В этой работе я пытался бегло представить историю освоения американского Запада через призму некоторых известных и малоизвестных читателям событий, а также портретов его первооткрывателей с двумя целями. Во-первых, потому, что мне кажется важным подчеркнуть значение этой истории для человечества в целом, и, во-вторых, потому, что изучение прошлого Америки может помочь нам более точно воспринимать и анализировать события, происходящие там сегодня.
Известно утверждение о том, что каждый век заново исследует историю на основе интересов, определяемых духом времени. В каждом веке считается необходимым пересмотреть взгляды, по крайней мере, на некоторую часть прошлого с тех точек зрения, которые появляются в результате новых условий, открывающих влияние и значение причин, недостаточно известных историкам предыдущего поколения. Бесспорно, что каждый исследователь и автор находятся под воздействием времени, в котором он живет. Хотя этот факт предрасполагает историка к предвзятости, в то же время он снабжает его новым инструментарием и новым проникновением в суть изучаемой проблемы.
Если в таком случае современная история придает новый смысл событиям прошлого, то важно изучать настоящее время и недавнее прошлое, не только ради них самих, но также и как источник новых гипотез, новых направлений исследований, новых критериев и перспектив изучения более отдаленного прошлого.
Таким образом, касаясь темы нашего повествования в заключении можно сказать, что с открытием Нового Света Колумбом в конце XV века европейцы получили возможность расширить свои горизонты, ограниченные Атлантикой и попасть в неисследованные миры на западе планеты.
Америка превратилась в землю европейской мечты, блаженные острова, вдруг обретшие реальность. Здесь, как представляли в Старом Свете, можно было найти мир, счастье, богатство и вечную юность.
В течение трех столетий фундаментальный процесс истории Америки состоял в ее движении на Запад, открытии и оккупации его огромных свободных просторов. Свободные земли и естественные богатства Запада считались практически неисчерпаемыми.
Бродяги-первопроходцы, впервые появившиеся на Западе, тогда еще не осознавали того факта, что их, никому неизвестная деятельность, а в последствие и идеалы, будут формироваться непосредственно путем взаимодействия их самих с дикой местностью.
Америка до момента похода народа с восточных территорий на Запад
никогда не была страной всем удовлетворенных материалистов. Она постоянно искала новые пути и мечтала об усовершенствованном типе социального устройства.
Когда жители восточного фронтира пересекли Аллеганские горы, между ними и Атлантическим побережьем образовался барьер, который, как оказалось, отделил их от региона, ставшего слишком похожим на ту Европу, из которой они уехали. Двигаясь вверх по долинам рек, впадавших в Миссисипи, они назвали себя «людьми западных вод», а свой новый дом в долине этой реки стал «миром Запада».
Плечом к плечу с этой маршировавшей на Запад армией свободолюбивых бродяг индивидуалистов, продвигался другой поток пионеров, которые исповедовали похожие идеи, но дополняли их желанием создавать новые промышленные центры, строить фабрики, железные дороги и развивать страну, основывая города и, расширяя зону процветания.
В связи с этим страна стала обретать, и в итоге обрела такую огромную
территорию, что ее ресурсы стали казаться беспредельными. Казалось, что, обладая этими гигантскими новыми пространствами, общество способно избавиться от всех своих болезней, порожденных цивилизацией восточных территорий Америки.
Бродяги-первопроходцы, устремившиеся на Запад, понимали, что оставили в своих прежних домах дорогих им близких людей. Они сознательно отказывались от многих удобств жизни, жертвовали тем, чем не могли пожертвовать оставшиеся дома их близкие, для которых отказ от благ цивилизации являлся слишком важной стороной жизни, чтобы от нее можно было отказаться.
По словам американского историка Ф.Тернера «они (пионеры Запада –И.К.) не были лишь материалистами, готовыми пожертвовать всем ради немедленной выгоды. Сами по себе эти люди являлись идеалистами, жертвующими спокойной жизнью для себя в ближайшем будущем ради благосостояния собственных детей, убежденными в возможности помочь в создании лучшего социального устройства и более свободной жизни».
Проблема для них заключалась в том, как пройти Великие равнины и пересечь пустыни, чтобы потом отвоевать у дикой местности земли для возделывания, как подвести драгоценные водные ручейки к отвоеванным солончакам и поросшим полынью землям. Они решили эту задачу, вырвав у природы первые щедрые сокровища, и привлекли к нему внимание несчастных и обездоленных из других стран.
На Запад хлынула волна пионеров, стремившихся завладеть землей, в результате чего, почти мгновенно исчезла старая Индейская территория (ныне штата Оклахома – И.К.), возникли многолюдные города, а в скором времени фонтанирующие нефтяные скважины создали новую эпоху внезапно возникшего богатства.
Через Великие равнины, где когда-то царили бизоны и индейцы, одна за другой катились индустриальные волны. Свободные неогороженные пастбища сменились ранчо, вместо последних появились гомстеды (homestead – фермерский участок-усадьба, земельный надел из фонда свободных земель на Западе США – И.К.), полученные как бесплатно, так и купленные за сущие гроши.
В Скалистых горах, где во время Гражданской войны золотая и серебряная «лихорадки» повернули движение фронтира вспять, то есть в восточном направлении, произошли наиболее изумительные преобразования. Здесь, где золотоискатели прокладывали новые тропы и вели дикую вольную жизнь горцев, здесь, где человеческий дух, казалось, был способен достичь наивысшей степени индивидуальной свободы, и где судьба улыбалась обычному человеку, произошли революции, вызванные потребностью в организованной промышленности и капитале. Подобно Гранд-Каньону, длительная геологическая история которого написана в ослепительно ярком свете столь большими письменами, что никто не может не прочитать ее, так и Скалистые горы дали возможность всем увидеть опасности современных тенденций индустриального развития Америки.
С уходом фронтира в прошлое социальные и политические идеалы Запада обрели новую форму. Популисты-политиканы пересмотрели концепцию первых бродяг-переселенцев относительно государства. Теперь они видели в них что-то постороннее, свободолюбивое и непокорное, якобы нуждающееся в обуздании и прсиструнении государством.
Но, вместе с тем, промышленные магнаты, интересы, которых быстро распространились на Западе, не признавали себя обособленными и окончательно порвавшими всякую связь с первыми поселенцами. Они также считали себя пионерами, но действовавшими уже в изменившихся условиях. «Новые американцы» продолжили прежнюю деятельность бродяг-первопроходцев по использованию природных богатств Запада –прокладывали новые дороги, вырубали новые просеки, тем самым, раздвигая границы своего владычества.
«Наша страна, – говорил американский железнодорожный король Эдвард Гарриман, – была создана прекрасными людьми, преисполненными энтузиазма, воображения и спекулятивных наклонностей… Они были замечательными пионерами. Они видели будущее и приспосабливали свою работу к имевшимся возможностям. Задушите этот энтузиазм, убейте это воображение и запретите эти спекуляции ограничительным и создающим препятствия законом, и вы встанете на путь создания умирающего и консервативного народа и страны».
Гарриман был прозорливцем. Всматриваясь в строки сказанного им более ста лет назад, невольно ощущаешь правоту его слов, ибо вряд ли кто-то будет оспаривать, что Америка сегодняшнего дня не является умирающей, консервативной страной.
С началом строительства трансконтинентальной железной дороги Запад бродячих охотников, диких индейцев, работяг-фермеров и странствующих ковбоев, рождался заново. Но это был уже не тот дикий и необузданный Запад.
Железная дорога превращала дикие участки прерии в шумные города, такие как Норт-Платт, Джулесбург, Абеллин, Бэр-Ривер, Уичито, Додж-Сити. Железная дорога позволила ветеранам гражданской войны, фермерам с востока и разорившимся крестьянам из Европы получить на Западе огромные участки земли. Дорога доставила сотни тысяч выращенного на западе скота на восточные рынки и превратила пропахших потом и покрытых пылью ковбоем в героев всех мальчишек на востоке. Дорога привела на равнины охотников на бизонов, которые поставили величественных животных –символ Дикого Запада – на грань вымирания, а вместе с ними и образ жизни индейцев, уходящий корнями в доисторическое прошлое Америки.
«Дни бизонов были сочтены и они понимали, что не могут защитить свой народ, – гласит легенда индейцев. – В печали остатки некогда великого стада собрались на совет и решили, что надо делать. Утром одна женщина встало очень рано, и, вглядевшись в туман, увидела последнее стадо бизонов как будто во сне. Вожак вел свое стадо прямо к горе Скотт. За ним шли самки с телятами и несколько выживших молодых быков. И женщина увидела как гора вдруг распахнулась… Внутри горы был зеленый и благоухающий мир, который она еще помнила, когда была маленькой девочкой. Там текли чистые реки. В этот прекрасный мир и ушли бизоны и больше их никто не видел».
Точно также как бизоны в легенде индейцев, уходил в прошлое и Дикий Запад, без которого практически все племена, обитавшие на его просторах, не представляли своего существования.
Но несколько индейских племен все же считало, что смогут жить на изменившемся Западе, как и прежде, и поэтому в начале 70-х годов развернули отчаянное сопротивление – свою последнюю битву за свободу. Символами индейского сопротивления первой половины 70-х годов стали такие индейские лидеры как Джозеф – неперсе, Сидящий бык – сиу-лакота, Куана Паркер – команчи, Маленький Волк и Тупой Нож – шайенны, Кочис – чирикауа апачи. Хотя они и проиграли свои сражения в схватке с алчными американцами, но, тем не менее, дали понять всей американской нации, что коренные обитатели Запада, не согласны с тем, что их родину попросту бессовестно украли.
После подавления массового индейского сопротивления к 1877 году освоение Запада американцами почти завершилось. На освоенных территориях люди стали жить больше будущим, чем настоящим. Они видели свою страну не такой, какой она была, но такой, какой она станет через двадцать, пятьдесят и сто лет.
С 1877 по 1887 годы на Запад прибыло еще 4,5 млн. человек, половина из них осела на западных равнинах – местах считавшихся ранее непригодными для обитания человека. Здесь словно грибы после дождя стали вырастать города: Бисмарк, Чемпион, Епифания, Ваху, Никодимус.
Одни эмигранты воспринимали Запад как территорию свободы и прельщались землями, которые государство давало им в собственность. Другие же воспринимали Запад как новый мир с массой возможностей, где можно было измениться самому и достичь мечты.
Чем больше американцев прибывало на Запад, тем меньше оставалось места для тех категорий его населения, кто не мог приспособиться.
От индейцев американцы потребовали соответствия «новому порядку». Им немедленно приказали отказаться от своих традиций и обычаев и по мановению волшебной палочки стать цивилизованными.
Китайцев, которые больше всех способствовали освоению Запада, соединению его с Востоком посредством железной дороги, американцы запретили появляться на других территориях Штатов, пояснив, что они там нежелательны.
Эмигранты с востока подчиняли себе мексикано-американцев даже в тех городах, где те проживали веками.
Афро-американцы, бежавшие некогда на Запад в период половодья борьбы против рабства, вновь оказались там, в услужении бывших хозяев.
Мормоны, для того чтобы сохранить свой уклад, под давлением обязались отвергнуть некоторые догматы своей религии, в частности многоженство, поскольку переселенцы-янки, пригрозили им очередной расправой.
Запад менялся. Переселенцы с востока, прибывшие на уже освоенный Запад делали упор на практическую сторону и требовали, чтобы идеалы Дикого Запада использовались для полезных целей, чтобы эти идеалы проверялись через прямой вклад каждого обитателя Запада в улучшение жизни, а не через создание человека исключительной гениальности и достоинств. Они привезли с собой неизменные правовые институты Новой Англии и старались адоптировать их под порядки и законы, царившие тогда на Западе.
Все это было выражением инстинктивной тяги к общине. Этот инстинкт способствовал появлению крупных городов на Западе, а также налаживанию связей Запада с торговыми центрами Востока и эволюционному возникновению более сложного и в то же время более интегрированного индустриального общества, чем то, в котором жили пионеры.
Однако в процессе приручения Запада, адаптации его к цивилизации, американцы все же старались не забывать богатую приключениями историю Дикого Запада. Баффоло Билл Коди стал летописцем истории Дикого Запада, воплотив ее в развлекательное реалити шоу под названием «Дикий Запад». Он создал романтическую, но холодящую множеством насилия версию истории о Диком Западе, и американцам пришлось принять ее в этом виде.
В 1893 году Америка отпраздновала четырехсотлетие открытия Колумбом Нового Света. На этом торжестве – демонстрации величия нации, историк Ф.Тернер объявил о «закрытии границ США» (то есть об оформлении территории государства в том виде, в котором оно существует по ныне – И.К.), и поздравил нацию с окончанием эпохи Дикого Запада.
Из 63 млн. американцев, проживавших к тому времени в США, 17 млн. проживали к западу от Миссисипи. Девяносто лет назад Томас Джефферсон, покупая территорию Луизианы, говорил, что на заселение запада США необходимо еще сто поколений. Но американцы справились меньше, чем за пять поколений.
С начала 90-х годов американский Запад стал изменяться более интенсивными темпами. Одна его история уступала место другой. На смену эпохе Дикого Запада пришла эпоха индустрии. Американцы несли на запад это новое орудие и сделали бродягу Дикого Запада продвинутым.
Ремесло старателя модернизировалось и преобразилось за счет использования машин и механизмов. Городки шахтеров на Западе теперь не отличались от грязных фабричных городов восточных территорий США.
Скотоводы стали перевозить скот в вагонах по железной дороге и труд ковбоя и ранее проложенные им тропы сошли на нет.
Фермеры страны в свое владение получили земли на Западе равные по площади Франции, Германии, Англии и Уэльса, вместе взятых.
Индейцы были согнаны в резервации, и в отношении них государство, стало проводить политику «культурной ассимиляции» насильно, навязывая им образ жизни белого человека.
Целые города на Западе из-за нескончаемого притока эмигрантов стали открываться для бизнеса. Все находилось в движении и изменялось. Неутомимость была всеобщей. Запад становился цивилизованным…
Принимается заказ на книгу "Бродяги Дикого Запада"Формат 60х84 1/16. Бумага офсетная. Печать цифровая. иллюстрирована, объем 608 стр. переплет твердый., дата издания март 2016 года.