Вечером несколько коренных марсиан-курсантов и их друзья с Земли собрались на посиделки. Диего Агирре бренчал на гитаре, заунывно воя песенку собственного сочинения:
- В рейсы уходят звездолеты
Очень нужны сейчас пилоты
Их провожают с космодрома миром всем
Пусть и живу я, в общем, рядом
Мне никуда спешить не надо
Это теперь другому надо,
А мне-то зачем?
Был я прежде хорошим пилотом
Управлял звездолетом,
Но простился уже с космофлотом
Дома теперь остаюсь...
Кирилла заметно скрючило от такого нытья, но все лучше, чем гауптвахта. Он шепнул сидящему рядом Киёхару:
- Именно поэтому Мюллеру надо снять штаны и ремнем... нет, розгами мочеными...
Выражение лица японца стало зловещим то ли от перспективы, то ли от следующего куплета:
- Вот уж не думал, вот не думал
Что может быть весна угрюмой,
Что растревожит мое сердце прошлого тень
Не доверял я автомату -
Вахту стоять ведь честно надо...
Это теперь другому надо,
А мне-то зачем?
Алана и Серджио в пределах досягаемости не наблюдалось, а значит дать укорот авантюристам было некому.
И вдруг Кирилла осенило, и он сразу поделился мыслью с Сакаи.
Возможно, в фольклоре немецкого народа есть что-то, что поможет устроить мистификацию для "стукача", а тогда можно всласть помучить Мюллера, ведь его многие не любят. Образованный японский юноша с жаром поддержал товарища.
Кирилл пришел в благостное расположение духа и даже принялся подпевать:
- Снова смотрю на звездолеты
Как-то вы там, друзья-пилоты?
Трудная в космосе работа, ясно всем
Пусть говорят опять ребята,
Что позабыть корабль мне надо -
Это скорей другому надо,
А мне-то зачем?
На следующее утро Кирилл Старков подкатил к закадычному дружку и шёпотом просветил насчет того, кому именно он обязан гауптвахтой. Алан покачал головой:
- Кир, я же тебя просил…
Пилот возвел очи горе:
- Ал, ну хоть ты не начинай! Ты решил стать моей дуэньей или моим братом?
Англичанин кротко вздохнул, начав выслушивать последующие излияния русского.
Пилот задумал страшно отомстить Дольфу Мюллеру, помешанному на экстремальных гонках: гордость факультета, он не гонял только по одной причине – помнил, что он в семье один кормилец, а потому небрежно цедил: «Боюсь, родная мама без сына останется!». Сейчас же Кирилл четко знал, что, если он победит, все девицы моментально его, а Дольф со злости свастикой поперхнется.
Выслушав друга, Алан, прекрасно его зная, заявил сразу:
- При одном условии – мы побеждаем Дольфа, но побеждаем честно, без всяких подстав.
- А то! – просиял Кирилл. – Так ты будешь моим штурманом?
- Куда ж я денусь, братэлло?
Перед стартом Мюллер уже уселся в свой ракетоплан и собрался включить «Рамштайн», как вдруг проигрыватель сработал сам собой:
- Ябеда-корябеда, турецкий барабан! – пропищал он детским голосом. – А кто на нем играет? Противный таракан!
Чертыхнувшись, Дольф выключил радио и вырулил на стартовую полосу. Кто засунул в бортовой компьютер эту дебильную программу? Скорее всего, неостроумный шутник родом из России, а раз так… «Гнида ты, Старков!», - зло подумал Мюллер.
Тем временем уже дали старт гонке, Дольф оторвался, и громкоговоритель ожил вновь:
- За мной, милорд! Прошу вас, поскорее, милорд! Направо, милорд, налево, милорд, прямо, милорд!
Песенка здорово сбивала с толку, но героическим усилием Мюллер старался не повторять сии маневры; однако, после окончания этого соло бортовой навигатор продолжал гнусаво бунчать насчет права и лева.
- Фриц, карту, - окликнул он штурмана.
- Ай-ай-ай, туда нельзя! – взвыл компьютер. – Ай-ай-ай. Сюда нельзя!
- Урою, Старков! – зарычал Дольф, со злости дергая ни в чем не повинный штурвал.
Кирилл лидировал уверенно, а потому улыбка не сходила с его лица, зажигая искры в зеленых глазах.
- Пусть говорят опять ребята,
Что позабыть корабль мне надо,
Это скорей другому надо,
А мне-то зачем? – весело распевал он.
Алан не отрывался от карты, то и дела чуть подправляя маршрут, что делало головокружительные маневры почти совершенно безопасными, но Кирилла нечто подобное не устраивало. Долетев до открытого места, пилот резво ушел в петлю Нестерова, чем заслужил от Алана спокойное «foolish», но даже и бровью не повел.
Мюллер все же догнал лидера (видимо, выключив бортовой компьютер), на что Кирилл немедленно его подрезал, уйдя в петлю опять. Дольф повторил маневр и чуть не рухнул.
- Ты спятил?! – заорал на побратима Алан. – Он разобьется!
- Если глуп как пень, то да, – не стал отрицать парень.
Виконт не выдержал и начал величать друга по матери на родном языке (Кирилл и половины не понял, зато ругательства записал на бортовой самописец). В теплой дружеской обстановке пилот обогнал Мюллера, выбив фору ровно в пять секунд, и в итоге взял золото.
Противник был морально уничтожен и посрамлен перед своими же.
Алан не разговаривал с Кириллом два дня.