ВЕЩИ ЭТОГО МИРА
Джон Оуэн (1681)
Works. N.Y.,1852. 7:395-406.
Духовные чувства - это то, в результате чего душа прилипает к духовным вещам, получая таким образом возможность вкушать их и наслаждаться ими, и находить в них покой и удовлетворение, и это является самой сутью духовного изменения всего нашего существа, что я сейчас попытаюсь объяснить и подтвердить.
Великое состязание неба и земли пронизывает все привязанности бедного червя, которого мы называем человеком. То, что мир должен бороться за эти привязанности, вовсе не удивительно, ибо это лучшее, на что он может претендовать. Все, что пребывает здесь на земле, способно не на большее, чем на то, чтобы обладать привязанностями людей, и поскольку они пребывают под проклятием, они могут причинить нам вред больший, чем все иное, что может присутствовать в нашей конституции. Но то, что святой Бог должен как бы участвовать в этом состязании и стремиться обрести для Себя привязанности человека, является следствием Его бесконечной снисходительности и милости. Он говорит об этом прямо: "Сын Мой, дай Мне сердце твое" (Притч.23.26). Он не спрашивает ни о чем, кроме наших привязанностей, и не просит ничего иного. Надо отметить, что Он и не примет ничего без них, и любой тук и дорогостоящие жертвы не будут Им приняты, если они будут без сердца. Все способы и методы устроения Его воли через слово, все замыслы Его действенной благодати подходят и подготовлены для этой цели, а именно - восстановить привязанности человека и обратить их к Богу. Именно об этом Он говорит в таких местах, как: "Итак, Израиль, чего требует от тебя Господь, Бог твой? Того только, чтобы ты боялся Господа, Бога твоего, ходил всеми путями Его, и любил Его, и служил Господу, Богу твоему, от всего сердца твоего и от всей души твоей" (Втор.10.12); и в связи со словом Его благодати: "и обрежет Господь Бог твой сердце твое и сердце потомства твоего, чтобы ты любил Господа Бога твоего от всего сердца твоего и от всей души твоей, дабы жить тебе" (30.6).
И с другой стороны, все ухищрения мира сего, все его краски, все великие обещания, которые он делает, все лживые наряды, которыми он себя скрывает при помощи сатаны, не имеют для него другой цели, кроме как привлечь и сохранить привязанность людей. И если мир не имеет никакого преимущества перед Богом в том отношении, в котором он обращает к себе наши привязанности, то мы должны будем справедливо погибнуть вместе с миром в вечности, и быть отвергнуты Тем, Кого мы отвергли (Притч.1.24-31).
Наши привязанности - это по существу наше все. Мы неизбежно должны отдать или даровать им себя целиком; это также единственная сила нашей души, которую мы можем отдать и стать им чуждыми. Другие способности наших душ, даже самые благородные из них, так или иначе есть дары, которые мы получаем к нашей пользе; наши привязанности образуют то, что мы есть. Именно поэтому мы можем и должны отдать наши сердца Богу, когда Он призывает нас к тому. И если мы отдаем Ему наши привязанности, мы отдаем Ему наше все, самих себя и все, что у нас есть, или же, если мы не отдаем Ему это, то не отдаем ничего вообще.
Все, что есть хорошего, ценного или похвального в наших делах и поступках по отношению к другим, исходит из привязанностей, с которыми мы это делаем. Если мы делаем что-то для других без привязанности, мы являем лишь неуважение к этим людям, ибо на самом деле мы считаем их недостойными того, что мы должны делать для них. Давать бедным просто из-за их назойливости, не имея к ним жалости или сострадания, восполнять скудость святых без любви и доброты, то есть выполнять подобные обязанности вопреки их природе - это действия, не имеющие никакой ценности и значения ни для Бога, ни для людей. Это так по отношению и к Богу, и к миру. Все, что мы делаем в служении Богу, независимо от обязанностей, которые мы выполняем по Его прямому поведению, когда мы должны подвергнуться гонениям и скорбям или пострадать за имя Его, если это не исходит от отдачи Ему нашей души в наших привязанностях, Он презрит, как не принадлежащее нам. "Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, он был бы отвергнут с презрением" (Песнь 8.7), так что если бы кто давал Богу все имущество дома своего без любви, он тоже был бы презрен Им.
И тем не менее, с другой стороны, мы можем быть прилежными, трудолюбивыми и ответственными и в вещах этого мира, если мир не владеет нашими привязанностями, и мы не принадлежим ему. Это должно осуществлять со всей искренностью, которая является жемчужиной Божественных и человеческих добродетелей, жизнью и душой всего, что хорошо и похвально. Все, что люди рассматривают как свои привязанности, становится их достоянием. Лицемерие является лживым вмешательством разума, по разным причинам и под разными предлогами, между человеческими привязанностями и исповеданием, с помощью которого человек стремится казаться тем, чем он не является. Искренность же открыто выявляет реальность привязанностей людей, и это то, что делает их хорошими и полезными.
Привязанности в душе - как штурвал на корабле: если ими управлять умелой рукой, они будут направлять все наше судно, как того потребует капитан. Если Бог мощной рукой Своей благодати будет действовать на наши привязанности, Он обратит наши души к согласию с Его наставлениями и милостью в страданиях, испытаниях, всевозможных делах Провидения, и будет твердо удерживать их от всех ветров и бурь искушений, так что они не будут спешить к пагубной опасности. Такая душа как таковая послушна и податлива ко всем намекам воли Божьей, тогда как любая другая упряма, дерзка и далека от правды. И когда мир налагает руку на наши привязанности, наш ум поднимает в душе массу усердия к его интересам и заботам. И поскольку совершенно напрасно бороться с тем, что имеет в своем распоряжении власть наших привязанностей, он наконец возобладает.
Исходя из всех этих соображений в высшей степени важно рассмотреть, как следует правильно относиться к нашим привязанностям и к тому, что является преобладающей склонностью среди них. Железо железо острит, и человек изощряет своего друга", говорит мудрец (Притч.27.17 KJV). У каждого из нас есть свои края, которые могут быть заточены при наличии внешней помощи и определенных преимуществ. Преобладающие наклонности и привязанности человека и есть эти края, которые изощряются или тупятся нашими делами; таким образом, человек может быть острым сам в себе, но тупым по отношению ко всем прочим.
Теперь скажем, что наши привязанности по самой сути должны быть либо духовными, либо земными в преобладающей степени, так что в наших сердцах будет либо Бог, либо мир, и наши устремления будут обращены или к небу или к тому, что здесь на земле; и поэтому, прежде чем я опишу природу и действие духовных чувств, я должен рассмотреть и предложить предлагать некоторые из тех аргументов и мотивов, которые Богу угодно использовать, чтобы отвлечь наши привязанности от желательных вещей этого мира, ибо, поскольку эти мотивы являются весомыми и убедительными, и ими нельзя пренебречь без большого презрения к Божией мудрости и доброте, следует рассмотреть эти аргументы и мотивы, которые должны позволить нам сосредоточить наши привязанности и помышления на вещах небесных и духовных.
Во-первых, во многих случаях вещи этого мира действительно достойны презрения по сравнению с вещами духовными и небесными. Все вещи здесь, на земле, изначально были созданы в прекрасном порядке, и были объявлены Самим Богом очень хорошими, и не только в их существе и природе, но и в использовании, для которого они были замыслены. Они были тогда несомненно желательны для людей, пользование ими было благословением без опасности искушения, ибо о них было праведное определение Божие, чтобы они приводили нас к познанию Его и любви к Нему. Но в мир вошел грех, в результате чего мир попал под проклятие и во власть сатаны, и его силы стали действенным средством к тому, чтобы оторвать привязанности сердца от Бога, и этот мир и все, что в нем, по словам апостола (1 Иоан.2.15-16), стремится сосредоточить на себе наши привязанности и завладеть ими. Грех и сатана также пытаются добиться, чтобы мы ценили этот мир больше Бога. Именно таким образом бог века сего ослепляет глаза тем, что не верят, и путь, который он обещает им в их умах, состоит в удовлетворении всех похотей, которые сатана представляет нам как наши нужды и молчит, что плоды будут страшными. Поскольку мы находимся в этом состоянии и положении, в которое впали через ухищрения сатаны и глупость обманутых людей, Бог показывает нам различным образом, что все вещи, что есть в мире, являются напрасными, пустыми, неудовлетворительными и презренными по сравнению с вечными вещами.
1. Он сделал это самым высоким и явным образом в жизни, смерти и Кресте Христовом. Что можно увидеть или найти в этом мире, после того как Сын Божий провел Свою жизнь в нем, не имея, где приклонить голову, и после того как Он ушел из него на кресте? Если бы в вещах этого мира была хоть какая-то реальная ценность, Он несомненно наслаждался бы ими, но у Него не было не только корон и империй, которые все были в Его власти, но и таких благ и имущества, которые люди с трезвым рассудком и умеренными привязанностями находят вполне достойными. Но все было совсем иным образом, ибо Он нашел, что в этих вещах нет ничего ценного или полезного, кроме того, что поддерживает нашу природу и помогает ей служить Богу, и только в меру этого мы вообще можем пользоваться ими. Он никогда не пользовался ничем большим, чем хлебом насущным, и не предлагал просить ничего большего, но только за это велел нам молиться (Мтф.6.11). На Своем кресте Он провозгласил миру, чего стоят все его блага и силы, и суть мира сейчас ничуть не изменилась по сравнению с тем, чем он был, когда возвел Христа на крест. Именно поэтому апостол делает вывод: "Не дай Бог, чтобы я желал хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым мир распят для меня, и я для мира" (Гал.6.14 KJV). Иначе говоря, с тех пор как я уверовал и понимаю власть и силу креста Христова, этот мир и все вещи в нем мертвы для меня, в них нет для меня никакого смысла. Вот то, что образует разницу между обетованиями Ветхого Завета и Нового, ибо те обетования во многом касались временных вещей, благ этого мира и этой жизни, ныне же нам обещаны в основном новые вещи духовные и вечные. Бог не мог отрешить Свою Церковь полностью от связи с земными вещами, пока Он не явил достаточно их пустоту и тщету в Кресте Христовом (2 Кор.4.16-18).
Что это значит, друзья мои? Должны ли мы тогда рано вставать и поздно ложиться, и с усердием добывать хлеб свой? К чему тогда все трудолюбие, вся бережливость и стремление добывать богатства, для чего все эти усилия? Нам скажут: все это, чтобы получить то, что достаточно в этом мире для меня и для моих детей, добыть им имущество, которое, возможно, не столь велико, как у других, но способно дать им некоторое удовлетворение в своей жизни и репутацию в мире. Пусть никто не подумает, что я препятствую каким-либо упражнениям в усердии, касающимся любого законного призвания, но все же я знаю, что в случае со многими это лишь притворство и покрытие для позорного углубления своих привязанностей к миру. Итак, во всех этих вещах будем прежде всего взирать на Иисуса, Автора и Совершителя нашей веры. Посмотрите, как Он представлен перед нами в Евангелии, бедным, презираемым, упрекаемым, гонимым и, наконец, пригвожденным ко кресту этим миром! Каковы бы ни были ваши замыслы и цели, пусть Его Крест всегда стоит между вашими привязанностями и этим миром. Если вы верующие, однажды ваши надежды на мир сей должны уйти, чтобы вы пребыли с Богом навсегда. Вам предстоит дать отчет о себе и о том, что вы сделали в этом мире. Сможете ли вы убедиться в том, что вы избавились от этого мира, и сказать о том, что вы оставили позади себя? Были ли это какие-либо занятия и дела в этом мире, и какое они имели для вас значение? Итак, ни один человек не может сосредоточить целиком свои привязанности на вещах дольних, имея хоть какое-то отношение к делу Христа и в какой-то мере испытав силу и действенность креста Его. "Моя любовь распята", сказал один старый мученик, душа которого была настолько полна этой любви, что он презрел все, что у него было на земле. Готовы ли вы сосредоточить свои привязанности таким образом, или вас слишком притягивают к себе вещи этого мира? Есть ли у вас желание все больше приобретать их, надежда удержать их, страх потерять их, любовь к ним и желание их, которые действовали бы в ваших умах, обладали вашими мыслями и влияли на ваши разговоры? Остановитесь и подумайте, чтобы по вере созерцать жизнь и смерть Сына Божия; каким благословением будет для вас, если вы сможете увидеть, как презренно то, чему вы служите, так что это у вас самих вызовет недоумение! О, пусть любой из нас, кто готов любить или почитать вещи этого мира, власть, богатство, мирское добро или репутацию, получит духовное представление о них через крест Христов!
Возможно, кто-то скажет, что упомянутые обстоятельства были необходимы Господу Христу в силу особого служения, которое Он должен был совершить как Спаситель и Искупитель Церкви, и поэтому из того, что Он делал, не следует, что мы должны быть бедными и воспринимать все вещи как Он. Я еще раз повторяю, что я никоим образом не отвергаю честного усердия в нашем призвании и делаю к нему снисхождение. Но и из этого неизбежно следует, что то, от чего Он отказался ради нас, не должно быть предметом наших привязанностей и такие привязанности не должны преобладать в нас, если Он живет в наших сердцах верой.
2. Он сделал то же самое в Своих отношениях с апостолами, и вообще со всем, что было самым дорогим Ему при всем Его интересе к славе Божией в мире, тем более, что жизнь и бессмертие были принесены через свет Евангелия. Он совершил великую работу, чтобы сделать Своих учеников апостолами и привить им величайший интерес к Его делу и Царству. Создание основ славного Царства Христова в мире было совершено Им именно так. Кто из них не хотел бы думать, что Он должен обеспечить для них если не папство и империю, то по крайней мере епископства и другие церковные саны и достоинства? Тем самым они могли бы добиться возможности встречаться и беседовать с князьями, а те не презирали бы их как простолюдинов. Но Бесконечная Мудрость иным образом распорядилась о них и об их интересах в этом мире, ибо Богу было угодно подвергнуть их скорбям и бедам в этой жизни и лишить их сладости мирских удовольствий в пользовании ею, поэтому они жили и умерли в состоянии бедности, бедствий, преследований и упреков. И Бог сделал их примером других вещей, а именно - света, благодати, рвения и святости в жизни, таким образом, чтобы открыть, как мало интерес к нашему блаженству или Его любви проявляется в любого рода изобилии на земле, а также что ожидает здесь тех, кто в наибольшей мере любит Его. "Я думаю, что Бог судил нам, последним посланникам, быть как бы приговоренными к смерти. Потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков, даже до сего час терпим голод и жажду, и наготу и побои, и не имеют определенного жилища, и трудимся, работая своими руками: злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы умоляем: мы как сор для мира, и как прах, все до сего дня" (1 Кор.4.9-13).
И если это весомый аргумент, когда речь идет о мире сем, несомненно, это должно быть так с теми, кто призван проповедовать Евангелие, ибо служители являются реальными преемниками апостолов. Не может быть ничего более абсурдного и позорного, и противоположного воле и мудрости Бога в общении с теми, кто обрел у Него первую и высшую честь, чем для таких людей жадно искать мирских преимуществ, мирской власти, богатства, имений и почестей. Следовательно, Бог в прежние времена стремился отделить таких людей, по-настоящему посвященных на служение Евангелию, от всех мирских достоинств и доходов, а некоторые утверждали, что они вообще не должны иметь ничего своего, но должны жить на подаяние или свободные пожертвования людей. Но это было быстро осуждено как ересь в случае с Уиклифом и другими. Так могут поступать отдельные люди как частные лица, но они не могут обязывать всех следовать своему правилу. Это уже привело к появлению целых стай попрошайничающих монахов, когда церковь, имевшая в своем распоряжении богатства и власть, смеялась над ними и, оставив их в покое, никак за них не отвечала. В последние годы эта нелепица подходит к концу. Духовенство, к счастью, обрело победу, и оно имеет все необходимое для себя, что могло получить; и трудно назвать большее преступление, чем относиться к этому иначе. Но такие вещи - не наш интерес. С самого начала это было не так, и это хорошо, если таким образом люди способны поддерживать этот настрой внутренней чуждости миру.
3. Бог продолжает оказывать презрение к этим вещам, давая несравнимо большую часть их самым отвратительным людям и явным Своим врагам. Это было искушением в Ветхом Завете, но это в высшей степени поучительно в соответствии с Новым. В то же время реальная ценность этих вещей такова, что мудрый человек вряд ли приложит хоть какие-то усилия, чтобы приобрести то, чем он почти или вовсе не будет пользоваться в своем доме. Такие чудовища, как Нерон и Гелиогабал, имели больший интерес к вещам этого мира и большую власть над ними, чем когда-либо лучшие из людей, но эти злодеи были столь пагубны для человеческого общества, что в интересах всего человечества было бы, чтобы они вовсе не появились на свет; и мир излил на них больше, чем они могли понять, как этим наслаждаться, владеть, пользоваться или злоупотреблять.
Посмотрите на сильных мира сего и на все сокровища, оказавшиеся в руках этих монстров, и оцените Божие провидение, и как оно ценит все мирское. В наши дни самые большие, богатые и плодородные части земли дарованы туркам и другим восточным властителям, мусульманам и язычникам, которые готовятся к вечной погибели. И если мы посмотрим ближе к дому, мы можем увидеть, в чьих руках сила Европы и для каких целей она используется. Все, чем пользуются некоторые исповедующие христиане и что, как они думают, сделает их счастливыми, в сотни раз меньше того, что вышеупомянутые несут на помойку!
Так разве зря мы сказали здесь, что вещи этого мира не должны быть ценимы и уважаемы? Если бы они были таковы, и имели реальную ценность сами по себе, то разве святой и праведный Бог стал так распределять их? Большинство из тех, кого Он любит и кто пользуется Его расположением, не только имеют сравнительно низкий удел, но подвержены всему злу, которое несут бедность и нищета. В то же время Его открытые и общепризнанные враги имеют столько всего, что они не знают, что с этим делать. Кто будет взращивать в своем сердце привязанность к тем вещам, которые Бог уделяет самым мерзким людям, прежде чем они скорее всего получат свое уже здесь, а затем будут осуждены навсегда? Возможно, вы можете пойти и взять мир, и принять проклятие, смерть и ад вместе с ним, но "что пользы человеку приобрести весь мир, а душе своей повредить?". Что сделает, рассмотрев это, любой разумный человек, который не будет отказываться от всех своих надежд и ожиданий от Бога, если не предпочтет по вере вещи духовные и вечные, как превосходнейшие несравненно больше всего, чем он пользовался здесь, на земле?
4. Бог наказывает стяжающих чувством постоянной неуверенности и неудовлетворенности, при полном разочаровании людей, которые полагаются на земное. Примеры этого столь многочисленны и разнообразны, что ясно, почему большинство людей в мире, в отличие от глупого богача в Евангелии, не понимавшего, что его душу заберут в следующую ночь, когда его амбары полны, живут не только под властью нелепой беспечности, в вечном страхе и опасении, что они в одночасье потеряют все, что им нравится. Но им следует всерьез рассмотреть взгляд мудреца, к которому нечего прибавить и против которого никакой опыт не может привести весомых возражений (Еккл.2). Стал ли бы иначе Бог отвергать с презрением все дольнее, открывая нам глупость и лживость тех привлекательных обещаний, которые дает мир, с тем чтобы привязать нас к себе? Таким образом, мы должны положить в основу всех наших соображений следующее: мы не должны прилепляться в наших привязанностях к тому, о чем Бог говорит не только как о недостаточном и неспособном дать нам тот покой и счастье, к которым мы стремимся, но Он также изливает на эти вещи презрение и считает святым и мудрым избавление от них.
Во-вторых, Бог избавляет нас от тщеславия, укорачивая жизнь людей, и уменьшая их привязанность к этому миру, пребывание в котором является столь кратким и неопределенным, что для них невозможно найти какое-либо твердое удовлетворение в том, чем они пользуются здесь. Псалмопевец выражается так: "Ты дал мне дни, как пяди, и век мой ничто пред Тобою". Отсюда он делает два вывода: 1. Что каждый человек даже в своих лучших проявлениях есть "совершенная суета"; 2. Что каждый человек ходит в тщете, "собирает и не знает, кому достанется то" (Пс.38.5-6). Неопределенность и трудная жизнь людей показывают, что все их усилия и ухищрения о земном являются пустыми и неразумными. Когда люди жили по восемь-девять веков, у них была возможность вкусить всю сладость и утешение твари, уделять ей много времени и сил и полагаться на нее долгое время, но когда у них было так, все они предались насилию, угнетению и лукавству, которое выпустило потоп на мир нечестивого человечества; и так осталось и по сей день. Чем больше и чем дольше люди пользуются этими вещами, тем более без хранящей их суверенной благодати, тем больше они будут преуспевать в грехе и раздражать Бога. Но Бог сократил жизнь человека до нескольких десятилетий, большая часть которых к тому же проходит в муках и горе, и кроме того, это время в бесчисленном множестве случаев становится еще короче и горше. Итак, в эти семьдесят лет, подумаем, как долго мы можем иметь вкус и стремление к этой жизни, сколько всего может заставить нас устать от нее задолго до конца наших дней, как мало среди нас, едва ли один из тысячи, достигают полноты долголетия, как неопределенно положение людей, обычно не знающих, доживут ли они даже до следующего дня, и мы увидим, что святой, мудрый Бог не придал временам наших радостей такого значения, которое готовы придать им мы. И если, с другой стороны, мы вспомним, что человек, имеющий столь краткую жизнь в этом мире, в то же время создан для вечности, вечного блаженства или страдания, которые полностью зависят от его интереса к небесному и привязанности к нему, то мы должны будем лишиться всех причин неповиновения благодати Божией, которые мешают нам предпочесть ее всему, что есть на земле.
В-третьих, Бог открыто и всесторонне говорит об опасности для нас того, чем мы пользуемся на земле. Какое множество душ погибло из-за чрезмерной привязанности к земному! Именно земные вещи сеют искушения, которые навсегда разрушают множество людских душ; это топливо, которое питает огонь наших похотей, пока он не истребит нас. Даже люди, находящиеся под властью духовного расположения, впадают через искушения в болото греха, хотя они и не захотят остаться в нем. Что же касается других, которые живут и умирают в безумии и дикости природы, без каких-либо ограничений, продиктованных в их умах властью духовных убеждений, то они даже не нуждаются во внешних искушениях, но только в возможности потакать своим страстям. Но те, кто, используя любые данные им средства, принимают обличение о грехе, праведности и суде, с тем чтобы привести порядок своей жизни в соответствие с пониманием, которое у них есть, не впадут в грех, даже поддаваясь искушениям. Соблазны будут приходить к ним, но они не будут одолевать их, хотя это наибольшая причина погибели в грехе многих других людей. Теперь, хотя есть много принципов искушений, много причин, которые ведут к их действенности и исходят от греха и сатаны, но на самом деле почти все губительные соблазны исходят из этого мира и того, что в нем есть. Именно из него сатана черпает свои дары, а злые люди получают все пути и средства, посредством которых они развращают других, и из этого мира берется все топливо греха и похоти. И, добавим мы, именно таким образом то, что есть в этом мире, всевозможным образом способствует нашему осуждению. Все, что в мире, есть "похоть плоти, похоть очей и гордость житейская" (1 Иоан.2.16). Это не просто прямое перечисление вещей, которые есть в мире, или распределение их по нескольким категориям, но это обозначение основных похотей в умах людей, которым подвластно все мирское. А потому не только все искушения исходят из мира, но все, что есть в мире, склонно к использованию ради этих целей, ибо, поскольку нам было легко показать, что в падшем мире нет ничего действительно желательного или ценного, весь он сводится к подчинению тем или другим из этих похотей и применим к интересам и обслуживанию искушения и греха.
Когда люди слышат об этих вещах, они склонны говорить: "Пусть это горе касается тех, кто живет в явном и открытом нечестии и утопает в грехе". Возможно, для пьяниц, нечистых, угнетателей, амбициозных гордецов это и так, но разве и те, что стали использовать вещи этого мира с должной умеренностью, не могут мучиться от них? Чем бы люди ни владели в действительности, если их привязанности сосредотачиваются на этом, то они впали в ловушки искушений этого мира. Поэтому мы должны быть очень осторожны, чтобы не пренебречь тем, что является причиной или же средством разорения множества душ. Замысел Божий дает нам понять тщету и опасность сосредоточения наших привязанностей на дольнем, и учит нас, как этого можно избежать.
В-четвертых, святое и мудрое провидение Божие распорядилось таким образом, что оно требует много духовной мудрости, чтобы различать использование земных вещей и злоупотребление ими, законную заботу о них и чрезмерную поглощенность ими. Немногие хорошо различают это, и, следовательно, очень многие в последний день найдут, как они ошибались в этом вопросе. Во всем, что касается земных наслаждений, они разочаруются даже в законном использовании того, что было им доверено (Мтф.25.34 и далее). Даже если мы допускаем, что есть законное использование этих вещей, законная забота и усердие о них, нельзя отрицать того, что есть злоупотребления ими и недостойная чрезмерная любовь к ним. И люди обманывают себя, если ищут меру с помощью своих очень кривых, неопределенных правил. Многие определяют согласно своим наклонностям, правилам и мерам, что является законным и допустимым, некоторые делают это на примере других, а некоторые - исходя из своих реальных или мнимых потребностей. Они признают, что есть чрезмерная любовь к мирским вещам и злоупотребление ими в эксцессах различного рода, что ясно утверждает Писание и подтверждает опыт, но не относят это к своему состоянию и обстоятельствам, хотя их забота о мирском, любовь и усердие к нему превосходят все мыслимое. То, что на этих людей влияет самолюбие, которое развращает все их привязанности и движет их ложными рассуждениями, лишь подтверждает то, что мы имеем в виду.
Именно поэтому мы можем утверждать, что люди, о которых другим трудно сделать вывод, что они являются насквозь мирскими, но которые на самом деле служат лишь своим наслаждениям, могут не только говорить, но и думать, что вдобавок к этому они отстаивают славу Божию в должной пропорции ко всему остальному. Другие также могут не думать, что они в чем-то неправы, хотя они живут в ощутимой роскоши и житейской гордыне, среди чувственных удовольствий, красивой одежды и тому подобного. Именно таким образом большинство людей среди своих празднеств и развлечений оказывают прямое неуважение к правилу, которое наш Спаситель дает в этом случае (Лк.14.12-14), и все же думают, что они следуют ему. Но что, если любой из нас может ошибиться в нашей власти и применении ее к нашим условиям? Моряки могут правильно выбрать направление ветра, и все же, вместо того, чтобы дойти до гавани, они окажутся выброшены на скалы. Так что будет, если то, что мы сочтем допустимой любовью, заботой и усердием к мирскому, должно будет оказаться плодом земных привязанностей и эта страсть возобладает в нас? Что, если нам не хватит чувство меры, и то, что мы одобряем для себя, будет отклонено Богом? Мы окажемся отвергнуты Им навсегда, как принадлежащие к миру, и с миром погибнем.
Можно ли сказать, что если будет так трудно провести различие между этими вещами, а именно - законным использованием земного и злоупотреблением им, допустимым усердием и чрезмерной любовью к нему - то знание, от которого зависит наше вечное состояние, является недостижимым для нас, и люди должны будут тратить свое время в заботливом беспокойства ума, не зная, когда они правильно выполняют свои обязанности?
Ответ 1. Я настаиваю на всем сказанным не более чем для того, чтобы показать, как опасно для любого человека склоняться в своих привязанностях к вещам этого мира, где избыток губителен и его вряд ли легко обнаружить. Конечно, ни один разумный человек не возьмется свободно и часто подходить к краю такой пропасти. Он будет ревностен к тому, чтобы следовать правилу Слова, и должное чувство всего сказанного является лучшей защитой души от чрезмерной сосредоточенности на земном. И когда Бог в любом случае, через скорби или иным образом, показывает верующим на их беззакония на земле и на то, как они велики (Иов 36.8-9), это делает их осторожными на будущее. Они будут прилежными сейчас или никогда, и они убедятся, попадают ли они под ту норму, о которой пишет апостол (1 Иоан.2.15).
Ответ 2. Когда душа является правой и искренней, для нее нет никакой необходимости предаваться в этом случае большему беспокойству ума, чем это касается других ее обязанностей. Ибо если человек поступает по своему самолюбию или сильной склонности к здешнему, для него невозможно пользоваться устойчивым миром или быть свободным от серьезных размышлений о делах своей совести, особенно в такие времена, когда он чувствует свой долг и свое состояние, и не находит ничего для того, чтобы облегчить его. С другими это бывает не так, и поэтому я должен сделать здесь отступление, чтобы дать некоторые наставления тем, кто искренне удовлетворены своей законной пользой и удовольствием от земных вещей, чтобы они не прилепились к ним со страстью.
1. Всегда помните, что вы не собственники и не абсолютные обладатели этих вещей, но только распорядители их. В глазах людей вы можете быть собственниками, если хотите, но по отношению к Тому, Кто есть великий Владыка неба и земли, вы лишь слуги. За это служение мы должны дать отчет, как нас учит притча (Лк.16.1-2). Соблюдение этого правила всегда будет благословенным руководством во всех наших делах и обязанностях.
Но если человеку вверено владение домами и землями и он думает, что он не слуга, а господин, владелец и собственник, если он тешит себя приятными мечтами о том, что все это принадлежит ему и он может использовать это по своему усмотрению, то ему предстоит дать отчет за все, что он получил и использовал, хочет он того или нет, даже если ему нечем будет заплатить. Он потерпит тогда крушение в великий день, ибо забыл о том, Кто даровал ему все блага, и решил, что он вправе делать все что хочет с тем, что вовсе не является его собственностью.
2. В способах получения этих вещей или наслаждения ими нет ничего, что давало бы нам доказательства нашей духовной мудрости, будь то в рамках наших обязанностей или нет. Люди могут обманывать себя сколько угодно, но однажды станет очевидно, что они находились под властью растленных привязанностей и лгали себе и другим, заглушая голос своей совести. Это будет виной человека, даже если он так и не поймет, что произошло. С другой стороны, рассмотрение того, как Бог смотрит на эти вещи и как в действительности расположены к ним наши умы, способно в значительной мере проверить, насколько мы следуем нашим растленным наклонностям, обнаружить глупость тех рассуждений, посредством которых мы обманываем самих себя и пролить свет на тайну принципа себялюбия, который является корнем всех этих несчастий.
3. Если вы хотите быть в состоянии сделать правильное суждение в этом случае, убедитесь, что у вас есть другой предмет ваших привязанностей, который имеет преобладающее значение для ваших умов и который приведет вам такие доказательства этого, что они будут иметь силу во всех случаях жизни. Пусть человек никогда не будет столь наблюдательным к себе, сколь ко всем внешним обязанностям, возлагаемым на него по отношению к земным вещам; пусть он будет свободно относиться к этим вещам во всех обстоятельствах жизни, пусть будет бдительным против всякой невоздержанности и чрезмерного использования их, но если у него нет другого предмета привязанностей, который имеет преобладающее влияние на него, если он не сосредоточен на горнем, значит, так или иначе этот мир завладел его сердцем, ибо главная любовь нашего ума неизбежно принадлежит или горнему, или дольнему. Так мы должны решить, какова же наша преобладающая любовь, и поэтому, если все наши действия должны свидетельствовать о том или ином расположении, но если Бог и то, что от Бога, не есть главный предмет нашей привязанности, то тем или иным образом мы принадлежим миру сему. Это то, чему нас прямо учит наш Спаситель в Лк.16.9-13. "И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители. Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом. Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше? Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне".
4. Потрудитесь постоянно умерщвлять вашу привязанность к вещам этого мира. Состояние нашей поврежденной природы приводит нас к тому, что мы склонны сосредотачиваться на них, и никакие рассуждения и соображения не могут действенно отвлечь нас от них или хотя бы уделить им подобающее место, если наш ум не распят на кресте Христовом. В противном случае, даже если в нас произойдет некое изменение, оно не принесет нам никакой пользы. Это не будет то умерщвление, которое отделит нас от земного и введет в славу Божию. Поэтому апостол, говоря: "О горнем помышляйте, а не о земном" (Кол.3.2), добавляет единственный путь, которым мы можем добиться этого: "Умертвите земные члены ваши" (Кол.3.5). Пусть никто не думает, что его привязанности отстанут от земных вещей по собственному желанию. Острота привязанностей ко многим вещам может уменьшиться, если наши природные силы ослабит возраст или они потерпят ущерб от частых разочарований, от болезней, боли и скорбей, но мы должны видеть, что земные привязанности очень изменчивы, они могут легко прилепиться к миру в другом виде и в иной форме, или замаскироваться под другие убеждения и расположение, но на что бы они ни претендовали, они всегда будут держаться земного и цепляться за него, если они не будут умерщвлены в нас через веру в Кровь и Крест Христов (Гал.6.14). Что бы вы ни думали об этом, если у вас нет опыта работы над умерщвлением своих привязанностей, вы не сможете иметь никакой освежающей уверенности в том, что вам не чужды помышления духовные.
5. Во всех ваших обязанностях, касающихся земных вещей, тщательно следуйте правилам Слова. Без этой благодати вы не добьетесь ничего никакими силами. Бывает, что под видом отречения от мира люди по сути не отказываются от участия в его опасных делах и суевериях, а занятия других могут побудить их отказаться от всего своего достояния, включая то, чем они могли бы служить другим, и все это явно не лучше, чем сами такие люди. Такие заблуждения возникают только из небрежения к верховенству истины, которая в обычных случаях не дает нам таких повелений. В наше время мы редко встречаем такого рода крайности, но умы большинства людей находятся под привычным влиянием рассуждений и соображений, которые решают дело следующим образом: все, что вы должны делать, пропорционально вашим обязанностям по отношению к миру. Но если вы хотите быть в безопасности, вы должны, во всех случаях долга, - как в делах милосердия, благочестия и сострадания, - дать власть над своими душами верховенству Слова. Пусть ни неверие, ни обычай, ни пример других, ни вы сами не решат, что вы должны говорить и делать, но последуйте правилу, которому вы единственно должны повиноваться. Если эти вещи не будут найдены в нас, никто из нас, ни один из живущих, если это будет не так с ним, не сможет иметь никаких освежающих доказательств того, что он не под властью чрезмерной и преобладающей любви к миру сему.
И действительно, если мы добавим еще немного большее - печально, что в отношении состояния любого человека приходится делать скидку на то, что он любит мир сей. Он может быть трезвым и трудолюбивым, постоянно пребывать в обязанностях религии, быть серьезным проповедником, человеком строгих и разумных принципов, чуждым чувственных излишеств - и все же любить мир сей! Как мы узнаем, что это есть в нем? Не будет ли это той злой подозрительностью, которой и так переполнено все вокруг? Я говорю это не для того, чтобы дать кому-либо право судить других, ибо мы склонны судить за то, в чем так или иначе, в высшей степени виновны сами, и если бы каждый из нас был вправе судить кого хочет, мы в первую очередь осудили бы Господа! Если, несмотря на все сказанное, любой из нас готов поставить самого себя в центр мира и в то же время наполняться этим миром, если мы предпочитаем прежде всего остального ублажать себя, то все, что мы делаем, хорошо это или плохо, не имеет никакого отношения к той доброй цели, которой на самом деле служат земные вещи, которыми мы должны лишь пользоваться в меру того, что нам доверено, не теряя опасения, чтобы мир и то, что в нем есть, может стать основным интересом наших привязанностей.
Но есть опасность еще большая в другой крайности. Ей подвержены те, кто в гордости житейской, невоздержанности в еде и питье, тщеславии в одежде, балуя плоть каждый день, думают, что они не слишком подвержены миру и не очень его ценят. Будет напрасным для таких людей ободрять себя явлением в них каких-либо милостей и даров или прилежным исполнением других обязанностей. Одно правило всегда будет укором против них: "Если кто любит мир, нет в нем любви Отчей". И пусть эти люди посмотрят также на то, как противоречит их хождение суждению и практике более опытных и мудрых христиан, и раскаются и устыдятся того, что они подавляли свой собственный свет и тешили совесть такими рассуждениями и соображениями, которые будут взвешены и найдены легкими - хотя бы они при своем исповедании религии и не предавались каким-то эксцессам, выходившим за рамки мирских приличий.
В-пятых, Бог защищает нас от излишней, никак разумно не обоснованной любви к вещам этого мира неспособностью людей правильно разграничить их законное использование и злоупотребление ими, из-за которого люди могут поступать столь грязно, отвратительно и смешно, превращаясь в зверей и монстров, что сам разум не может этого не возненавидеть. Поэтому мудрый человек молится против богатства, зная, что он не в состоянии будет справиться с искушениями, которыми оно сопровождаются (Притч.30.8).
Наконец, чтобы закрыть этот вопрос, и, чтобы показать нам, что мы должны ожидать в том случае, если мы сосредоточим свои привязанности на земном, и оно станет тем самым преобладающим интересом в наших сердцах, Бог положительно определил и заявил, что если так будет, то Он не будет иметь ничего общего с нами, и не будет принимать тех привязанностей, которые мы якобы отдаем Ему, делая вид, что мы преданы духовным вещам. Если мы воздерживаемся от открытых грехов, если мы ненавидим распутство и нечистоту людей в мире, если мы постоянно пребываем в религиозных обязанностях и придерживаемся самого строгого понимания религии, как и Павел в своем фарисействе - то можем ли мы, что бы там некоторые ни говорили, быть приняты Богом, если наши сердца все еще прилеплены чрезмерно к вещам этого мира? Я говорю: Бог четко и безапелляционно утверждает обратное, и если другие аргументы на нас не подействуют, Он даст нам понять: идите, любите мир сей и все мирское, но знайте, что тогда вы потеряете свои души навечно!
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn