Прошло около года. В их селении и во всей округе царила засуха. Иногда небо посылало им мелкие дождички, но они могли только ненадолго пыль прибить на дорогах. Город изнывал без воды.
Арендатора не покидало беспокойство: река сильно обмелела, и перестала работать мельница. Ни вдова, ни ее сын ни разу больше не встречались с ним, чтобы возобновить разговор о возврате мельницы, поэтому старый договор оставался в силе. Он по-прежнему ежемесячно выплачивал им за аренду, но когда остановилась мельница, стал терпеть убытки.
- Если и дальше так пойдет, то мы разоримся, — высказывал он жене свои опасения. - Ну, где же дождь? Куда смотрит Бог? Он, что, совсем про нас забыл? Что тогда стоят молитвы верующих, если Бог заткнул уши и не слышит их? Видно Он не только глухой, но и слепой, если не видит страданий бедных людей. Что Ему стоит послать нам обильные дожди? - возмущался Халиган, выходя на улицу и глядя на восток. Но небо на востоке, откуда обычно прибывают дождевые облака, было чисто, как и все эти месяцы.
- Да, просто нет Бога! Все это вранье, детские сказки! Кому я молился – пустому звуку? — возмущался он, затем заглянул в колодец. - О, как сильно понизился уровень! Еще немного, и мы сами останемся без воды.
Диана тоже волновалась. Дела их ухудшались. От мельницы не было уже никакого дохода, и она посоветовала мужу возвратить ее хозяевам.
- Не лезь в дела, в которых не разбираешься. Твоим ли умом думать, что делать мне с этой мельницей, с помощью которой я стал в числе уважаемых и богатых людей в нашем округе? — грубо возразил он жене, но потом сомнения стали одолевать его. Не думал он, что и для него наступят черные времена.
***
Из-за засухи на рынке очень подорожали зерно, мука, овощи и другие продукты, но семья Байеров не страдала. Сусанна со свекровью стряпали мучные изделия для семьи и иногда продавала их на рынке. Симон вступил в строительную артель плотником и тоже зарабатывал небольшие деньги. Воды у них имелось в достатке — хватало и на огород, и на хозяйственные нужды. Они даже давали немного воды тем, кто просил.
Арендатор, обычно исправно плативший за аренду, в последние два месяца не присылал денег, и Сусанна с беспокойством обратилась к сыну:
- Халиган и в этом месяце не заплатил за аренду. Что будем делать, сынок? Может, опять к нему сходить?
- Думаю, не стоит торопиться. Вы слышали, что мельница не работает из-за обмеления реки? Будем уповать на Всевышнего, и ждать, — посоветовал Симон, ремонтируя обувь.
Бабушка Фира, слышавшая этот разговор, ушла в свою комнатку молиться, чтобы Халиган возвратил их мельницу.
Прошло еще несколько знойных дней, и однажды утром кто-то к ним постучал. Это был арендатор. Он в сопровождении Симона вошел в дом, нарочито вежливо со всеми поздоровался и сел на предложенный стул, затем вытащил из внутреннего кармана сюртука какие-то свитки.
Сусанна со свекровью в это время была на кухне и готовила обед.
- Интересно, с чем он пришел? – она посмотрела на свекровь, и, вытерев руки, вышла к нежданному гостю.
- Вот, уважаемая госпожа Байер, договор на аренду мельницы. Я возвращаю вам её. Довольно она мне послужила. Вы правы: Симон сейчас вполне здоров и может на ней управляться сам. Я принес вам также свой долг за последние месяцы, только подпишите, пожалуйста, бумагу, что вы не имеете ко мне никаких претензий за время пользования мною мельницы.
Сусанна, несколько удивленная его визитом, глянула на Симона, как бы спрашивая его согласия, и затем подписала бумагу. После этого предложила Халигану попить чаю, но он отказался, попросил только Симона придти завтра на мельницу принять его дела. Сусанна со словами благодарности проводила бывшего арендатора до калитки.
- Я думаю, если бы не эта ужасная засуха, и мельница не остановилась, то он бы ни за что добровольно не отдал бы ее, - рассуждала Сусанна, вернувшись в дом.
- Ты права, мама. Он просто не подумал, что с нами Бог, — поддержал ее Симон.
- Дети мои! - прослезилась бабушка Фира. — Теперь я могу с уверенностью сказать, что Бог дарует нам Свое благословение. Я чувствую Его участие в нашей жизни.
- Аллилуйя! — Сусанна с чувством обняла свекровь.
***
Бывший арендатор шел домой и думал, правильно ли он поступил, может, все же поторопился: вдруг скоро пойдут дожди, и он останется в дураках. А если дождей не будет еще полгода или год, то Байеры могли бы подать в суд за неуплату, и тогда он совсем разорится, лишившись мельницы и денег. У него даже не будет денег на подкуп всяких там чинушей.
А сейчас они всё подписали, никаких претензий не имеют. Да, все же правильно он сделал. Теперь надо найти какое-нибудь другое доходное дело и поправить финансовые дела, изрядно пошатнувшиеся из-за этой проклятой засухи. Да, не будь засухи, они бы не видали мельницы, как своих ушей. Даже суд не помог бы им. Уж он бы умаслил жадных до денег кади и других нужных людей.
Домой он пришел в благодушном настроении. Обильно пообедав в кругу семьи, уселся в глубокое кресло и сразу же уснул глубоким сном.
А в это время погода стала меняться на глазах. Надвигалась гроза. С востока вдруг подул сильный ветер, и скоро небо затянуло тяжелыми свинцовыми тучами. Резко потемнело. На землю стали падать первые крупные капли дождя, поднимая небольшие клубочки пыли, а через четверть часа начался проливной дождь.
Земля, не видевшая хорошего дождя больше года, с жадностью поглощала дождевую воду, впитывая ее, как губка. На поверхности ее образовывались лужи. Засверкали ослепительные молнии, а следом раздавались оглушительные раскаты грома, приводя в ужас все живое. На улицах не стало ни души. Ветер, набрав ураганную силу, срывал ветки с деревьев, ломал ветхие постройки.
Люди, которые так обрадовались долгожданному дождю, теперь укрылись в своих домах и со страхом переживали, как бы страшная гроза чего-нибудь не натворила. Успокаивало только одно: великой засухе пришел конец.
От раскатов грома Асмодей проснулся и сел, ничего не понимая: откуда этот грохот, будто из пушек стреляют. Подумал с перепугу: «Никак война!», но, глянув в окно и увидев резкую перемену погоды, сначала обомлел, а затем пришел в неистовую ярость. Он возненавидел все в эту минуту, чуть не рвал на себе волосы, рычал, как дикий зверь, метался по комнате, бросая предметы на пол. В слепом исступлении он, потрясая кулаками, кричал в открытое окно:
- Эй, Бог! Или как там Тебя, Ты слышишь? Я Тебя ненавижу! Будь Ты проклят!!!
Последний его выкрик потонул в взрыве грома над самым их домом. Грохот был такой, что дом дрожал и стекла дребезжали. Диана, прибежавшая на крики и на дребезг разбивающегося фарфора, побоялась к нему подступиться, чтобы успокоить, до того он был страшен в своей ярости. Но жалость к разбиваемым вещам пересилила боязнь к мужу, и она подбежала к нему.
- Асмодей, что ты делаешь? Или бес в тебя вселился? Вещи-то причем, что ты их колотишь? — она подбежала к окну и стала закрывать его.
- А-а-а! Тебе эти безделушки жалко, эти статуэтки крашеные, а мельницы тебе не жалко? Не ты ли сбивала меня с толку, глупая гусыня: «Давай отдадим мельницу!» — Он искаженным голосом передразнил ее слова. – Теперь довольна, да? Вот тебе – на! - он со всего маху ударил жену кулаком по лицу.
От мощного удара разъяренного мужа Диана, громко вскрикнув, упала на пол и, сильно ударившись головой о буфет, потеряла сознание.
Сын их Антип был в своей комнате. Он не видел сцены, разыгравшейся между отцом и матерью, а лежа в постели, укрывшись с головой, и со страхом вздрагивая от резких звуков, доносившихся снизу, переживал разбушевавшуюся стихию.
Хозяин, взъерошенный и злобный, продолжал метаться по дому, не обращая внимания на лежащую без сознания жену. Остановившись на мгновение, заскрежетав зубами и потрясая сжатыми кулаками, зловеще проговорил:
- Это все они, Байеры! Это они вызвали грозу, проклятые колдуны! С виду только благочестивые! Я уничтожу их, не будь я Халиган!
Внезапно в прикрытое окно что-то с треском ударило. Халиган даже присел от страха и перекрестился. Окно с силой распахнулось, и в него влетел небольшой огненный шар. Он начал медленно двигаться по комнате. Мужчина застыл на месте, испугавшись такого невиданного и внушающего страх явления.
Слабо искрящийся огненный шар, приблизившись к нему, остановился, повиснув в воздухе. Халиган стоял ни жив, ни мертв. От страха он не мог ни пошевелиться, ни произнести ни слова. Вдруг раздался оглушительный взрыв, который с огромной силой отбросил грузное тело человека, как щепку, в конец комнаты и ударил о стенку. Пламя охватило его, и он стал гореть. Очнувшись, Диана увидела это жуткое зрелище и некоторое время испуганными глазами наблюдала молча, а потом стала безумно хохотать.
- Воды! — хрипло кричал Халиган, катаясь по полу. - Воды! А-а-а!!! - он пытался сбить с себя пламя, но не мог.
На крик прибежал Антип и, увидев эту страшную картину, побежал на кухню за водой. Мальчик стал звать на помощь слугу, но тот не появлялся. Антип сам еле притащил полное ведро воды и вылил на отца. Странное дело: пламя охватило только хозяина и больше ничего в доме не затронуло. Когда огонь на отце был потушен, Антип, видя его сильно обгоревшее тело, разрыдался:
- Папа! Папа! Ты жив? — спрашивал он отца сквозь слезы, боясь до него дотронуться, чтобы не причинить боли.
Халиган весь обгорел, но был еще жив. От боли он не мог уже шевелиться и только стонал. Не зная, что делать, дрожа от увиденного, Антип оставил отца и направился к матери, но испугался, увидев ее состояние. Она, обезумев, не переставала хохотать. Волосы ее разлохматились, лицо перемазалось сурьмой, которой были накрашены глаза. Она дико взглянула на Антипа, сверкнув глазами, как будто увидела не сына родного, а нечто пугающее ее, и, перестав хохотать, закричала испуганно:
- Не подходи! Знаю: ты хочешь убить меня! Не подходи!
Мальчик зарыдал еще больше:
- Мама! Мамочка! Что с тобою? Это я — Антип, сын твой.
Но Диана стала отмахиваться от него:
- Уйди прочь! Не трогай меня! Прочь от меня!!!...
Вдруг она, издав дикий крик, повалилась на пол и забилась в судорогах. Изо рта у нее выступила пена, и она потеряла сознание.
Антип от страха и потрясения выскочил из комнаты и побежал к себе в спальню. Дрожащими руками закрыл дверь на крючок и бросился на постель под одеяло, укрывшись с головой. Его бил озноб. Свернувшись калачиком, он лихорадочно повторял:
- Боженька, помоги, спаси и помилуй! Боженька, помоги, спаси и помилуй! - Ему казалось, что сейчас обезумевшая мать будет стучаться в его комнату. Но в доме было тихо. Постепенно мальчик успокоился и незаметно для себя уснул, всхлипывая во сне.
***
Антип проснулся раньше, чем обычно. Вспомнил все, что вчера произошло и вновь заплакал: «Мама, мама, что с ней? Как я буду жить, если она сойдет с ума? Может, у нее к утру все уже прошло, и она узнает меня? — В душе у него шевельнулась надежда, тут он вспомнил про отца, и маленькое его сердце защемило от жалости к нему: - Бедный папа! Как он там?»
Встал, потихоньку подошел к двери, постоял немного, прислушавшись, затем осторожно открыл дверь и тихонько на цыпочках спустился вниз. Комната слуги была закрыта. «Куда пропал Авдей? Тут такое стряслось, а его нет и нет. Неужели он сбежал от нас в такое время?» — мальчик от чувства заброшенности снова заплакал.
Было семь часов утра. Антип, утерев слезы, тихо прокрался в комнату, где находились в разных местах отец и мать. Диана лежала в углу на полу и спала. «Может быть, с ней уже все в порядке», - подумал. Затем подошел к отцу. Вид несчастного был ужасен; он не издавал никаких звуков, тело его было холодно и неподвижно. Антип понял, что отец мертв, и, всхлипнув, заплакал. Тут он услышал шорох и возню в углу, где лежала мать, и тихонько подошел к ней. Она уже не спала, но по-прежнему смотрела на сына безумными глазами, не узнавая его.
Антип понял, что к матери рассудок так и не вернулся. Ему страшно было оставаться с обезумевшей матерью и мертвым отцом. Он понял, что надо звать на помощь? Но кого? В округе их никто не любил. Кто поможет сыну, отца которого многие ненавидели?
«Пойду, куда глаза глядят, куда ноги меня приведут», - решил мальчик и, накинув на себя легкую курточку, выскочил из дома.
продолжение
http://proza.ru/2021/05/25/111