А Зимина все время думала о Карпове. Почему она раньше не замечала, что в нем есть что-то этакое… Шарм что ли? Зимина усмехнулась сама себе: Карпов и обаяние – понятия несовместимые. Неужели все дело в том, что за Карповым теперь просто хороший уход?
Недавно перед началом рабочего дня она, как обычно, трепалась о всяких мелочах с девочками из отдела дознания. Тут подъехал Карпов.
- Да, все-таки мужика делает баба, которая рядом с ним. – Начала размышлять одна из них. – Карпов раньше был – пугало мрачное, одежда мешком висит, а сейчас – весь лоснится…
- Он прямо посвежел после того, как женился… - добавила вторая.
- И нашлась же такая… - вставила свои пять копеек Зимина.
- Так он же женился на своей соседке, - объяснил кто-то, - Она давно на него глаз положила. А когда у его мамы был инсульт, то она и за ней ухаживала, и за племянником следила, а потом и Стасика прикормила, пригрела, отдраила до блеска… Потом женила на себе и квартиры объединила в одну. Вот такой «ход конем».
- И что, Карпов проглотил такую дешевую наживку? – поинтересовалась Зимина.
- Как видишь. Кстати, говорят его жена – здоровенная толстая баба, не особо красивая, к тому же почти его ровесница. Она учительницей работает…
- А вдруг она из Стасика человека сделает? – предположил кто-то.
- И в чем это будет заключаться? – вопросом на вопрос ответила Зимина.
***
…А ведь было время, когда Карпов был явно неравнодушен к Зиминой. Хотя в то время почти все в отделе были к ней неравнодушны. Она пришла работать следователем после окончания института и как-то сразу все у нее начало получаться: и дела каждый месяц раскрывала, и всю канцелярию в отделе на себе тянула. И все ей постоянно твердили, какая она умная-красивая-замечательная. Ну, в общем, Ира вскоре «зазвездила» - ведь было от чего.
А Карпов пришел в отдел немногим раньше, чем она, и уже тогда он был мрачным и вечно чем-то недовольным. Он ни с кем особо не общался, тем более, что другие опера над ним постоянно прикалывались. С Ирой же он постоянно вежливо здоровался и вызывался выполнять всю оперативную работу по делам, которые были у нее в производстве.
Однажды Карпов с Зиминой остались дежурить в отделе. Он всю ночь поил ее баночным растворимым кофе с овсяным печеньем, развлекал армейско-милицейским юмором, самодовольно рассказал ей о том, что учится заочно в юридическом институте, потому что «после школы милиции выше капитана не дают», а под конец смены предложил на выходных «пойти погулять».
Ира вежливо слушала весь этот бред и все время боялась, что Карпов начнет читать ей стихи из своего дембельского альбома. А Ира не любила стихов, они ее раздражали, она считала, что если мысль нельзя сформулировать одним предложением, значит ее не надо и озвучивать. А еще ей не нравился этот солдафон Стасик. Ну не нравился, и все, только сказать об этом она ему не хотела: он на «отлично» выполнял все ее оперативные поручения. К утру она придумала, как избавиться от назойливого внимания Стасика.
Она договорилась, что встретится с ним в воскресенье, так как в субботу ей нужно переделать кучу работы дома и отоспаться. А потом пошла к Васе Авдееву, тогдашнему начальнику УгРо, и попросила, чтобы Карпова поставили дежурить в воскресенье. Авдеев понимающе улыбнулся ей.
А в пятницу расстроенный Карпов сказал ей, что не сможет встретиться с ней в воскресенье, его поставили дежурить, и никто из оперов не хочет с ним меняться. А Ира, вздохнув, сказала, что «ладно, в другой раз»… Но Карпов больше никогда ее по этому поводу не беспокоил, хотя так же охотно продолжал выполнять поручения Зиминой.
***
А потом появился Сережа Глухарев, и Ира понемногу начала обращать свое внимание на Карпова только тогда, когда ее назначили исполняющей обязанности начальника РОВД. Тогда Карпов сам пришел к ней, уговаривал отказаться от этой должности в его пользу, подкупал, угрожал, а она сказала ему «нет». А когда ее назначили начальником РОВД, приказала Карпову делиться с ней выручкой, причем приносить ее ей домой по вечерам. Он спокойно отнесся к ее предложению и каждый месяц приносил ей домой пачку денег, которая была Зиминой абсолютно не нужна и которую она, даже не считая, прятала в спортивную сумку.
В такие вечера Зимина отправляла сына Сашу ночевать к маме, но Карпов прямо у порога отдавал ей деньги и не велся ни на какие уговоры выпить чаю, кофе или поговорить о чем-то важном. Он всем своим видом показывал, что у него есть свой мир, в котором Зиминой нет места. А той толстой бабе из «обезьянника», значит, нашлось?
Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2015/09/13/612 Следующая глава - http://www.proza.ru/2015/09/14/1618