Лиливия
Однажды я воспринял зло,
Внутри сознания преступника,
Когда его горящие глаза,
Раскрылись в этом мире,
В моем уме это просто мечта
Все, что он сделал,
Мне ничего не остается сказать
Сопротивление будет проигнорировано
Его проникающее сознание плавает,
Берет контроль над моим телом,
Стремительно падает ко дну,
Самому дну моей души.
"Ты должен быть моим"- слышу зов,
Убивающий все, что всегда было
Частью меня, и я ощущаю, будто он стирает
Мое существование глазами преступника
Желание во мне горит,
Будто я никогда не чувствовал ничего больше
Эта ярость становится частью меня
Такая нечеловеческая
Сейчас я бегу, переползая
Сквозь всю эту гадость с кровью на руках
И в очередной раз,
Я переключаю свою личность
Мои воспоминания блекнут о том, как мы
Подобрались близко к солнечному свету
Новая буря откроет
Тайные сокровенные мысли
Так оно останется просто
Еще одним днем, еще одной жертвой
Моя судьба запечатана кровью
Такой она должна быть
Посмотри на все это глазами преступника,
Посмотри на все то, что никогда не видел прежде
Agonoize, “With The Eyes Of Criminal”
Утро встретило Серина в кабинете у лекаря Лоркана Эен-Растеля.
То было просторное помещение, хорошо освещенное благодаря широкому окну напротив входа. На деревянных стенах, на небольших гвоздях висели пучки засушенных полевых трав, от которых в воздухе разносился одурманивающий сладковатый запах.
Сам лекарь, как оказалось, свое дело знал хорошо. Поздоровавшись, не задавая лишних вопросов, он сразу попросил Серина присесть на небольшую кушетку, после чего начал осматривать ожог на руке. Немного поморщившись, Лоркан прикрыл глаза и попытался воздействовать магией жизни на пораженный участок. Однако никакого эффекта не получилось, что вызвало легкое замешательство на лице врачевателя. Но оно быстро сменилось спокойной маской.
Серебристыми глазами он впился в Серина, затем тяжело вздохнул:
- К сожалению, магией я вам помочь не могу. В вас как будто нет жизни...
Серин вопросительно поднял брови, и лекарь сразу же поспешил объясниться:
- Нет, нет. Не слушайте меня. Видимо, это какое-то неизвестное мне отклонение. Наверное, по этому вопросу вам следует обратиться к магистрам.
Ну что же, раз магия здесь бессильна, попробуем традиционные методы лечения. Сейчас я обработаю рану лечебной мазью и наложу повязку.
После этих слов Лоркан достал небольшую круглую баночку, затем, открыв ее, нанес приятно пахнущую мазь на ожог. Потом, достав из ящика в столе полоски ткани, сделал повязку.
- Еще пару дней поболит, затем будете как новенький,- добавил лекарь.
Серин не ожидал, что тот так быстро выполнит свою работу. Не найдясь, что сказать страж неловко пробормотал:
- Э-э-э, спасибо. Кажется, ваша мазь творит чудеса, и я чувствую себя намного лучше.
- Не за что. Если будут осложнения, вы всегда можете найти меня здесь.
Серин сделал несколько шагов по направлению к выходу. Потом остановился, раздумывая, может ли лекарь дать ответ на один терзавший его вопрос.
- Э-э-э, а можно ли спросить у вас кое-чего. Хотя это прозвучит несколько невежливо. Меня всегда интересовало, а возможно ли с помощью магии жизни убить?
Лицо Лоркана приняло удивленное выражение, затем он пожал плечами.
- Если постараться, можно. Но у магии жизни своя специфика. Жертва должна позволить проделать над собой подобные манипуляции. Без этого убить не получится. Другое дело магия смерти...
Лекарь не договорил, о чем-то задумавшись, и Серин позволил себе присмотреться к лицу собеседника. На вид Лоркану было лет не больше тридцати пяти, но немного спутанные седые волосы делали его старше. Изможденное лицо, внимательные серебристо-голубые глаза, скользящая улыбка на губах и конечно тот голос, который может быть только у целителей. Звучание этого голоса опутывало душу, внушало предательское спокойствие, избавляло от страданий тело человека, вселяя в него уверенность в собственном бессмертии.
Да, несомненно, Серин тоже попал под его воздействие. Нечто теплое, убаюкивающее опутывало разум, под влиянием таинственной магии отступали все тревоги. Никогда раньше страж не видел людей, что словно сочетали в себе молодость и старость одновременно. И казалось, будто время не касалось их.
- Может, вас еще что-то беспокоит?- Лоркан скользнул любопытным взглядом по Серину.
- Нет. Ничего.
Почему у врачевателя седые волосы? Ответ на вопрос словно бы читался в его глазах. А именно, спрятанный глубоко всепоглощающий ужас, выедающий душу. А если быть точнее, целые годы, проведенные под его влиянием.
- Что с вашими волосами?
- Ах, это? Раннее старение,- вымучено улыбнулся Лоркан.
- И вы себе не можете помочь?
- Есть пределы, за которые я вступить не в силах, к сожалению.
Лекарь немного сочувственно покачал головой:
- Я рад, что не перевелись еще люди, что желают стоять на страже этого города. В последнее время я не чувствую себя здесь в безопасности. И все чаще начинаю ловить себя на мысли, что хочу уйти отсюда.
- Как я вас понимаю,- сказал Серин, вспоминая монстра, которого видел вчера ночью.
Лоркан продолжил:
- Думаю, все уже наслышаны, что в нашем городе живет некромант. Это уже ни для кого не секрет. Представьте, что человек, с которым вы каждый день общаетесь или здороваетесь, может прятать подобную тайну у себя внутри. И вы его считаете своим другом, не зная, кем он является на самом деле.
Серин молчал словно завороженный.
- Некромант должен что-то найти и что-то потерять...- пробормотал Лоркан.- И вы ведь не в первый раз имеете дело с ними? Не так ли?
- Да,- сказал Серин, вспоминая Вилонию и историю, которую слышал от этой девушки.
На ее глазах в юности погиб возлюбленный. А точнее его убили, и это оказало сильное негативное воздействие на сознание. С тех пор в сердце Вилонии стало больше холода, и ей открылись доселе невиданные возможности. И хотя она не признавалась в этом, несомненно, это было так. Иначе бы девушка ничего не смогла рассказать о некромантии.
Но тогда возникает вопрос, что должен был потерять человек, чтобы продвинуться еще дальше, чем она?
Многие люди теряют своих близких. Некоторые из них лекари. Но почему только единицы из них овладевают тайным запретным искусством, в том время как удел остальных только ее правильная сторона? О чем же ты умолчала, Вилония?
Из размышлений Серина вырвал голос Лоркана, который словно прочитал мысли своего собеседника:
- Надо преступить через себя и убить собственные чувства, а это возможно достигнуть лишь очень жестоким способом. Как – зависит от человека.
- У вас есть семья?- неожиданно спросил Серин.
- Да, но я не видел их уже много месяцев.
- А где живет ваша семья?- удивился Серин.- Почему они не живут вместе с вами?
- Я здесь по долгу службы,- серые глаза смотрели куда-то в одну точку.- А они не могут быть со мной. В этом нет смысла.
Моя семья живет неподалеку от города Ополосса в небольшом доме. У меня прекрасная жена Мерена и две славные дочушки, Эмилия и Селинья.
- Славные, наверное, девушки,- улыбнулся Серин.
- Да, это верно. Некромант должен что-то потерять, чтобы что-то найти. Это не мои слова, а моего учителя,- взгляд лекаря стал немного насмешливым.- Подумайте о тех людях, к которым можно применить данное описание.
- Все мы что-то теряем...
- Да, но не все можем получить от этого выгоду,- в улыбку Лоркана прокралась горечь.
;;;
Когда Серин вышел из полутемного коридора наружу, яркий свет ударил ему в глаза.
В воздухе все еще сохранялась утренняя прохлада. Повсюду просыпались люди, начинали открываться лавки, сновали туда-сюда прохожие, оживали улицы, мчались по своим делам повозки и кареты, порой запряженные не живыми существами, а некими механическими созданиями.
Серин чувствовал себя уставшим, но, тем не менее, он не пошел отдыхать в свою камору. Что-то другое тревожило его душу. Кое-кого надо найти. Хотя страж смутно представлял себе, как выглядит тот человек, но надеялся на интуицию, что редко его подводила. Серин не сомневался, что кому-то очень маленькому может потребоваться его помощь.
Скользящим взглядом Серин осматривал всех мимо проходящих людей, смотрел на торговцев, нищих, снующих повсюду ремесленников... Нет, все не то. Поначалу страж бродил в людных местах, затем осторожно стал осматривать подворотни.
Как ни странно чутье действительно не подвело воина. Серин нашел Лестера сидящим у стены между разбитых бочек в одном из глухих переулков. Видимо, мальчишка тут пробыл довольно долго. Он сидел, упершись лицом в свои ладони и исцарапанные колени, ничего не видя вокруг себя. Несложно было догадаться, что творилось в его хрупком сердце. Даже на расстоянии от него, Серин почувствовал полыхающие эманации душевной боли.
Серин долго не мог решиться подойти, так как не представлял, что скажет он этому маленькому человечку. Единственная дельная мысль, что проскользнула внутри, это пригласить Лестера в свою каморку, накормить, а дальше уж пусть будет, как будет.
Неожиданно Серин почувствовал, что на его плечо легла чья-то тяжелая рука. Обернувшись, он с удивлением заметил сержанта Страбо. Карие глаза выглядывали из-под надвинутого шлема.
- Не беспокойся,- послышался глухой голос сержанта.
Серин не сразу понял, что тот имеет в виду, и некоторое время смотрел недоумевающим взглядом в ответ.
- Что с ним будет?- спросил, наконец, воин.
- В городе есть старик, лепящий горшки и рисующий магией на них рисунки. Его семья погибла год назад, но он мечтает о внуке, что стал бы помощником и перенял его дело.
Серин не задавал больше вопросов, и, молча, наблюдал за тем, как решительным шагом сержант Страбо обогнул его и зашагал навстречу мальчишке.
При виде угрюмого стражника, Лестер вскочил и побежал прочь, и Страбо не стал того догонять. Мальчишке удалось скрыться, но, тем не менее, Серин не сомневался, что сержанту удастся рано или поздно выполнить задуманное.
;;;
Следующее дежурство снова было беспокойным. Предшествовало ему довольно странное и тревожное событие. Началось оно с того, что капитан ночного дозора Олех Завей выискивал кого-то взглядом. Увидев Серина, он коварно улыбнулся.
- Серин? Добрый вечер.
- Добрый вечер,- поздоровался Серин.
- Тебя вызывает следователь Зермех Тен-Анхолен. Он хочет познакомиться с тобой.
- Со мной? В столь поздний час?
- Ему иногда плохо спиться,- съязвил Олех.
Серин неохотно кивнул головой, так как не хотелось никуда идти.
Капитан туманно описал, где найти следователя, и Серин пошел бродить по бесконечным коридорам дома стражи. Немного поплутав, он все же нашел нужный кабинет, у которого стояло несколько суровых высоких охранников. Они никак не отреагировали на постороннего, и Серин, осторожно постучавшись, открыл дверь и вошел в помещение.
То, что воин увидел внутри, неприятно и неожиданно поразило его. На широком столе среди причудливых инструментов лежал обнаженный труп девушки, которую вчера Страбо нашел на улице.
Ее кожа стала серовато-зеленоватого оттенка с темными пятнами. От шеи до самого пупка был сделан глубокий разрез. Длинные металлические иглы протыкали плоть и равномерно покрывали тело.
Серин не мог отделаться от неприятного чувства, так как, казалось, что, куда бы он не посмотрел, везде было это неприятное зрелище.
Рядом с трупом стоял высокий худой старик, неподалеку от которого находился ассистент, что подавал инструменты. Старик был в окровавленном фартуке, одетом поверх халата с длинными рукавами, и очень походил на некроманта. В точно такой же одежде был и его помощник, который являлся одним из осужденных. Двигаясь словно кукла, он ожидал дальнейших распоряжений своего повелителя. Этот человек пугал Серина не меньше, чем растерзанная девушка на столе.
Зермех поднял глаза и с плохо скрываемым любопытством уставился на вошедшего стража.
- Добрый вечер, сударь Элес-Дестималь,- полупоклоном поприветствовал следователь вошедшего гостя.
Серин попытался изобразить что-то подобное в ответ, смутившись звучания своего недавно приобретенного титула. Старик меж тем продолжил:
- Меня зовут Зермех Тен-Анхолен. Давно хотел посмотреть на человека, который спас моего племянника от гибели под Ривертейсом. Что же, я приятно удивлен, что есть еще люди, способные сразить теневого призрака.
Последнюю фразу Зермех выговаривал, чеканя каждое слово.
- Собственно не только за этим я позвал вас сюда. Но давайте по порядку,- добавил старик. Его взгляд скользнул по распластанному телу. Причем вел он себя так, словно ничего особенного не было в том, что в комнате находится труп.- Эта ученица школы артехуменов Аэлин Фертенс. Как мы успели уже выяснить, она с подружками тайком выбралась за пределы учебного заведения, дабы вкусить тех удовольствий, что может дать верхний город. Однако те ее бросили и вот итог: изнасилована и убита.
Следователь покачал головой.
- Сомневаюсь, что мне об этом нужно знать, сударь,- сказал, поморщившись, Серин.
- Во всяком случае, будет полезно,- возразил Зермех.- Я уверен, что на труп клюнет наш общий друг некромант. Тело мы похороним и оборудуем магической ловушкой. У нас уже много готово подобных маяков. А когда нарушитель попытается использовать его в своих целях, мы сможем узнать, где он находится. И мгновенно оказаться рядом.
- Почему вы мне об этом говорите?- хмуро спросил Серин.
- Видите ли, сударь, вы должны знать, как у нас происходят расследования. Вы же только недавно в страже, я ведь прав? Я думаю, вас может ждать когда-нибудь и повышение в вашей должности.
Также я заинтересован в сотрудничестве с вами и уверен, и мы найдем с вами общий язык и взаимопонимание. Думаю, не стоит вам напоминать, что может случиться, если вдруг вы очень сильно меня разочаруете...- Зермех не договорил, и его взгляд красноречиво упал на безликого слугу.
Следователь улыбнулся красивыми ровными зубами, затем переменил тему:
- Поживите с мое, и вы узнаете, что большинство тайн спрятано не в лесу и не закопано под землей и даже не замуровано в пещере. Больше всего загадок спрятано внутри людских душ и сердец, и моя работа – узнать, сколько они будут стоить.
Ответьте мне на один вопрос. Только честно.
- Что вы хотите знать обо мне, сударь?
Зермех улыбнулся шире.
- Вы когда-нибудь бывали в этом городе раньше?
Серин не стал отвечать, хмуро разглядывая лицо старика.
- Может, вам кто-то о нем рассказывал?- переспросил Зермех.
- Нет.
Следователь покачал головой:
- А вот здесь вы мне солгали. Я все о вас узнал, прежде чем вы зашли ко мне. И факты говорят мне обратное,- Зермех приблизился к Серину.- Вы были в этом городе и не раз. Вы жили здесь. Именно тут прошло ваше детство. Вы прекрасно знаете этот город.
- Это было слишком давно,- тихо проговорил Серин.
- Как только вы подали прошение на учет, и за вас замолвил слово мой племянник, мне сразу стала интересна ваша особа. Мне было сложно поверить, что простой бродяга владеет такими просто невероятными способностями как умение уничтожать темных призраков.
Вы думаете, вам просто так дали титул рода Элес-Дестималь? Это случилось благодаря мне. Я выяснил о вас все, что только можно.
Очень давно я занимался расследованием преступления, связанного с одной сумасшедшей женщиной. Кстати, она немало мне помогла с опознанием вашей личности. Я храню воспоминание о допросе этой особы, и в моих силах позволить вам взглянуть на то, как это происходило. Хотите ли вы узнать, что же она совершила?
- И что я там увижу?
- Вы все поймете, как только прикоснетесь.
Затем Зермех вымыл руки в тазе с водой, достал из кармана небольшой сияющий ромбовидный камешек и протянул Серину.
- Я подготовился заранее к встрече с вами. Правда, не мог забросить свои дела,- взгляд Зермех скользнул на труп.- Смотрите, наслаждайтесь увиденным, ведь это ваше прошлое.
Серин вздрогнул и протянул руку к камешку. Зермех внимательно наблюдал за лицом стража.
- Вы увидите допрос женщины, убийцы. Она безумна, как безумна и вся ее жизнь. Мне пришлось немного помочь ей вспомнить о деталях. Ее имя Лиливия, она всего лишь человек, слабый, податливый чужому влиянию. И спала она по ночам хорошо, зная, что совершила.
Спокойные глаза следователя встретились с немного испуганным взглядом Серина.
- Не бойтесь, здесь нет никакого умысла.
Неожиданно легкими длинными пальцами Зермех взял руку Серина и положил на свою ладонь. Она была пустая, так как камешек был всего лишь иллюзией. Холодным ветерком дохнуло на Серина, и жуткое давно забытое ощущение настигло его. Это было похоже на вязкий черный яд, который надо принимать добровольно.
Серин попробовал вспомнить, что это, однако воспоминание было хаотичным, и страж бросил свои попытки. Приложив силу воли, чтобы не оттолкнуть ту чужеродную сущность, что прикоснулась к сознанию, Серин попытался увидеть то, что хотел показать ему старик.
И вот окружающий мир растворился, и Серин видит внутри себя темную комнату, в которой Зермех стоял лицом к каким-то людям, что сидели за столом напротив него, и угрюмо смотрели в одну точку. Но недолго длилась повисшая тишина, и следователь обратился к темноте, что была у него за спиною.
- Сударыня Лиливия Элес-Дестималь, выйдите. Расскажите вкратце нам свою историю.
Из угла показалась невысокая красивая женщина. Ничего особенного на первый взгляд она собой не представляла. Но движения подсудимой были странными, словно тело не принадлежало ей или словно оно была управляемо извне. Серин, тем не менее, почувствовал в ней жизнь глазами Зермеха, хотя тот и пытался скрыть свое необычное восприятие. И, несомненно, что каким-то непонятным образом следователь чувствует и воспоминания, и мысли осужденной, а также воспоминания и мысли всех присутствующих в помещении. От этого видение приобретало более яркие и эмоционально окрашенные цвета.
Женщина была достаточно молодой, лет тридцать на вид. У нее были светло-русые волосы, такие же, как у Серина, светло-серые глаза такие же, какие были у него когда-то. Похожие черты лица. Может быть, Серин и обрадовался незнакомке, если бы не ее пугающее поведение и не эта странная ситуация.
Не было света в душе Лиливии, не было эмоций, только всепоглощающая глухая темнота, словно женщина никогда и не жила в этом мире, а все происходящее ее не касалось.
Чем-то она напоминала цветок, сплошь покрытый шипами. Внешне красивый, он притягивал к себе внимание. Но стоило только его коснуться, как ладонь оказывалась пронзенной длинными острыми иглами.
Женщина начала свой рассказ так же равнодушно, как рассказывают заученный текст наизусть, который совершенно не интересует произносящего. Но остаточные эмоции на дне ее памяти мешались с рассказом, создавая причудливое ощущение участия в повествовании.
Зермех чувствовал, что это порочная душа. Но что же заставило встать ее на этот путь? Собственный выбор или принуждение?
- Меня зовут Лиливия. Я княгиня Элес-Дестималь, жена Фейрина, князя Элес-Дестималя.
Происхожу я из рода Дэ-Левко. У меня было два брата и одна сестра. Мой отец был деспотом, а моя мать - его покорной женой. Пусть моя семья не была бедной, я не чувствовала себя счастливой. Меня, моих братьев и сестру часто били в детстве за малейшую провинность и даже при отсутствии таковой. Моя мать никогда не сопротивлялась отцу, и втайне я ненавидела их обоих. Отца за жестокость, а мать за то, что она позволяла себе быть слабой.
Мне было тяжко терпеть унижения, и поэтому я была рада, когда вышла замуж за Фейрина Элес-Дестималя. Мой выбор пал на него, но я ошиблась в своей второй половинке. Муж оказался таким же ничтожеством, как и отец. Его вечные попойки, череда бесконечных любовниц сводили меня сума. Я не была достойна этого, мне нужно было большее.
И когда я наблюдала за другими аристократками, меня переполняла черная зависть. У них было все, что они хотели: деньги, золото, драгоценности... А я была лишена даже малой части того. Супруги покупали им дорогие подарки, эти женщины носили красивые платья, в то время как мой муж растрачивал наше богатство на любовниц.
У нас родилось двое сыновей, младшего мы назвали Серин, а старшего Леорин. Быть может, я смогла бы найти в них свое утешение, если бы внешне они не были так похожи на своего отца. Его сущность, я отчетливо видела, проявлялась в моих детях, и поэтому с каждым днем они вселяли мне все большее отвращение.
Мне не хотелось быть рядом с сыновьями. Почти все время за детьми смотрела старая нянька Силиция.
Я ходила в храм каждое воскресенье, чтобы молиться богиням-хранительницам домашнего очага. Я надеялась на их покровительство, но боги были глухи к моим мольбам. И яркие алтари, и расписанные фресками стены не могли забрать мою боль, мою ненависть и мою разбитые мечты.
Но однажды кое-что все же изменилось. Это произошло утром по дороге в храм.
Закутавшись в длинное пальто, я шла по улице, ничего не видя перед собой. Я обронила перчатку, и поднял мне ее очень галантный мужчина. Он был высоким, черноволосым, явно происходил не отсюда. Незнакомец представился Эваном Авеленом, торговцем хрустальных изделий.
Слово за слово, так и началось наше знакомство. Он оказался обеспеченным человеком, родители оставили ему большое состояние, которое тот смог преумножить. Все, о чем я когда-либо мечтала, принадлежало ему. И сам Эван был таким человеком, какого я хотела бы видеть рядом с собой.
Эван пригласил меня в свой дом, который поразил до глубины души своим внутренним убранством. Множество слуг, огромный сад с белыми цветами, хорошее обслуживание, все так красиво, как никогда в жизни я не видела. Эти цветы были повсюду, они разносили сладковатый аромат, нежные лепестки витали в воздухе, усыпали землю, падали на мраморные плиты.
Жизнь Эвана была сказкой для меня. И всего этого с детства я была лишена.
Так проходили встреча за встречей. Я так и не посмела признаться Эвану, кем являюсь. Но он не настаивал на этом, и постоянно отвозил меня на одном из своих экипажей до того места, которое я ему говорила, откуда без проблем могла добраться домой.
Потом однажды все же я сказала Эвану, кто я, где живу, сколько у меня детей, и каким ничтожеством является мой муж. Посмотрев внимательно в мои глаза, он твердо сказал:
- Я не могу тебя принять, пока у тебя есть муж и дети. Ты должна от них избавиться, и тогда все это станет твоим,- и Эван обвел рукой просторный холл, в котором мы находились.
Его слова заставили биться мое сердце чаще, я поняла, что он прав насчет всего.
- Каким образом я могу это сделать?
- Ты должна их убить.
Его ответ одновременно удивил меня и напугал.
- А разве нет другого способа?
- Нет.
Мне было страшно, очень страшно. Это длилось некоторое время. Но страх отступил, и мне действительно захотелось убить. Убить всех, кто был в моем ненавистном доме. Поначалу желание было слабым, но потом оно все крепло.
Я не могла об этом сказать вслух, но Эвану не нужны были слова, чтобы понять мои чувства. И он сказал:
- Есть одно условие. Ты должна это сделать самостоятельно. Я тебе не стану помогать. Никто не должен узнать о том, что совершила убийства ты.
Как только это случиться, мы будем вместе, и у тебя будет все, что ты пожелаешь. Если не решишься, будешь жить своей прежней жизнью и дальше... с ними.
У меня были сомнения. Но после слов Эвана они улетучились как дым. От мысли прозябать всю жизнь в той дыре, что являлась моим домом, мне стало хуже.
Никто не узнает о том, что это сделала я.
Эван помог мне добраться до моего дома. Оказавшись в своей комнате, я не ложилась спать и сидела всю ночь у окна, пытаясь всмотреться в нечеткие силуэты деревьев. Утром я решила действовать, но нужно было подготовиться. Все, что отделяет меня от богатства, это сыновья и муж.
Слуг у Фейрина было мало, да и оставшиеся норовили сбежать, так как он платил им маленькое жалование. Подгадав момент, когда обслуга была занята своими делами во дворе поместья и не могла помочь моему пьяному мужу, я ждала его возле лестницы наверху...
Да, и он вернулся с одной из своих гулянок. Фейрин поднимался, спотыкался, тянул свои грязные лапы ко мне, просил помочь добраться до кровати. Я, молча, улыбалась ему в ответ. Когда Фейрин оказался совсем близко, я толкнула его ногой, и он, не удержавшись, упал с лестницы. Его голова стукнулась об острый угол ступеньки, и больше он уже не встал.
На тот случай, если бы падение его не убило, под рукой я держала тяжелую вазу.
От содеянного было немного скверно на душе, но все было правильно. Никто не стал расследовать смерть Фейрина, зная его образ жизни. И никто не заподозрил скромную женщину в совершении убийства. Похороны прошли спокойно, а я из всех сил старалась показать убитую горем вдову.
Эван тоже был со мной на похоронах. И я чувствовала исходящее от него уважение ко мне, и ощущала горящий в его глазах огонь. Это меня подбодрило идти до самого конца.
Но это было не все. Остались еще дети. Надо было и от них избавиться так, чтобы никто не заподозрил меня.
Я знала, что иногда малыши теряются на улицах города. Серин был очень мал, только-только научился говорить. Взяв его с собой под видом прогулки, я ушла на рынок. Затем, свернув в один из грязных переулков, я оставила мальчишку прямо на земле. Серин был слишком несмышленым для того, чтобы вернутся обратно домой. В том переулке бродило много бездомных собак. Надеюсь, они убили его быстро.
Вернувшись домой, я сказала Силиции, что отдала Серина своей маме на временное попечение. Она не поверила, ей постоянно что-то не нравилось во мне. И я решила избавиться заодно и от нее. Сегодня нянька не сможет покинуть дом. Ее смерть никого не заинтересует, зачем эта кошелка кому-то вообще нужна?
Взяв в руки кусок веревки, я неслышно подобралась к Силиции. От природы я всегда была сильной, и хотя задушить ее было непросто, тем не менее, мне это удалось. Силиция исцарапала мне руки, шею, грудь, разбила губу.
Позже я надеялась обвинить ее в смерти моих детей. А убийство няньки оправдать местью...
Остался Леорин, последняя из намеченных целей. Малыш сидел в соседней комнате, играл со своими игрушками, не подозревая, что стало с его братом и нянькой и какая судьба ждет его. Он не был виноват в том, что должно было произойти, но, надеюсь, меня простил, когда оказался на небесах.
Старый колодец издавна находился на территории сада в моем убогом поместье. Иногда его забывали закрывать. Никто не обеспокоится тем, что мальчишка случайно упал в зияющую дыру. Взяв Леорина на руки, выйдя во двор, я сбросила сына вниз. Я слышала его крик, что постепенно стихал внизу. Я надеюсь, что он быстро замерз там и утонул... И витающие белые лепестки были повсюду.
- Достаточно,- оборвал ее Зермех.
На том воспоминание и закончилось. Когда Серин вырвался из него, у него было чувство, что не Леорин, а именно он упал колодец. Но только что смог из него с трудом выбраться. Гнетущие чужие мысли давили на него, и страж забыл, что некоторое время, молча, стоит перед Зермехом.
- Вот видите, сударь, случайностей не бывает. Я разбирал дело вашей матери, поэтому мне известно о вас все. Правда, в те времена никто не смог найти потерявшегося мальчика на улицах города среди прочих брошенных детей,- немного издевательская улыбка коснулась лица следователя.- Тело Леорина действительно достали из колодца. К сожалению, было слишком поздно.
Все ваше наследство растащили родственники. Отстоять ваши права будет непросто, но все же возможно...
- Нет,- покачал головой Серин,- мне это не нужно. У меня другая жизнь.
Зермех ухмыльнулся:
- А вы уверены? Почему вы должны мучиться на этой службе, когда они присвоили принадлежащее вам по праву?
Ваш дом совершенно не похож на ту камору, где вы сейчас живете.
- Я сказал, что это мне не нужно,- сжал зубы Серин.
- Или, может, вы хотите отомстить тому человеку, что подтолкнул вашу мать совершить преступление? Знаете, что самое забавное в этом случае. На том месте, где должен был находиться дворец этого Эвана по словам вашей матери, были одни руины. А сам торговец хрусталем исчез. Даже никаких упоминаний в документах... А значит, что это мог быть и не человек.
Следователь что-то еще рассказывал, но Серин его уже не слушал. Странной почти забытой болью затопило душу стража, когда он подумал о том, что у него мог быть брат. И вот Леорин мертв, и мертв очень давно, и погубила его чужая алчность. Невольно под влиянием горечи Серин вспомнил детские мечты о родственной душе, о друге, с которым можно было бы делить свои потаенные мысли и секреты.
Все еще стояло мысленно перед глазами лицо Лиливии. Но не мог Серин ее назвать своей матерью, как и не мог до конца поверить, что это все правда.
- Так какой ты сам себе вынесешь приговор, когда с тобой живет такое знание?
Серин вздрогнул, вопрос был неожиданным.
- О, как я вас понимаю...- пропел Зермех, вырвав его из размышлений.- Вы хотите отомстить. Надо сказать, ваша мать Лиливия Элес-Дестималь все еще жива и в полном здравии находится в лечебнице. Я требовал для нее смертной казни, однако эту женщину признали слабоумной, и поэтому сохранили ей жизнь.
Но возможно я смогу обеспечить вам вполне законные пути с ней поквитаться.
- Это все прошлое... - прошептал чуть слышно Серин.
- ...и настоящее,- Зермех засмеялся хриплым смехом.
Серин отрицательно покачал головой.
- Нет, я не имею никаких претензий ни к моим родственникам, ни к... Лиливии.
- Как хотите,- протянул Зермех, и внимательно посмотрел на Серина.- Ваше право. Я не настаиваю. Можете быть свободны. Думаю, наша беседа была полезна для нас обоих.
Вы никогда не задумывались, что же это означает – проснуться сейчас, если мы находимся в реальности?- Зермех помедлил.- Мне кажется, что только ты и я живем в этом городе, а остальные всего лишь тени...
;;;
Хрустальный звон ручьев
Под сонной луной
Меня ведет вперед,
Забытой тропой
Одинокая искра, откуда ты летишь, чей оставила ты прах?
О тебе ль она скорбит у распятья на стене, в слезах?..
Blackthorn, “Блуждающий огонь”
Спокойного дежурства не выдалось Серину. Все, что он делал этой ночью, происходило как в мутном сне. Когда же утром, разбитый и уставший, он вернулся в свою каморку и свалился, не раздеваясь, на свою кушетку, его настигло странное видение.
Снилось ему, что незнакомая девушка благородной внешности ходила по заброшенному поместью, словно призрак, в одиночестве. Снилось ему, что очень давно она была служанкой здесь. Но те времена прошли, теперь цель ее в другом. Хранить воспоминания о прошедших далеких днях, о тех, счастливых днях, что знало это место и что канули в прошлое. Никому, кроме нее, неизвестно, какие здесь происходили балы под разливающуюся музыку. Или вечера под треск камина, когда все присутствующие рассказывали друг другу страшные сказки. Или ночи в беседке, когда люди смотрели по очереди в телескоп на далекие звезды, полыхающие в темном сияющем небе. Ничего уже не вернуть из минувшего, и остается лишь сожаление и грусть, что только она должна об этом помнить.
И видит Серин, как незнакомка заходит в детскую комнату. Легким прикосновением она поднимает ото сна маленького мальчика. Прижав указательный палец к губам, чтобы он не шумел, она берет его за руку и выводит наружу, где раскинулся ночной, теплый, пахнущий цветами сад. Девушка ведет мальчишку по выложенной разноцветными камнями дорожке за металлическую ограду, вплотную к которой подступал лес.
Погладив рукой голову ребенка, который испуганно жался к ней, глядя в темноту, девушка прошептала ему на самое ухо.
- Видишь этот огромный лес, что затоплен темнотой? Видишь призрачное сияние вдалеке? Видишь ли ты тропу меж деревьев? Видишь ли ты болото, что спрятано в глубине? И огоньки, что летают в воздухе и ведут к нему? Не бойся, иди за ними.
И никогда не возвращайся домой.
Затем она наблюдала за тем, как мальчишка исчезал в темноте навсегда.