Куда только не заносят нас лабиринты воспоминаний бессонными ночами.
В молодости некогда оглядываться назад, душа стремится в завтра, совершает упрямое восхождение к будущему. Как ни терниста дорога, главное, не смотреть вниз, это, как в горах, поднимаешься по тропе и не замечаешь крутизны склона, пока не посмотришь вниз. Вот и в жизни, карабкаешься, карабкаешься, приближаясь к заветной вершине, оглянешься, и начинается бессильное мученье, казалось, успокоившейся души, и нет меры печали, и обрывается дорога к благу и смиренью.
Прошла целая жизнь…
Саксофонист родился у моря, недалеко от Одессы. И, если южное лето дар судьбы, то гнилая южная зима - катастрофа для здоровья. Особенно, если ты с семи лет в школе-интернате и должен сам заботиться о себе. Эти неуютные интернатские годы, насквозь пронизанные сыростью и продрогшие от холода! Постоянно мокрые ботинки, волглая постель… Хронически озябший маленький мальчик с ослабленными бронхами. Жалкий мотылёк, трепещущий на ветру жизни.
Потом было музыкальное училище. Тогда у него появился первый в жизни собственный инструмент. Начинающему музыканту, бедному студенту, никогда бы не купить «Amati», но помог случай. Сосед дальней родственницы, спившийся, а некогда популярный лабух, в минуту отчаянного похмелья заложил саксофон в счет долга и вымолил у женщины ещё немного денег на водку. В тот же вечер отошёл в мир иной по причине переизбытка алкоголя в организме.
Тётя Дора, так звали родственницу, немного всплакнула о несчастной судьбе бедолаги. И о деньгах, опрометчиво одолженных пьющему человеку.
Невесёлые размышления прервал желанный гость. Саксофонист, получив посылку из дома, решил попировать с тетушкой.
Нехитрым, нежданным богатством хотелось поделиться именно с ней, добрейшим созданием, щедрым на заботу и тепло.
За чаепитием тётя поведала о печальной судьбе лабуха, о саксофоне в счёт долга, о сомнительной возможности выручить деньги, громко всхлипнула, чем окончательно разжалобила Саксофониста.
- Вот железяка и что с ней делать, посмотри, деточка, можно ли за это что-нибудь выручить?
Причитая и вздыхая, тётя Дора достала инструмент и протянула его Саксофонисту. Он замер от восхищения.
- Тётя, это прекрасный саксофон, надо попробовать на звучание.
- Пробуй, деточка, сыграй мне «Маленький цветок», - сквозь слёзы улыбнулась тётя Дора.
Саксофонист ещё на первом курсе понял: чтобы исполнение получилось хорошим, музыкант и инструмент должны почувствовать, понять и принять друг друга.
Он осторожно провёл ладонью по сияющему корпусу саксофона: «Ну что, дружище, порадуем тётю Дору». И заиграл…
Томные звуки танго закачали на волнах воспоминаний последний пароход несбывшихся грёз и забытых желаний, перемешивая в душе пожилой женщины краски из разных палитр бытия. Вспять потекли давно отшумевшие годы. Мелодия настойчиво и чувственно уносила её в далёкую ночь, когда из сердца были готовы вырваться слова, несуществующие в реальном мире. Спутанные ресницы занавесили звёзды… Вселенная качнулась под ногами…
Она тонула в былом, разминувшись со старостью…
Когда стихла музыка, тётя Дора, помолодевшая, с глазами, сияющими из-под вуали тайны, ещё некоторое время пребывала в ином измерении.
Очнувшись, крепко обняла Саксофониста и сказала: «Лучшего утешения желать невозможно. Мальчик мой, у тебя большое будущее, возьми инструмент, тебя ждёт удача и слава!».
Заполучив инструмент, Саксофонист с лёгкостью устроился в ресторанный оркестр, стал неплохо зарабатывать. Вернул с лихвой тёте долг незадачливого соседа.
Отпала необходимость давать частные уроки, на учебу оставалось больше времени. Он успешно сдал выпускные экзамены, получил долгожданный диплом, но, по-прежнему, играл в ресторане. Деньги водились, жизнь улыбалась, только душа не знала покоя. Ему хотелось в мир большой музыки. Для этого требовалось консерваторское образование.
Посоветовавшись со знающими людьми, Саксофонист поехал в далёкий сибирский город, там, по слухам, в консерватории по классу саксофона всегда был недобор. Слухи оправдались, благополучно сдав экзамены, Саксофонист вышел на новый жизненный виток.
С работой тоже повезло, через отдел культуры получил место в цирковом оркестре и койку в общежитии.
И всё бы хорошо, но на третьем курсе его угораздило жениться.
Избранница была миловидной, привлекательной особой и работала буфетчицей в цирковом кафе.
Саксофонист, совершенно очарованный, пригласил девушку на свидание, и закружилось, завертелось, вроде как любовь.
Ему, невзрачному мужчине, льстило, что такая красотка рядом. Он гордился ею, старался, чтобы как можно больше знакомых видели их вместе. Чувствовал себя триумфатором, когда друзья и коллеги в восхитительных тонах отзывались о прелестнице.
Саксофонист, как человек умный, замечал узость мышления, невысокий интеллект и многие другие изъяны будущей супруги, но был слишком самоуверен, решив, что всё это поддается коррекции и постепенно он сделает её такой, какой захочет. Но главное, сработал закон, согласно которому некрасивые мужчины стараются улучшить свою породу, благодаря браку с красавицей.
Первая неувязочка случилась при подаче заявления, оказалось, что избранница на пять лет старше и уже побывала замужем. Неприятно начинать совместную жизнь с разоблачения лжи, но Саксофонист эту пилюлю проглотил. Свадьба состоялась.
Правдами, неправдами он добился комнаты в общежитии. Семейная жизнь началась.
Жена оказалась хорошей хозяйкой и замечательной кулинаркой, вся общага глотала слюни, когда она пекла пышные оладьи или жарила баранью ногу. Но счастье не в духовке печется…
Когда завершилась пора чувственности, совместная жизнь стала тягостно не интересной. Саксофонист под разными предлогами старался выскользнуть из уютного гнездышка, постепенно превращавшегося в ненавистную тюрьму.
На одной из вечеринок познакомился с Тамарой артисткой местного драмтеатра. Планировал просто проводить до дома, если повезёт, до утра чаю попить, и даже предположить не мог, что вляпается в бурный роман.
Тамара! Женщина фейерверк, страсть, восторг. Ослепительная молния, бьющая без промаха в сердце, с сопутствующей неимоверной активацией репродуктивных органов при полном отключении мыслительной системы.
Стояли жуткие морозы, осатанелые метели заметали город, обледеневшую луну закрывали торосы облаков. Но он, одержимый, каждый вечер бежал на свидание к той, с которой сливался в бурном бездумном и беспутном экстазе, чтобы до пепла сжечь друг друга и возродиться для новых безумств.
Весна взломала льдины, зазвенела капелью, зажурчала ручьями. Солнце не жалело тепла, бурно сходил снег, весело щебетали птицы, природа готовилась родить. Очень хотела родить и жена Саксофониста, но не получалось. Поняв, что муж увлечен другой женщиной, торопилась с ребёнком, средством семейной связки, но, увы…
Той весной ломались не только льдины, сломались, разлетелись вдребезги отношения Саксофониста и Тамары. Он застал её с другим. Случай банально отрезвляющий, как визит к венерологу.
В тягостные минуты жизни Саксофонист почему-то играл «Маленький цветок» и думал о тёте Доре. Он редко вспоминал родителей. В семье было девять детей и каждый жил под родительским кровом только до семи лет. В их Михайловке не было школы, и детей отправляли в интернат. Домой они приезжали только во время каникул. После окончания учебы разлетались, кто куда, возвращаясь под родительский кров редко и ненадолго.
Тётя Дора прочила ему большое будущее, но время шло, а будущее не наступало, надо было что-то делать, и саксофонист с головой погрузился в учебу.
Получив диплом об окончании консерватории, пытался устроиться в эстрадно симфонический оркестр, но не взяли. Один знающий человек объяснил, что расстраиваться бесполезно, надо искать тех, кто может сделать протекцию. Легко сказать!
Продолжение следует.