Рисунок: Стив Данилец Муза в Зеркале
Двери избы открылись…
В нее вошли несколько человек… и
Вдруг. Как будто бы заполнили ее, шумом, сутолокой, напряжение…
Один за другим в избу входили:
Сергей и Слава,
Аня и Гоша с рюкзаками…
Замыкал «колонну» Тихон с тяжелым баулом…
- Алевтина, - голос Славы не отличался зычностью и насыщенность…
Не был он ни решительным, ни строгим…
Наоброт…
По отношению к статной красавице – Валькирии – Алевтине, казался каким-то заискивающе – просительным….
-Алевтина, - повторил Слава,
- Грей самовар, - и добавил, так же смиренно-примирительно,
- Мы тут подсуетимся с ужином, ребята тут кое чего подвезли…
Я понял…
Наш разговор с Алевтиной, на время откладывается…
Но…
Я недооценил Алю, которая тут же стала распоряжаться с растопкой самовара и… привлекла меня, для того чтобы я помог ей принести какое-то топливо из нижней подклети…
Что-то типа еловых шишек…
- Конечно, - сказал я моментально, думая при этом, как бы кто-то другой не перехватил у меня эту возможность продолжить беседу с Алей
- Идемте, - так же спешно распорядилась Аля, так же, явно желая продолжить нашу беседу…
Она вышла из горницы, обозначив мне направления движения…
Я – двинулся туда…
Выйдя за дверь, я оказался на высокой площадке, которая возвышалась над подклетью дома метра на четыре…
Аля стояла тут же, и обозначила жестом направление нашего дальнейшего движения «вперед и вниз».
Я двинулся за ней в указанном направлении…
Белличоне и Джанкарло, входили в дом к Садко…
Высокий порог, поднимал их над подклетью, где по ранности весны,
А стоял, едва только март,
Томились лошадка, корова, несколько овечек, выводок курочек…
- Проходите, друже, - голос Садка не был ни зычным, ни подавляющим, ни даже густым…
Уже с верхней площадки подклети, Садко позвал, не очень громко и…
Совсем не властно…
Как-то ласково-заискивающе…
- Алёнушка, - когда он произнес это имя, голос купца вдруг стал еще мягче и добрее…
- Алёнушка, - снов позвал он…
- У нас гости, торговые люди… из под самой Венетии…
Алена, вышла к гостям…
Ослепительно красивая, рослая, вся, как будто сияющая и цветущая…
Флорентинец Белличоне…
Он, знал, конечно, толк в произведениях прекрасных художников,
Тех самых, которые закладывали еще не известный ни окружающим, ни им самим, фундамент Века Возрождения…
Белличоне, несомненно понимал толк и смысл в красоте Женщины…
И…
Буквально застыл, завидел жену Садко – Алёну…
Молодой, но всю жизнь скрывавший свою пылкость Джанкарло, тоже был восхищен, красотой и статностью Алёны – жены Садко…
Но…
Показал к этому, значительно меньше вида…
Он был истинным сыном Венеции, которая, не позволяла своим детям открыто и ярко являть миру собственные чувства
Садко ранее и не приходило в голову, что ему следует познакомить своих компаньонов по предстоящей экспедиции…
Семья… не смешивалась здесь с делами…
Ну в той части, конечно, в которой семья была связана с женщинами…
Жена, дочери – не посвящались в торговые дела…
Сыновья, вышедшие уже из детского возраста…
Те – другое дело…
Они были людьми посвященными, хотя бы частично… и
К тому же со-трудниками отца…
Но…
Дети Садка были еще в возрасте детском и потому,
Семья была очень слабо осведомлена о деловых перипетиях хозяина и своего главы…
Сейчас же, после прощания с венецианцами, отпарившимся на родину, Садку, захотелось почтить Белличоне и Джанкарло, знакомством со своими родными…
Расчёты были закончены….
Товары перегружены…
Звонкая монета – перетекла уже в нужные кошельки…
А….
Итальянцы теперь, оставались совсем одни…
Без поддержки, совета своих земляков…
И это, могло по мнению Садко, хотя бы немного компенсироваться теплом его домашнего очага…
Заботой и участием близких…
Садко, ввел своих гостей в горницу…
Алёна, захлопотала, чуть в стороне…
Католики-схизатики, тем не менее, перекрестились на Божницу, сняли кафтаны и прошли к столу, который им указывал сам Садко…