Снится мне, что зажигаю спичку.
Вижу, как в комнате рождается, является из тьмы человек, стоит вполоборота.
Холодно ему… Или нервничает… Руки его трясутся, в них - коробок.
Чиркает он, чиркает, кидает на пол, достает новую.
Я застал его врасплох своим светом, своим любопытством, своим страхом витать в неизвестности.
Тело мое поднимается, встает с кровати, - направляется лунатик к балконной двери, к белой тюли.
Руки выставлены вперед, шарят-шарят, ими я обнимал тебя сегодня.
Или вчера…
Я не помню - что значит любить…
Я понятия не имею что такое держать себя в руках, прикасаться к кому-то по-человечески…
Сколько сейчас времени?
Настоящего?
Тихо…
Я выдумываю свой тик-так.
Не хочу замечать эти ложные рамки для сна - электрически выверенные, зеленые, мерцающие цифры. Не хочу я надежд. Не хочу арифметики. Эта ночь глубока.
Блики уличного фонаря ходят, прыгают по поверхности мокрой черной листвы.
В контурах окон дома напротив вспыхивают образы, озаряются комнаты ненадолго - и опять возвращаются в прошлое огоньки - спички жгут мужики в белых майках и черных трусах, - прямо у них перед носом образуется немного света, а за спиною сгущается тьма. Кто там прячется, притаился за ними? Женщины?
Спички – они не игрушки только пока ты маленький.
Да, ты права, мама: наблюдение за чужим горем – это то, что успокаивает большинство.