Глава 64. Сдаюсь
– Проснулся, наконец? – бодро поприветствовал приятеля Роман, едва заслышав его шаги на лестнице. И сразу отложил в сторону книгу. – Садись, я за тобой поухаживаю.
Он подвинул заспанному вялому Бергеру стул, обмахнул стол салфеткой, налил ему чаю. Поставив перед ним нарезанный сыр и ветчину, он услышал слабое:
– Вообще-то сегодня постный день…
– И что же мне с тобой делать? – озадачился было Роман. Но довольно быстро нашёлся: разыскал в шкафчике мармелад и печенье, а на плите – горячую ещё сковородку, на которой аппетитно дымилась жареная картошка с грибами – ведь, сказать по совести, было уже время обеда, и Лидия Вениаминовна расстаралась заранее, не зная, когда мальчики имеют привычку вставать с постели.
Понаблюдав, как апатично Кирилл ковыряется вилкой в тарелке, Роман присел рядом, пощупал ему лоб, потом взял пораненную ночью руку и перевернул ладошкой вверх.
– Мне кажется, пластырь надо снять, – он вопросительно взглянул на измученного ночными приключениями ботаника. Тот равнодушно пожал плечами. Роман понял, что инициатива полностью отдана ему.
Под пластырем оказался только тоненький, как ниточка, розовый шрам, идущий через всю ладонь.
– Аверин тебя навещал? – усмехнулся Роман. Кирилл согласно кивнул. – Кипарисом пахнет… – Он вдруг, по какому-то наитию, решительно забрал у Бергера вилку и принялся настойчиво его кормить. – Ну, давай: за папу, за маму, за меня, опять за меня, ещё раз за меня, снова за меня…
Когда Кирилл начал слишком активно сопротивляться и отворачиваться, он, как заправская нянька, вытер его губы салфеткой, подождал, пока тот выпьет чай, и повёл его в сад.
– Смотри, Коко, какой чудесный гамак, – радушно вещал он. И тут же прибавлял заботливо, – Ложись, я тебя покачаю. – Но Кирилл отрицательно помотал головой. – Нет? В таком случае могу предложить шезлонг, – не сдавался Роман. Он был сегодня на редкость терпелив и великодушен. – Тебе на солнышко его поставить или в тень? Опять нет? – Роман со вздохом опустил руки.
Кирилл тем временем прошёлся между деревьев, оглаживая их шершавую кору, выбрал старую сосну и сел под ней прямо на землю, прислонившись спиной к нагретому солнцем стволу. Руки он положил ладонями на траву и замер, прикрыв глаза.
Роману пришлось сесть с ним рядом.
– Скажи, Коко… – деликатно кашлянул он через некоторое время, успев понять, что Бергер явно не здесь. И даже совершенно ясно – где. Но отправляться туда за ним Роману отчего-то сейчас не хотелось.
– Не называй меня этим дурацким именем, – монотонно проговорил Кирилл, не открывая глаз.
– Ну, уж не-ет, – мстительно протянул Роман. – Если я – Шойфет, то ты – Коко.
– По-моему, это уменьшительное от «Николай», – вежливо парировал Бергер.
– Меня это не волнует, – заверил его Роман.
– Я смотрел этот фильм (1). Там всё, кажется, плохо кончилось. Для всех «Коко»…
1 Имеется в виду французский фильм с Жан-Полем Бельмондо в главной роли, который в советском прокате назывался «Частный детектив».
– Бергер, не упрямься, а не то я придумаю тебе имечко похлеще!
– А с чего ты вообще вдруг взялся придумывать мне прозвище? – Бергер приоткрыл на мгновение один ярко-голубой глаз.
– О-о! Ты зришь прямо в корень, Бергер! Я тут раскопал этимологию твоего имени и понял, что мне не улыбается, обращаясь к тебе, всё время называть тебя «Господин». Греки, вообще-то к Богу обращаются: «Кирие, элеисон» (2)… А я значит буду: «Как дела, Кир», «Увидимся, Кир», «Чего изволите, Кир»…
2 «Господи, помилуй» – греч.
Бергер наконец-то искреннее развеселился. Блеснув белозубой улыбкой, он предположил:
– А, может, так и задумано?
– Кем задумано, солнышко? – зловеще поинтересовался Роман.
Всё ещё не открывая глаз, Кирилл указал пальцем наверх:
– Там…
Роман вдохнул поглубже, с трудом удерживаясь от желания слегка расцарапать ботанику его ангельскую физиономию.
– Ну, если так задумано, то пусть меня об этом оповестят. Оттуда. Коко.
Широко улыбаясь, Кирилл открыл, наконец, глаза и радостно оглядел Романа с ног до головы.
– А жалко, что тебе от маминой внешности только глаза достались, – неожиданно посетовал он.
– А тебе чего бы ещё хотелось? – подозрительно прищурился Роман.
– Было бы здорово, если бы волосы у тебя тоже, как у неё, были – чёрные и кудрявые…
– Ага. И сразу тогда нашивку на рукав: звезда Давида и надпись «J;de».
– Да тогда и нашивки было бы не надо!.. – звонко захохотал Кирилл.
– Спасибо, дорогой. Мне вполне хватает папиного носа, – сдержанно поблагодарил Роман.
– Гулять сегодня пойдём? – безо всякого перехода спросил вдруг Бергер.
– Как скажешь, Коко, – развёл руками Роман, как будто собираясь обнять развесёлого ботаника.
– Значит, пойдём, – обрадовался Кирилл. – Давай, прямо сейчас? А?
– Не ожидал от тебя такой прыти, – Роман скептически поджал губы. – Ещё полчаса назад вид у тебя был довольно квёлый… Ну, пойдём. – Он поднялся и помог встать Кириллу.
Через пару минут они уже шагали по дороге к озеру.
Бергер был в отличном настроении. Он скакал на одной ножке, размахивал руками, что-то даже пел. Роман терпел и смирялся, напоминая себе, что счастливый и радостный ботаник – в тысячу раз лучше, чем унылый, капризный и больной. Ему безумно хотелось задать Кириллу один вопрос, но он боялся испортить ему настроение, поэтому молча шёл рядом и вздыхал.
– Ну, спрашивай уже, – не выдержал Кирилл, останавливаясь.
– Что? – растерялся внезапно вырванный из задумчивости Роман.
– Задавай свой дурацкий вопрос, – терпеливо пояснил Кирилл.
– Почему это он дурацкий? – искренне обиделся Роман.
– Потому что и без вопросов нормальному человеку ясно, что заставляет людей помогать друг другу.
– Помогать? Бергер, то, что ты сделал в своей прошлой… нашей прошлой жизни, явно называется каким-то другим словом, а не банальным «помогать»… И мне непонятно, почему ты это сделал. Что тобой двигало?
– А тебе не приходило в голову заглянуть глубже? – рассеянно глядя куда-то мимо Романа, поинтересовался Кирилл.
– В каком смысле «глубже»?
– Глубже в прошлое, глубже в себя…
– Та-ак… Опять мне что-то важное не досказали…
– А почему кто-то постоянно должен носом тебя тыкать – что тебе делать? Ты сам-то – отчего не поинтересуешься?
– Поинтересуешься чем? Все чего-то от меня хотят, но толком не объясняют – что!!!
– Да проблема не в этом!
– А в чём же, интересно?
– В том, что сам ты хочешь совершенно другого. И если просто предоставить тебя самому себе, ты с завидной активностью двинешься по проторённой дорожке и в два счёта обставишь Руднева с его кровавыми ритуалами. И тебя не надо будет подгонять. Ты живенько всё раскопаешь, всё освоишь, во всём разберёшься!
– Ну, так может, не надо мне мешать?!! – в бешенстве рявкнул Роман.
– Мешать?.. – губы Кирилла искривились в явном намёке на приближающиеся слёзы. – Я не собираюсь тебе …мешать… – Бергер развернулся и, низко опустив голову, быстро пошёл назад, к дому.
– Стоять!!! – гаркнул Роман ему вслед. Кирилл только ускорил шаг. – Бергер!!! Да что же это такое?!! – он догнал спотыкающегося ботаника, развернул к себе. Лицо Кирилла было вполне ожидаемо залито слезами. – Прекрати реветь! – в ярости прошипел Роман, но от этого слёзы из глаз Бергера полились ещё обильнее и он уже начал судорожно всхлипывать – совсем, как ночью. Роман скрипнул зубами и с чувством отвесил Бергеру пару хлёстких пощёчин. Тот испуганно распахнул глаза и замер, хватая ртом воздух.
Роману отчего-то вдруг стало так стыдно и так жалко несчастного ботаника – даже сердце заныло.
– Я сдаюсь, – неожиданно для самого себя выпалил он. – Каюсь: мне отчего-то казалось, что раз ты Ключ, значит, тобою можно пользоваться. Нужно только разобраться – как. Мне тебя никогда не понять – я уже убедился. Поэтому: сдаюсь на твою милость, Кир. Надеюсь, ты точно знаешь, что делаешь… Можешь быть уверен: я буду исполнительным и послушным. Потому что у меня нет выхода. Во всяком случае, я его не вижу. Не убивать же тебя в самом деле!.. Поэтому – поступаю в полное твоё распоряжение… Успокоился? – как можно дружелюбнее спросил Роман. – Тогда пойдём. – Он крепко взял Бергера за руку и не спеша повёл прежним маршрутом – к озеру. Кирилл всё ещё всхлипывал, но слёз больше не было. Он покорно брёл за Романом, который время от времени косился на него, каждый раз испытывая при этом жгучее желание побиться головой об стенку. Или как-нибудь ещё наказать себя. И тогда Роман сгоряча пообещал себе, что больше никогда не обидит Кирилла. И никому не позволит. Хай Адонай (3)! Ещё бы не сорваться…
3 «Жив Господь!» – (древнеевр.); часто встречающаяся в Библии клятва.
***
Когда они дошли, наконец, до озера, Бергер уже еле волочил ноги. Роман отчётливо ощущал его усталость, поэтому очень удивился, когда почувствовал, что открывшийся перед ними вид мгновенно заставил Кирилла забыть обо всём на свете.
– Как красиво! – ахнул он и, отпустив романову руку, пошёл к воде, словно зачарованный.
Покрытые бронзовым загаром стройные сосны сбегали с крутого обрыва к золотистой песчаной полоске пляжа. Озеро лежало перед ними, как драгоценность: золото, лазурь, тёмная зелень хвои и красноватые пятна сосновых стволов – идеальное сочетание.
Сегодня здесь было пустынно. День был не то чтобы пасмурный, но на солнце периодически набегали плотные белые облака и тогда резкий ветер морщил идеально ровную водную гладь. К тому же ночью прошёл дождь. Очевидно, что вода в озере сегодня должна быть холодной.
Роман усмехнулся и, стянув футболку, толкнул Бергера плечом:
– Раздевайся.
– Ты что? – поразился Кирилл, с недоумением уставившись на него. – Хо-холодно же!.. – и он выразительно поёжился.
– Лечить тебя будем, – ласково пояснил Роман. – Раздевайся. – И, не дожидаясь ответа, расстегнул на бергеровой рубашке несколько верхних пуговиц и ловко стянул её через голову.
– В смысле – лечить? – насторожился Кирилл, послушно расстёгивая джинсы.
– Стабилизировать твой эмоциональный фон. Гармонизировать витальную энергию… – Голос Романа звучал расслабляющее ровно, а его чёрные глаза гипнотически бесстрастно глядели на Бергера, не отрываясь и даже не моргая.
– Хо-хорошо… – Бергер запрыгал на одной ноге, стаскивая обувь. – А с чего ты взял, что это поможет?
– Читал, – коротко ответил Роман.
– Вот так вот: просто где-то прочитал и сразу на живых людях пробовать?! – возмутился Кирилл.
– Обычно я на себе испытываю. Всегда получалось… – Роман с вежливой улыбкой продолжал настойчиво теснить Бергера к воде. – Ты только сразу заходи, – предупредил он. – Тогда будет не холодно, – и вдруг толкнул доверчивого ботаника прямо на глубину.
Кирилл не успел даже завопить от ужаса, потому что сразу захлебнулся и пошёл ко дну. Роман подоспел как раз вовремя, чтобы поддержать его и насладиться произведённым эффектом: глаза у Бергера округлились до размера кофейных блюдечек.
– Тихо-тихо-тихо, – успокаивающе пробормотал он, снова гипнотизируя его взглядом. – Ложись на спину, – шепнул он. – Обещаю, что буду крепко тебя держать. – И желчно добавил, – И учти: я всё чувствую. Например, что ты мне не доверяешь…
– Расслабишься тут, – проворчал Кирилл, закрывая глаза. – Ну, что теперь?
– Теперь, Кирюша, позволь воде унести все твои переживания… Ты чувствуешь, как они утекают? – Роман, удерживая Кирилла на вытянутых руках, слегка покачивал его, как ребёнка. – Зелёный свет видишь?
– Вижу.
– Отпусти его. Пусть течёт свободно. А ещё лучше – сделай, чтобы он стал золотистым, потом - белым.
– И всё ты врёшь, Шойфет, – не открывая глаз, пробормотал Кирилл. – Не мог ты такого нигде прочитать…
– Какая разница, – ухмыльнулся Роман. – Прочитал, не прочитал… Я точно знаю, что слёзы тебя ослабляют. И я буду окунать тебя в холодную проточную воду до тех пор, пока ты не станешь непрошибаемым, как Далай-лама. Так что в твоих же интересах достичь нужного эффекта за максимально короткое время.
– Того же эффекта можно достичь и менее шокирующим способом, – Кирилл немедленно ухватился за спасительную мысль и даже забарахтался, пытаясь освободиться. Но Роман строго шикнул на него и Бергер покорно затих.
– Дыхание?
– Вот именно.
– Так отчего ж ты не воспользуешься таким чудесным методом? Или ты не считаешь свою слезливость проблемой? Вижу, что попал в точку…
– А ты меня не расстраивай, – умиротворённо проговорил Кирилл. Он определённо умел впадать в сомнамбулическое состояние – через пару секунд он совершенно отключился и очень удивился, обнаружив себя стоящим на мелководье.
– Одевайся – замёрзнешь. – Видно было, что Роман от души развлекается, наблюдая за выпавшим из реальности товарищем.
– Здорово, Шойфет! – радостно защебетал Кирилл, потянувшись за рубашкой. – Может, ты будешь мне сказки на ночь рассказывать? – возбуждённо тараторил он, сражаясь с непослушными пуговицами.
– Я только страшные знаю, – насмешливо покосился на него Роман.
– Фу, какой же ты вредный! Вот я бы ради тебя расстарался – разучил бы парочку радужных волшебных историй...
– У тебя что – бессонница?
– Я бы так не сказал… – замялся Кирилл.
– Ну, колись уже, – благодушно прищурился Роман. Он с сомнением поглядел на мокрые волосы Бергера, потом бросил взгляд на свою футболку, которую держал в руках и со вздохом «сопливый ботаник – двойное зло» тщательно вытер кириллову шевелюру. – В следующий раз надо будет полотенце не забыть. Вечно с тобой: сплошные авралы и импровизации…
– А с тобой всё так предсказуемо: сплошная рутина, – съязвил Кирилл, с трудом натягивая джинсы прямо на мокрые плавки. – Б-р-р, мне уже хочется переодеться!
Обуваться Бергер не стал – направился к дому босиком.
– Так что там с твоими снами? – напомнил Роман.
– Честно говоря, язык не поворачивается называть их снами, – вздохнул Кирилл. – Я так устаю иногда… Если бы можно было хоть изредка отключаться, как сейчас, я был бы счастлив! Я чувствую себя так, будто заново родился. Правда, Шойфет! Я так тебе благодарен!
– Вот видишь – уже благодарен, а упирался…
С мокрой футболкой на плече Роман шагал – по примеру Бергера – босиком. Переборов свою патологическую брезгливость, он с наслаждением загребал тёплую пыль босыми ступнями и чувствовал себя отчего-то невероятно счастливым. «Может, мы с Бергером теперь, как сообщающиеся сосуды?» – подумалось с лёгким оттенком тревоги. «Похоже на то», – подсказал здравый смысл. Однако Роман предпочёл не развивать эту идею: когда не знаешь наверняка – оно как-то спокойнее…