Место: Фитнес-клуб. С каким-нибудь часто встречающимся названием. "Европа". Замечательно.
Действующие лица:
Я. Молодой мужчина в некотором эмоциональном раздрае. Имя не изменилось.
Он. Менеджер. Давно взрослый. Большой, но маленький человек. Имя произвольное. Например, Саша Виноградов.
Она. В два раза моложе меня. Назовём её каким-нибудь распространённым именем. Скажем, Юля. Юля Афанасьева. Да, так пойдёт.
Они. Учредители. Руководство. В действии не участвуют. Вообще нигде не участвуют.
Все совпадения имён, ситуаций, мест и мыслей - случайны. Предположим.
Итак. Часть первая.
Ваша комната. Посередине комнаты лежит какая-то кучка. В комнату заходите вы и, проходя мимо кучки, пытаетесь сообразить, как эта кучка сюда попала и что с ней делать, поскольку она, эта куча, смердит. И вы берете её и выносите за дверь. Вроде всё правильно, скажете вы. Не совсем.
Та же ситуация. Помещение. Посредине помещения сидит человек. В помещение заходите вы и, проходя мимо человека, чувствуете обычную человеческую вонь, которую легко спутать с дерьмом. Вы останавливаетесь и думаете, как от этой вони избавиться. Поскольку этот человек смердит. И вы избавляетесь от вони тем, что выдворяете этого человека из помещения. Вроде всё правильно, скажете вы. Не совсем.
Далее. Это место вашей работы. Вы тут работаете. Смердящий человек - когда-то ваш клиент. Ну, ладно, бывает, ушел человек, случается. Но этот человек ушел некрасиво. Став по дороге дерьмом. И по-прежнему приходит в это помещение, поскольку здесь пересекаются ваши общие интересы. Для него это - место досуга. Для вас - место работы. И сейчас вас уже ожидает очередной клиент, который остался вашим клиентом, а дерьмом почему-то не стал. Ну, не смог. И вот, проходя мимо своего бывшего клиента, вы чувствуете вонь. И даже не чувствуете, а получаете. Морально, физически и всяко. И вы стоите какое-то время, соображая, как эта вонь сюда попала и как теперь от неё избавиться, учитывая, что вас с нетерпением ждёт другой клиент. И вы берёте вашего бывшего клиента за ухо и молча выводите его из помещения, потому что вам здесь ещё работать. Вроде всё правильно, скажете вы. Что, уже не скажете? Странно.
Часть вторая.
- Добрый день, Юля. Слушай, столько людей уже загружены нашей с тобой проблемой, может, будет лучше, если мы с тобой эту проблему сами решим? Вместе, как думаешь?
- Вы что, хотите, чтобы я на вас заявление в полицию подала? Я подам, не вопрос. И вы тут со мной как урка не разговаривайте. Это вы со своими клиентами как урка говорить можете, а со мной так говорить не надо, ясно? Вам ясно или нет?!
- Юля, ты в порядке? Ты как со старшим по званию разговариваешь?
- Это вы-то старший? Чего?! Чё вы тут мне говорите, кто тут старший, вы нормальный вообще, передо мной тут руками махать, вы нормальный, спрашиваю?!
- Ну-ка встань, Юленька. Неудобно говорить с тобой, когда ты сидишь, а я стою.
- Чего?! Да пошли вы, вам проблем мало?! Я вам их создам, увидите!
И вот, после этого странного диалога, вы берёте это человеческое дерьмо за руку и помогаете ему подняться. Потому что говорить с кричащим дерьмом, даже если это дерьмо когда-то задумывалось, как женщина - это глупость. В ответ всё ещё орущее дерьмо наотмашь бьёт вас в глаз. В левый. Тогда вы двумя пальцами берёте дерьмо за ухо, потому что боитесь сломать дерьму руку. Ухо - весьма нейтральный предмет. С детства приучен именно к ощущениям, означающим неуместность шуток. Однако дерьмо вырывается из ваших двух пальцев и пинает вас в живот ногой. И вы уже как-то не особенно интересуетесь, каким образом вам надо соблюсти права дерьма на раздачу ударов и пинков. Вы просто крепким хватом берёте девичье ухо в ладонь и так же молча выводите это визжащее чадо через всё помещение к выходу, сказав напоследок, что, если дерьмо вернётся, его можно будет вывести за второе ухо. Дерьмо пытается пинаться, но вы, уже наученные предыдущим опытом, невредимо уходите ледоколом к своему ждущему клиенту, оставив дерьмо жаловаться о своих дерьмовых проблемах тем, у кого хватало ума это слушать. И тем, у кого не хватало ума это избежать. Вы что-то скажете? Нет? Вот именно.
Часть третья.
Разговор с менеджером. Который большой, но маленький. Рупор учредителей клуба. Которые нигде не участвуют.
- Ты не должен был к ней подходить. Ну зачем, в самом деле?
- Затем, что я подошел осведомиться, можем ли мы сами решить проблему, в которую уже вовлечено столько людей без моего на это ведома.
- Ну прошел бы мимо, в чём дело? Зачем тебе это?
- Да что с тобой?! Зачем тебе эта страусиная задница? Я не сделал ничего незаконного. Я заговорил с ней, но, получив куском говна в ухо и кулаком в глаз я понял, что человек не способен на диалог по причине своей неизмеримой наглости и принял решение вывести этого когда-то человека из помещения, поскольку здесь ему делать абсолютно нечего. Я тут работаю, ты в курсе? Меня люди ждут. И мне надо выйти к ним и дать им те ощущения, за которыми они сюда пришли. Или ты считаешь, что мне надо было поехать подавать заявление об оскорблении? Да кого нахрен это интересует?
- Она клиент. Клиент всегда прав.
- Клиент прав до тех пор, пока ведёт себя в рамках субординации. Иначе он может прийти, облить тебя бензином и поджечь. Просто у него было плохое настроение.
- Она девушка. Женщина. А поднимать руку..
- Я не поднимал руку. Я взял за ухо и вывел. Мог и отшлёпать, кстати. Женщина имеет право на адекватное отношение, пока она ведёт себя как женщина.
- Не тебе решать.
- Мне. Я тут работаю. Если никто, включая руководство и тебя, это не решает - решаю я.
- Ты поступил неправильно. Тебе надо было просто что-то сказать и уйти. Не доводить ситуацию до этого.
- До чего?! Я подошел осведомиться о возможности поговорить и я имею на это право там, где я работаю!
- Ну да, конечно, но именно тем, что ты сам подошел к ней, ты её спровоцировал.
- БЛЯТЬ! Я работаю здесь! Я подошел к человеку, который на всех углах срёт обо мне уже больше месяца, к человеку, пришедшему с улицы, и я предложил ему диалог, на который он ответил кирпичным хамством, издёвкой, оскорблениями и угрозой. И всё это - от сознания своей ПОЛНЕЙШЕЙ безнаказанности. И ТЫ ПОДТВЕРЖДАЕШЬ ЭТО! За всё время никто из руководства клуба не соизволил спросить меня, что я об этом думаю. Хотя, вроде, я являюсь стороной конфликта, о котором ничего не знаю. Где был ты всё это время? Где были хозяева клуба? Какого хрена сюда приходит эта мелкая дрянь и воняет на меня там, где я работаю? Именно поэтому я сам выношу мусор из помещения, дорогой мой. Потому что никаких других действий здесь НЕТ И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ.
- Тебе не надо было к ней подходить.
- Ну да. Зачем подходить к дерьму, лежащему посреди твоей комнаты. Пусть лежит. Ты же хороший хозяин в твоём доме. Может - кто другой наступит и уберёт. Но не ты. Я наступил, Саша. И убрал.
- Не преувеличивай. Тебе просто надо было на всё это забить.
Это всё сон. Я сплю. Хреновый сон про людей. Среди которых я живу. Вы все сошли, нахрен, с ума. И проблема ваша в том, что таких, как я, слишком мало, чтобы это дерьмо разгребать. Я это переживу. Переживёте и вы. Но миры наши так и будут удаляться. Полный дерьма ваш. И пытающийся убрать это дерьмо мой.
Часть четвёртая.
Вы что-то сказали? Правильно. Потому что дальше следует заявление в полицию за избиение дерьмового уха и таких же чести с достоинством, приезжает полиция, составляются скучные протоколы, а на следующий день я узнаю, что руководство того места, где я работаю, предлагает дерьму годовой абонемент для досуга за счёт этого самого руководства, но дерьмо не соглашается на эти условия, а требует восполнения его дерьмового морального вреда многочисленными денежными знаками. И я понимаю, что этот мир заболел гораздо сильнее, чем я полагал. Хотя, вру. Я знал и это. Что дерьмо не вышвырнут за хамство, наглость и постоянную вонь. С дерьмом будут торговаться. И дерьмо будет становиться от этого ещё толще, пахучей и местами жиже.
А ещё через неделю появляется комментарий дерьма в одной из самых посещаемых навозных куч Новосибирска, где дерьмо пишет о своих окровавленных плечах, об оторванном ухе и страшной душевной муке разделять пространство и время с таким человеком, как я. Дерьмо понесло. Оно уже не различало берегов. И странные корреспонденты давали ему эту возможность. И, кажется, в слове "странные" я допустил одну лишнюю букву. В крайнем случае две.
___________________________
Из зала я ушел. Попрощался с парочкой коллег, оставил девочкам на ресепшене бутылочку хорошего вина и ушел. Не по причине, что мои чувства коробил коридор, который, по слухам, в течение двух дней отмывали от пролитой крови и собирали со стен оторванные волосы. Нет, я ушел из-за трусости руководства, которое даже через неделю после произошедшего так и не проявило желания со мной поговорить. Опасаясь вони, оно предпочло ублажение испорченной девочки тринадцати моим клиентам, которые вонять не будут. Пусть лучше она поливает помоями обычных живых людей, чем блистательную репутацию фитнес клуба "Европа". Которой, в общем-то, нет. Репутации, я имею в виду. Сама Европа никуда не делась. Кстати, из группы "Европы" Вконтакте таинственным образом исчезла фотография тренера Сергея Ланового с замечательными отзывами о нём от людей, которые больше не смогут писать ерунду там, где администратором является Саша Виноградов, большой человек с маленькой совестью.
Вся дрянь ситуации в том, что я, послав этот социум нахрен в очередной раз, от этого только выиграю. Покой, помноженный на уставший от подобного гадюшника разум, переоценить невозможно. Но я проиграю в возможности увидеть свой мир хотя бы чуть-чуть чище. Лучше. Добрее. А кому-то с этим жить. Как с ощущением сомнительной славы, что тебя вытащили из помещения за ухо, как пакостного ребёнка.
Не знаю, почему мне пришло на ум название "мусорные голуби". Речь всего лишь о том, что чувство здравого смыла у большинства из участников этой истории сменилось обычной трусостью. Перед тем, что для дерьма является вторым, хотя и сомнительным, счастьем.
GC