Сначала темно. Это первое, что я вижу при обращении. Темнота - она красива. Кто-то это не понимает, кто-то не видит. Для того чтобы понять истинную красоту темноты и мрака, надо быть мной.
Перья легкие и черные как смоль. Клюв слегка скрюченный, но допустимо нормальный. Лапы короткие. Все видится темным и только блестящие вещи отливают лучиками света в темноте. Не люблю я воронов.
Я расправил свои крылья и полетел в сторону воронки, сверкающей тьмой впереди меня. Воронка – это своеобразная метка. Метка для меня и мне подобных. Она режет глаза и туманит разум, не давая пройти мимо или забыть про нее. Мое ужасное ремесло. Расплата за бессмертие. Раньше искали молодильные яблоки и просили у джиннов вечной молодости и богатства. Я бы все отдал, лишь бы стать простым смертным. Моя жизнь отнюдь не сказка.
Метка сияет ореолом вечной тьмы. Я учую ее за километры. Она высасывает из людей радость и режет мне глаза. Я лечу ей на встречу, прогоняя от себя все эмоции. Сейчас я холодный и темный вестник судьбы. Нас знают многие. Мы идем сквозь людей. Сквозь тернии жизни и сквозь века.
Метка висит над больницей. Люди инстинктивно обходят ее стороной. Они чувствуют ее присутствие и силу на расстоянии и им совершенно естественно хочется держаться от нее подальше. Я лечу навстречу и заранее чувствую, как ее сила вливается в меня, даруя почти безграничную власть над жизнью и смертью. Только моя судьба выбрать смерть.
Корни метки прорастают из больничного крыла на девятом этаже. Там они питают силу уже больше двух с половиной недель. Человек, жизнь которого мне предстоит забрать, держался довольно долго.
Я подлетел к окну и позволил метки раствориться во мне. Это неприятно и приятно одновременно. Меня переполняет чувство холодной решительности и осознания того, что моя работа имеет смысл. Убедить себя в том, что она приносит кому то что-нибудь кроме горя, я не могу.
Мне приходилось собирать жизни женщин, стариков и мужчин. Я украл жизнь и у нескольких миллионеров и певиц. Но то, что я увидел сейчас, заставило меня отшатнуться. Передо мной лежала маленькая девочка девяти лет. Она умирала от рака. Я перевоплотился, приближаясь к ее кровати. В руках у меня оказался инструмент для жатвы. Коса.
Испокон веков люди считают, что коса оружие смерти. Они ошибаются. Смерть нечто большее, чем я и мне подобные. Она вершит над всем и соперник ей только время. Мы – посланники самой могучей императрицы во вселенной. Мы ее верные псы, загоняющие жертву и мы приносим ей жизни людей.
На мне появился черный балахон. Люди считают, что черный это зло. Нет. Это не черный совсем. Это тьма. Моя одежда соткана из тьмы и вечной пустоты. Она переполняет мою душу вот в такие моменты. В моменты, когда мне приходится выполнять свою отвратительную работу.
Девочка медленно повернулась ко мне. Она меня видит. В глазах ее я не вижу страха или злости. Только обреченность и готовность уйти со мной навсегда. И это хуже всего. Когда человек смирился со своей участью.
А ведь я могу дать ей жизнь. Я могу спасти ее от болезни. Но я не этого не сделаю. Я не могу этого сделать. Я как робот, чья программа требует забрать жизнь очередного обреченного человека. А я хочу пойти против программы. В корне поменять свою функцию. Но не могу.
– Вы... пришли за мной?.. – девочка внимательно и с легким любопытством смотрела на меня.
– Да. – мой ответ короткий и беспощадный. Многие люди которым я отвечал таким образом пугались, молились, уговаривали меня уйти и даже пытались подкупить. Девочка просто согласна с моим ответом. Так чуть легче, но потом мне будет только хуже.
– Вы смерть...
– Нет. Я ее посланник. Смерть к людям не приходит. -- я стал ее рассматривать. Обычная, простая девочка. Ну почему ей так не повезло?
– Можно я попрощаюсь с родителями?.. – девочка продолжала спокойно на меня смотреть.
Я незаметно вздохнул:
- Можно.
Прощание проходило как обычно. Я уже видел такие сцены и не удивляюсь ни чему. Гораздо неприятней быть умершим, чем родственником. Они продолжат жить, а умерший будет годами смотреть на это и жалеть о упущенной жизни.
Когда девочка слегка кивнула мне, я поднял косу. Она закрыла глаза и расслабилась. Один удар легендарным оружием и душа девочки оказалась у меня. Через несколько секунд родители поймут, что она умерла. Я не хотел на это смотреть и поэтому обратившись в черного ворона, полетел из больницы.
Метка ушла. Растворилась в воздухе и ушла. Людям стало легче дышать и думать. Они оживились и как муравьи закопошились на улицах. Больницу перестали обходить стороной. И вся эта оживленность стоила одной человеческой жизни.
Я пролетел несколько домов и сел на крыше пятиэтажного здания. Я уже собирался уходить как почувствовал чье то горе. Оно странно отзывалось во мне и приманивало. Слабее чем метка, но более приставучее. Я стал вспоминать обрывки чьей то жизни. Кто-то из тех кого я забрал? Нет. Такого человека я не помню.
Я полетел к дому и заглянул в окно. У портрета человека сидела женщина и плакала. У нее не было родственников, я понял это сразу. Человек на фотографии был ее брат я почувствовал это так же ясно, как и отсутствие родственников. Я попытался увидеть, как умер человек изображенный на фотографии и... не смог. Вместо этого я почувствовал адреналин, легкий страх и пот. Я увидел два ярких огня и чей то крик. Странное ощущение для того, кто прислуживает Смерти.
– Андрюша, Андрюша... – женщина закрыла лицо руками. – Ну что же ты так?..
Я встрепенулся и, изо всех сил гаркнув, полетел как можно дальше от этого дома. Пролетев пол города за считанные минуты, я остановился и сел на карниз ближайшего ко мне здания. Мысли в моей голове струились бешеным потоком. Я не мог понять, что во мне вызвало такое замешательство. Привлекло меня горе этой женщины. Но в шок меня ввела смерть того парня. Я постоянно сталкиваюсь со Смертью, моя жизнь переполнена ею. Но на этот раз все было по другому. Я долго думал и единственная возможная догадка выжигалась огненными буквами в моей голове.
Я ушел.
Очутился в темном, лишенном звуков и запахов пространстве, чье время не движется и где миллиарды забытых душ витают в поисках родных. Они как воздух. Они везде. Я прошагал мимо них и достал косу. Остановившись подальше от душ я поднес ее к губам и прошептал.
– Прости...
Я понимал, что прощения мне нет и не будет никогда. Но... я должен был извиниться, должен был отпустить ее. Все, кого я забрал, становились частью меня. Я чувствую их каждый миг своего существования. Я не могу забыть их взгляд и их родных.
Я постоял несколько секунд и переломил косу пополам. Из лезвия вылетел слабый дымок, превратившийся в силуэт той девочки. Ее душа описав несколько кругов вокруг меня, улетела куда-то. Я понимал, что к своим родным, друзьям. Ко всем, в чьих душах ее смерть вызывает горе и страдание.
Буквы во мне выстраивались в слова и маячили перед глазами. Я не мог их отогнать. Они горели ореолом бесконечного пламени, доносящего до меня истину.
Я вспомнил все. Мое детство. Дачу за городом и сестру. Она всегда вытаскивала меня из различных неприятностей. Залезу на пасеку или в заброшенный дом... Она приведет взрослых меня спасти. И так всю жизнь.
Я вспомнил тот день, когда разбился. Грузовик, выскочивший непонятно откуда и крик. Чей не помню, но точно женский...
Так вот как я умер... Раньше я считал, что жизнь никогда не присутствовала в моей душе, но теперь... На глаза навернулись слезы. Я смахнул, посмотрел на соединившуюся уже косу уже и вздохнул.
Не хочу! Не хочу забирать жизни! Не хочу приносить смерть, страдания и тоску! Не хочу!
Я переломил ее на несколько частей и выкинул подальше от себя. Затем взял свой балахон и, поднатужившись,разорвал его. Он зашипел, но поддался... Крик разъяренной Смерти озарил все вокруг. Я закрыл глаза и расслабился. Будь, что будет.
В Московское небо поднялся ястреб и улетел за горизонт. У всех, кто его видел просыпались самые затаенные мечты и они осознавали, что они могут исполниться. Люди приобретали надежду и цель. Жизнь их наполнялась смыслом. Вечное ожидание ушло во тьму и осталось с горюющей смертью там, где время не движется. Души людей обрели покой и тысячи птиц устремились ввысь за одиноким посланником, отвергнутым Смертью и потерянным Жизнью.