Учительница первая моя

Юля Рудакова
Ах, сколько добрых и трепетных чувств вызывают
эти воспоминания. Переполняют нас. Заставляют смахивать нечаянно скатившуюся слезинку.

Первый звонок. Первый урок. Первая учительница.
Самая-самая. Научившая читать и писать. Складывать и вычитать.

Все это было.

Никуда от этого не деться.
Только почему-то при воспоминании о нашей
Клавдии Афанасьевне мои чувства, переполняющие меня, не вызывают во мне благоговейного трепета.
Нет, один момент все-таки вызывает, когда она на пенсию ушла. И следующие два года у нас была хоть и старенькая, но более добрая учительница.

Представьте семилеток: этих малявок пытающихся выговорить Клавдия Афанасьевна. Кошмар!

Она была такой же сложной как ее имя и отчество.
Появлялось ощущение, что застряла где-то в сталинских временах. Хотя, дай ей волю, как при царе лупила бы нас розгами.

Мы завидовали параллельному классу.
У них была молодая, красивая и добрая учительница, а нам досталась эта грымза.

В общем, отношения наши сразу не заладились.
Она быстро выделила любимчиков и на всех остальных уже смотрела как на нечто низшее.
А мне доставалось больше всех, потому что выделялась из общей массы. Выделялась своей неординарностью. Неординарность появлялась в леворукости.

Я левша.

Когда всем говорили взять ручку в правую руку я брала ее в левую. Ко мне подходили. Выдергивали и перекладывали в правую. Как только учительница отходила, я опять перекладывала обратно, когда начинали писать. Мне так было удобнее. Сидела и старательно выводила буковки, пока ко мне не подходил злобный монстр и не напоминал как правильно держать ручку.

Хорошо. Подошла. Сказала и топай дальше. Нет.
Она стояла как изваяние именно рядом с моей партой. Мне ничего не оставалось как пытаться царапать правой рукой.

Как можно писать правой, если это дико не удобно? Но вот приходилось! Буквы получались корявые. Некрасивые. Разнокалиберные. За это мне снижали оценки по чистописанию.

Однажды, во время очередного садизма в виде выведения загогулинок, учительница вышла из класса. Моей радости не было предела.

Довольная моментом, я взяла ручку как мне удобнее и с прыгающим от счастья сердцем написала все быстро и красиво.

Монстр вернулся в класс.

Да что ей здесь медом намазано что ли?
И сразу же ко мне. Я успела переложить ручку обратно и с умным видом продолжала карябать в тетрадке.

-Ну, вот видишь, здесь красивые и аккуратные буквы! А здесь опять перестала стараться.- выговаривала мне Клавдия Афанасьевна.

Я же сидела и думала: "Правильно, тут я левой рукой писала, а здесь опять правой!"

Что скажу? В итоге она добилась своего.
Когда в классе слышалось:"возьмите ручку в правую руку" брала в правую. Почерк мой от этого ничуть лучше не стал. Я карябаю как курица правой лапой, потому что левой все равно получается лучше!

Хорошо, хоть на остальных уроках меня никто не трогал. Только мать дома все пыталась научить ложку держать в правой руке. Но со временем отстала. Кто-то ей подсказал, что в этом нет ничего страшного и совсем не обязательно переучивать.

В соседнем классе тоже была одна девочка-левша и, почему-то их учительнице было все равно. Она не стояла над душой и не заставляла писать только правой. Мне было очень обидно.

****
Не за горами тридцать лет как я пошла в школу, но до сих пор вспоминаю эту злобную тетку с отвращением. И, вообще, аллергия на имя Клавдия.

До сих пор я напишу правой рукой, а потом, поджав губы, старательно обвожу буквы левой. Чтоб красивее было.

А еще я открыла в себе талант, что отлично могу писать левой рукой любой текст задом-наперед.
И двумя руками одновременно. Зеркально.

Мне повезло как утопленнику. Через шесть лет моей "классной" была опять Клавдия. На этот раз Александровна. Как будто их под копирку делали.
Такая же застрявшая в середине 20ого века тетка. Злобная. Старая. На пенсии. И мы с ней точно так же не нашли общий язык до определенного времени. Я доводила ее тем, что писала по-русски, но в обратном направлении. Потом она научилась принимать меня такой какая я есть. Но о ней я где-то уже писала...