Картинка: Катерина Плотникова Написано: 18.09.2015
Примечание автора:
~ Слово "таур" - это уважительное обращение к мужчине, аналог сера, лорда, господина. Слегка измененное эльфийское слово "хозяин".
~ У меня работы фото-художницы (автор иллюстрации) вызвали восторг и гордость за русский неутомимый талант!
Поэтому прикладываю две ссылки:
первая - это просто работы художницы, уже готовые. Очень прошу посмотреть сначала ее, чтобы оценить;
вторая - это статья о самой художнице и рабочие моменты во время сьемок. Глядя на такие вот вещи гордишься и начинаешь понимать, что значит "широта великой русской души". Смотря на наших девочек-моделей, готовых идти на такие подвиги, невольно вспоминаешь американское шоу "Топ-модель", там девушки боялись пауков и высоты... Когда как наши красавицы творят вот это!!! Думаете мелочь? Найдите мужчину готового обнаженным лежать, стоять и просто быть в миллиметрах от тигра на протяжении пары часов, а может и дольше. Сьемки идут не минуты, даже если на выходе только одно фото! Или найдите женщину готовую обниматься с медведем или оленем?
1.
2. http://fashiony.ru/page.php?id_n=107048
~*~ О романе: в романе планируется много крови и эротики. Даже в Прологе имеются намеки на эротику. Жанр "Фэнтези", но не сказки для взрослых, а скорее фэнтези-боевик с линиями хоррора. В общем роман для взрослых, даже слегка циничных читателей. Детям не читать! Всем остальным же: Приятного просмотра! И жду комментов с трепетом!
~*~*~ РОМАН ~*~*~
Посланница Великой.
ПРОЛОГ. .
Луна в серебристом мареве снова высунулась из темной пелены грозовых туч, освещая своим сиянием очертания старинного замка. Ливень наконец закончился. Цитадель уже давно не нуждалась в силе стен и непокорности в случаи осады. В нынешнее время никому не пришло бы в голову нападать на эти земли, да и защитники могли сами быть не хуже любого оборонительного орудия. А потому по камню разрастался темно-зеленый плющ не только украшая замок, но и скрывая его, делая частью небольшой долины.
Когда-то давно широкую горную реку, которая питала собой этот островок зелени и жизни, с большим трудом разделили на два русла, чтобы укрепление оказалось еще более недоступным. Сейчас же две сестры промыли себе путь и рассыпались на десятки ручейков, а вдоль самых широких берегов ютились поселения рыбаков и охотников. Среди черноты леса переливающиеся блики водной глади казались сказочными и завораживали.
Замок выглядел совершенно безжизненным. Редкие факелы почти не освещали широкие коридоры. Это было и не нужно. Хозяева прекрасно видели в темноте, а люди ночью по замку не передвигались. По сути даже тот свет, что имелся был просто данью традиции и некоторой многовековой уступкой немногом человеческим обитателям. Абсолютную тишину лишь изредка нарушал гуляющий ветер.
Резко и невероятно громко заскрипела тяжелая дверь из резного дерева с железными кольцами вместо ручек. В узкую щель протиснулась фигура в ночной сорочке и побежала из северного крыла в центру замка. Растрепанную девушку не смущал ночной холод. Она несколько раз ударилась о неровные плиты голыми ступнями, но сохраняя равновесие в почти полной темноте бежала и бежала. Зачем и куда бежать было непонятно. Единственное чего ей хотелось - это оказаться как можно дальше от него.
Она уже не всхлипывала от слез, ее не душили рыдания. Сейчас все силы уходили на бег, но слезы сплошным потоком продолжали свой бег. Вытирая красные глаза онемевшими от недавнего страха пальцами, сковавшего ее по рукам и ногам, она старалась не обращать внимания на редких стражей вдоль стен. Те же без приказа словно бы не видели ее, но она боялась, что в любой момент он может отдать такой приказ и тогда ее снова притащат в эти покои. Девушка сама не понимала, чего в ней больше: злости, обиды или животного ужаса, но каждая из этих эмоций гнала ее вперед. Дальше, как можно дальше от него. Да, спрятаться негде, и нет в этом смысла, но и остановиться она уже не могла.
- Тебя поразит лихорадка, если ты будешь ходить по замку в таком виде, - тихо прозвучало у нее в голове.
- Не хочу! Не надо! - вслух закричала девушка.
- Я могу заставить тебя прийти ко мне, но я не хочу этого делать. Прошу успокойся и постарайся понять меня. Я не хочу делать тебе больно....- увещевал ее спокойный, уверенный голос. Он обволакивал, убаюкивал, умиротворял и будь она в другом состоянии ему удалось бы уговорить ее, но сейчас чужое присутствие в сознании окончательно вывело девушку из себя.
Она схватилась за голову, приседая на корточки.
- Пошел вон из моей головы! - взвыла беглянка с рычанием вырывая у себя несколько прядей светлых волос.
- Ты должна понять: я люблю тебя, но любовь и долг вещи совершенно разные. - все так же спокойно, только теперь с нотками усталости произнес голос. - От тебя ничего не зависит. Ты моя и решать, что будет с тобой и твоим телом буду тоже я. И прекрати мне приказывать, это раздражает. А ты знаешь, что бывает когда я недоволен. Ты сама себя мучаешь, еще раз прошу: успокойся и иди ко мне.
Девушка закричала раненым зверем, на одной ноте. Она ничего не могла сделать. Она действительно ничего не решала, даже не могла покончить с собой, ей просто не дадут. Бег привел ее в одну из квадратных открытых площадок замка, с большим фонтаном в виде сильного коня, у ног которого толпились нападающие на него псы или волки. В лунном свете их пасти казались больше и страшнее. А мощное животное изможденным. Отражение света от потемневшего мрамора искажалось и превращалось сейчас в кровоточащие раны. Беглянка наконец остановилась и молча, уже не обращая внимания на слезы, поцарапанные ноги, холод и страх, смотрела на скульптуру. Как этот конь похож на нее, его тоже уже не первый век рвут на части голодные псы, а он может только мечтать об избавлении и покое. Она же страдала не так долго, но и того что уже случилась вполне хватит, чтобы молить всех богов о смерти.
Один из стражей коридора бесшумно вышел на освещенный простор перед фонтаном за десяток шагов от плачущей девушки. Он чувствовал ее страх, это выводило из себя. Однако приказ был не пугать ее. Девица вызывала гнев и призрение у многих. Как она может позволять себе так унижать таура? С трудом подавив в себе желание просто высечь эту капризную, словно все Первородные, грязь, юноша застыл с холодным выражением на лице.
Наконец девушка заметила его и закричала:
- Отзови его! Я не буду этого делать! - она попятилась от фигуры стража спиной к фонтану.
- Ты сделаешь все, как я скажу и сделаешь сама, я не хочу причинять боль любимой женщине! Почему ты заставляешь меня наказать тебя? Я ведь так страдаю из-за этого... Я последний раз прошу, именно прошу тебя самой прийти ко мне! - в дорогом голосе больше не было успокаивающий ноток, в них была ярость, гнев сочился через связь и причинял физическую боль.
Сначала у нее закололо в висках, а потом неосознанный удар таура замка пришелся в затылок. Девушка слишком хорошо знала все виды таких ударов, чтобы потерять сознание от первого, поэтому она просто отступила на шаг, стараясь рассмотреть хоть что-то перед собой. От удара в глазах плыло, а в ушах шумело. Ей почти удалось справится с собой, но тут правая нога заскользила в небольшой луже, заставляя завалиться влево. Она попыталась отступить еще на шаг назад, но лодыжка уперлась в бортик фонтана. Не удержавшись девушка рухнула всем телом в ледяную воду, подняв тучу сверкающих брызг.
Страж так и остался стоять на месте, удерживая правую руку на гарде меча. Его губы поневоле тронула довольная улыбка, а душу накрыло чувство удовлетворения. Эта мелкая девчонка слишком много думала о себе и позволила себе унижать одного из Высших. Многие были обязаны войну и господину жизнью, их уважение сложно было передать словами, а потому видеть и слышать, как кто-то позволяет себе повышать голос на таура замка и долины в целом, было трудно даже для обученного и сильного ума. Пара мгновений наслаждения сменились нарастающим страхом. Стража медленно окутывал аромат свежей крови и он становился все сильнее. Догадка еще не успела толком сформироваться в ясную мысль, а в фонтановом дворике словно из-под земли появился высокий мужчина в легкой, простой рубахе светло-серого оттенка и таких же тонких, свободных брюках.
Таур, находясь у себя в личных покоях и закипая от ярости ждал когда наконец она примет единственно верное решение и подойдет к стражу. Мужчина лишь на выработанной веками выдержке сдерживал в себе желание вырвать у глупой сердце. Он уже делал так не раз и прекрасно знал, что гнев родовой крови скоро отступит, а любимую уже будет не вернуть. А сколько пройдет времени прежде чем он полюбит снова? Этого не знал никто, зато было ясно из прошлого: горечь обиды и одиночества будет причинять неудобства. Так зачем страдать, когда намного лучше будет потерпеть, сдержать порывы и просто отхлестать непокорную или запереть в подвалы на пятерку лун. Он не сомневался, что боль и голод сделают любимую женщину покорной и ласковой. Она станет нежной и страстной. Но связь удерживающая девушку вдруг резко оборвалась, одарив Высшего сильнейшим ударом. Он быстро вытер тонкую дорожку крови под носом и рванулся из кресла к любимой.
Какие-то доли мгновений ушли у него на то, чтобы преодолеть пространство целого крыла замка. Манящий и приторно-сладкий аромат крови девушки звал к себе лучше любого крика о помощи. Оказавшись у северного фонтана таур замер в нерешительности. Крови вокруг было слишком много, чтобы не понять, что это значит, но и увидеть смерть любимой женщины ему не хотелось. Пусть последняя и умерла десяток лет назад, но все же смотреть на это без рези в глазах мужчина так и не научился, возможно потому что все его любимые уходили до того, как успевали надоесть ему, а потому оставляли о себе лишь хорошие воспоминания и желания продолжить занятные игры плоти и разумов.
Сделав пару неуверенных шагов, специально медленно, как делают люди когда боятся, мужчина приблизился к бортику. Хрупкое, небольшое тело девушки лежало почти полностью погруженным в темную воду. Сорочка из кружевов ручной работы намокла и прилипнув к холодеющей коже, только украшала маленькую, но идеальную по форме грудь. Даже сейчас мужчина ощутил внутри волну желания, заметив цепким взором следы собственных укусов на вишневых сосках. Голова любимой, неестественно изогнувшись покоилась на мраморном постаменте под скульптурой, а светлые волосы быстро меняли оттенок от растущего пятна крови.
Он быстро шагнул в воду и бережно поднял еще живую, едва дышащую девушку на руки. Подбежал страж и попытался, что-то сказать, но таур не желал никого слышать и ни с кем говорить. Обида и страх скорой потери пугали и толкали к действиям. Стараясь не терять ни минуты, стремительно убегающего времени, ноги несли его к целителю.
В самом конце южного крыла замка трудился старик и пара приставленных к нему девушек-знахарок, которых он обучал уже не первый год сложному ремеслу излечения. Ночью ни он, ни девушки почти никогда не спали. Скоро наступит рассвет, а за ним и возможные наказания, а значит нужны будут и снадобья для заживления мелких ран, синяков и прочего. Зелья и мази должны быть свежими иначе лечить будут долго, а в замке медленное лечение ран может стать причиной гнева Высшего. Целитель почти всю свою жизнь прослужил у тауров этого рода и хорошо понимал простое правило: нельзя гневить Высших и тогда стол, кров и почет будут тебе обеспечены. Девушки, клюя носом продолжали монотонно толочь корни разных растений для живительной мази, тайно мечтая о том моменте когда учитель решит отпустить их спать и они смогут рухнуть в крыле прислуги и забыться. Ведь последние два дня они только и делали, что залечивали разные следы кар на телах. Их работа не была сложной, скорее долгой и тоскливой. Хотелось вымыться и отмыть пятна крови с подола и рукавов, но без приказа таура или разрешения учителя они не могли выйти за приделы травной и хранилищ вообще.
Узкая дверь впечаталась в стену, едва не слетев со старых петель. Целитель удивленно поднял голову от книг, а знахарки испуганно вскрикнули. Таур появился почти сразу. С большого, широкого стола моментально слетели все заготовки, пучки трав, склянки и глиняные плошки. Мужчина аккуратно уложил девушку на освободившиеся место. Целитель не дожидаясь приказа бросился к бледной деве. В комнате повисла напряженная тишина. Никто не мешал ему осмотреть рану.
- Мой таур, - опустил взгляд целитель.- Рана на голове глубока.
- Ты сможешь ее спасти? - нетерпеливо уточнил мужчина.
- Я не могу быть уверенным. - целитель невольно втянул голову в плечи, готовясь к неминуемой каре. - Я могу лишь остановить кровь и немного поддержать тело, но гарантий нет. Она может уйти в любой момент. Обычно с такими ранами умирают сразу. Ее спасло только то, что разбитые кости не вошли во внутреннюю плоть, однако я думаю она все же умрет.
- Сделай все, что должно! - нервно велел мужчина и еще раз поделившись своей энергией с телом любимой поспешил уйти как можно дальше от целителя. Гнев в сердце и понимание своей косвенной вины в уходе новой любимой, которая так свежа и непосредственна требовал крови, требовал смертей и боли всех кто встретиться на пути. В том что его вина именно косвенная таур не сомневался, но душевных метаний от этого меньше не становилось. Высший хорошо понимал, что нельзя убивать всех просто так, без весомых причин и по прихоти, от гнева поэтому он и поспешил скрыться в подземельях замка. Там в пещерах родовой земли он сможет успокоиться не убивая собственных слуг и верных воинов.
Как и предполагал целитель девушке стало хуже. Через пол часа после того, как он обработал рану, отпоил отвалами и зельями ослабевшее тело, а помощницы переодели ее в чистое и сухое у девы началась лихорадка. Еще через пару часов дыхание стало совсем медленным и тяжелым. Приставленной к постели больной знахарке удалось устроиться на стуле поудобнее и наконец задремать. Раненая девушка сделала очередной медленных вздох, ее резко передернуло так что вздрогнуло все тело, а бледное лицо исказила гримаса боли, еще одна попытка сделать слабый вздох и тело расслабилось, исторгая из себя душу, как непосильную ношу, слишком тяжкий груз для больной плоти.
Некоторое время ничего не происходило. Знахарка не просыпалась и тишина разбавлялась ее мирным сопением. Остановившиеся сердце сделало первый неуверенный толчок, потом еще один, а через мгновение мертвое тело выгнулось, застывшая грудь сделала первый хриплый вздох. Длинные пальцы сжали покрывало, глаза резко распахнулись. И если бы кто-то мог видеть их сейчас, то понял бы что они пусты.
Невидимая живым борьба продолжалась недолго, вскоре тело медленно расслабилось, а глаза закрылись. Сердце билось уверенно и ровно, а под опустившимися веками загорелся полный уверенности и знаний, лукавый девичий взгляд.