Прощание с учителем тягостно подействовало на Адама. Ангел был для него и наставником, и другом, и старшим братом. Поэтому, расставшись с ним, Адам почувствовал себя одиноким. Но тут в голове у него пронеслось: « Разве ты один? Вспомни, кто тебя сюда послал и для чего?» Удивился тому, что не сам он так подумал, а чей-то тихий, ласковый голос это произнес. Он сразу понял, что это Дух Святой ему говорил. Адам сразу встряхнулся, приосанился, попросил у Бога благословения и тронулся в путь к дому погибшего молодого человека, место которого он должен был занять.
Путь его лежал к тому селению, который он видел с Теофилом. Он поднялся на пригорок и увидел весь городок, как на ладони. Издалека можно было различить множество домов, разных по величине и внешнему виду, пальмы и вечнозеленые деревья, а вдали протекающую реку.
Тропа, выходящая из пустыни, пересекалась с грунтовой дорогой, и дальше он пошел по ней. Адам уже стал подходить к первым домам, как вдруг услышал сзади грохот мчавшейся во весь дух коляски. Не успел он подумать, в какую сторону податься, как она промчалась мимо, краем задев его, в результате чего юноша упал и ударился головой о дорогу.
Раздались крики кучера и конское ржанье. Кучеру удалось справиться с лошадьми, и коляска, проехав еще немного по инерции, остановилась. Из нее вылез мужчина. Видно, это был слуга богатого господина. Он подбежал к Адаму и с причитаниями помог ему подняться, отряхнул от дорожной пыли и, передав ему несколько монет, сказал, что хозяин его приносит ему извинения и дает деньги на лечение...
Когда коляска уехала, Адам вспомнил, что случилось все так, как предсказал Теофил. Он разжал руку: на ладони лежали пять блестящих круглых монет. Взглянув на них, заметил, что на одной стороне монеты была отчеканена надпись «100 пиастров», а на другой было изображено лицо человека в чалме. Бросил их в сумку и, резко повернув голову, почувствовал сильную боль в голове. Застонав, он дотронулся рукой до раны и посмотрел на руку: на пальцах была кровь. Он заметил, что неподалеку от него собирались люди, но близко к нему не подходили. Пошатываясь, медленной походкой он побрел по дороге.
- Здравствуйте! Мир вам! — улыбаясь здоровался Адам со встречными людьми, радуясь каждому человеку, но они испуганно шарахались от него.
- Да, - подумал Адам о своем двойнике, - наделал же ты страху людям, нелегко мне здесь придется начинать новую жизнь. Вдруг он увидел, что навстречу к нему бежит какая-то женщина, на бегу придерживая сползающее с головы покрывало. Подбежала и кинулась к нему с плачем:
- Симон! Сыночек, ты жив?! Ты вернулся?! Зачем ты ушел из дому, меня не послушавшись? Я как услышала, что тебя сбила коляска, так за тебя испугалась. Как ты, мой мальчик? Дай, посмотрю твою рану, - она наклонила к себе его голову.
- Ох-ох-ох, как ты поранился! - запричитала она. — Ну ничего, сынок! Пойдем домой, там я тебе все сделаю.
Адам растерялся было, но вовремя догадался о том, кто она, и спокойно отдал себя в ее руки. Мало того, он сразу проникся уважением к этой немолодой, сердобольной женщине, и ему захотелось назвать ее мамой. Да, она и так стала его матерью, ведь он занял место ее сына.
- Мама, мне уже не больно. Хочется поскорее домой; я очень устал, еле на ногах держусь, - он хотел, чтобы она поскорее его увела от глаз обступивших их людей.
- Конечно, конечно, сынок, - и взяв под руку, она повела его по улице, ни на кого не обращая внимания.
Скоро они подошли к старому, невзрачному дому. Когда-то он был добротный, крепкий, но со временем обветшал и принял унылый вид.
Сусанна, так звали эту женщину, провела Адама через чистый двор к крыльцу, и они вошли в дом. Войдя, он огляделся вокруг: внутри помещения было прибрано, но стоял какой-то своеобразный запах. От непривычного для него запаха у него защекотало в носу, и он чихнул два раза.
- Будь здоров, сынок! Садись за стол. Сейчас я тебя накормлю, но сначала полечу твою бедную головушку, - сразу засуетилась женщина.
Адам сел на лавку, что стояла рядом со столом. Хозяйка принесла из кухни теплой воды в кувшине, промыла ему ранку на голове, которая, к счастью, была небольшой и наложила заживляющую мазь.
- Ну вот, - удовлетворенно проговорила она, закончив врачевание, - с этим бальзамом заживет, как на собаке, а теперь надо подкрепиться. - Сусанна отнесла кувшин и мазь на кухню, и принесла ему чашку с овсяной кашей и кружку молока с хлебом, сама же села рядом смотреть, как он будет есть.
Тут прибежали с улицы дети: мальчик, лет десяти и девочка, лет двенадцати. Они вбежали в столовую и остановились в дверях в нерешительности, с опаской глядя на старшего брата. Детей звали Филипп и Анна.
- Мам, - не вытерпел первым Филипп, - я тоже есть хочу.
- И я, - поддержала его сестра. Мать с укором покачала головой.
Адам вспомнил, что это про них говорил Теофил; он приветливо им улыбнулся:
- Проходи, брат, проходи, сестра, - вовремя пришли. Мама, принеси для них еду, и себе тоже. Будем обедать все вместе.
Сусанна очень удивилась, услышав такое, а дети недоуменно уставились на него.
- Чего встали, как вкопанные? Бегом руки мыть и - к столу, - скомандовала мать, а сама встала и поспешила на кухню. Когда она принесла из кухни поднос с простой крестьянской едой, дети уже сидели за столом. Поставив поднос на стол, стала по старшинству накладывать кашу и разливать молоко.
- А бабушку будем звать к столу? – спросила девочка.
- Бабушка помазала себе ноги бальзамом и прилегла немного отдохнуть, - ответила мать.
- Ничего, она потом покушает, - деловито добавил мальчик.
«Значит, нас в семье пять живет человек, а не четыре…», -подумал Адам. Только дети зачерпнули ложками кашу и поднесли ко рту, Адам обратился к Сусанне:
- Мама, поблагодари Господа за прекрасную, вкусную пищу, которую Он нам дал.
Дети, переглянувшись, послушно опустили ложки в чашки и, склонив головы, приготовились слушать.
- Да, конечно, сынок, - Сусанна тоже отложила ложку, прижала руки к груди и, закрыв глаза, обратилась к Богу со словами:
- Дорогой Господь, Отец наш небесный, мы благодарим тебя за все, что Ты даешь и посылаешь нам на каждый день. Мы благодарим Тебя и за эту прекрасную пищу, что Ты дал нам для нашего насыщения. Пусть она пойдет нам на здоровье, а Тебе на славу. Просим Тебя во имя Иисуса Христа. Аминь!
- Аминь! — повторили все принялись за еду.
- Жалко, что Боженька так долго не посылает нам мяса, - высказался за едой Филипп.
- И халвы тоже, — поддакнула сестра и взглянула на мать.
- Простите меня, дети, но про мясо и халву придется на время забыть. Это все, что я могла приготовить на сегодня. А на завтра Бог усмотрит, что приготовить, — вздохнув, проговорила Сусанна.
- Ну, что ты, мама, мы же шутим, - с улыбкой взглянув на мать, сказала Анна. — Правда, братец? — Подтолкнула она локтем брата.
- Угу, - глядя в чашку, буркнул тот.
Поев, младшие дети стали не торопясь убирать со стола, подметать пол - все присматривались к старшему брату, который вел себя не так, как обычно.
- Ну чего застряли, - заворчала на них мать, - или брата давно не видели? Устал он, надо отдохнуть ему с дороги. Прибрали со стола, подмели - и идите гулять. Только не болтайте ничего лишнего про него, если кто будет спрашивать. Мол, все нормально.
Когда дети убежали на улицу, женщина занялась старшим сыном. Она отвела его в ванную, где перед сном он мог помыться и переодеться, а сама пошла стелить ему постель.
«Какой-то он не такой, - думала она, взбивая подушки. — Тихий стал, спокойный. Бедный мальчик, может это оттого, что головой ударился? Обычно бывает наоборот — хуже, а тут он как будто нормальным сделался. И слава Богу! Только бы старое не вернулось. Господи, благослови моего сыночка, чтобы он выздоровел от своей болезни!»
Тут в спальню зашел Адам, вернее, Симон, как в дальнейшем он будет зваться. Сусанна подошла к нему и с любовью погладила его по спине:
- Ложись, сынок, спокойного тебе сна! Что-нибудь понадобится – позовешь, - проговорила она и вышла из спальни.
Как приятно было Симону, уставшему после нескольких часов ходьбы по знойной пустыне, лечь в постель и ощутить чистым телом нежную прохладу свежих простыней! Едва Симон, понежившись в постели, закрыл глаза, как сон моментально его сморил. Вскоре Сусанна заглянула к нему. Увидев его спящим, улыбнулась и пошла в столовую, где на лавке увидела сумку сына. Взяв ее, она ощутила в ней какую-то тяжесть. Засунула в сумку руку и вытащила из нее буханку белого хлеба, кусок вареной говядины и, услышав какое-то позвякивание, с самого дна сумки достала пять золотых монет.
Женщина так и села: «Откуда у него это богатство? Надо спросить его, когда проснется». — Она положила все обратно в сумку и повесила ее на вешалку. Но тут подумала, что мясо может испортиться, а в доме мясо - редкое явление, поэтому она опять сняла сумку, вытащила из нее мясо и хлеб и отнесла их на кухню.
Пока Симон сладко спал в мягкой постели, напомнившей ему его райскую постель, в его комнату заглянул самый старший член семьи - бабушка Фира. Она являлась свекровью Сусанны, матерью ее покойного мужа Марка. Невысокая, поджарая, в свои шестьдесят восемь лет она жаловалась только на ноги. Свекровь была не очень-то ласковая, особенно с невесткой. Причина этого кроется в прошлом...
Когда сын ее, Марк, сказал, что хочет жениться на красивой и трудолюбивой, но простой, бедной девушке, она была всячески против, ибо имела на примете девушку из зажиточной семьи. Сын очень горевал, но она оставалась непреклонной. Однажды во сне ей привиделся ангел, и он сказал, чтобы она разрешила сыну взять в жены девицу Сусанну, за это Бог пошлет на их семью большое благословение.
Долго она раздумывала над этим сном, и решила поступить так, как говорил ангел. Простившись не без жалости со своими мечтами о другой невестке, она дала разрешение сыну послать сватов к Сусанне; муж так же не стал противиться... Прошли годы, много воды утекло с тех пор, но обещанного Божьего благословения она так и не увидела.
Наоборот, пошли одни несчастья: умер муж от воспаления легких, тяжело заболевает старший внук Симон, умирает сыночек Маркуша во цвете лет, мельница переходит в чужие руки, постепенный упадок хозяйства... В пору самой на себя руки наложить, да есть внуки, которые любят ее, бабушку Фиру. Она понимала, что Сусанна хорошая невестка, и ни в чем не виновата, по сути, но не могла заставить себя полюбить ее, потому что считала себя обманутой через этот несбывшийся сон.
Увидев, что в постели Симона кто-то спит, бабушка Фира не сразу признала в нем старшего внука.
- Кто это спит у Симона в комнате? — спросила она у Сусанны, найдя ее на кухне.
- Симон, кто же еще? - ответила невестка, готовя ужин.
- Вернулся все-таки! И не приберет же его к себе Бог. Прости, Господи, за такой грех, но он так изводит нас своей болезнью,- бабушка Фира осенила себя крестом.
- Мама! Вы себе даже представить не сможете: он исцелился! — тихо возликовала Сусанна.
- Кто исцелился? – не поняла свекровь.
- Симон наш. Он стал совсем здоровым! - женщину переполняла радость.
- Не может быть! Тут что-то не то, - засомневалась старуха.
- Проснется – сами увидите.
- Нет, это вам так показалось. Бывали же у него временами прояснения, - покачала головой свекровь.
- Бывали, но не такие.
- А дети как на него смотрят?
- С удивлением. Они тоже не сразу поняли, что Симон совсем изменился. Зато, когда убедились в этом, то очень обрадовались. Мы вместе пообедали, когда вы спали, и он попросил меня помолиться(!). Когда такое было?
- Не поверю, пока собственными глазами не увижу, - буркнула свекровь.
Симон проспал почти до обеда следующего дня. Сон укрепил и взбодрил его. Когда, умывшись, зашел в столовую, Сусанна первым делом осторожно спросила, как он себя чувствует.
- Спасибо, мама, сейчас намного лучше, - ответил он. — Могу любую работу для тебя сделать.
- Ну, это потом, - довольно улыбнулась она, видя, что он в порядке, и сразу спросила: - Сынок, я совсем случайно наткнулась на твою сумку и нашла там хлеб, вареное мясо и золотые монеты. Откуда это у тебя?
- Ой, прости, мама! Вчера от усталости я совсем забыл про сумку. Возьми из нее все, что там есть, — спохватился он.
- А деньги откуда? Целых пятьсот пиастров!
- Это мне на лечение дали за ушиб головы те люди, чья коляска чуть не наехала на меня, - объяснил Симон. — Со мной все нормально, благодаря твоим стараниям. Ты сто пиастров потрать на покупку еды и сладостей для детей, а остальные прибереги. Хорошо?
- Как скажешь! А мясом и хлебом, прости меня, я уже распорядилась: суп сварила. Такой вкусный суп получился! Мы уже все с большим удовольствием поели и тебе еще много осталось.
- Ну и правильно сделали, - улыбнулся он.
- А ну-ка, Симон, подойди ко мне! – неожиданно раздался строгий голос бабушки Фиры.
- Подойди к бабушке, сынок!
- Бабушка! – Симон подошел к ней и нежно пожал руки.
- Ну, здравствуй! Садись рядом со мной, поговорим, - у бабушки навернулись слезы на глазах, она и верила, и не верила, что перед нею ее вполне здоровый внук. — Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо! Со мной все в порядке.
- А как голова? Не болит?
- Совсем чуть-чуть! - он потрогал голову. - Пустяки - пройдет скоро!
- Ну-ну! - покачала головой Фира. - И как же тебя так угораздило?
- Что угораздило? - не понял Симон.
- Что-что?.. Быть сбитым коляской?
- Да, сам не знаю, как это получилось, - он пожал плечами. - Очнулся я, лежа на дороге. Голова гудит. Надо мной склоняется кто-то, поднимает на ноги. Как, думаю, я попал сюда? Ничего не могу вспомнить: кто я, откуда? Оказывается, я чуть под лошадь не угодил, упал, ударившись о камень. Хорошо, что мама прибежала и привела домой.
- Чудеса! Глазам своим не верю! Неужели началось?.. – промолвила бабушка.
- Что началось? – спросила Сусанна.
- Нет, уж лучше промолчу...- покачала головой та. - Поживем-увидим.
продолжение
http://proza.ru/2015/09/09/856