Мои враги, страдая умственным бессильем,
твердили хором, заготавливая плети,
что, как еврею, делать нечего в России,
а, как поэту, делать нечего на свете.
Но мне, поэзию с колен поднявший, Пушкин
слегка подмигивал из облачного рая.
Хватило дел, да и хватает по макушку,
а вся Россия переехала в Израиль.