***** Дачное свидание. Картина художника А. Корзухина.
Пришлось мне однажды, лет тридцать назад, ехать на попутной машине к племяннице в отдалённое ставропольское село Северное. С обочины дороги меня подобрал водитель ретро-автомобиля "Волга" - сухощавый, с седыми, вьющимися усами и чубом, молодцеватый старичок. Когда я оказался на сиденье рядом с ним, он, пожимая мне руку, сказал:
- Будем знакомы, меня сельчане кличут Михалычем.
- А меня друзья называют Алексеичем, - ответил я почтенному дедушке, глядя на него с улыбкой.
- Хорошо, Алексеич. Сразу видно, что ты человек нескучный. Расскажу тебе смачную историю, - Михалыч лихо вырулил с обочины на шоссе и нажал на педаль газа – стрелка спидометра резко приблизилась к 100 километрам в час.
Под ровный рокот мотора я любовался степными просторами Ставрополья и с интересом слушал рассказ:
- Прошло года два, как померла моя любимая жена. Конечно, тяжело переживал утрату, замкнулся, сидел дома. Потом смирился с судьбой, воспрянул духом. И на меня, одинокого, начали «закидывать удочки» сельские вдовушки. Знали, на кого «глаз положить»: я ведь не урод какой-нибудь или, скажем, пьяница, а вполне нормальный, хозяйственный мужик, имею добротный кирпичный дом с оцинкованной крышей, сад-огород в двенадцать соток, не хилую машину и прочее. Пытались окрутить меня хитроумные старушенции, но я сразу раскусил намерения одной, другой соблазнительницы, - Михалыч приумолк. Затем продолжил:
- Присмотрелся недавно к женщине на десяток лет моложе меня - и пригожей, и нежной, и заботливой. Однако случился конфуз - получил от неё гарбуз, ну, значит, от ворот - поворот, - Михалыч громко рассмеялся, покрутил туда-сюда головой, и разоткровенничался :
- Дело было так. Подрулил я на своей «Волжанке» к воротам дома Маргариты. Направился к ней с букетом белых роз и с шампанским в руках. Встретила она меня прямо-таки роскошно. Стол накрыла, накормила и напоила. Да , конечно, и целоваться разрешила. А после этого в спальню потащила: давай, мол, женишок, экзамен сдавай. Я, заведённый и уверенный в себе, скакнул тут же в постель, поднатужился, сделал, как уж мог, дело святое. Повалился на спину. Лежу, отдыхаю, дышу всей грудью, как конь после бега. И в скорости слышу Маргариту: « Чего разлёгся тут, милок?! Ну-ка собирай свои манатки и улепётывай. Мне такие мужья не годятся…».
Внимая сей рассказ бравого старичка, я не перебивал его. Лишь иногда, сдерживая приступы смеха, закрывал рот ладонью.
- Вижу, тебе, Алексеич, моя правдивая байка понравилась, - заметил Михалыч, - Хорошо знаю, что такое любовь. По-настоящему обожал и лелеял супругу. Однако, не буду скрывать, были у меня женщины и на стороне, за которыми ухаживал, с которыми порою встречался, которых тоже любил и никогда, честно скажу, не обижал. Так было в молодости. Теперь же под старость лет хочется не столько постельных утех, не это главное, сколько повседневного, доброго внимания, ласкового общения. А об этом приходится лишь мечтать. . .
* * * * *