Осенние лиловые сумерки ложатся на скамейку в глубине парка. Старые клены осыпали ее облетевшей листвой. Это особенная скамейка – скамейка влюбленных. Как много историй могла бы рассказать нам она, но она – молчаливый свидетель. И все же иногда удается понять язык молчания.
Молчание – подобно погружению в глубину. Все слова, красивые фразы, нежные смешные детские сюсюканья остаются на поверхности, а два по-настоящему любящих человека тонут в этой особой субстанции молчания.
Они пришли к ней сентябрьским днем, бесконечно влюбленные друг в друга, но какая-то печать страдания, словно легкая тень, касалась их лиц. Они были не свободны. Так иногда бывает, когда связываешь свою жизнь с одним человеком, а сердце принадлежит совсем другому.
Для них любовь была тайным ключом от рая. Глядя в глаза друг другу, они могли подняться над земной суетой и парить в нежном сияющем эфире. Для них любовь была скорее экстазом святого, полным отречением, песней, в ней не могло быть ничего сродни предательству и нечестности…
Но теперь они пришли сюда в последний раз, чтобы попрощаться навсегда. Осень тихо шептала о быстротечности жизни, о долгом зимнем сне и холодных ледяных ветрах. Она отбирала у них последнюю каплю тепла и надежды, ничего не давая взамен. Что-то навсегда обрывалось в их сердцах, касание рук уже не согревали, сквозь пальцы сквозил какой-то холод.
Шли годы, их жизнь протекала в параллельных мирах, никогда не пересекаясь. Но старая скамейка встречалась с каждым из них чаще. Вот пожилая женщина украдкой прячет слезы, сидя на старой лавочке. А вот идет пожилой мужчина, шурша осенними кленовыми листьями.