1
Снег хлопьями,
морозно.
Пахнет хвоей,
зимой и имбирным печеньем.
Я старалась не подохнуть по пути с учёбы,
не смотреть на своё злое отражение в лужах – в которых уже не я,
а какая-то вечно унылая тварь с поддельной улыбкой на губах.
Променявшая прогулки с младшей сестрой по старому городу на стопки.
Собственный город довёл до тоски,
уже который год тошнит от густого запаха травяного чая из соседнего кафе,
и уже какой месяц не получается нормально поесть,
тупо не лезет в горло кусок.
Даже твоя мандариновая улыбка больше не спасает.
В душе и на улице прохлада.
Ты был прав:
жизнь без любви подобна коме – существуешь лишь в серо-чёрных тонах.
Без права выбора на что-то.
Мгла,
январь.
Я давно уже не брала в руки ручку,
чтобы прибавить хоть одну строчку к печальному дневнику,
купленному в Париже года два назад.
Прости меня за чудовищную мечту стать бездомным художником Монмартра и желание умереть на простудных улицах.
Поверь,
это намного лучше,
чем получить несколько ударов в печень жёстким рантом
и всего три слова от твоей сестры:
«Ты просто эгоистка».
2
Перед закатом Солнца наступает торжественная минута молчания и едкий дым от окурка.
Я достойна петли и пули затылок за погубленные души.
Я теперь «чётко» знаю,
точнее, за меня решило моё отвратное второе Я,
чего хочу от жизни.
Оно построило планы на каждый вечер:
платье гранатового цвета,
красное сухое и каблук повыше.
Преддверие идеального шторма.
Скажешь,
попала в плохую компанию?
Начала жрать водку?
Или без предупреждения подсела на иглу,
утром обрывая безликие обои цвета спелых каштанов.
В такие моменты меня накрывает:
страх,
обжигающий изнутри;
бегущий по венам мертвый холод,
который пронизывает всю грудную клетку – отделившуюся от ключиц.
На бледных щеках веснушки.
В обед книжки и несколько «голландцев».
Хорошая,
умная девочка.
А вечером опять по наклонной:
странные друзья,
перегар и маты,
что в итоге сойдётся на том,
что буду смотреть с вызовом на пьяных подруг,
орать и бросать трубку,
поскрипывая затёкшими суставами.
Настоящая «Я» исчезает.
В пустоте.
В мире больше места нет двоим.
В такие моменты,
хочется заказать гроб и сильно захлопнуть крышку изнутри.
Где-то в Канаде.
Почему именно там?
Странный способ суицида длиться уже который день.
Мои руки страшны от порезов этих тонких иссушенных вен.
Она была права насчёт эгоистки,
свившей в маковом поле из давно зявядших цветов и травы гнездо,
чтобы в один прекрасный день уснуть навсегда.
Прости, дорогой,
но теперь ты знаешь,
почему я даже в самую жаркую погоду в рубашке – не подкатывая рукавов.
Знаешь..
Теперь ты очень много знаешь.