Встреча с законом
Встреча с законом
Каждый раз, выходя на улицу, стали ощущать нарастающую напряженность. Вокруг нас терлись какие-то люди, кто-то нарывался на скандал, иногда на столик с журналами неожиданно падал алкоголик. Чувствовалось, что скоро что-то произойдет. Так и случилось. 7 марта 1990г. на Ленинградской меня, Авдеева и Сураева во время продажи "Кредо" задержали и отвезли в Самарский РОВД, старинное красного кирпича здание. Там когда-то находилась ночлежка. Пришел чекист со Степашки и стал допрашивать, зачем мы хотим организовать еврейский погром и почему призываем вешать этих уважаемых людей пусть с нерусскими фамилиями и огромными носами? Мы испытали шок. Миша стал кричать, что все его друзья - евреи, потому что умные, да и сам он поляк, а предки князья Катанские. У нас отняли остатки непроданных журналов для идеологической экспертизы. В сураевской сумке случайно оказался самый первый номер "Агония социализма". Милицейская машинистка под руководством лейтенанта его стала распечатывать. Тот громко произносил название антисоветской статьи и фамилию автора. Мы падали со смеху. Дело в том, что за псевдонимы мы взяли фамилии представителей партийной элиты. Звучало так: " СССР: национальный взрыв" Деревякин; "Охранка и демократия" Егоров,"Животный патриотизм" Никольский; "Пересоленная пицца и военно-промышленный комплекс" Патрикеев, Гордеева; "Отставной полковник" Афонин. В конце -концов нас отпустили, строго предупредив, что торговать нелицензионной продукцией в СССР запрещено.
Через несколько дней мне позвонили из "Волжского комсомольца" и сказали, что милиция предоставила документ для публикации о подготовке еврейского погрома тремя антисемитами, а дальше шли наши фамилии. Я ответил , что это просто обычная провокация НКВД в духе 1937г., далее добавил, мол купите наши журналы, прочитайте их и, если найдете антисемитизм, то пожалуйста публикуйте, что хотите в духе гласности. Редактор газеты Соколов А.А. прислал "Волгу" с журналистом, который приобрел номера. На этом вся буча закончилась. Авдеев рассказал, что ему на днях перезвонил редактор Александр Александрович и заявил, мол его дедушку в Гражданскую порубали белоказаки и поэтому шашка всегда наготове против врагов режима.
Вскоре после этих событий на площади Куйбышева прошел большой митинг в поддержку перестройки. На нем выступал мой бывший товарищ по "Гласности" Владимир Ненашев, который обрушился на власть, устроившую провокацию в отношении корреспондентов журнала "Кредо". После этих слов наша популярность зашкалила. Тут же был выкуплен весь тираж.
В городе мы сразу стали популярными журналистами. К нам подходили разные люди и просили их напечатать. Кое кто был готов даже за это заплатить, но нас интересовало лишь качество материала. Некоторые передавали рукописи огромных романов и целых экономических опусов, прося отправить все это на Запад. Я говорил, что никак не связан с заграницей, но мне не верили, считая, что я масон, агент ЦРУ, представитель МИ 6, одним словом всесильный человек. Подходили изобретатели, которые надеялись через меня передать свои рацпредложения в солидные американские фирмы типа Локхид. Люди хотели хоть чушкой, хоть тушкой вырваться за "железный занавес", хоть как-то реализовать свои идеи. " Боже мой, - думал я,- как советская власть задавила здесь все и вся." Публика считала, что если что-то пишется, а тем более издается, значит это чей-то заказ, выгода, значит за всем этим стоит международная закулиса. Никто не верил, да и не мог поверить, что несколько человек сами по себе собрались и делают дело.
Помню бард Валерий Белоглазов проявил интерес с нашему литературному разделу "Черный ящик". Свою работу о Мартове показал Владимир Маркович Гинзбург. Исследование действительно было очень интересным. Автор давал сто очков вперед любому куйбышевскому доценту и даже профессору истории. Гинзбург вообще являлся одним из самых умных и начитанных людей в местном неформалитете. Он умел объединять вокруг себя молодежь, включая ее в демократическое движение. Социал-демократический кружок Гинзбурга собирался в Загородном парке на летней площадке. Туда приходили Александр Спижевой, Василий Лайкин, Михаил Страхов, Андрей Чичков, Владимир Сураев и многие другие. Большим спорщиком на собраниях был Вася Лайкин, высокий крепкий парень, окончивший физфак куйбышевского университета. Он в конце диспута часто говорил, что надо пойти и спросить у Солонина, где истина, тот все знает. Андрей Чичков хотел активных действий и предлагал проводить так называемые оранжевые акции по типу польской Солидарности. Так родилась идея накормить булкой трехглавого дракона, а именно памятник борцам революции, что угол Красноармейской и Чапаевской. Три металлических большевистских головы с огромными открытыми ртами до сих пор просят у прохожих хлеба. Весельчаки регулярно засовывали булки в открытые глотки, а милиция их вынимала. Действие продолжалось бесконечно. Позже туда стали совать пустые бутылки и прочий мусор.