Исследователи творчества Достоевского почему-то уделяют мало внимания Свидригайлову. Это непонятно. Такой, яркий, живой, огромного обаяния злодей. Такой злодей – редкость. Обычно люди, свершающие злодеяния, желают казаться добродетельными. А вот Свидригайлов – совсем не такой. Он так естественно раскрывается в своем злодеействе, что все окружающие его люди, да и читатели, просто теряются, не веря своим глазам и ушам. Причем автор почти полностью предоставляет ему право голоса. Авторские здесь только несколько слов о внешности Свидригайлова. Свидригайлов говорит с нами сам и так живо, что мы слышим его уверенный, полный жизненной силы, голос.
Диалог в творчестве Достоевского составляет самую важную его часть. Именно в диалоге у Достоевского выражается глубинная сущность его героев. Мы узнаем о них не с авторских слов, а со слов самих героев. «Он никогда не пользуется для изобличения героя тем, чего герой не видит и не знает; спиной человека он не изобличает его лица. В произведениях Достоевского нет буквально ни единого существенного слова о герое, какое герой не смог бы сказать о себе сам…» (М.М. Бахтин). Таков диалог Раскольникова и со Свидригайловым. Они сами рассказывают о себе все.
В диалоге Свидригайлова и Раскольникова становится очевидным то, что Свидригайлов в своем роде – двойник Раскольникова. Мы видим, что как и Раскольников, Свидригайлов переступил ту черту, в рамках которой находится и должно находиться общество. Однако Свидригайлова, в отличие от Раскольникова, это нисколько не смущает, ему хорошо живется, его принимают в обществе. Стоило ему приехать в Петербург, как у него тут же появляются друзья, знакомые, даже невеста.
«- Это вы правду сказали, что у меня есть знакомые, - подхватил Свидригайлов…, - я уж встречал; третий день слоняюсь; и сам узнаю, и меня, кажется, узнают.» Свидригайлов несколько раз говорит Раскольникову об их схожести, намекает на то что они двойники. Но Раскольников не может или не хочет этого понять, его это злит. И, чем больше Свидригайлов говорит об этом, тем сильнее злится Раскольников.
«- Во-от? Вы это подумали? – с удивлением спросил Свидригайлов,- да неужели? Ну, не сказал ли я, что между нами есть какая-то точка общая, а?
- Никогда вы этого не говорили! – резко и с азартом ответил Раскольников.
- Не говорил?
- Нет!
- Мне показалось, что говорил. Давеча, как я вошел и увидел, что вы с закрытыми глазами лежите, а сами делаете вид, - тут же и сказал себе:«Это тот самый и есть!»
- Что это такое: тот самый про что вы это? – вскричал Раскольников.»
Раскольников не может или не хочет представить на месте Свидригайлова себя через много лет. Свидригайлов сытый довольный. У него все хорошо в жизни складывается. Раскольников же – прямая противоположность Свидригайлову, он худой, бледный, больной, к тому же ему все не нравится. От него все отвернулись, и ему самому, кажется, тоже никто не нужен. Раскольников также, как и Свидригайлов, преступил закон, если его это не удовлетворило и он не нашел в этом для себя никакого облегчения, то Свидригайлов, как раз в обратную сторону. Хотя, оба они хотели, преступив черту, выделиться из общества, может быть даже отделиться совсем.
И если Свидригайлов, еще не зная даже об убийстве старухи-процентщицы, говорит Раскольникову о том как у них много общего, то Раскольников резко протестует против этого и считает Свидригайлова сумасшедшим. Впрочем, он и в загробную жизнь не верит, равно как и в привидения. По крайней мере, он так говорит Свидригайлову. (Не следует забывать и о том, что незадолго до этого он видел во сне старуху-процентщицу.)
«- Ведь обыкновенно как говорят? – бормотал Свидригайлов, как бы про себя, смотря в сторону и наклонив несколько голову. – Они говорят:» Ты болен, стало быть то, что тебе представляется, есть один только несуществующий бред.» А ведь тут нет строгой логики. Я согласен, что привидения являются только больным; но ведь это только доказывает, что привидения могут являться не иначе как больным, а не то что их нет самих по себе.»
Из этого рассуждения мы можем увидеть, что Свидригайлов пытается объяснить Раскольникову, что если он (Раскольников) в них не верит, то это не значит, что их нет. То же самое и с двойником. То, что Раскольников не верит в то, что Свидригайлов его двойник, вовсе не значит, что он не является таковым. Это же можно увидеть и в споре Раскольникова и Свидригайлова о загробной жизни. Раскольников в нее опять-таки не верит.
«- Я не верю в будущую жизнь,- сказал Раскольников. Свидригайлов сидел в задумчивости.
- А что, если там одни пауки или что-нибудь в этом роде,- сказал он вдруг.
«Это помешанный»,- подумал Раскольников.
- Нам вот все представляется как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же непременно огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, и по всем углам пауки, и вот и вся вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится.»
Свидригайлов все-таки осознает, что будущая жизнь у него будет по его заслугам, и он пытается донести свою мысль, свое представление до Раскольникова. Однако, Раскольников, не осознав еще этого, не понимает Свидригайлова. Он не понимает, почему тот не может представить себе что-нибудь лучше. Свидригайлов пытается объяснить Раскольникову, он даже говорит, что нарочно так сделал бы.
Постепенно до сознания Раскольникова доходит, что за совершенные преступления людей ожидает расплата в той жизни. Что некоторые даже готовы нести ответственность, что они об этом знают и ждут этого как неизбежного поворота судьбы.
О сходстве между ними Свидригайлов говорит неоднократно. Например, когда знает уже об убийстве. Он даже укоряет этим Раскольникова, когда тот обвиняет Свидригайлова в том, что тот подслушал их разговор с Соней.
«- Да я не про то, не про то хоть я, впрочем, кое-что и слышал), нет, я про то, что вы вот все охаете да охаете! Шиллер-то в вас смущается поминутно. А теперь вот и у дверей не подслушивай. Если так, ступайте да и объявите начальству. Что вот, дескать, так и так, случился со мной такой казус: в теории ошибочка небольшая вышла. Если же убеждены, что у дверей нельзя подслушивать, а старушонок можно лущить чем попало, в свое удовольствие, так уезжайте куда-нибудь поскорее а Америку! Бегите, молодой человек! Может еще есть время. Я искренно говорю. Денег, что ли нет? Я дам на дорогу.»
Свидригайлов не без иронии обращается к Раскольникову. Он говорит ему, что уже глупо и не нужно заниматься нравственными вопросами гражданина и человека. А в противном случае не надо было преступать черту.
Потом постепенно Раскольников поймет, что имел в виду Свидригайлов. Наконец он и самостоятельно сделает кое-какие выводы. Это ему и поможет в дальнейшем. (На каторге, например).
Именно согласившись принять наказание, Раскольников перестает быть двойником Свидригайлова.