Случилось так, что несколько лет назад, мы с мужем оказались в Германии, где задержались на довольно длительное время.
Причиной была серьёзная болезнь мужа, мучившая его годами, совершенно не поддающаяся лечению.
По совету его лечащего врача, нашего большого друга – Александра Сергеевича
Ермолова – директора НИИ имени Н.В.Склифосовского, мы уехали за помощью к немецким врачам.
ИТАК:
Остановились мы в довольно большом городе, с населением около миллиона человек,
великолепным транспортным сообщением – от метро до трамваев. Дороги ухоженные,
в отличном состоянии, очень грамотной и понятной разметкой и информацией, я уж
не говорю о высочайшей культуре участников движения - поднимаешь левую руку и
тебе уступят дорогу, дадут возможность перестроиться или влиться в транспортный
поток.
Короче, всё блестяще. Население города, в большинстве своём, пользуется личным транспортом, а, в случае «заторов» личным и общественным, оставляя личный на стоянках или у метро, и продолжая движение в общественном. Со стоянками для транспорта – тоже большая проблема, но они всегда платные, а потому хорошо регулируемы.
И мы с мужем, глядя на всю эту красоту, как два старых автомобилиста, естественно,
приобрели сильно поношенный, с малым пробегом и хорошими внешними данными, дешевый «Мерседес». На другую модель у нас не поднялась рука, хоть муж больше уважал «Ауди». Личный транспорт нам был просто необходим для поездок в другие
города и медицинские учреждения.
А вот, после этого-то, мы и поняли, что не так всё просто и хорошо в Германии.
Оказалось, что мы не можем управлять транспортным средством, имея Российское международное удостоверение: исключение составлял транзит или короткое пребывание
в стране. В Европе только одна Германия пользовалась такой «привилегией».
Возникла необходимость подтверждать своё Российское удостоверение, именно,
подтверждать, а не учиться заново, причем в течение ближайшего полугода. Разницы
между подтверждением и сдачей не было почти никакой - только при сдаче заново надо было пройти курс обучения в автошколе. .И для этого подтверждения мы должны были пройти всё: комиссии, экзамены по ПДД и вождению.
Нам подсказали, что нужно зарегистрироваться в автошколе (Fahrschule), так как там
мы получим экзаменационные билеты для сдачи Правил дорожного движения.
Затем мы прошли проверку зрения и однодневный урок по медицине - по оказанию
первой помощи пострадавшему при дорожно-транспортном происшествии.
Билеты содержали порядка девятисот вопросов, однако, большой разницы в русских
и немецких правилах дорожного движения я не обнаружила. В основном, это «помеха
справа»: двигаясь по кругу, приоритет всегда у въезжающего в круг, а на перекрёстках
всё зависит от наличия или отсутствия разметки. Если она отсутствует - всегда пропускай въезжающего справа, вплоть до полной остановки. И вообще, приближаясь к перекрёстку,
снижай скорость до 5-ти км/час. Самое серьёзное в движении: въезд на автобан.
По автобану в любое время суток всегда очень интенсивное движение, многополосное, с
очень высокими скоростями. Почти везде есть полосы для въезда, но это тоже требует
повышенного внимания и навыков. На автобанах все участники движения хорошо знают
свои права и соблюдают дисциплину.
Я сразу усвоила для себя правило: «Тише едешь, дальше будешь» и серьёзно подошла к изучению билетов, тем более, что экзамен мы должны были сдавать на русском языке, а
там, при переводе с немецкого, оказалось много неточностей и текст искажался.
Муж достаточно хорошо владел немецким языком, но сдавать экзамен решил на русском. Правда, изучать билеты он не стал, надеясь на свой российский багаж по ПДД.
Оба мы имели Российские права, автомобильные и мотоциклетные:
я – любительские, с 1957г., муж – профессиональные всех категорий, с 1954г. Ездили за рулём постоянно, были автораллистами.
Экзамен по ПДД мы сдавали в Департаменте, похожем на нашу Госавтоинспекцию.
В кабинете стояли пять столов на расстоянии трёх метров друг от друга, и, кроме
экзаменационного билета и авторучки, ничего не было. Общение между экзаменующимися исключалось, так как, даже незначительный поворот головы, сопровождался предложением покинуть кабинет.
Буквально через несколько минут после общения с экзаменатором, муж вышел из
кабинета с отрицательным результатом. Халатное отношение и самоуверенность обошлись ему повторным экзаменом. Я сдала с первого захода.
После сдачи экзамена по ПДД мы отправились в Fahrschule на экзамен по вождению.
Экзаменаторы (Pr;fer) пользовались для этого автомобилями, принадлежавшими на правах частной собственности владельцам автошколы. Владельцем нашей школы был
очень пожилой немец, высокий, худощавый, довольно приветливый, участник Великой Отечественной войны – лётчик.
Ознакомившись с документами мужа, он сразу расположился к нему, стал называть его «шефом», и после третьего урока вождения, выпустил на экзамен. И сразу муж стал
обладателем немецкого водительского удостоверения.
Со мной же случилось невероятное, чего мы с мужем никак не ожидали.
Изучая моё досье, немец обнаружил, что я родилась в Ленинграде.
Какое это имело отношение к экзамену по вождению, мы поначалу не поняли, но отношение его ко мне изменилось мгновенно.
Понимая, что я езжу довольно прилично, он стал вести себя совершенно
неадекватно: давал какие-то двоякие команды, естественно по-немецки, умышленно создавал аварийные ситуации, выхватывая руль из моих рук, и бросая машину то вправо, то влево. Так я ездила с ним довольно долго, пока однажды не вышла из машины и не
отказалась от его услуг, поняв, что на экзамен он меня не выпустит.
Он не ожидал такого финала и был очень огорчён - ведь все услуги были платные, и
мой уход, конечно, сказался на его бизнесе.
А причина его поведения оказалась весьма банальной. Во время войны он летал над
Ленинградом и последствия этих полётов, видимо, были для него весьма печальными.
Так он поведал мне свою историю.
Получив от него кое-какой опыт езды за рулём, я ушла в другую школу, где владельцем был очень приятный «русский» немец по имени Вольдемар. После первого урока он выпустил меня на экзамен.
Pr;fer был немолодой, спокойный, и, как мне показалось, доброжелательный.
Испив кофе с пирожными в автошколе Вольдемара, он устроился на заднем сидении справа, и мы поехали. Повозив его положенные 45 минут по всевозможным улицам и закоулкам, выезжая на автобан и выполняя все команды, я решила, что всё идёт хорошо.
Посматривая на Pr;fera в зеркало заднего вида, я видела, что он не беспокоится и не боится меня.
Результат оказался ошеломляющим: «Почему вы не носите очки, прописанные вам врачом?» - спросил он меня.
Я ответила, что хорошо вижу и что оправа мешает мне за рулём.
Мои возражения успеха не имели – виноваты оказались отсутствующие очки.
Следующий заход состоялся через две недели и тоже не имел успеха. «Мало крутите
«Мало крутите головой» - был вердикт уже другого Pr;fera, принимавшего у меня экзамен.
На не очень уверенные возражения Вольдемара по поводу перелома шейных позвонков (так активно я крутила головой), он ответил: «В её возрасте это полезно».
Не знаю, чем бы закончился мой очередной поход за немецкими правами, если бы меня не обуяла бешеная злоба на несправедливость. Правда, в этой стране я находилась
всего-ничего, и лезть со своими правилами в чужие дела - не гоже, я решила доказать,
что и Российские права чего-то стоят.
Очередной Pr;fer пил свой кофе с пирожными, Вольдемар преданно обслуживал его,
вопросами не нарушая аппетита. На улице же толпились мужчины, жаждущие сдать
экзамен. Это были, в основном, эмигранты, разного возраста, трясущиеся от страха и
неизвестности, а, возможно, и от настроения Pr;fera.
Наконец он вышел: мужчина средних лет, невысокого роста, явно не в духе. Поскольку
я заявила Вольдемару, что поеду первой, он нашёл меня в толпе и, прежде чем пригласить
в машину, стал внимательно изучать меня. Выражение его лица было брезгливо-раздраженным, хотя, честно сказать, я не чувствовала себя полной старухой, да и выглядела довольно симпатично: спортивная, в брючном костюме, блондинка, русско-
прибалтийской внешности, с улыбкой на 1ООО долларов, в модных красивых очках.
Не знаю, чего ему не понравилось, но, тем не менее, он соблаговолил пригласить меня на экзамен.
Теперь уже мною было соблюдено всё: как манекен, с абсолютно прямой спиной, я разместилась за рулём, пристегнулась ремнями безопасности, и приняла позу автораллиста. Получив команду ехать, я плавно тронулась с места, предварительно хорошо покрутив головой. Молниеносно я вспомнила все свои неудачные экзамены, в том
числе со старым лётчиком-немцем, и поняла, что все мои «провалы» не прошли даром.
Это был большой опыт, оставшийся со мной навсегда.
Я получала бесконечные команды от сидящего сзади Pr;ferа, быстро переводила их на русский язык, выполняла и успевала исподтишка посмотреть на него в зеркало заднего вида.
Он успокоился и даже с интересом следил за мной, одновременно контролируя выполнение его команд, Теперь он уже переговаривался с Вольдемаром, сидевшим справа от меня.
Возила я их ровно полтора часа, вместо положенных 45-ти минут.
Получив команду возвращаться в автошколу, я поняла, что экзамен сдала.
Прямо в машине Pr;fer вручил мне немецкое водительское удостоверение и вернул Российское. На вопрос Вольдемара, почему так долго длился экзамен, он ответил, что проверял меня на выносливость по возрасту и готов занести мои данные в Красную книгу.
Позднее я узнала, что в этой земле я была единственной женщиной, подтверждавшей водительское удостоверение в …- таком возрасте.
Кстати, ограничений по возрасту в Германии нет.
Август 2002 года, Германия
Лариса Бойцова