Это случилось, когда мне было одиннадцать. Я летел тогда с отцом на самолете в другой город. Помню, как радовался путешествию, не подозревая, что оно поставит точку в череде безмятежных детских дней. Я сидел у окна и смотрел в иллюминатор, разглядывая простирающееся снаружи пространство: оно казалось бесконечным, словно нет в мире ничего, кроме яркой, наполненной светом голубизны. Изредка на пути попадались облака, и я лениво скользил по ним взглядом. Неожиданно одно из них привлекло привлекло мое внимание. Облако казалось бесформенным, серым, ничем не примечательным сгустком тумана. Единственное, что его выделяло, – оно светилось изнутри. Я не придал этому значения: решил, что за облаком только что скрылось солнце. Однако вскоре зачем-то повернулся к отцу и оцепенел: солнце ярко светило в салон с противоположной стороны. Люди, сидевшие в том ряду, надевали темные очки и недовольно косились на наши затененные места. Я снова посмотрел в окно. Облако светилось, и я теперь ясно видел, что этот свет совсем не похож на солнечный. Он вообще ни на что не похож. Странный, холодный, пугающий свет... Казалось, облако – маскировка, за которой спряталось нечто, чему нет названия.
В салоне самолета было тепло, но меня вдруг пробил озноб. С трудом оторвав от облака взгляд, я указал на него отцу, но тот посмотрел в окно и лишь пожал плечами. Сказал, что облако обычное и ничуть не светится. Рассеянно улыбнулся, решив, что я неудачно пошутил, потрепал меня по голове и углубился в чтение газеты. Остаток пути я не решался повернуть голову в сторону иллюминатора.
Когда самолет приземлился и мы вышли, я осторожно посмотрел на небо. Облако было там, хотя должно было остаться позади - за сотни километров. И я понял, что тоже обнаружен.
С тех пор моя жизнь стала напоминать существование подпольщика. Единожды заметив, оно больше не выпускало меня из виду. Играло со мной. Пряталось. Я выходил из дома, удостоверившись, что в небе нет ничего подозрительного, а спустя пару кварталов на меня накатывало ощущение тяжелого, гнетущего внимания. Подстерегло. Поймало. Я не решался посмотреть наверх. Я и так знал – оно там.
Я старался лишний раз не показываться на улице, вообще не выходил бы из дома, если б не школа.
Мать видела, что со мной не все в порядке. Разумеется, она что-то подозревала, хоть и списывала мое поведение на переходный возраст. Но что я мог ей сказать? "Нет, мама, у меня все хорошо. Нет, тебе показалось, я прекрасно спал этой ночью". Пару раз я показывал облако посторонним людям и осторожно спрашивал, не кажется ли оно им странным. Их ответы свидетельствовали о том, что странным кажусь я.
"Чокнутый", - частенько звучало за моей спиной, и я все острее ощущал ту пропасть, что навсегда разделила меня и всех остальных. Я был среди них словно существо с другой планеты. Мы ходили по одним улицам, дышали одним воздухом... Только их не преследовало облако-призрак.
«Что тебе от меня нужно?» - беззвучно задавал я вопрос, лежа по ночам без сна.
Я пытался найти ответ. Принялся изучать паранормальные явления, с жадностью читал все, что касалось области непознаваемого. Чуть не потерялся в море псевдосенсаций, но прочитал пару статей о Бермудском треугольнике - и поиски обрели конкретное направление. Внимание мое отныне было сосредоточено на небольшом участке Атлантического океана между Флоридой, Бермудскими островами и Пуэрто-Рико. Я до сих пор могу перечислить по памяти пропавшие там суда и фамилии пилотов, связь с которыми навечно оборвалась в районе Бермуд. Перед тем как замолчать, они сообщали о странном свечении в облаках… Я понял – это оно. Забирает жертв по одной, копит силы. Мне кажется, оно было в курсе, что я его раскусил. Но ему незачем было торопиться.
Я боялся его. Как же я его боялся.
Хуже всего было в школе. Я и прежде не слишком ее любил, но теперь это стало настоящим испытанием. Моя парта стояла у окна, и облако иногда зависало над ним. Я с ужасом ждал таких дней. Оно словно пристально рассматривало меня, и хотелось втянуть голову в плечи, залезть под парту, провалиться сквозь землю…
Под его серой туманной поверхностью таилось нечто непостижимое, и при мысли об этом я цепенел от ужаса. Однажды посреди урока я взглянул в окно, и мне показалось, что внешняя серая муть вот-вот разойдется… Очнулся я на полу. В ушах звенел мой собственный крик. А потом меня забрали.
- Печально, печально, - солидно и даже как-то самодовольно говорил врач с длинными усами, в одном из которых застрял кусочек пищи. – У вашего сына острое психическое расстройство. Вы не знали? Очень, очень печально.
Я слышал, о чем врач шептался с родственниками, но это по большому счету не имело значения. Мне никто не верит. Я б и сам себе не поверил. Враждебное светящееся облако? Что за бред! И я смеялся беззвучным и безумным смехом.
Палата рассчитана на четырех человек. Моя кровать оказалась у окна. Облако зависло прямо над ним. Я вижу его. От него не спрятаться. А эти дурочки медсестры еще стараются убедить меня, что небо абсолютно чистое!
- Чего ты от меня хочешь?! – закричал я в голос. – Чего?!
Прибежал врач, мне вкололи успокоительное и привязали к кровати. Сказали, что я буйный. А я лишь хотел ответа. Хотя давно понял, что именно этого не получу.
Время течет здесь невыносимо медленно. Я знаю - там, снаружи, дни складываются в месяцы, затем в годы - но в этих стенах ничего не меняется. Больше меня не привязывают: я тихий пациент. Не кричу, не буйствую, послушно пью таблетки. Распорядок настолько однообразен, что я совершенно потерял счет времени. Сколько лет прошло? Пять? Десять? Моя голова отупела от лекарств.
Днем мне есть на что отвлечься: бред соседей по палате, визиты врачей, суета медсестер… А ночью мы с облаком остаемся один на один.
Облако. Мой вечный надзиратель. Оно будто приросло к небу над моим окном - я вижу его круглые сутки.
Чем больше времени проходит, тем сильнее я сомневаюсь в реальности всего, что меня окружает. Эти люди, эта больница, этот город, эта планета – существуют ли они? Есть только одна вещь, в которой я уверен, - облако над моим окном. Лишь в его свете предметы вновь становятся реальными. И это меня пугает. Или уже нет? Почему я вообще должен бояться? Мне кажется, я ему любопытен.
Откуда-то приходит уверенность, что по отношению ко мне оно больше не враждебно. Что оно даже считает меня союзником. Удивительно, но эта бредовая мысль мне льстит. Наблюдая призрачное свечение облака, я теперь нахожу его почти красивым. Я говорю с ним по ночам. Тихо, чтобы никто не услышал.
Как-то утром я открыл глаза, но облака над окном не было. И тогда я завыл – громко и тоскливо, как собака. Как Оно могло бросить МЕНЯ! Прибежавшие врачи вкололи снотворное – помню, в отчаянии я рвал на себе пижаму, ногтями до крови царапая тело… Я снова проснулся привязанным, но это не имело значения. Оно было на своем месте и будто даже подмигивало мне. Я блаженно улыбнулся. Нет, Оно меня не бросит. Оно никогда меня не бросит.
Родные приходят каждую неделю, но мне не о чем с ними разговаривать. Я все время стремлюсь вернуться в свою палату, к своему окну. Я знаю, где мне на самом деле нужно быть.
Я болен, да, я неизлечимо болен. Я заболел в тот момент, когда увидел потустороннее свечение из темного кучевого облака. Я и выгляжу как настоящий сумасшедший: видел себя в зеркале в кабинете врача. Запавшие глаза лихорадочно блестят, взгляд бегает, волосы свисают клоками… Натуральный псих!
Я хихикаю. Ну конечно, доктор, у меня бывают видения. Я почти был внутри этого облака, доктор. И знаете что? Вам не стоит так волноваться об ипотечном кредите.
У него вытягивается лицо. Откуда я знаю о его финансовых проблемах? Глядя на замешательство врача, я захожусь в таком припадке смеха, что меня уводят. Знаю, доктор. Я еще и не такое знаю.
Однажды Оно поглотит весь мир. Однажды это случится.
Как странно, что раньше я боялся. Теперь – сгораю от нетерпения. «Скорее, - шепчу я ночами, глядя в окно. – Скорее!». Оно ухмыляется: еще не время. Но скоро. Уже скоро.
Был самый обычный день, когда с небес на город вдруг хлынул странный, всепроникающий свет. Казалось, небо охвачено потусторонним огнем. Машины в пробках бешено засигналили, люди высыпали на улицу – чтобы стать свидетелями конца. Свет стал ярче, в его лучах исчезла верхушка телевизионной вышки – и вдруг вся она растаяла, не оставив после себя и горсти пыли. Пронзительно закричала женщина: стоявший рядом с ней человек засветился и исчез. А она продолжала кричать, глядя на свои наливающиеся призрачным сиянием руки…
Картина светопреставления была грандиозна: здания, охваченные мертвенным сиянием, исчезали, словно песчаные замки, сметенные рукой великана. Крики мечущихся людей стали почти не слышны из-за низкого гула, все настойчивее доносящегося с неба…
И посреди этого кошмара безумствовал человек. Он то подпрыгивал вверх, что-то хрипло восклицая, то сгибался в приступе безудержного хохота. Он знал, что через минуту рассыплется на атомы. И он наконец-то был свободен.