Глава 16.
Нежелательные новобранцы.
Осенью 1880 года двое хорошо экипированных и отлично вооруженных парней приехали в наш лагерь и обратились к капитану Бейлору с просьбой о зачислении в роту. Расспросив новобранцев, Бейлор после некоторых колебаний принял их и привел к присяге. Тогда мы не знали, что эти двое были преступниками, присоединившимися к рейнджерам исключительно чтобы узнать их силу и методы работы. Один, назвавшийся Джоном «Редом» Холкомбом, был выходцем из долины Сен Симоны, штат Аризона, давно получившей репутацию рассадника всякого жулья и убийц, а второй, Джеймс Сталлинс, разыскивался по обвинению в попытке убийства, совершенной в округе Гамильтон, штат Техас.
Эти два рекрута вступили в роту перед нашим рейдом в Мексику по душу старого Викторио, и были с нами в этом путешествие. Несмотря на то, что они были из разных штатов, они держались вместе и явно доверяли друг другу. Много времени не потребовалось, уже скоро Холкомб стал источником проблем.
Я, как первый сержант, обязан был вести список роты. Каждый день, начиная с верхней строчки и по порядку, я назначал бойцов в наряд охранения. У нас в роте был мексиканец, Хуан Гарсия, который давно жил в окрестностях Рио Гранде. Капитан Бейлор потому его и нанял, что Гарсия хорошо знал эту местность и мог быть очень полезен в разведывательных вылазках. Случилось так, что Джим Сталлинс и Гарсия оказались в наряде в один день. Это сильно задело Сталлинса, он громогласно заявил, что я унизил его, назначив в один наряд с мексиканцем, и он, Джим, намерен задать мне хорошую взбучку. Наши парни посоветовали ему даже не пытаться. Он был очень зол, но причину я узнал не сразу.
После возвращения из Мексики мы получили новый список разыскиваемых преступников и первое имя, которое я увидел в перечне разыскиваемых в округе Гамильтон – Джеймс Сталлинс, с подробным его описанием. Я сообщил Бейлору, что наш рекрут – беглец от закона. Капитан спросил, какие обвинения ему предъявлены, я ответил, что попытка убийства.
«Что ж, похоже, парень чертовски любит стрелять в людей», сказал капитан, «Неплохое качество для рейнджера, он нам пригодится».
Через несколько дней я услышал ругательства в нашей казарме и пошел узнать, в чем дело. Сталлинс стоял над кроватью рейнджера Тома Ландерса и проклинал его, на чем свет стоит. При этом в руке он держал взведенный револьвер. Я понял, что он пьян и приказал убрать оружие и пойти проспаться. На следующий день я сообщил об инциденте капитану и высказал опасение, что если так дело пойдет дальше, то Сталлинс кого-нибудь убьет. Капитан, похоже, этой точки зрения не разделял. На самом деле я скорей поверю, что капитану Бейлору нравились люди «с шилом в заднице», как говорят ковбои про быков и людей, что постоянно хотят драться.
Джон Холкомб вскоре выяснил о рейнджерах все, что хотел, и, опасаясь разоблачения, попросил капитана Бейлора об отставке, после чего поселился в Эль Пасо.
Вскоре во время завтрака, пока двадцать рейнджеров сидели за одним длинным столом, Сталлинс крепко повздорил с сидящим напротив Джоном Томасом и выплеснул ему в лицо чай из кружки. Оба вскочили на ноги, выхватывая револьверы, но дуэли не случилось – остальные рейнджеры успели их скрутить.
Я направился к капитану Бейлору и сообщил ему, что нужно принять срочные меры. Он тщательно подумал и приказал:
«Сержант, арестуйте Сталлинса, закуйте в цепи и посадите под замок. Я отправлю его туда, где ему и место».
Я немедленно выполнил приказ. Капитан написал письмо шерифу округа Гамильтон с просьбой забрать заключенного. От нашего лагеря до округа Гамильтон было семьдесят миль, потребовалась неделя, чтобы письмо дошло по назначению. К сожалению, в окрестностях лагеря не было тюрем, так что нам пришлось держать этого опасного человека в лагере.
Сталлинс проявил себя знатоком человеческой натуры. Мы иногда снимали с него цепи, чтобы он мог размяться. Однажды пришла очередь парня по фамилии Поттер охранять его. Поттер был совсем молодым парнем, приехавшим откуда-то с севера, и недавно завербовался в роту. Он знал совсем немного о лошадях и еще меньше об огнестрельном оружии. Сталлинс упросил его прогуляться к загону. Ограда была построена из досок и в высоту насчитывала пять футов. Сталлинс покорно шагал впереди. Поттер за ним с «Винчестером» в руках. Внезапно Сталлинс перемахнул ограду и бросился наутек. Поттер начал стрелять вслед, на шум подоспели парни из лагеря. Сталлинс преодолел сто ярдов, что отделяли его от берега Рио Гранде, прыгнул в воду и поплыл на мексиканскую сторону, где он был бы в безопасности. Взбираясь на противоположный берег, он помахал нам и крикнул «прощайте!». Капитан Бейлор был в ярости. Он немедленно уволил Поттера, а мне объявил выговор за то, что мы не держали заключенного в цепях все время.
Хоть преступник и удрал, у нас остались его лошадь, снаряжение, оружие. Сталлинс встретился со своим приятелем Холкомбом и поручил ему вернуть оставленные в лагере пожитки. Холкомб же имел наглость приехать к нам в лагерь и потребовать их. Это произошло в полдень, когда лошади были в загоне. Я был в доме капитана. Рядовой Джордж Ллойд подошел ко мне и доложил:
«Сержант, там приехал Холкомб с требованием от Сталлинса вернуть ему лошадь, оружие и вещи».
«Джиллет, идите и арестуйте Холкомба, а я поищу, где его могут разыскивать», приказал капитан, который тоже услышал доклад Ллойда.
Холкомб, увидев Ллойда, идущего к дому капитана, заподозрил неладное, запрыгнул на лошадь и галопом домчался до Эль Пасо. Я отобрал трех человек в помощь себе, но, когда мы добрались до города, его там уже не было. Мы проехали несколько миль, расспрашивая людей, и поняли, что после происшедшего в лагере Холкомб рванул в Мексику, после чего мы помчались на берег Рио Гранде. Мы не проехали и мили, как нагнали Холкомба. Нас разделяло около четырехсот ярдов, мы заметили друг друга одновременно. Он погнал лошадь к реке. Берег в этом месте оказался отвесным, высотой около десяти футов, но это беглеца не остановило – через мгновение оба, конь и наездник, нырнули головой в Рио Гранде. Сопровождавшие меня рейнджеры оказались у берега раньше и начали стрелять по беглецу, что лихорадочно плыл к мексиканскому берегу. Я приказал им прекратить пальбу, не желая убивать Холкомба, пока он беспомощно барахтается на глубине и, выждав, пока он окажется на мелководье, приказал сдаться или я буду стрелять.
«Я вернусь, если ты не позволишь своим парням убить меня», крикнул он. Я приказал поторапливаться, и он поплыл обратно. Он был в рубашке, шляпу унесло течением. Пока он плыл, его лошадь уже вскарабкалась на американский берег.
Мы забросили его в седло и поехали обратно в лагерь. Я не присматривал за пленником, потому что он был в одной рубахе. Пока мы ехали, он достал из-за пазухи старый револьвер 45-ого калибра, передал одному из парней и сказал:
«Не говори сержанту, что у меня была эта штука».
В лагере ему дали сухую одежду, накормили и в цепях посадили под замок.
Капитан Бейлор отправился в Эль Пасо, пересек реку в районе Хуареза и лично арестовал Сталлинса. Через два дня его доставили в лагерь и приковали к Холкомбу. Капитан Бейлор позже написал письмо в округ Белл, где, как он узнал, Холкомба разыскивали за убийство. У Холкомба, кстати, был отличный конь, и он отдал его адвокату в качестве оплаты за защиту. Конечно, у нас не было предписания на его арест, так что судья Блекер потребовал доставить заключенного к нему. Окружной обвинитель сделал все, чтобы Холкомб понес наказание, в то время как адвокат требовал освобождения. В конце концов, судья сказал, что дает неделю на поиск улик, иначе Холкомб будет отпущен на свободу. Было уже темно, когда мы покинули Эль Пасо и направились в наш лагерь в двенадцати милях от города. Холкомб каким-то образом разжился виски и был весьма навеселе. Обратная дорога по пересеченной местности в темноте заставляла быть начеку.
Когда мы покидали Эль Пасо, Холком сидел на коне боком, левой рукой держась за луку и свесив ноги, прием лицом к Мексике. Я приказал ему сесть прямо, но он отказался. Опасаясь, что он попытается спрыгнуть с седла и удрать, я вынул револьвер и спрятал его за ногой. Хотя я прикрыл его полой куртки, Холкомб таки заметил оружие и разразился обличительной речью, якобы я собираюсь убить его без суда. Я ответил, что присматриваю за ним и, если он надумал бежать, я готов пресечь это. Мы без происшествий вернулись в лагерь и снова приковали его рядом со Сталлинсом.
Эти люди, хоть и были заключенными, радовались жизни, пели и смеялись. Холкомб недурно играл на скрипке. Однажды ночью ко мне зашел один из рейнджеров и сказал:
«Сержант, то-то не так с этими заключенными. Они орут, смеются и поют».
Я был занят составлением отчетов и приказал ему держать ухо востро, а позже сам зашел проверить пленников. Выяснилось, что пока Холкомб играл на скрипке, Сталлинс пилил цепи. Они смеялись, когда я обнаружил это, заявили, что намеревались набросить охраннику на голову мешок, служивший им подстилкой, и сбежать. Как бы там ни было, против Холкомба не нашлось доказательств и судья приказал его отпустить.
Будучи заключенным, Холкомб задумал отомстить обвинителю Нилу и мне. Нил узнал об этом и, встретив Холкомба в Эль Пасо, выхватил небольшой пистолет Дерринджер и выстрелил. Холкомб умолял оставить ему жизнь. Рана была легкой, он сбежал в Нью-Мексико и украл там стадо скота, которое затем продал в лагере горнодобывающей компании. Пока он напивался в салуне, туда вошел владелец этого стада с дробовиком в руке, который разрядил в скотокрада полный заряд дроби. Перед тем, как упасть, Холкомб воскликнул:
«Парни, на этот раз они меня все-таки достали!»
Джим Сталлинс переехал в тюрьму форта Дэвис, откуда с полудюжиной заключенных совершил побег.
Человек по имени Джон Скотт пришел к капитану Бейлору и рассказал красочную историю удачи, после чего попросился на службу. Бейлор принял его и выделил коня, седло, уздечку и оружие, соответствующие его репутации. Не прошло и двух месяцев, как Скотт дезертировал. Мне было приказано взять двух человек и вернуть его. Мы настигли мерзавца в роще недалеко от границы Нью-Мексико. Я приказал ему сдаться, он спрыгнул с коня, укрывшись за ним, и открыл огонь из «Винчестера». Мы открыли ответный огонь и убили коня, лишь после этого Скотт бросил оружие и сдался. Выяснилось, что в Эль Пасо он разжился огромной бутылкой виски и был пьян в стельку, иначе бы не рискнул ввязаться в перестрелку с тремя рейнджерами. Капитан Бейлор забрал выданное ранее снаряжение и пинком вышвырнул его из лагеря, предварительно заставив заплатить $75 за убитую лошадь.
Еще один дезертир из нашей роты, по имени Чипман, украл табун лошадей у каких-то мексиканцев в районе Соккоро. Владельцы шли по следу через горную гряду к западу от Эль Пасо и нагнали вора на границе с Нью-Мексико. Вор отчаянно отбивался, пристрелил двух мексиканцев, но и сам был убит. Капитан Бейлор отправил группу вдогонку за дезертиром, но мексикашки добрались до него раньше. Тем не менее, они похоронили его там, где он упал. Он был хорошим рейнджером, мы были в шоке, когда узнали, что он украл табун и пытался с ним скрыться.
Еще один выходец из долины Сен Симоны, Джек Бенд, присоединился к роте. Почти одновременно в рощах к северу от Эль Пасо объявилась банда скотокрадов. Я сделал все возможное, чтобы разбить их, совершил несколько рейдов, но безуспешно. Наконец, капитан Бейлор выяснил, что Бенд и еще один рейнджер, Лен Питерсон, информируют банду о действиях роты. Капитан выгнал этих людей и всего через десять дней я накрыл гнездо воров и арестовал их главаря, Френка Стивенсона, позже отпрявшегося в тюрьму на пятнадцать лет. Бенд и Питерсон отправились в Эль Пасо и украли несколько прекрасных лошадей, принадлежавших мэру города, после чего сбежали в Нью-Мексико. Бенд позднее был убит в Доминге заместителем шерифа Дэном Текером при попытке ареста.
Капитан Робертс, капитан Колдвелл или лейтенант Рейнолдс никогда бы не позволили такой куче жуликов присоединиться к рейнджерам, они всегда стремились узнать человека, прежде чем завербовать его. В оправдание капитана Бейлора хочу сказать, что мы находились на Рио Гранде, далеко от густо населенных районов, и найти хороших людей было просто негде. К тому же преступники традиционно бежали в Аризону или Нью-Мексико, откуда могли вернуться на окраину Техаса и под чужим именем вступить в роту. Капитан Бейлор либерально относился к людям: человек хороший, пока не доказано иное. В случае вакансии в роту мог вступить любой, если у него не было снаряжения, то оно предоставлялось, а стоимость вычиталась из жалованья в последующие три месяца. Между тем, Бейлор всегда нес персональную ответственность за всех и все. Вдобавок, он предпочитал комплектовать роту до предела, так что вступить было легко.
За все время, что я был с капитаном Бейлором, он ни разу не отправил в рейд за индейцами помощника, он всегда выезжал во главе отряда лично и брал с собой всех, кого мог, кроме тех, кто оставался охранять в лагерь, так как хотел максимальной огневой мощи на поле боя.
Капитан Бейлор никогда не проявлял особого интереса к ловле скотокрадов, мошенников и беглецов от правосудия. Эту работу он оставил мне. Бывало, по восемь заключенных одновременно сидели на цепи в нашем лагере, но Бейлор никогда не приходил к ним – ему было невыносимо видеть кого-то в беде. Его дружелюбный и отзывчивый характер обеспечил ему друзей даже среди мексиканцев от Эль Пасо до форта Квитман, они все были его compadres и часто снабжали наш лагерь свежим мясом. Обычно, они оказывали ему все знаки почтения, которые только были в их силах.