Дорога домой

Евгения Преображенская
Август 2015

- Бать, ба-атя… ты дома? Открой, а? – хрипло прошептал я, поежившись. По лестничной клетке гуляли сквозняки. Не привык я к такой погоде. Холодный свет ламп только усиливал ощущение гложущей тоски на сердце и ноющее чувство в мочевом пузыре. - Эй! – снова повторил я, одиноко стоя перед пыльными решетками, закрывающими проход на чердак. – Есть, кто дома?
Сверху послушался шум, скрежет. Я насторожился. Со скрипом отворилась дверь на крышу, и оттуда появился мужик в сером пальто и шляпе. Он мельком глянул на меня - я не узнал его. Настроен мужик был скорее нейтрально, чем агрессивно.
- Эй, - переспросил я, переступая с ноги на ногу, – дома есть кто?
- Черт, – сердито буркнул он, - ключи что ли опять забыл?
- Ага, - я шмыгнул носом.
- Нет никого дома... - Он нажал на кнопку, дождался лифта и, не говоря больше ни слова, уехал вниз.
Зловеще подмигнула лампа. На одном из лестничных пролетов ниже раздался странный шум. Я снова ощутил невыносимый, навязчивый прилив тревоги, но понадеялся, что кто-то из соседей вышел вынести мусор.
- Бог, - простонал я, обращаясь к чердачной двери. – Открой, а? Бог, Бо-ог? Я вернулся, слышишь? Я раскаялся… Прости, а? Открой… пожалуйста, открой.
Тем временем звук, идущий снизу, становился все громче. Это были чужие шаги. Это был враг. Меня обдало волной липкого страха, по спине пробежали мурашки.
Поддавшись эмоциям, я принялся колотить в первую же попавшуюся дверь.
- Отворите! Кто-нибудь откройте, - просил я. – Помогите…
Дверь распахнул худощавый старик в белой майке, трениках и босиком.
- Что? – кратко спросил он, пристально рассматривая меня и морща небритую физиономию.
Звук шагов на лестничной клетке усилился. Кто-то быстро поднимался вверх.
- Позвольте мне войти, - взмолился я, буквально протискиваясь вовнутрь. – Дома никого, а я ключи забыл… Меня кто-то преследует… хулиганы. Разрешите переждать у вас… И это… в туалет мне очень надо.
- Ладно, - согласился старик.
Скользнув в коридор, я с тревогой проследил за тем, как хозяин запирает дверь на ключ. Вместе с тем, как щелкнул замок, немного улеглась и моя тревога. Я огляделся. В квартире было жарко, батареи топили во всю, пахло вареными сосисками и водкой. 
Кроме старика, на крохотной темной кухоньке сидел молодой парень. Перед ним на столе стояла тарелка супа, два граненых стакана, бутылка водки, на толстых кусках белого хлеба лежали сосиски. Смущенно проведя по волосам, я приветственно кивнул парню.
- Ну, че? – усмехнулся старик, рассматривая мои рога. – Ом мани падме хум?
- Э-э, ну-у, - промычал я, смущенно прикрывая рукой голову.
Во времена своих духовных метаний я собственноручно вырезал на этих рогах, как на молитвенных барабанах, слова мантры бодхисатвы сострадания.
- Ключи, значит, забыл? – повторил старик и кивнул в сторону кухни. – Присоединяйся… Третьим будешь. Сортир – первая дверь слева…
- Да я… - замялся я, вжимая голову в плечи, чтобы не задеть рогами старенькой пыльной люстры.
- Не стесняйся, - криво ухмыльнулся старик. – И не думай, что ты тут какой-то особенный…
Откуда-то в его руках взялась ковбойская шляпа. Он нацепил ее на голову и молодецкою походкой проследовал в кухню. Парень продолжал хлебать свой жидкий суп, поглядывая на меня совершенно без интереса, просто потому что я был.
Я справил нужду и вернулся к хозяевам. Старик взял с табурета гитару, подвинул стул мне, а заодно и полный стакан.
- …Все мы забыли ключи, - философски заметил он. 
Я присел. В тепле и сумраке мне стало намного уютнее. Свет горел только в коридоре. На кухне же с потолка вместо лампы свешивались лишь одинокие провода. За голыми, лишенными даже тюли, шторами смеркалось. Мела метель. Ночные огни Москвы перемигивались в вихрях снега.
Мы, молча, подняли стаканы и выпили. Я потянулся за сосиской.
– Эх! - выдохнул старик, не закусывая. - Все мы ищем дорогу домой…
 Он тронул струны гитары, и темную кухню наполнили веселые аккорды задорного кантри.