоль стал модным курортом, после того, как его открыла для себя Бриджит Бардо. Знаменитая кинодива влюбилась с первого раза в этот городок, много веков дремавший на берегу морского залива. Ей нравилось отдыхать здесь - вдали от вездесущих папарацци. Но на то они и вездесущие, чтобы найти знаменитость, где угодно.
После этого на Бандоль все как-то сразу обратили внимание. И теперь сюда приезжают люди, в основном, выше среднего достатка. Достаточно только посмотреть на огромное количество самых разных яхт, облепивших городскую набережную.
Вообще, о набережной Бандоля нужно сказать особо. По-моему, по нарядности, какому-то особому, я бы сказала, веселому шику, с ней не могут сравниться набережные даже таких известных городов, как Ницца, Канны, Марсель. И даже то обстоятельство, что набережная эта относительно невелика - сам город-то небольшой - делает её уютной, удобной для пешей прогулки. Здесь всё рядом – только пожелай.
Всевозможные аттракционы, магазинчики, кафе – всё тут, на набережной. Захотел отдохнуть, садись, посиди в мини-садике с роскошными цветущими растениями. А хочешь, потрогай пузатые пальмы, которые отделяют набережную от оживленной автомобильной дороги. А на другой стороне этой дороги – старинные разноцветные каменные здания, подстать набережной, такие же весёлые и нарядные.
Очевидно, город застраивался так, чтобы из окон домов была видна гавань, куда заходили самые разные корабли – военные, пиратские, торговые… И на каждом корабле – флаг. Думаю, может быть, именно этим объясняется необычно большое количество всевозможных разноцветных флагов, которые на высоких флагштоках бодро развеваются сейчас на ветру.
Конечно, мы не можем удержаться перед такой красотой и то и дело фотографируемся. Но не преувеличиваю ли я сейчас, так ли уж красиво было в Бандоле?
Специально достала альбом с фотографиями, чтобы проверить свою память. Смотрю… И словно свежий тёплый ветер врывается в комнату, а вместе с ним необъяснимая радость и праздничное настроение.
Фотографий из Бандоля у меня очень много - и на каждой что-то интересное. Но не описывать же их словесно. Лучше пойдём все вместе дальше. Ведь наша основная цель - пляж, который, как оказалось, совсем не просто отыскать.
Действительно, вот уже и набережная закончилась, и морской залив плавным овалом упёрся в мёртвую зону, на которой, кроме глинистого спёкшегося грунта и крупных камней ничего нет. А далее, метрах в двухстах, начинаются городские улицы.
Но где же, всё-таки, пляж? Ведь не могла Бриджит приезжать отдыхать в город у моря, на котором не было пляжа. Всем известно, что она любила выгуливать свою великолепную фигурку на морском берегу.
Решаем идти в обратном направлении, в надежде расспросить у кого-нибудь о местонахождении пляжа. Но странно, люди, в которых до сих пор не было недостатка, теперь все куда-то исчезли.
Проходит некоторое время, прежде, чем нам встречается мужчина. За плечами у него удочки, значит, должен знать, где тут что находится? Но радость оказывается преждевременной. Мужчина - не местный, приехал в гости. И его интересует только рыбалка с катера в открытом море. Видимо, там же он и купается, во всяком случае, где находится местный пляж, любитель рыбной ловли не знает.
И вот мы стоим, растерянно озираясь вокруг:
- А что, собственно, произошло, куда все подевались?
- Уже второй час, священное время обеда, - вздыхает дочь, посмотрев на часы.
- Вот ведь педанты, эти французы, - осуждающе качает головой В.И.– Живут, как инвалиды в санатории, берегут себя, и всё у них расписано по часам.
Но, к счастью, жизнь не полностью покинула это ещё недавно столь оживленное место: нам встречается девушка, которая знает месторасположение пляжа. Она старательно объясняет Ире, как туда пройти. Дочь благодарит благодетельницу, но, когда та отходит, в задумчивом недоумении пожимает плечами:
- Девушка говорит, что надо идти туда… - Ира указывает в сторону сплошного ряда домов, - но какой там может быть пляж?
- А ты её правильно поняла? Ведь там уже город начинается. Надо спросить ещё у кого-нибудь.
- У кого? – в голосе Иры безнадёжность. - Все обедают…
Действительно, набережная совершенно безлюдна. За неимением других версий по поводу нахождения пляжа, движемся в указанном девушкой направлении.
Но сомнения ещё долго не покидают нас. И лишь когда, в сплошной череде островерхих домов, оказывается сквозной арочный проход, который выводит на другую улицу, в наших сердцах зарождается смутная надежда, что мы на верном пути.
В подтверждение этому, встречаем семейство: отец, мать и два мальчика-подростка. У них всевозможные пляжные принадлежности, включая складной пёстрый зонт. Ира подходит к утомлённым солнцем и морем путникам и о чём-то их расспрашивает. Судя по утвердительным кивкам мокрых голов и возгласах: «уи-уи» (да-да), мы понимаем, что цель наша близка.
Собравшись с силами, минуем ещё какие-то переулочки, тупички… И вот, как червяк в яблоке, прошив это нагромождение всевозможных строений - выползаем на пляж. Наконец-то! Всё пространство круглой чаши морского залива заполнено солнечным светом, небом и морем. Красота!
Мы с Ирой торопливо снимаем одежды и по жёлто-розовому песку бежим к воде. «А-ах…» - неожиданно прохладная вода перехватывает дыхание. Но это только в первое мгновение. Уже через пару минут, освежённые и взбодрённые, мы предпринимаем заплыв вглубь залива.
Сквозь толщу зеленоватой чистой воды хорошо видно, как на фоне мерцающих на песчаном дне солнечных бликов, медленно и грациозно проплывают разнообразные рыбы. Им нет дела до нас, но меня они очень интересуют. Я прошу у Иру маску, которую та благополучно прихватила с собой - и, погрузив лицо в воду, сквозь стекло разглядываю подводный мир.
Вдоволь налюбовавшись на подводные красоты, принимаюсь осматривать окружающие берега. Оказывается, вокруг морского залива на крутых скалистых склонах расположены всевозможные виллы - все в окружении роскошной, специально выращенной на этих камнях, растительности. Многие особняки имеют маленький персональный пляж, к которому ведут, спускаясь к самой воде, каменные ступени.
Дочь поясняет, что всё это побережье скуплено богатыми людьми со всего мира. Ведь это очень престижное место для отдыха. Человек, который может небрежно сказать, что отдыхал в Бандоле, сразу вырастает в глазах окружающих: «Ах, Бандоль… О-о-о!»
После нашего купания наступает черёд идти в воду В.И. и маленькой Теи. Но вода кажется им слишком холодной – и они возвращаются на прогретый солнцем песок.
И вот мы уже загораем под яркими, но не обжигающими лучами солнца. Теа - чуть в сторонке, с помощью пластмассового ведёрка делает из мокрого песка куличи. Скоро невдалеке от нас высится уже с десяток маленьких песчаных сооружений. А малышка продолжает свой чуть монотонный, но увлекательный труд.
Пляжную идиллию прерывает звонок Анри. Он приглашает нас на обед к ресторану. Приходится срочно собираться.
Обратный путь занимает не много времени. Мы знаем, куда идти, а, главное, зачем? После длительной прогулки и морского купания, аппетит у всех отменный.
Обед, состоявшийся в ресторане гольф-клуба, был просто, феерическим. Об этом я рассказываю в главе «Лукуллов пир».
Продолжение следует.