Водолаз на грунте

Олег Фадеев 2
Подводный мир, чуть колыхнувшись, вернул себе прежний мрачный покой и, кажется, что больше ничто не нарушит устоявшийся порядок течения его первобытной жизни. Осевшая муть привлекла несметные полчища пикши. Невозмутимые рыбины, уже совершенно не пугаясь спустившегося к ним неведомо откуда чудища, нагло тычутся своими лягушачьими мордами в  его покрытые щетиной водорослей  бока, выхватывая суетливых креветок и медлительных лупоглазых крабов.
 
Восьмой час лодка лежит на грунте в горячей, словно кипяток воде, присосавшись толстым брюхом к серому вонючему илу.

Восьмой час, отделенный от внешнего мира сталью прочного корпуса, экипаж изнывает в атмосфере духоты и безделья на глубине пятидесяти трёх метров.

Разогретые дизеля и электрические приборы излучают изнуряющее тепло.

Вентиляторы тщетно гоняют горячий воздух по трубам системы судовой вентиляции, перемешивая его между отсеками, пытаясь сбить температуру хоть на градус.
На корабле форма одежды у всех, кроме вахты, "голый торс". Каждые полчаса вахтенные в отсеках замеряют газовый состав воздуха и докладывают в центральный пост процентное содержание угарного газа, углекислоты и водорода.

В центральном командир, вахтенный офицер и заместитель командира соединения по электромеханической части. Потные, одуревшие, злые.

- Да... Газует у вас батарея... Водород-то растёт. Ещё два часа и надо вентилироваться.

- Менять пора... - согласился командир, - вот недельки через две начнем выгружать.

- Успеем? - Флагмех кивнул на часы, - волновался за проведение учения.
- Хотелось бы...

Центральный пост в нервном напряжении.

Учение по выходу подводников затягивалось.

Над лодкой восьмой час качалось растянутое канатами на бочках судно-спасатель, сновал водолазный бот. Где-то на краю полигона, сторожевым псом дремал в дрейфе старый тральщик - корабль-конвоир, охраняя район погружения от непрошеных гостей.
На спасателе тоже все в напряжении. Дежурные водолазы, меняя друг друга каждые два часа, спускаются к лодке, чтобы нести вахту возле передних крышек торпедных аппаратов.

Из аппаратов должна выйти и методом свободного всплытия  подняться на поверхность группа подводников.

Водолазы-страховщики со спасателя гарантируют их безопасность.

С кормы подводной лодки выпущен аварийный буй. Он соединён с подводной лодкой трехсот пятидесятиметровым кабель-тросом,  посредством которого раздражение и нервозность, царившие на спасателе, и передавались подводникам.
Любовь к морю прививается невыносимыми условиями службы на берегу. Но начальник создаст невыносимые условия и в море. Связь с теми, кто на верху не давала подводникам покоя.

- Центральный, руководитель запрашивает обстановку и время выхода группы. Если через час группа не выйдет, то проведение учения будет перенесено! - Доложили с седьмого.

- Есть! - буркнул в "Каштан" вахтенный офицер и, чуть обернувшись, монотонно пробубнил:

- Товарищ командир, руководство...

- Да слышали! - Раздраженно отмахнулся командир. - Руководство... Тоже мне! Запросите первый, что у них там?

От первого отсека ждали поступка, подвига, свершения. Но первый молчал.
Механик грыз ноготь. Старпом сидел на комингсе входной двери, стучал пальцами по колену и смотрел в одну точку.

Думали.

К проведению учения были специально подготовлены шесть человек, - две группы: основной состав и дублеры. Аппарат вмещает троих. Первая группа "не пошла".
В аппарате вторая группа.

Один удар -"Чувствуем себя хорошо!"

Два удара - "Выравниваем давление!"

Шипит сжатый воздух. Давит на барабанные перепонки, ломит нестерпимой болью зубы.

Страшно!

Рука, сжимающая кольцо, молотит частой дробью по маломагнитной стали  торпедного аппарата.

Тревога! "Чувствую себя плохо!".

- Мудаки!

- Стоп!

- Осушай!

Слили воду из аппарата в торпедозаместительную цистерну.

- Отдраивайте заднюю крышку! - Командир БЧ-пять  повернулся к старпому. - И эти не пошли! Что там у них?

- Что там у вас? - Спросил старпом отвратительных красных земноводных, выскользнувших из аппарата с остатками воды.
 
По мычанию догадался - то же, что с первыми.

- Мудаки! - Свирепел старпом, водил желваками.

Глубина пятьдесят три метра давит на каждый квадратный сантиметр немытого тела силой в пять килограммов и триста граммов и растворяет в крови в шесть раз больше азота, чем это положено по нормам довольствия при обычном давлении.

Время пребывания под этим давлением не должно превышать пяти минут. Если время вышло за пределы "кривой безопасности", то подъём следует проводить по режиму декомпрессии с остановками по две - три минуты через каждые три метра глубины. Свободного всплытия не получится.

При быстром выравнивании давления с забортным барабанные перепонки давят на мозги, а зубы ломит страшная мучительная боль.

"Боль в зубах и ушах не должна являться причиной для прекращения повышения давления", - суёт старпом в морду одуревшей мокрой лягушке Наставление по выходу из затонувшей подводной лодки.

- Терпи! Вой, кричи! Сжимай кулаки, стискивай и  кроши в муку зубы!  И пусть темнеет в глазах. Терпи!

Кроме тебя в аппарате, в этой страшной, тесной трубе в кромешной тьме еще двое. А за ними, отделенные толстой стальной крышкой от всего мира, в тусклом свете аварийных фонарей, по пояс в ледяной воде, экономя каждый глоток воздуха, ждут своей очереди десятки твоих товарищей. Терпи, гадёныш!

- Да мы же не по настоящему! Мы же на учении! Нет никого сзади!

- У, урроды!

- Первый, доложить обстановку! - Это командир.

- Товарищ командир, вторая группа не пошла!

Молчит центральный. Молчит экипаж. Злятся. Через полтора часа стемнеет. Водород растёт.

- Старпом, какие будут предложения? - командир, наверняка, принял решение, но желает знать мнение старшего помощника.

- Думаем, товарищ командир.

- Быстрее репу морщите!

- Может, добровольцев? - Подаёт идею механик. - Офицеров!

- Офицеры на корабле для того, чтобы работать, а не совершать подвиги!

- А с народа?

- Неподготовленных?

- Почему? Все же допуск по лёгководолазной подготовке имеют! Подберем народ покрепче, поздоровее и пропихнём!

- Пойду доложу в центральный, - кряхтя, поднялся с комингса старпом и отдраил межотсечную переборку.

- "Командирам отсеков прибыть в центральный пост!"

- Командование флота держит нас на контроле! Наверху ждут три корабля. В базе дежурит спасательный отряд. На аэродроме стоит готовый к немедленному вылету самолет.  А тем временем, отдельные члены экипажа, жалуясь на боль в ушах и зубах, проявляют преступное малодушие и покрывают нас с вами несмываемым позорным пятном!

Я бы таких "героев" вывел на кормовую надстройку и лично, без всякого сожаления расстрелял! Да жаль, времена не те.

Вышедшим из подводной лодки немедленно, как только вернёмся в базу, будет предоставлен отпуск. Десять суток! Плюс дорога!  - Пообещал командир напоследок.
А матрос за отпуск готов, не задумываясь, совершить любой подвиг!  Мать родную задушит!

Сообразительные командиры отсеков быстро поняли, чего от них требуется.

Не долго ждали.
 
- "Караси", есть возможность отличиться!

И тихонько прибавили, что если "добровольцы" не выйдут из лодки, то потом, в базе пожалеют, что не остались в торпедных аппаратах навечно.
Добровольцы собрались в центральном посту. Шесть человек. Две группы. Основная и резервная.

Их отправили в первый.

- Тёплое бельё? Жарко!

- Натягивай! Не твоё дело!

- Вот тебе "парашют". Снаряжение. СГП - спасательный гидрокомбинезон подводника.
 
- Ап-бу-бу-бу!

- Жгутуй его!

Зажгутовали аппендиксы гидрокостюмов, нацепили дыхательные аппараты.

- Обнять себя! Как они себя любят! Присесть!

Пффф! Пууууууурр! - Стравился воздух из обжатого гидрокостюма через лепестковый клапан.

Открыли переднюю крышку.

Сунули каждому в руку стальное кольцо.

- Это твой язык!

Затолкали первого.

Затолкали второго.

Затолкали третьего.

Закрыли заднюю крышку торпедного аппарата.

Мир съёжился. Тьма стиснула со всех сторон гладкой холодной бездушной сталью.
 
Сколлапсировавшая вселенная. Чёрная дыра.

До сотворения мир был торпедным аппаратом.

До передней крышки восемь метров кромешной тьмы. Восемь бесконечных километров страха.

Страшно в темноте с открытыми глазами.

Глаза закрыты и в своей темноте уже не так страшно.
 
На шее тяжеленный хомут - индивидуальный дыхательный аппарат.

На карачках ползти тяжело.

Где эта чёртова передняя крышка? Трудно дышать... Не пережать бы дыхательную трубку. Спокойно дыши, ровно. Подумай о чём ни будь другом...

Да не о чём другом, кроме страха за жизнь не думается.

Единственно связь с внешним миром - удары по стальному корпусу металлическим кольцом.

- Один удар.

В ответ: - Один удар. Один удар. Один удар. - "Чувствую себя хорошо!".

А как хочется выбить кольцом дробь!

И тогда откроется задняя крышка. Сольётся вода с аппарата. Тело выскользнет в залитый электрическим светом отсек. И нет ужаса чёрной дыры. Товарищи помогут снять резиновую шкуру...

Насупит брови старпом. Махнёт рукой: "И эти не смогли! Готовьте дублёров!"

Пробрался бы к себе в седьмой отсек.
- Не понял! Ты чё, земон? Чё, "карась", страшно стало? Испугался? Щас мы тебя быстро вылечим от страха. Кочерга, тресни его по зубам.  И балласт продуй!

Охнул, схватившись за живот, гася согнувшую пополам  вспышку тупой боли "под солнышком".

Лязгнули зубы от удара в челюсть.

Упал, скорчившись в узком проходе на линолеуме...

Нет! Замотал головой, гоня прочь кошмарное видение. Вперёд!

Ударило по ушам, заломило затылок.

Начали выравнивать давление воздуха в аппарате с забортным. Старпом переводит взгляд со шкалы манометра на прыгающую стрелку секундомера.

Пять килограмм и триста грамм просачиваются в малейшую трещинку в зубе и давят на зубной нерв острой, ослепляющей болью.

Один удар.

Чувствую себя хорошо!

Зубы болят... Не вой!  Терпи. Поболят, - перестанут. Сознание потеряешь, тебя так вытолкнут. Наверху откачают.

Очки впились в глазницы. Пустота высасывает глаза. Глаза выходят из орбит. Что-то их выдавливает из черепа. Ничего, и это вытерпим! Надо отвлечься другой болью. Болью, которая не возникает, а которую ты вызываешь сам. Тебе она знакома. Её легче переносить.

Надо сжать зубы с такой силой, чтобы они начали крошиться. Или же посильнее закусить губы. До крови!

Шумит поступающая в аппарат вода. Воздух с шипением стравливается через горловину.

Теперь ползти гораздо легче и уже не так страшно. В воде не чувствуется сдавливающая безысходность замкнутого пространства. Тело становится почти невесомым и человек плывёт в аппарате. Исчезло ощущение сдавленного пространства. Вселенная начала расширяться.
 
- Один удар. Один удар. Один удар.

- Два удара.

Открыли переднюю крышку аппарата.

- Три удара. -  Первый вышел.

- Три удара. -  Второй вышел.

- Три удара. -  Третий вышел.

Всё! Возле передней крышки их поджидают водолазы-профессионалы со спасателя и отправляют наверх.

- Центральный! Вышли трое!

В центральном ждут сообщения через переговорное устройство.

- Два водолаза наверху. Приняты на спасатель. Самочувствие нормальное.

А третий? Где третий?

- Третий водолаз на грунте.

В отсеке воцарилось гробовое молчание.

Командир сдвинул брови.

У заместителя командира соединения по электромеханической части дрожат руки.
Что с третьим водолазом? Что с матросом, лежащим на грунте? Почему он не всплыл? Кто ответит за то, что неподготовленный специально к учению человек полез в аппарат?

Кислородное голодание?

Пережал дыхательную трубку и задохнулся в аппарате?

Не переключился с "атмосферы" на "аппарат" и захлебнулся?

Смотрели на подволок.

Сквозь многометровую толщу воды и сталь прочного корпуса ясно просматривалось чистое небо, разделённое на аккуратненькие квадратики.

Сообщения, поступающие на лодку посредством переговорного кабель-троса, проделывали кольцевой путь. От водолазов-страховщиков - на спасатель, где докладывались руководителю учения.

Руководитель учения давал указание, которое передавалось на шлюпку возле спасательного буя.

На шлюпке человек брал телефонную трубку и передавал сообщение на подводную лодку в седьмой отсек.

На подводной лодке сообщение передавалось в центральный пост, где записывалось в вахтенный журнал.

Кажется, минула целая эпоха.

Это двадцать минут.

Наконец!:

-Третий водолаз на спасателе. Не открыл кассетный пальчиковый баллон. Гидрокомбинезон не надулся, он  и пошёл ко дну. Водолаз-инструктор ему помог. Чувствует себя хорошо!

- Направление перепутал! Га-га-га!

- Га-га-га-га-га-га!

Весело!

- Вот чудак-то! Кассетный баллон не открыл. Это же надо! Ну ты ж возьми, рукой-то крутани! И всего-то!

- Дебил!

Вздох облегчения.

У заместителя командира соединения по электромеханической части все еще дрожат руки, но появилась улыбка.

Всё!

- Акустик, доложить обстановку!

- Шумы винтов целей по пеленгу... Интенсивность шумов уменьшается.

- Боевая тревога! Для всплытия подводной лодки!

Ревет ревун. Длинным треском режет по ушам.

- Первый к бою готов! Второй к бою готов!... седьмой к бою готов!

- Лодка к бою готова!

- По местам стоять к всплытию! Третий мотор назад малый!

Вырвавшись из объятий липкого ила, подводная лодка зависает над морским дном и на заднем ходу медленно движется. Её общий вес все еще больше плотности воды, она "тяжела".

- Пошел ГОН  из уравнительной за борт!

Завыл насос, уменьшая вес подводной лодки.

Стрелка глубиномера дрогнула и пошла на уменьшение.

- Стоп третий мотор! Рули на всплытие! Бортовые вперед малый!
Зажужжали моторы.

- Стоп ГОН! - командует механик.

Под действием гидродинамических сил гигантский самолет начал свой медленный путь на поверхность.

- Обследовать кормовые курсовые углы! - подводная лодка отворачивает от своего курса на шестьдесят градусов, давая возможность акустику прослушать "мертвый" сектор в корме подводной лодки и убедиться, что там нет опасных целей.

- Акустики, прослушать горизонт! Включить эхолот! Дать первый пузырь!

Через открытый клапан вентиляции устремляется на поверхность гигантский воздушный пузырь, указывая место всплытия подводной лодки.

- Дан второй пузырь! Дан третий пузырь!

- Включить ходовые огни, аварийный буй на мигание! Акустики, давать посылки прямо по носу!

Пучки ультразвуковых волн прощупывают толщу воды, обеспечивая безопасность.

- Глубина пятьдесят метров! Сорок! Тридцать! Двадцать!

- Поднять выдвижные!

- Десять! Семь!

Командир обследует горизонт в перископ.

- Горизонт чист!

- Продуть среднюю!

Воздух с ревом врывается в среднюю группу цистерн главного балласта. Корпус подводной лодки дрожит и вдруг начинает плавно покачиваться.

Всплыли!

Отдраивается верхний рубочный люк.

Пущен дизель. Продут балласт.

Пошли домой!

Вечернее небо совершенно не разлиновано!

Героев забрали в базе. У них самочувствие отличное! Только белки глаз стали кроваво-красными. Им забыли объяснить, что надо было носом вдувать воздух во внутримасочное пространство, или рукой оттягивать маски от глаз. Очки присосались к глазам и полопались глазные капилляры.

Боль в зубах и ушах они вытерпели, потому что им сказали, что в базе зубам будет еще больнее.

Если они не вытерпят.


- Да ты что же баллончик-то не открыл?
- А я не знал...

На следующее утро, радостно вращая красными глазами, они поехали в отпуск домой.
 
На десять суток! Плюс дорога.