Вставало солнце, обнимая своими лучами все, что попадало в его объятия. Листья на деревьях слегка подрагивали от этих прикосновений и отсвечивали едва заметными бликами. Тепло. На пристани ребятня, как всегда, ожидала отправления первого катера. Важно было прыгнуть ему вслед в кипящую воду, таинственную и пугающую.
Среди вихрастых мальчишек крутилась фигурка худенькой голубоглазой девчонки с выгоревшими волосами. Никак ей нельзя отстать от этих сорванцов. Иначе все! Авторитет ее рухнет. Это потом, когда она стала матерью, ей сжимало виски от ужаса, что могло произойти, попади она под лопасти равнодушной машины. А сейчас ее задача – не сдрейфить.
Вынырнув первой из пучины, она прыгала на одной ножке, наклонив голову. Так легче избавиться от воды, попавшей в уши. Волосенки сосульками свисали с головы, кожа, обтягивающая худенькое тело, от холодной воды посинела и покрылась мурашками. Она – первая! Победа! Пусть теперь этот костлявый попробует сказать, что она лишь трусливая девчонка. Теперь она заняла прочное место в их компании.
Годы не просто пробежали, они пролетели, кажется, даже не обдав ее своим дуновением.
Она заглянула мимоходом в зеркало и наконец-то обнаружила в нем не отражение «пакетика с косточками», как называл обожавший ее дедушка, а на нее смотрела стройная девушка с ладненькой фигуркой, густыми волосами, мягко струящимися по прямой спине, выражавшей внутреннее достоинство и уверенность в себе.
Школа была давно позади. Художественное училище почти окончено. А дальше? Дальше-то что?
Преподавание рисования в школе – это пока все, что ей предложила жизнь. В этом городе, где почти каждая улица отмечена следами людей, составивших славу страны, ей особенно ничего не светило. Она прекрасно понимала, что нужно трудиться, а ей этого абсолютно не хотелось...
Сидя в кафе с подружками, как и она, отягощенными мыслями о будущем, они вдруг произвели на свет идею: «А не рвануть ли за океан?»
И только туда. В Штаты, которые были окутаны таинственностью. Европа уже успела приоткрыть двери, и туда можно было просунуть любопытный нос. Германия со своим педантизмом отпадала сразу. Франция ее не привлекала никогда. Чопорная Англия тем более.
А вот США подходит более всего. Американцы со своими улыбками от уха до уха, их живая речь с характерными жестами казались ей показателем истинной свободы, открытости и непременного благополучия.
Ехать решили в Нью-Йорк, город, где можно было осуществить свои мечты. Нью-Йорк. Нью-Йорк. Город иммигрантов, в котором, казалось, есть место для всех. Скольких он заворожил своим величественным видом. Небоскребы, вытянувшиеся до облаков, днем сверкающие своими зеркальными окнами, а в ночное время освещающие весь Манхеттэн светом, льющимся из этих же окон. Статуя Свободы высоко поднятым факелом пытается убедить в том, что здесь можно найти лучшую долю. Яркие глянцевые плакаты с видом Манхеттэна многих сбили с толку, внушая, что там вся жизнь освещена этим блеском, который разгоняет проблемы.
Город, куда съезжаются из всех стран с надеждой на лучшую жизнь. Там без документов и прожить, и работу найти можно .
Через какую-то липовую контору удалось за немалые деньги добыть приглашение "в гости".
Имя, адрес и телефон приглашающего были настоящими. Но их обладатель порой и не предполагал, что к нему едет «гость», поэтому вся надежда была на то, что законопослушному работнику консульства и в голову не придет такой «вираж» с законодательством.
У девушек собеседование прошло благополучно, и виза была вклеена в загранпаспорт.
Гул моторов самолета, казалось, не мог заглушить стук сердца. От волнения под коленками все время тошнило, как выражалась одна из героинь книги Корнея Чуковского «От двух до пяти». Лина любила читать эти забавные высказывания малышей. И вот сейчас она вспомнила о ней, потому что это выражение оказалось действительно точным. А взрослому, отягощенному жизненным опытом, такая детская точность уже не свойственна.
- Ну, тетки, нам теперь главное - через паспортный контроль и таможню проскользнуть без трения,- сказала одна из их трио.
Очередь медленно приближала Лину к офицеру, улыбавшемуся официально-сдержанной улыбкой, которую допускали правила. И ни на миллиметр шире.
Тогда еще поток устремленных из России был не так велик. Нелегальных агентств по проталкиванию подобных Лине в вожделенную страну можно было по пальцам сосчитать. Да и кто мог в России знать, что они ТАМ могут действовать в обход закона, следовательно, ручаться за благополучный исход сделки не могут, что этот бизнес был изначально организован «бывшими выходцами из СССР, а потом и из России».
Девчонки сняли комнатку на троих, питались скромненько. Работу нашли, как и все вновь приехавшие - уборочки квартир. Мало кого обошла эта доля.
А дальше все силы направили "на охоту".
Каждый вечер, начипурившись, они топали в ресторанчик, куда на ужин захаживают достойные кандидаты.
Поиски "принца" затянулись. Работа такая Лину не устраивала. Она же не о работе с пылесосом мечтала, когда ехала сюда.
Как-то вечером она сидела в скверике, которых немало в Манхеттэне. Усталость клонила в сон. Вдруг голос, как из небытия, вытащил ее в реальность.
- Привет! И чего от тоски плавишься? Пойдем, прогуляемся. О жизни здешней расскажу. Может, и помогу чем-то.
- Как узнали, что я русская?
- Да наших новеньких сразу видно.
Она не могла объяснить ни тогда, ни потом, почему она с таким доверием отправилась вслед за этим худым длинноволосым молодым мужчиной. Они пришли в какую-то квартиру, где были еще люди. Комнаты были заполнены пока незнакомым ей ароматом.
Здесь все курили травку. Пристрастилась к ней и она. Алкоголь. Травка. Жизнь сразу стала ярче и веселее, но наступали потом и гадкие минуты ломки, в которые она давала себе слово «закрыть эту тему».
Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, но однажды вечером, после работы она зашла в Sturbucks выпить чашечку кофе. Эта кофейня ей очень нравилась. Уютно, теплый аромат витает вокруг тебя, и ты всегда в затруднении, какой выбрать сегодня.
Она сидела задумавшись, что делать дальше. Продолжать катиться вниз? Страшно. По этой скользкой наклонной редко кто выползает наверх.
Надо останавливаться, пока она понимает всю тяжесть происходящего. Потом будет полный финиш.
И вдруг:
- Ваш кофе, леди!
От этих слов у нее появилось ощущение нереальности. Повернув голову, она увидела приятного мужчину лет 40, одетого аккуратно. Вся его внешность излучала спокойствие и благополучие. В глазах читалась абсолютно не обидная ирония.
- Мне показалось, что Вы в ожидании принца на белом коне, но поскольку конь в эти двери не протиснется, то я обошелся без него.
- С чего Вы это взяли? Просто сижу, отдыхаю.
- А давайте вместе отдохнем. Завтра буду Вас ждать...- и «принц» назвал место встречи.
Для Лины это было долгожданным и в то же время неожиданным, так как до этого поиски были без результата. Они ее утомили, и она бросила это пустое занятие.
Казалось, что печать "ищейки" была на ее лице, и от нее просто шарахались все, кого она определяла в кандидаты.
Как только она успокоилась - «принц» тут как тут.
Не буду описывать все в деталях. Ничего сверхъестественного не происходило. Ухаживания «принца» долгими не были. Просто ему надоело самому быть в одиночестве. Живущие здесь в Нью-Йорке со стажем были ему не интересны. Он и сам не мог понять, чем привлекла его эта молодая женщина. Главным его требованиям она отвечала. Была стройна, говорила грамотно, умела правильно вести себя за столом. Это умение для него было важно, поскольку ему приходилось бывать на приемах, где необходимо присутствие жены.
Началась семейная жизнь. Квартира в престижной части Манхеттэна.
Муж зарабатывал очень прилично. Но Лину он сильно не баловал. Денег выдавал ограниченное количество, а расходы держал на контроле. Поэтому впоследствии ей втихаря приходилось урезать зарплату няне, чтобы что-то иметь для своих тайных удовольствий.
От привычки покуривать травку она смогла отказаться, а вот от рюмочки – ну «фиг вам», и все тут. Хотя это было очень трудно скрывать от мужа, она нашла выход.
Проводив его утром на работу и прилепив поцелуйчик на его щеку, она шлепала на кухню, где среди кухонной утвари, куда супруг не совал свой нос, она доставала свою «ляльку». Выпивала рюмашку, и наступала благодать. До вечера, когда ее «принц» возвращался с работы, она уже была в полном порядке.
Лина признавала нормальную семейную жизнь, поэтому она была рада наступившей беременности. Она считала, что в нормальной семье должно быть двое детей. А поскольку она была уверена, что их семья нормальная, то и рожать ей пришлось дважды. Во время беременности свою утреннюю привычку проглотить рюмашку она не бросила.
Мало того, ей показалось, что у нее плохо с нервами, ее стала одолевать депрессия. То лекарство, на которое она «присела», выдавалось в аптеке строго по рецепту врача-психиатра. В Штатах его назначают многим (об этом мне рассказывала моя американская подруга, которая работает медсестрой в медофисе). Доступ к бесплатным лекарствам у нее был.
Выпьешь таблеточку - и все нипочем. Как поется в песне: «Все стало вокруг голубым и зеленым». Может, от этого большая часть страны ходит с перманентной улыбкой на лице.
Итак, утренний рацион Лины пополнился. Теперь она, положив в рот таблеточку, запивала ее – нет, вы ошибаетесь - она запивала ее не водой, как советуют врачи. Правильно! Она запивала ее своей традиционной рюмашкой. И от этого вокруг все не только зеленело и голубело, но и некоторые вещи пускались в пляс, а потом и раздваиваться начинали.
Вот ужас-то какой!
Кормила сына из ложки и вдруг замечала, что у него два рта. Долго присматриваясь, она не могла понять, в какой из них она должна пихнуть ложку с едой. Сам-то сынок категорически ложку игнорировал, хотя уже 4 годика исполнилось. Предпочитал бутылку с соской (только бы наследственность не проявилась, маманя-то всю беременность прихлебывала не только из рюмашки, иногда прямо из горлышка). Горшок парень тоже не признавал, за это получал по полной программе. Об стенку головой тоже приветствовалось.
Лина впадала просто в бешенство.
- Ты что? Дурачок?
Но сын иначе, как громким плачем, не реагировал. Приходилось его быстренько успокаивать, а то и в полицию недолго загреметь. В Штатах с этим делом строго. Родительских прав можно лишиться на раз-два-три.
То, что старший сын практически полностью игнорирует не только окружающий мир, но и свое имя, начинало ее волновать. Но когда она заметила, что и младший не реагирует на свое имя, на пытающихся общаться с ним, она решила обратиться к доктору. Диагноз поверг ее в шок. Аутизм у обоих. А это значит, что они не способны жить в нормальном обществе.
Начались хождения по докторам, занятия с логопедом. Дети упорно молчали. Только иногда квартиру оглашали звуки старшего, которые были больше похожи на звуки детей-маугли. Младший молчал, только изредка выражал свое недовольство плачем.
Со старшим Лина занималась сама. Для младшего приглашали няню. Но они менялись очень часто. Особенно, когда ребенок начал ходить. Малыш пытался убегать, так как общество детей его не интересовало. Был куплен специальный поводок, на котором его и выводили на прогулку. Это привлекало группы туристов, которые здесь ходили толпами. Они бегали за няней, гуляющей с малышом, щелкая фотоаппаратами. Не удивительно, если снимки встретятся в каких-то журналах.
Лина часто плакала. Она прекрасно понимала, что с каждым годом будет труднее. Жизнь медленно превращалась в ад, о котором она безусловно не мечтала, когда ехала в эту страну за лучшей долей.
Вот так...
Послесловие.
Года через два после этих событий я встретила свою знакомую, которая жила рядом с этой семьей. Она мне сообщила очень печальную весть. Лине поставили страшный диагноз - онкология. После химиотерапии она носит парик.
Вся трагедия в том, что неизвестно, как долго он ей будет нужен на этом свете.
И нужен ли еще?..