Она положила руку на стекло. Тонкие, нежные пальцы быстро отдали тепло бездушному прозрачному материалу, оставляя на нем свой след. Это был последний жест отчаяния. Никогда она не чувствовала себя хуже. Скоро вагон, в котором уезжает он, отправится в долгий путь куда-то на Север.
К черту этот Север! Что других мест нет на этой земле, где они могут быть счастливы? Зачем, зачем этот вагон увозит его? В этом жестком и бездушном мире они только нашли друг друга. И надо расставаться? Как несправедливо и больно! Верить ли глазам или безразличному голосу объявления по вокзалу? Он там, в вагоне, за этим стеклом, и она ничего не может сделать.
Вагон тронулся. Рука соскользнула, но отпечаток остался. Её отпечаток руки. Наверное, стекла в этом вагоне не мыли давно, поэтому отпечаток получился хорошим. Поезд набирал ход, унося с собой её след.
Она стояла на перроне долго. Поезд давно ушел, даже запах тепловозной гари успел уже выветрится. Минутная стрелка вокзальных часов совершала второй оборот, когда она медленным шагом пошла к лестнице. Где-то в душе она понимала, что он не вернется. Но надеялась, что это будет не так.
За окном вагона вечерело. Контуры её отпечатка всё труднее было разглядеть. А он смотрел. Сначала, на перроне, на неё, потом на её руку на стекле, а теперь на этот то исчезающий, то появляющийся вновь, отпечаток её руки. Это всё, что реально и сейчас осталось от неё. Он смотрел с детской надеждой, что её частичка останется с ним всю дорогу. Наивный.
Ночью пошёл дождь, смыв её последний след. Жизнь продолжалась, а она осталась где-то далеко.
Встретились ли они? Я, увы, не знаю…